Глава 15
Открыв глаза с первыми пробившимися в окно лучами солнца, Марк почувствовал усталость во всём теле. Вчерашнее приключение для него не прошло бесследно, и организм всё ещё не был адаптирован к таким физическим нагрузкам.
Преодолев лень и воспользовавшись тем, что его никто не пытался разбудить, он начал свою утреннюю тренировку, а только после показал свой нос из номера.
Уже полностью одетый, он спустился на первый этаж. Хозяйка тоже не спала, она, напевая незамысловатую мелодию себе под нос, сидела у окна и с улыбкой вязала чулки. С другой стороны этой комнаты, за вчерашним столиком, расположился Волк. Полностью одет и подготовлен к дороге, жевал выданный ему завтрак.
— Доброе утро, — воскликнул Орион и поклонился женщине.
Она, завидев своего гостя, тут же отложила спицы и подбежала ближе:
— Ах! Какое же счастье, сегодня никакой дух не беспокоил наш дом! — восторженно воскликнула она. — Какой же вы молодец!
— О, славно, — Орион не был до конца уверен, что справился с поставленной задачей целиком, но теперь это и не было важно, главное, что ничего не случилось, пока они были тут, а значит, им не придётся ничего оплачивать!
— Присаживайтесь к господину Волку, я сейчас же подам и ваш завтрак!
— Спасибо, — кивнул он.
Подойдя к столу, он расположился напротив паладина. Тот перевёл на него свой холодный взгляд и даже на секунду не прервал свою трапезу, чтобы поприветствовать чародея.
— Во сколько же ты встаёшь? Я проснулся некоторое время назад и не слышал никаких шагов!
— Когда ещё было темно, — ответил Волк. — Когда солнце полностью покажется из-за горизонта, нужно будет будить Их Высочеств. — задумчиво добавил он, глядя в окно.
— Ох, представляю, как это будет тяжело, — опершись головой на собственную руку, пробормотал чародей. — Они же не привыкли так вставать, а тут впервые хоть какие-то удобства за несколько дней. Думаю, проще дождаться, когда они сами проснутся.
— Нельзя, — категорично заметил тот. — Иначе мы не успеем добраться до Тростниковой долины к закату.
— Понял, — кивнул чародей. — Вот и хлопотно же тебе с ними. Скажи, тебе хоть прилично за эту работу платят?
— Это мой долг — служить королевской семье, — заявил мужчина.
Марк лишь поджал губы и хмыкнул про себя:
«Да уж, энтузиаст и трудоголик, что ещё сказать...»
Они ели преимущественно в тишине, потому что собеседник из паладина был никудышный.
Когда подошло время, он просто поднялся, передал использованную посуду хозяйке и отправился на второй этаж. Орион же, не зная, чем себя занять, последовал за ним.
Видимо из соображений душевного спокойствия, паладин сначала подошёл к комнате принцессы и тихо постучал туда несколько раз:
— Ваше Высочество, нам пора отправляться в дорогу.
Изнутри послышался тихий голос, и это было воспринято паладином как согласие. Тогда он подошёл к следующей комнате и постучался туда.
— Ваше Высочество, нам пора отправляться в дорогу.
Орион подошёл ближе и с любопытством стал прислушиваться. По ту сторону раздался протяжный стон и достаточно много шорохов по постели, чтобы предположить, насколько глубоко зарылся наследник, чтобы не слышать стук и чужой голос.
— Мне кажется, мы так не поднимем никого, — добавил своё предположение Орион.
— Я не могу входить в покои Его Высочества без их разрешения.
Эта фраза звучала не как предостережение, а как скорее отчаянный намек. Тогда Орион подошёл к двери и постучал чуть громче, чем это делал паладин:
— Эй, мы можем войти?
В ответ — тишина.
— Молчание — знак согласия, — со знанием дела отметил Марк и, нажав на ручку, распахнул дверь комнаты. — Как славно, что в этом месте никто не слыхивал про замки!
