Глава III.
— А это что?
Мы сидели в тени деревьев, оперевшись о стволы. Солнечные лучи, проходя сквозь ветки, приятно щекотали лицо, а свежий воздух освежал легкие.
В тарелке находилось что-то похожее на рагу, приправленное неизвестными мне травами, и несколько кусков тонкого хлеба. Гилберт Блайт с интересом разглядывал какую-то веточку.
— Тимьян — безучастно ответил Себастьян глядя на землю — то самое лекарство.
— А это?
— Кукурузная лепешка.
— Очень вкусно — сказала я, зачерпывая еду той самой лепешкой.
— Рад, что вам нравятся плоды рабского труда.
Мы с Гилбертом переглянулись. Аппетит тот час же пропал, уступив место кому в горле.
— Рабство ведь отменили 50 лет назад — непонимающе спросил парень, откладывая свою тарелку.
— Моя семья не уходила с плантаций — в голосе Баша было столько сожаления в перемешку со злостью на все, что происходило. На жизнь.
Я сжала плечо Себастьяна. Не уверена, что это поможет, но поддержка никогда не помешает, правда ведь? Он повернул голову ко мне и посмотрев прямо в глаза, спросил:
— Ты ведь не парень вовсе, да?
Задумавшись, я не сразу поняла, что он имеет ввиду. Но тут до меня дошло.
— С чего ты... кхм — я понизила голос — С чего ты это взял?
Баш поднял брови и немного улыбнулся.
— Неужели это так заметно? — я раздраженно сморщила нос и положив тарелку с недоеденной едой на землю, встала — Кажется твоя мама тоже меня раскусила.
Он неопределенно пожал плечами.
— Я особо и не обращал внимание раньше, но стоит только приглядеться, как все сразу становится понятным. Особенно сейчас — он показал пальцем на мой хвост.
Свои волосы, с тех пор как я попала на паром, я стригла дважды, но пару недель назад увидев, что они отросли почти до самых плеч решила оставить их и завязывать в тугой хвост на затылке. Иногда я надевала бандану и смахивала на матросов, что выполняли грязную работу на палубе. Там наверху, пекло солнце и поэтому им был необходим этот аксессуар, а в шахтах наоборот — хотелось раздеться догола, чтобы хоть как-то облегчить мучения от жара печи. Но я и не подозревала, что смогу так глупо попасться. Все таки нужно было подстричься, чтобы меня не рассекретили.
— Так как ты попала на корабль? — спросил Гилберт. Ему не терпелось услышать эту историю с той ночи на палубе. Он просто не понимал, как девушка могла добровольно пойти на такую работу.
После недолгих раздумий я прочистила горло и начала свой рассказ, шагая из стороны в сторону.
— Мои родители весьма консервативные люди, которые хотели отдать меня замуж сразу после школы. С моей старшей сестрой они поступили так же. Она уехала несколько лет назад и больше я ее не видела. Но мне их план совсем не нравился. Я хотела повидать мир, получить образование. Вот и пришлось выбирать: либо всю жизнь провести в заточении (то бишь послушать родителей и выйти замуж), либо моя свобода.
— То есть, ты сбежала?
— Так точно.
— И что ты собираешься делать дальше? Всю жизнь работать в шахтах?
— О, у меня грандиозные планы на жизнь — хмыкнула я — нужно только подкопить денег и поступить в колледж.
Подняв голову я столкнулась с лукавым и немного прищуренным из-за падающих на него солнечных лучей, взглядом Гилберта Блайта. Зелень вокруг подчеркивала цвет его глаз и делала их более выразительными, а легкая ухмылка на губах смогла бы растопить даже самое холодное сердце. Пряди его вьющихся смоляно-черных волос колыхались на ветру. Прекрасное зрелище. Я бы даже сказала волшебное.
— Нам пора на корабль — прокашлявшись, отвлёк меня от созерцания Блайта Себастьян. Он встал и высунув голову из-за кустов, осмотрелся — Все чисто, пошли.
***
Пару дней спустя
— Эй — окликнул меня кто-то, когда я собиралась спускаться в нижние каюты. На горизонте виднелся завораживающий взгляд алый закат — да ты. Передашь. Письмо для Гилберта Блайта.
Я забрала конверт и спускаясь по лестнице, прочла надпись на обратной стороне.
«От кого: Энн Ширли Катберт
Поместье Зеленые крыши
Эйвонли, Остров Принца Эдуарда
Канада.
Кому: Гилберту Блайту
Тринидад»
— Блайт, тебе письмо от некой Энн Ширли Катберт. Кто это?
Работа на сегодня была окончена и ребята уже готовились ко сну. Парень лежал в гамаке, но услышав имя отправителя, вскочил и, нахмурив брови выхватил у меня из рук конверт. Я с любопытством села на свое спальное место, смотря как он неуклюже разделывается с письмом.
— Мы учились в одной школе. В первую нашу встречу я назвал ее морковкой и она ударила меня грифельной доской по голове.
— Она определенно мне нравится — усмехнулась я.
— Надо было стукнуть посильнее — добавил Баш.
— Ха-ха — передразнил нас Гилберт и с легким волнением начал читать письмо.
