Восхождение сердец

Резкое торможение. Звук скользящих колёс. Плохое сцепление..

Неясное бормотание восточного водителя о нужной остановке в душном салоне возвратило француженку в реальность. Сползая с жёсткого синего сиденья, Маринетт выпорхнула из маршрутки и спрыгнула на очищенный мокрый асфальт. Закрыв за собой с громким хлопком тяжёлую дверь транспорта, девушка не стала ругать вслед унёсшийся микроавтобус, который в конце концов скрылся за пеленой снегопада. Дюпен Чен выбрала свой привычный путь, идя по щебёнчатой тропинке, перемешанной с едкой солью, к главному входу завода через парк с липовыми аллеями и фонтанами под рассветными розоватыми лучами едва ли греющего солнца. Из-за отсутствия толстой подошвы на угах, брюнетка весьма ощутила колкость мелких камней. Расправив затёкшие плечи, Маринетт поправила лямку бежевого кожаного рюкзака с красным металлическим термосом в сетчатом кармашке сбоку и гордо подошла к полузаброшенному двенадцатиэтажному зданию. Его разбитые и грязные окна возвращали в тот самый миг, когда великая героиня Парижа увидела судьбоносный, несущийся на них с командой, огненный снаряд. Это действовало, как машина времени. Комок в горле невозможно было проглотить. Набравшись смелости, Дюпен Чен поднялась по трём кафельным ступенькам, покрытым резиновым ковром, и остановилась под железным серым козырьком, где с трудом отворила толстенную тамбурную дверь, прежде нажав кнопку вызова охране..

Попадая в узкий предбанник, темноволосую девушку обдул сильный поток горячего воздуха из кондиционера. Двигаясь вперёд, она открыла ещё одну дверь с матовым стеклом, таким образом оказываясь в том помещении, где заказчиков всегда встречало тусклое помещение и одинокий дубовый ресепшен с логотипом компании Белошвейка. Быстро проскальзывая мимо крутящихся дряхлых турникетов и коллег, которые даже не увидели её из-за стойки, Маринетт свернула налево и поспешила к древним лифтам с двумя дверьми, огороженными ржавой сеткой. Добравшись до тех, Дюпен Чен нажала кнопку и посмотрела на экран телефона, что было очень зря. Она поняла, что опоздала. Собрание уже началось. Работающая здесь по неволе, снова упустила очередной шанс сделать шаг на следующую карьерную ступеньку.

Может, Мари этого недостойна? Её таланта и труда даже тут недостаточно?

Потеряв всю взволнованность, Дюпен опустила руки. Лямка рюкзака и остальных баулов на плече спала до локтей. В груди стучало звучно сердце. Расстроенная перфекционистка шмыгнула носом. Дзынь. Двери узкой кабины, подъехавшей к первому этажу, раскрылись. Обстановка внутри лифта устрашала. Заклеенное скотчем стекло. Следы чёрных граффити. Духота. Лампочка мерцала в конвульсиях. Цикнувшая темноволосая зашла внутрь и нажала на кнопку с почти стёртым обозначением девятого этажа. Продолжая мусолить неудачу в голове, Маринетт выругнулась. Сжав сухие губы и краснючие ладони в кулаки, она зыркнула исподлобья на своё отражение. Француженка испытывала подавленную агрессию. Её тушь на ресницах затвердела, а малиновые губы растрескались, кое-где потеряв краску помады. На них начала виднеться кровь, что в ту же секунду была слизана языком. Топчась на резиновом коврике, чистившая ботинки от слякоти и грязи Дюпен Чен услышала пиликанье, значащее, что лифт прибыл. С противным скрипом две пары дверей и защитный механизм открылись. В такие моменты обладательницу ярких веснушек всегда охватывал страх, так как она жила в четырёхэтажно доме и никак не могла привыкнуть к ускоренному подъёму, но сейчас ей было всё равно. Переступая порог кабины на ковровый тёмно-синий пол, где всё-таки остались мокрые следы от рыжих уг, размашисто шагающая Маринетт в пальто, смиренно направилась в самый дальний кабинет через лабиринт других застеклённых и более комфортных рабочих мест. Некоторые из них были завешены разноцветными шторами и занавесками, другие же чертежами и набросками.

