Сохранить тебя

Барон стоял перед окнами своего особняка, наблюдая за городом. Люди внизу суетились, бегали, торговали, любили, смеялись, что-то ели ─ одним словом, жили. Но, по мнению наблюдателя, то было жизнью пустой: без оглядки на будущее, без великих целей и свершений. Что уж, для многих простой ужин был пределом мечтаний, а посему никто внизу и не смог бы оценить по-настоящему великих планов… Однако Барона это не печалило: наоборот, так и должно было быть. Они, безвольные, должны следовать за ним, а самые из массы полезные становиться инструментами в правильных руках…
И он закономерно злился, когда инструменты ломались; особенно же сильно, когда ломал их кто-то другой. Сейчас была именно такая ситуация: Барон Суббота еле сдерживал свой гнев лишь затем, чтобы в следующие минуты поступить правильно, ведь только холодная голова могла помочь принять наиболее выгодное решение… Одна из чёрных змей медленно подползла, тихо шипя.
─ Вот как, ─ он подобрал её на руки, позволив уползти под пиджак. Едва ли он, худой, мог дать змеям тепло, ведь тело мужчины было ничуть не теплее, чем у рептилий. Однако те всё равно приползали ─ то ли из преданности, то ли из-за любви; этого он не знал наверняка. ─ Впустите наших гостей.
Тяжёлые тёмные двери медленно отворились, и в просторное помещение вошёл по-рабочему одетый Мастер с плащом на широких плечах: как и всегда, был он с собранными в хвост волосами и густой растительностью на лице. В одной руке гость держал саквояж, в другой ─ маленькую руку девочки в чёрном, плотно прилегающем готическом платье, обрамлённом цветами. Беловолосая спутница, коей на вид было лет одиннадцать, светло-фиолетовыми глазами смотрела на мир совершенно бездушно… Верно, любой, кто увидел её, признал бы такую красоту невероятной, испытав в следующее же мгновение первобытный страх; кукла, что со стороны казалось лишь приближённо похожей на ребёнка, являла собой не просто красивую модель: она шагала сама, пусть шаг и был более резким по сравнению с обычным человеческим, говорила без чьей-то помощи, но вот выражение лица и всё прочее, присущее живым… Выражение лица оставалось неизменным; она не дышала и не моргала ─ в том не было необходимости. Мастер поставил саквояж на пол, и Барон, «по случаю» натянувший улыбку, соизволил наконец повернуться.
─ О, а вот и он! ─ расправив руки, воскликнул мужчина в цилиндре, ─ Безумец. Гений, ─ улыбка сползла с его лица, сменившись злобным оскалом. ─ Мятежник, ─ голос стал ещё более суровым, ─ Спаситель души. Как мне назвать тебя ещё, чёртов больной ублюдок?!
Интонацией последних слов чувствовалось, что Барон готов был размазать гостя по полу, лишь таким образом погасив свой гнев. На лице же оппонента не дрогнула ни единая скула.
─ Разве из нас двоих безумец ─ это я?
─ Да! Ты хоть понимаешь, что сделал с ней? Понимаешь, что сотворил? Теперь Окане не человек. Она ─ кукла, машина… Она даже не может использовать магию, Йонор тебя дери, ─ статный внешне правитель ругался, словно то был разговорный его язык. Прервавшись на пару глубоких вдохов, продолжил он уже более спокойно. ─ Сотворив подобное с девушкой, ты, во-первых, превзошёл всякие ожидания, а, во-вторых, сильно меня разочаровал. Но даже так я не готов отпустить ни тебя, ни Окане, если в той осталось хоть что-то человеческое. Особенно не готов, если осталось её воображение, ведь тогда вдвоём вы точно сможете сокрушить стену между Лутрой и Звериными землями. Нет, не могу.
─ Однажды Вы пообещали возродить мою семью. Я поверил, последовал за Вами, даже узнав горькую правду и потеряв надежду, но сейчас с меня хватит. Знайте: эта стена никогда не рухнет, ─ спустив маску неуязвимости, отвечал Мастер с горечью.
─ Неправда! То, что возвёл один бог, может разрушить другой, ─ Барон ткнул пальцем в его грудь, отчего невольный посетитель сделал шаг назад.
─ Её не разрушить. По крайней мере, не моими руками.
Не выдержив отказа, гордый правитель изо всех сил замахнулся тростью, обрушив удар на мужчину; тот даже не дёрнулся, чтоб увернуться. Удар был столь сильным, что он упал на пол; кукла Окане поспешила на помощь, неуклюже схватив за руку и потянув вверх. Глядя на это, Барон брезгливо цыкнул: верно, ему было противно от одного лишь вида происходящего.