И действительно, принц в это время завернулся в одеяло и отказывался подавать не только признаки пробуждения, но и вообще своего присутствия. Он накрыл голову подушкой и свернулся калачиком под одеялом. Выдавал его разве что большой ком в центре постели.
Орион ещё раз посмотрел на паладина. Тот смотрел осуждающе, но при этом не предпринимал никаких действий. Внутри этого человека боролись мораль и желание. С одной стороны, он понимал, что они не могут так нагло входить в комнату наследного принца. Но с другой стороны его жутко бесило, что он не может это сделать и просто вытряхнуть человека из его комнаты!
Поняв это, Орион прошёл внутрь и со всего размаха шлепнул принца по предполагаемой ягодице.
— Ай-ч! — гневно воскликнуло одеяло, и оттуда мгновенно появилась взъерошенная недовольная голова. Едва разлепив глаза, он уже собирался убить побеспокоившего его чародея взглядом. — Как ты смеешь?
— А я лесной житель, — беззаботно отметил Орион. — Я правил приличия не знаю!
— Да я тебе знаешь что прикажу отрубить за такое?
— Хватит флиртовать тут со мной, вставай, — кивнул он в сторону выхода. — Нам пора собираться в дорогу.
— Ты... ты... — высунув руку из-под одеяла, принц раздражённо повторял слова, не в силах сформировать целую фразу. Его лицо покраснело от гнева настолько, что стало похожим на настоящую помидорину. Он только и сумел, что перевести взгляд на Волка, который стоял в дверях и спокойно наблюдал за разворачивающейся сценой. — Как ты посмел впустить его сюда! Сейчас же убери его и накажи!
Волк, однако, сделал вид, что ничего не услышал, и, развернувшись, пошёл обратно в сторону комнаты принцессы.
Орион, ощутив власть, вернул взгляд на принца и добавил ко всему ещё и усмешку:
— Никто тебя не спасёт!
— Только попробуй ещё раз что-то сделать! — прошипел принц.
У Марка в голове уже столько коварных планов, что он едва не заливается смехом, видя, как Алан не знает, куда себя деть. Очевидно, что он спал ещё и в нижнем белье, в котором появляться наследнику перед простыми людьми просто непозволительно! Поэтому он, как невинная девица, прикрывается одеялом изо всех сил.
— А ну вставай! — совсем почувствовав власть, Орион с силой дёрнул одеяло на себя, оставляя принца без защиты.
Когда тот завопил во всю глотку, Марк только рассмеялся и вышел, закрывая за собой дверь:
— Мы скоро уезжаем, с тобой или без — зависит только от тебя самого!
Даже когда он закрыл дверь, то продолжал слышать, как его бранят. Такое утро действительно можно назвать хорошим! Он и сам уже проснулся и теперь чувствует, что полон сил!
Однако, заметив Волка, скромно стоящего возле соседней двери, он лишь выдохнул, успокоился и подошёл ближе.
— Мирабель тоже не встаёт?
Волк качнул головой:
— В её покои нельзя так бесцеремонно заходить, она ведь девушка.
В этом была доля правды. Марк даже почесал голову, задумавшись. В его мире такое считалось бестактным и грубым, а что уж говорить о здешнем, где статус девушки за дверью в сотни раз превышал любой другой.
Чародей снова посмотрел в сторону двери принца. У того была достаточная власть, чтобы войти внутрь, но явно теперь он не располагал к хорошему общению.
— Тогда я сделаю это аккуратно, — предложил Орион. — Я видел достаточное количество женщин, чтобы относиться к ним в постели как к обыденности, — как можно непринуждённее добавил он и постучался снова в дверь:
— Мирабель, это Орион, ты встала?
В ответ была гробовая тишина. Это даже немного настораживало. Принцесса не была из тех, кто беззаботно мог игнорировать такие вопросы.
— Мирабель, нам скоро пора отправляться. Доспишь в пути!
Да, это было не столь удобно, как кровать в таверне, но это не должно было смутить такую, как она! Орион за эти дни уже хорошо изучил её характер.
Тогда, взглянув на Волка, он уловил в его взгляде некоторое удивление. Значит, обоим казалось, что что-то не так.