Каждый сидел в своей норе, а находящаяся во вне процесса Маринетт позволила зависти сесть за штурвал разума, чтобы разогнать кровь и приготовится всех превзойти. На зло неудачам.

Атмосфера кипящей, как чайник, работы чувствовалась во всей палитре красок и запахе самых различных материалов, однако всё равно преимущественно, витал на девятом этаже смешанный аромат древесины и акварели. По сравнению с недавно увиденными зонами, помещение выделенное Дюпен Чен казалось гораздо скромным и сдержанным, а точнее бедным. Открывая дверь в свою отшельническую облезлую каморку с картонными жёлтыми стенами, брюнетка закинула все свои вещи ещё со входа, только после этого бережно повесив своё мягкое бежевое пальто на металлическую вешалку по левой стороне квадратной комнатки. Подвинув синее офисное кресло на колёсиках, девушка села за серо-голубой стол и зажгла зелёную лампу, как ночник, дëрнув за шнурок. На поверхности рабочего места стояла раритетная глянцевая швейная машинка коричнево-чёрного цвета и неровная стопка бумаг. Принимаясь за поручения, что оставила ей не самая из приятных директрис, брюнетка закатила глаза и издала стон. Достав красный термос и открыв его, чтобы согреться, Мари сделала несколько глотков чёрного чая с лимоном и имбирём, обжигая язык. Её руки были чересчур холодны. Небеснык глаза слезились, а нос тёк.

— Простудилась? Не пойму.

Потирая кончик носа рукавом коричневой и тонкой водолазки, обтягивающей хрупкую талию, мастерица решила навести порядок не только на столе, но и у себя в голове, небрежно перекладывая канцелярию по стаканам и ящикам. Навязчивые суждения и мнения замучили. Только полгода назад Дюпен Чен перестала смотреть видео на тему героев и мистики. И то, только потому, что людская память решила вычеркнуть их из истории, перемыв им достаточно кости. О супергероях во Франции забыли, оставив лишь медный памятник в парке, восковую фигуру в музее и скромный мемориал Нуара, за которым ухаживал один единственный человек — Маринетт.

На собрание, от которого уже прошло двадцать минут, Дюпен не допустили, как бы она не старалась убедительно прорваться в переговорную. Ей не дали шанс, возможно, чтобы проучить. Но оказалось не только по тому поводу, что девушка фактически не успела вовремя к приёму важных лиц, а потому, что была не готова. Какая чепуха! Последние слова Маринетт посчитала лишними. Она то? Не готова?! Брехня! Туда допускались лишь лучшие мастера с опытом. И изысканный гений, как она, явно не собиралась себя от них отделять..

Вернувшись в свой кабинет без надежды на успех в этом некрасивом обществе, Дюпен Чен откинулась назад на спинку кресла, гневно произнеся, зная, что её никто не услышит в каморке : — Откуда у меня возникнет опыт, если никуда и никогда не берут?! Как ещё убедиться в моём таланте, креативности и силе, если намеренно исключать и не давать пройти в высшие круги?

Несправедливо!

Обозлённая буквально на всех Маринетт размышляла почему всё было не так просто, как замочить одного акумизированного злодея на глазах у всех, чтобы доказать свою мощь и потенциал. Вот только очевидным было то, что фантазии - пустая трата времени. Брюнетка продолжала шить отменные сумки, детские игрушки и одежду на совесть, ради того, чтобы проявиться. чтобы её, такую обычную наконец заметили в деле её мечты. Выданная Джен свежая работа отняла от силы четыре часа. Сложив меха и шелка вчетверо на поверхности стола, в качестве подушки, девушка приложилась к тем щекой и крепко уснула..

Давно Маринетт не чувствовала себя так умиротворённо. Все мышцы расслабились. Кажется, это её первый такой спокойный и глубокий сон. Где-то на ресепшене включили медитативную музыку с высокими вибрациями на колонке перед обедом. Никаких сюжетов в голове и голосов. Белая пустота. Это то, чего, так давно хотела обрести Дюпен.

Кап.

Пусть и в сидячем положении, но наконец-то выспаться.

Кап-кап.

— Погодите.. что за?