─ Тогда вечно будешь связан контрактом. Не для того я убил твоих родных, чтоб ты потом предал меня, ─ зло бросил он.
На это Мастер никак не ответил. Медленно осев, он достал из саквояжа чертежи и кинул их под ноги упивающемуся своим положением хозяину поместья.
─ Вот способ обойти ограничения стены. Ты, наверное, и не думал о таком, но эксперименты помогут довести всё до ума, ─ униженный изобретатель поднимался на ноги, пока заинтересованный Суббота поднял с пола пожелтевшую бумагу, рассматривая её.
─ Объединение души мага и механики? Ты издеваешься? ─ взгляд его был злобен.
─ Окане ─ первое такое изобретение. Нет, даже «послушный инструмент», как ты верно заметил однажды... С этими чертежами запретная магия не потребуется. А теперь, будь добр, исполни моё желание: отпусти меня и семью, ─ строго произнёс изобретатель, сжимая руку дочери.
Барон тяжело вздохнул.
─ Ладно, идите. Посмотрю я, как ты преодолеешь ворота вместе с девчонкой. Посмотрю и на то, как она умрёт у тебя на руках, ─ махнув рукой, он развернулся к окну. ─ Вон!
Явно задержавшийся гость медлить не стал: он потянул за собой Окане, и та путаясь в ногах, поспешила уйти вслед. Барон обернулся, глядя на мужчину: тот получил, что хотел ─ семью… Однако дальнейшие события их жизни представить было сложно. Если он взаправду сможет уйти с «куклой», преодолев стену ─ ту ждут столетия жизни; долгие, долгие годы она будет заперта в теле девочки. Заперта, не взрослея, не используя магию, да и толком не живя. Оттого вопрос: как скоро «вечно молодая» сойдёт с ума и убьёт «спасителя»? Барону действительно стало интересно, и одна змейка, маленькая и незаметная, сползла с его ноги, последовав за парочкой… Пускай он не может контролировать их сейчас, но не исключено, что в будущем, лет через сто, «инструменты» вновь попадут в руки. Уж тогда он наверняка сделает всё, чтобы не выпустить их.

Мастер вышел на улицу, и спутница почти сразу выдернула руку.
─ Ну наконец-то, ─ раздражённо бросила девочка, потягиваясь. Теперь она более походила на человека: движения тела стали плавнее, а голос ─ мягче. ─ Думала, что умру там от притворства, да и всё тело затекло.
─ Ты не можешь этого чувствовать, ─ усмехнулся мужчина. ─ И веди себя потише, ведь он всё ещё следит за нами.
─ Да к Йонору этого Барона! Я до сих пор в шоке от услышанного: он убил твоих родных, твою семью! Как ты вообще выдержал всё? ─ Окане хмурила идеальные брови, смотря на учителя одновременно и серьёзно, и взволнованно.
─ Не вытерпел. Я знал, что потерял всё по его воле, но также и понимал: в этом есть моя вина. Барону требовалась сила, а я точно не дал бы своего согласия. Не приди в эту деревню, не познакомься с Джоналиной ─ она, наверное, и осталась бы жива, но всё было так давно, что пора их отпустить, ─ Мастер потрепал белые кукольные волосы дочери.
─ Виноват тут только Барон.
Отец облегчённо выдохнул: возможно, она взаправду не считала его виноватым в произошедшем.
─ Я подумаю над твоим словами. Пойдём.
Путники поспешили покинуть пределы усадьбы, чтобы неспешными шагами направиться к главным воротам города. Ворота эти, представлявшие собой одинокую большую арку, почти никогда не открывались, потому что во многом были условностью: Лутру мог покинуть каждый, однако никто этого не делал, зная, что там, за пределами прозрачной стены, нет шансов выжить. Идти по улице, где «осела» лутровская знать, было неприятно, потому что так или иначе пришлось бы поймать взглядом дом Лины.
─ Ты в порядке? ─ Мастер сжал плечо девочки.
Она ярко улыбнулась.
─ Я вынесла из всего хороший урок.
Более размышлений сделать что-либо она не могла: магия не была подвластна телу, и, несмотря на то, что Окане помнила все заклинания, колдовать не выходило. А, значит, и бежать за призраком подруги было бессмысленно, ведь она не могла что-либо сделать.
─ Хорошо, если бы ты вынесла этот урок до потери собственного тела, ─ тяжело вздохнул мужчина.
─ Папа, дети делают ошибки и учатся на них. В конце концов, ты же всё решил, ─ девочка зашагала быстрее.
Главная площадь кипела жизнью. Взгляд её невольно приковало здание, у которого впервые состоялась встреча с Раймондом… Что теперь с другом? Где он? Ответа не было, но Окане надеялась, что всё хорошо, и его точно ждёт светлое будущее.