— Мирабель, — он снова тихо постучал в дверь. — Я вхожу.
После этого, потянув за ручку, легко приоткрыл дверь. Заглянув внутрь, он увидел, что юная принцесса всё ещё лежала в постели. Она не реагировала на посторонние звуки. Лёжа на спине походила на идеальную восковую фигуру, которая подтаивала под солнцем. По её лицу струился пот, а брови недовольно сомкнулись на переносице. Увидев такое бледное болезненное лицо, Орион тут же резко распахнул дверь и стремительно вошёл внутрь.
— Что ты делаешь? — тихо возмутился паладин, но останавливать не стал.
Чародей же, подойдя к девушке, склонился над ней и лишь убедился: беспокойный сон не отпускает её. Опустив руку к её лбу, он ощутил сильный жар!
— Мирабель! — встревоженно позвал чародей.
Прежде чем он успел подумать о том, как всё выглядит со стороны, он дёрнул её одеяло в сторону, оставив девушку лишь в нижнем слое одежды, в которой она спала. Коснулся пальцами её шеи, проверил пульс и заметил, что пот охватил её тело целиком. Одежда была мокрая, а руки крепко сжаты в кулаки.
Он поднял взгляд и заметил, что Волк лишь отвёл голову, но никак не останавливал его в своих действиях.
Тогда Орион снова осмотрел девушку и как-то инстинктивно остановился взглядом на чёрной руке. Та с силой сжимала кулак, а сквозь пелены тьмы проступали вздувшиеся вены.
Затем он бросился к руке, закатывая рукав как можно выше, но сколько бы он ни поднимал ткань, чернота не исчезала.
— Как далеко поражение руки было изначально? — резко спросил чародей.
— До середины предплечья, как мне известно, — ответил Волк.
— Дело плохо. Оно распространяется, — с беспокойством произнёс чародей. — Думаю, что Тьма поглощает её тело.
Знания, которые не должны были быть в голове, всё же находились там. Поэтому Марку ничего не оставалось, как просто довериться собственным инстинктам, в которых всё ещё оставалась капля знаний тела чародея. Да и это звучало вполне логично: у неё не было других причин подхватить простуду.
Когда соседняя дверь вновь распахнулась, послышался предсказуемый вскрик:
— Ты как смеешь мою сестру так же будить! — Очевидно, заметив такую сцену, Аланор решил, что чародей, потеряв последние остатки совести, подобным образом набросился и на его младшую сестру, лишая её чести. Однако его остановил паладин прямо в дверях. — Ты что творишь! Как ты позволил ему! — не унимался Аланор.
— Замолчи, — строго произнёс Волк и склонил голову с сожалением.
— Ты... — возмущённо начал принц. — Ты у этого чародея понахватался дерзить мне?
Тогда он перевёл рассеянный от гнева взгляд на Ориона. Заметив, что тот не смеётся и его лицо совершенно серьёзно, он проследил за его взглядом, пока не опустил его до тёмной руки сестры.
— Что происходит?
— Мира не просыпается, — отметил чародей. — Судя по тому, что я вижу, Тьма захватывает её тело. Как давно это происходит?
Вырвавшись из крепких рук паладина, принц подошёл ближе и осмотрел женскую руку. Она была полностью чёрной, что отличалось от того, что он видел несколькими днями раньше.
— Почему она не говорила?
— Думаю, что не хотела беспокоить.
— Нам сейчас же нужно вернуться во дворец.
Орион стиснул зубы. Аланор прав, нельзя продолжать путь в таком состоянии. Нужно вернуть принцессу и обеспечить ей покой.
— Нет, — внезапно раздался слабый шепот, и Мира, с трудом приоткрыв глаза, здоровой рукой ухватилась за одежду брата. — Нельзя возвращаться. Господин Орион поможет мне, когда мы найдём тайник.
— Ты с ума сошла? Как мы будем продолжать путь с тобой?
— Всё в порядке, — она приподнялась и села на постели. Её дыхание казалось сбивчивым и тяжёлым. — Это только периодически. Скоро я приду в норму.