Откуда-то в умиротворённом пространстве из полосы мрака над головой начала течь вода. Капли чёрной жидкости падали прямо под ноги Маринетт. Пол видоизменялся, оставляя многочисленные круги, возле её венозных почему-то голых пят. В рябящем отражении стояла такая же причудливая Дюпен Чен с короткой стрижкой, взлохмаченной чёлкой на бок, в одном невинно белом платьице с рюшками на бретельках до колен. Смотря на дрожащие и участившиеся волны, дошедшие до неё, Маринетт взглотнула.

— Ну, не-е-ет. Опять какой-то хоррор?

То, чего голубоглазая боялась, воплотило собственное подсознание.

То, что она якобы забыла, явилось пред ней насмешливо в тысячный раз, совершая глубокий откат.

Делая вид, что ей привиделось, Дюпен Чен развернулась назад, наткнулась на журнал и присела на колени, чтобы увлечься текстом про моду и картинками показов. Однако у темноволосой пробежали мурашки по коже от голоса рядом.

— Хм, как нынче всё безвкусно. Согласна, Моя Леди? Ты способна на большее.

Слегка улыбающийся блондин прислонился к плечу напарницы, блеща хищным взглядом кошачьих глаз, который неожиданно перешёл с журнала к профилю застывшей Маринетт. Почему-то она почувствовала не трепет, а страх. Подвох. Когда Дюпен повернула голову к Коту Нуару с обольстительной улыбкой, его когтистая рука коснулась её щеки и больно поцарапала лицо двумя пальцами.

— Это не он.

Девушка с сердечным перебоем захотела вскрикнуть от подавшегося к ней юноши с оскалом и тут же потеряла опору и бултыхнулась в чёрные воды. Ничего не видно. Воздуха стало не хватать не из-за недостатка кислорода, а из-за подступивших слёз. Протянутая бледная рука Мари тянулась к изумрудному отдаляющемуся огоньку на поверхность, слабо качающемуся на волнах и звавшему к себе до самого последнего пузырька воздуха. Тот вырвался из приоткрытых губ. После удушья, швея резко проснулась и аж подскочила с кресла. От ужаса её зрачки продолжали быть суженными. Руки тряслись. Ядовито-зелёные очи принадлежали не её партнёру. Они принадлежали зверю. Ошарашенно смотря на дрожащие пальцы и касаясь ими болезненного лица, по которому скатилась настоящая слеза, Дюпен Чен спросила тишину : — Что это.. было сейчас? Разыгравшаяся фантазия?

Обхватывая ладонями плечи и бок живота из-за некоторой тяжести после сна, голубоглазая резко встала с прокрутившегося кресла и вышла из кабинета, растерянно смотря на всё то, что её окружало..

11:00 на настенных чёрно-белых часах, фикусы в глиняных горшках. Коллеги спешили на обед, отворив двери кабинетов нараспашку. Яркие разноцветные ланчбоксы каждый нёс в пакете, либо бережно прижимал к груди, как редкостное сокровище в сундучке. Отвлёкшись на время и поуспокоившись, выбитая из колеи Маринетт глубоко вздохнула и последовала их примеру с пустыми руками, решив просто заглянуть в буфет. Неожиданно пересекаясь с коллегой, взбудораженная Дюпен Чен вспоминала липучий и не внушающий доверия образ Нуара из сна, поддерживая нейтральный разговор о погоде и о рабочих планах и обсуждая то, что было на том самом собрании. Вот только внезапно серьёзно у впечатлительной брюнетки заболел желудок. Видать он ещё не переварил нанесённый подсознанием урон. Знакомая заприметила это и обеспокоенно спросила : — Тебе плохо?

Маринетт, выдавив улыбку с ямочками, ответила : — Вовсе нет.

Но последующий от коллеги вопрос снял всё напряжение голубоглазки, смутив её : — Поняла! Так ты беременна?!

Брюнетку будто окатили ледяной водой. Она ничего не смогла вымолвить в ответ, кивнув в отрицании и уйдя восвояси, пробурча : — Я просто голодна.. Или в самом деле.. поправилась? Хорош, пора завязывать с мучным и шоколадками.