─ Мы зайдём к кому-нибудь? ─ остановившись у развилки меж Банной улицы и улицы Портных, спросила она.
Мастер замялся, но потом покачал головой.
─ Нет. Боюсь, они не переживут такого потрясения: ни Берт, ни Те Ци. Им не нужно этого знать.
─ А как же тётушка Желейна?
─ Она сейчас с Бригид, ─ бросил мужчина, не оборачиваясь.
─ Бригид?
─ А, да, ты ведь её не знаешь… Она ─ целительница, что долго присматривала за тобой. Желейна же просто плохо перенесла удар магии.
─ Стоило бы подождать, пока она не поправится, ─ попыталась воззвать к совести девочка, однако учитель был глух.
─ Она в надёжных руках.
Ничего другого, кроме как последовать за Мастером, и не осталось. Позади Окане оставляла родных, которые, верно, будут переживать. Оставляла детство, пусть и не самое радостное. Оставляла своё тело, а вместе с ним ─ часть души… Боль разлуки не трогала, но она всё равно приложила руку к груди; там, под плотной тканью, скрытой за прозрачной грудной клеткой, билось родное сердце, что, однако, более не скучало и не грустило. Даже потеря Лины больше не сковывала и не трогала его… Окане не прощалась с городом: было чёткое ощущение того, что они вернутся. Вернутся, когда город станет больше, дома выше, а люди, наверное, ещё злее. Вернутся подобно лучу света, всегда возвращающемуся из-за туч после дождя.
Стена перед воротами была почти прозрачной, и, если бы не голубые отблески, то это весомое ограничение вовсе можно было бы не заметить.
─ Думаешь, получится? ─ спросила она, но страшно не было, ведь страх словно остался там, позади. Свернувшись змеёй в комнате Барона, он жил теперь там.
─ Не думаю. Я знаю, ─ Мастер сжал тонкую руку и пошёл вперёд. Кому-кому, но вот ему было действительно страшно. Они прошли через барьер, одной ногой оказавшись во внешнем мире, и… Ничего не произошло. Окане лишь звонко засмеялась.
─ Папа, пап, ты представляешь себе сейчас лицо Барона Субботы? Он, наверное, весь побелел!
Смотря на искреннюю радость ребёнка, мужчина заулыбался и сам.
─ Пожалуй, представляю.
─ Куда пойдём? ─ спросила она, вытирая подступившие к глазам слёзы счастья.
─ Хочу показать тебе одно место, совсем недалеко. А потом, думаю, отправимся в селение Сид к Туата. Если оно всё ещё живо, то ты им придёшься по вкусу, ведь местные обожают красивых людей. А ещё они очень добрые, и не меньше красоты любят музыку, веселье и праздники.
─ Звучит как сказка!
Окане шла за Мастером «след в след», боясь, что Звериные земли таят в себе опасность. Скоро густые заросли сменились крупными деревьями, и пришлось смотреть под ноги ещё внимательнее, чтобы не запнутся о корни. Мастер же продолжал рассказывать о жизни Туата; спутница внимательно слушала, стараясь разглядеть, кто же прячется в тени деревьев… Но там не было никого, ведь никто за ними и не следил. Спустя короткое время путники вышли на небольшой чистый склон с полем самых разных полевых цветов: казалось, здесь растёт всё ─ от ромашек до люпинов… Поражённая, Окане ахнула и побежала вперёд, а Мастер, присматривая за ней, присел у края; девочка радостно рвала цветы, плела из них кольца и венки. Мужчине нравилась эта картина, и, потянувшись, он прилёг, ощущая, что ничего более не сковывает тело и душу. Солнце нежно грело цветочную поляну; довольный путешественник умиротворённо глядел на голубое небо… Звериные земли сегодня были излишне спокойны; обычно это вызывало бы оправданный страх, но… Точно не сегодня, ведь переживать более не о чем: он, не привязанный ни к месту, ни к людям, спокойно мог уйти. На самом деле, он всегда мог уйти, но отчего-то принял это решение слишком поздно. Впрочем, как и всегда... Наверное, принимать решения с запозданием было для богов нормой. А, может, он один такой некомпетентный? А, может, всё дело в девочке? В том, что только ей удалось невозможное ─ освободить его от оков прошлого, отправив наконец посмотреть на мир. Только с ней мужчина наконец позабыл былое, отпустил всякие страхи…
─ Папа! ─ крикнула девочка, подзывая его.
Она махала рукой, показывая готовый венок. «Папа» ─ слово, что звучало так тепло и мило… Мастер встал и неспешно подошёл на зов.

Верно, теперь у них достаточно времени, чтобы наконец увидеть этот мир.