— Значит, не в первый раз? — уточнил чародей.
— Я не хотела, чтобы из-за этого вы оставили меня при дворце с отцом. Если это будет так, то господину Ориону придётся преодолеть порог дворца до того, как ему вернут ученика. В таком случае отец может не сдержать слово.
— Что ты несёшь? Когда отец не держал слово? — возмутился принц.
— Отец не любит чародеев, и вместе с тем, они ему очень нужны.
— Я уже заключил с ним сделку, — вмешался в разговор и сам чародей. — Мне пришлось присягнуть ему на верность с помощью артефакта. Вряд ли его остановит твоё местоположение.
Она всё же покачала головой.
— Шило присяги действует не везде, только вокруг короля на определённом расстоянии. Тем более нельзя пересекать порог. Ритуал по изгнанию Тьмы нужно провести не на территории дворца, — тяжело произнесла она. — Я справлюсь.
— Сестрёнка... — расстроенно произнёс принц, затем поднял взгляд на чародея. — Это всё из-за твоего ученика, — сквозь зубы процедил он. — Тебе стоит хорошо её исцелить после... иначе я на тебе живого места не оставлю, и простой смертью ты не отделаешься!
Орион же пропустил слова принца мимо ушей, выходя из комнаты. Он лишь обратился к Волку:
— Подготовь в повозке место, чтобы принцесса могла ехать лёжа. Ей нужно восстанавливаться. И пополни запасы воды.
— Хорошо, — кивнул он и тут же отправился выполнять указание.
Обернувшись снова к комнате, чародей вновь прошёл внутрь, закрывая за собой дверь. Опустившись возле чужой постели, он осторожно произнёс:
— Мирабель, мне очень жаль, но я вынужден попросить тебя освободить руку из одежды, — в Марке звенел гулкий голос, и он доверился ему. Он уже давно понял, что иногда нужно просто плыть по течению и отпустить страхи и сомнения прочь.
— Как ты смеешь? — рявкнул Алан, но был остановлен здоровой рукой сестры, которая не дала ему подойти ближе.
— Брат, если господин Орион может помочь, то не мешайся. Ты всё равно не сможешь ничего сделать, — серьёзным голосом произнесла она.
Алан лишь стиснул зубы и отвернулся. Его захлестнули непередаваемые чувства обиды и ненависти. Он всегда считал себя хорошим братом, но что же делать, если он не может ей помочь в такой ситуации? А есть ли ситуации, в которых и правда нужна его помощь? Постучаться в полночь к бургомистру со своими требованиями — вот и всё.
Тем временем Мирабель выполнила просьбу чародея и, расстегнув несколько пуговиц на своей рубашке, высвободила руку. Сам чародей старался смотреть в другую сторону, чтобы избежать между ними неловкости. И лишь когда она разрешила, он обернулся обратно. Он был готов ко всему и все же, увиденное заставило его ужаснуться:
Её плечо было полностью чёрным.
Орион коснулся пораженного места пальцами, проведя немного. Кожа здесь казалась огрубевшей, словно была сплошным зажившим наростом. При этом температура в этой области почти обжигала подушечки его пальцев.
Тогда, не думая, он опустил один палец к её руке и провёл несколько извилистых линий, пропуская через них свою энергию. Как только это произошло, послышался облегчённый вздох со стороны принцессы.
— Стало легче? — уточнил чародей.
— Да, боль ушла, — кивнула она с измученной улыбкой.
— Хорошо, — кивнул чародей и поднялся на ноги. — Я найду что-нибудь пишущее, нужно оставить этот символ на тебе, — пояснил он и пошёл к выходной двери. Проходя мимо принца, лишь добавил, обращаясь уже к нему: — Помоги ей собраться.
Аланор молча проследил за чародеем, и когда тот прикрыл дверь, слегка боязливо обернулся. Медленный поворот длился для него целую вечность, а когда взгляд остановился на измученном лице сестры, то что-то в груди безжалостно сжало его сердце.
Также молча, он принялся помогать ей умыться и одеться, готовясь к отъезду.