Я посмотрела на Себастьяна и тот, состроив гримасу страдающего от неразделенной любви человека, приложил руку к сердцу, словно мим. Я сделала сердечко из рук, а затем смахнула выдуманную слезу с лица. Осознав всю комичность ситуации мы повалились со смеху, на что Гил лишь неопределенно махнул рукой, всепоглощенный почерком девушки.
Спустя пару минут он поднял голову и удивленно воскликнул:
— В Эйвонли есть золото?!
***
На следующий день Себастьян повел нас в бар, неподалеку от порта. Он заказал себе местный деликатес под названием, которое не вызывало особого доверия — «Бабаш», Блайту — ром, а мне какой-то коктейль с добавлением виски и базилика.
Когда бармен разлил выпивку и стаканы чокнулись друг о друга, лицо Гилберта Блайта приобрело выражение некого отвращения, но после того как дофамин заполнил его мозг и тепло расползлось по груди, он стал выглядеть гораздо лучше и довольнее. Лицо его порозовело и в глазах появился блеск. А вот Баш только и сделал, что сморщил нос, выпив разом почти половину бокала.
— Не боишься, что эта штука убьет тебя? — я отхлебнула небольшой глоток своего напитка и почувствовала сильный привкус алкоголя смешанного с какими-то ягодами.
— Нет — Баш сложил руки на столе — в этом и прелесть — в опасности. Нужно почувствовать ее, чтобы жить.
— Так выпьем же за это!
Мы подняли бокалы и я снова отпила гадкую жидкость.
Блайт заинтересовано слушал Себастьяна пока я искала взглядом бармена, чтобы попросить воды.
— А знаешь, что еще лучше? — Баш сделал еще один глоток — золото. Девушка пишет тебе, что в земле золото и ты забываешь про шахты.
— Я бы не сказал, что девушки надежный источник информации — горько усмехнулся парень.
Стоп, что? Я возмущенно посмотрела на него. Как он сказал? Девушки не надежный источник информации? Он в край обалдел!
Я расплылась в хитрой улыбке. Кажется мою голову только что посетила гениальная идея.
— Да ты сумасшедший! Если бы меня дома ждала милашка, я бы не раздумывая вернулся к ней — непонимание отразилось на лице Себастьяна.
— Энн она... она просто друг.
— Друг? Вот как? А почему же ты тогда так засмущался? Да-да, мы видели с каким лицом ты читал ее письмо, и как потом еще пол ночи мечтательно вздыхал, сжимая в его в руках.
— Ты что же это, следила за мной? — самодовольная ухмылка украсила его губы.
— Да твои вздохи слышали даже рыбы! Скажи Баш? Ах, Энн. Моя любимая Энн! Зачем мне золото, если у меня есть ты? — я схватилась за сердце изображая мучения влюбленного.
— Кажется тебе уже хватит — Себастьян хотел забрать мое пойло, но увидев почти полный стакан, шокировано уставился на меня — Уже?
— Что? — я непонимающе посмотрела.
— Энн просто друг — твердо повторил Гил.
— Друг говоришь? — тут же переключился Баш — Друг который заставляет тебя улыбаться и вести себя как дурак. Будь же наконец мужчиной! Признай, что она тебе нравится.
— Девчонка тут не причем. Он всегда ведет себя как дурак — я взяла стакан Блайта и отпила немного жидкости — какая же гадость.
Оба уставились на меня. Только Баш заинтересованно, подперев рукой голову, в ожидании продолжения, Гилберт же — скептически.
— Что? Могу доказать.
Я придвинулась ближе, будто намереваясь рассказать секрет, и посмотрела парню, который пытался сфокусировать взгляд, прямо в глаза.
— Или может ты ведешь себя как дурак, только когда я рядом — я откинулась назад, облокотившись о спинку стула, в ожидании реакции.
Он поднял брови и посмотрел на Баша, а тот смеясь, покачал головой. Что-то в духе: «Не вмешивай меня в это».
— Молчание принимается за согласие.
— Что ты хочешь этим сказать? — парень прищурил глаза.
— Я уверена, что ты, Гилберт Блайт, по уши влюблен в меня — коварно оскалившись ответила я.
— Кажется алкоголь плохо на тебя влияет.
— Кязица акаголь плоха на тибя вияет — пробубнила я — Вот и нет, болван! — а вот и да, потому что я уже почувствовала легкое головокружение, от ударившего в голову спирта, но не подавая виду, пожала плечами, заинтересованно наблюдая, как жидкость в стакане шевелится от моих взбалтываний — Я опровергну свои слова, если ты... — осмотревшись в поисках, я не нашла ничего лучше чем... О! — Если ты выпьешь «Бабаш».
— По рукам.
И не успел Себастьян убрать свой стакан от греха подальше, как Блайт опередил его и полностью выпил содержимое, которого оставалось меньше половины. Но даже этого хватило с лихвой, потому что, едва успев проглотить жидкость, Гил схватился за живот. Баш прижал руку ко лбу, видимо соглашаясь с моими словами, а я, сгорбившись от смеха не заметила, как парень со стоном поднялся со стула и быстрым шагом направился в сторону выхода. Желудок его взбунтовался и не в силах более сдерживать горькую жидкость, он выплюнул все содержимое на землю.
Себастьян, оставив деньги на столе подошел к парню и сочувственно похлопал его по спине.
— Я же говорила, что девчонка не причем — вытирая слезы я вышла из бара, под измученный взгляд Гилберта Блайта.