18. любовь в момент разрушения
Я тепло улыбнулась. Я не ожидала от него таких слов. У меня вырвалось:
— Я тебя тоже.
Я вышла с крыши. Кто бы мог подумать, что я вообще с ним как-то свяжусь? Когда я только пришла в эту школу, он мне не то чтобы не нравился — он раздражал. Такой бесцеремонный, наглый. А когда он меня впервые поцеловал, это было как заклинание — я не могла пошевелиться. Будто в глубине души я и правда этого хотела... просто не признавалась себе в этом.
Вы можете подумать, что я просто повелась на красивого и богатого парня, но всё не так. Я действительно влюбилась в него. С самого начала. С того самого дня, когда он сел рядом со мной. Я рада, что он у меня есть, несмотря на то, каким жестоким он может быть — меня ослепила любовь.
Может, он и правда станет моим утешением... на оставшуюся часть жизни?
Я вышла в центральный коридор школы.
— Что здесь происходит? — удивлённо сказала я.
Перед глазами — хаос. По всему коридору дрались парни. В этот момент мне пришло сообщение:
«СПЕЦИАЛЬНОЕ УВЕДОМЛЕНИЕ. КТО В ТЕЧЕНИЕ ЧАСА ПОДНИМЕТСЯ В РЕЙТИНГЕ — ПОЛУЧИТ ОДИН МИЛЛИОН ВОН»
— Да ты издеваешься! — воскликнула я.
Я увидела в толпе своих ребят и подбежала к ним. Га Мин и Со Хен куда-то ушли, а мы направились в кабинет учебной группы. Когда мы пришли, там уже сидели Пи Ха Нуль и Мин Хван, словно ждали нас. Тут же вбежал Га Мин.
— Вот и они. Мне понравились новости, — сказал Мин Хван, кидая в Га Мина бумажный самолётик.
Он продолжил:
— Дашь автограф?
— Ах ты ублюдок, — процедила я, направляясь к нему, но Га Мин мягко взял меня за запястье, словно взглядом говорил: «Не стоит».
Я остановилась и развернулась обратно. Увидела, как Ха Нуль смотрит на наши руки... опустошённо.
— Это всё ложь. Рано или поздно все узнают правду, — сказала Джи Ву.
Эта фраза, кажется, заинтриговала Ха Нуля. Он отвёл взгляд от наших рук и сказал:
— Правда, обрамлённая в нужные намёки, заставит любого поверить. Они будут бегать за вами, но быстро устанут. В конце концов, вас всё равно запомнят как банду.
Рука Га Мина крепко сжала моё запястье — так сильно, что оно начало синеть. Но я не отдёрнула её. Пусть это будет моим наказанием.
Ха Нуль встал с дивана и продолжил:
— Юн Га Мин, эти ученики стоят того? Неважно, что вы делаете — школа Юсон не изменится.
Он замолчал, затем резко пошел на нас. Га Мин встал перед нами, словно заслон, защищая.
— Я могу дать им всё, что они хотят: деньги, связи. А что можете дать вы? — произнёс Пи Ха Нуль.
Он посмотрел на нас, и, заполняя тишину, продолжил:
— Мечту? Надежду? Это нужно только дуракам, которые живут одним днём. Очнись. Здесь я — реальность.
В этот момент Мин Хван встал, медленно хлопая — чтобы напомнить о себе. Подошёл ближе и самоуверенно сказал, глядя на Га Мина:
— Заставь Ли Хан Гён отменить заседание, и я позволю тебе закончить школу.
Пока он это говорил, Ха Нуль продолжал смотреть на меня. В его глазах — или обида, или гнев... или моё непослушание. Будто он размышлял, как с этим поступить. В моих же — только боль. И слёзы, которые я отчаянно пыталась скрыть.
Мин Хван заставил нас расступиться. Они вышли из кабинета. Но сразу же после них зашли ребята из дисциплинарного комитета. Мин Хван обернулся и сказал, высунув голову из-за двери:
— А, чуть не забыл... Не думаю, что вам больше понадобится этот кабинет. До заседания ваш клуб официально расформирован.
Он усмехнулся и скрылся. Один из парней из комитета крикнул:
— Начали!
И наш кабинет начали громить. Всё — мебель, вещи, книги, стенды.
Я просто вышла.
«Мы должны держать себя в руках...» — твердила я себе, пытаясь сдержать эмоции.
Когда я пришла домой, я сняла обувь, прислонилась к стене и медленно сползла вниз. Мне просто хотелось... отдохнуть. В голове было слишком много мыслей.
И тут раздался звонок от сестры...