Путь к еде проходил через сплошные узкие и бетонные коридоры, окрашенные в бирюзовый цвет. Продолговатые лампы на осыпающемся потолке беспрерывно моргали, играя светомузыку. Дюпен случайно толкнула уборщица дверью, о вёдра которой разиня чуть не споткнулась. На каменных плитках пола, итак, виднелись разводы. Запах хлорки раздражал обоняние. Тревога вновь разожгла свой огонь беспричинно. Длиннющий проём был похож на кадр из ужастиков и дышать в нём становилось всё труднее и труднее из-за химии. Всё потому, что Мари  преследовало чувство, значащее то, что что-то должно произойти. И тут же окно переполненное растениями в конце коридора вспыхнуло белым сиянием, скрывая за лучами света весь скудный пейзаж домов и шоссе. Рамма задрожала. Девушка зажмурилась и пробубнила : — Ч-что на этот раз?

Проморгав, она поняла, что туннель перед ней визуально поплыл. Пространство исказилось. Не может же быть, чтобы сон продолжался наяву? Голова закружилась. Мари прижалась к шероховатой поверхности стены, всё равно потихоньку передвигаясь вперёд, вприщур, дабы просто убежать от пугающей и неизвестной темноты, в которой мерещился Нуар, как неприкаянный призрак. Зрачки сузились. Взгляд стал стеклянным. Приблизившись к концу пути, а именно к подоконнику и к более широкому пространству, радужные пятна во взоре Дюпен прекратили пляс. И пол, и вид из окна стали такими, какими должны быть. Неужели она сошла с ума или это были галлюцинации? Скорее всего последнее. Повернув направо к столовой, таким образом добираясь до деревянных дверей цвета жжёной умбры с разбитыми окошками, преодолевшая предобмрочное состояние Маринетт увидела трещинки, которые были заклеены малярным скотчем. Следом же запах хорошо поджаренной еды пробил заложенность носа. Дюпен Чен наконец-то дошла до столовой. Пробираясь вглубь зала, где каждый воевал за кусок хлеба, голубоглазой удалось урвать яблоко и маленькую пиццу в целлофановом пакете. Отдаляясь от очага бойни голодных коллег, Маринетт уселась в самом углу огромной столовой на табуретку за белый стол из ДСП. Пытаясь понять, что именно произошло минутами ранее в коридоре, приступ это или нет, девушка закрыла почти всё своё лицо руками, соприкоснув кончики пальцев меж собой. Из приоткрытой рядом форточки снежинки залетали в душный зал. Залипая на сказочный зимний вид из окна, на занесённый снегом вишнёвый сад завода, Дюпен Чен не заметила как ей протянула заботливая знакомая блондинка, чем-то похожая на Роуз, зелёный чай. Поблагодарив её, брюнетка взяла керамическую чашку в руки. Маринетт, подведя итог, решила, что она всё-таки не в себе и ей просто нужен отпуск. Коллега пообещала, что прикроет её отсутствие, поэтому голубоглазая решила позвонить Алье, ведь та точно должна была её развеселить и отвлечь от суетных мыслей, как и всегда. Они ведь всё ещё подруги, верно? Ответ на этот вопрос был слегка размыт. В последнее время они отдалились, но это беспокоило только Маринетт.

Неужели их дружбе тоже.. скоро придёт неизбежный конец?

Достав телефон в красном чехле из кожаной сумки, чуть не выронив тот на плиточный пол, темноволосая скорее набрала номер, долго слушая гудки. Она не хотела терять единственного и наверно последнего друга женского пола. За эти минуты Дюпен Чен принялась охотно грызть зелёное яблоко, до тех пор пока не услышала : — Алё-й! Дорогая, у тебя перерыв?

Облегчённо выдохнув, мастерица ответила, куснув кислый плод.

— Да-а.. А у тебя?

Судя по голосу мулатка пребывала в хорошем настроении. Брюнетку это порадовало, обнадёживая на хороший разговор. Представляя где-то на другом конце города цокающую по студии на шпильках вульгарную телеведущую в деловом алом костюме и в ажурном белом топе, Мари хмыкнула, услышав от направляющейся со съёмок и трындычащей в трубку Сезар : — У меня есть несколько свободных минут перед эфиром. Слушаю тебя, милая!

Маринетт легонько приподняла уголки губ, подпирая щёку кулаком, но её вымученная улыбка тут же неконтролируемо сошла с лица.

— Тут.. такое дело. Всё очень запуталось. Душа всё рвётся куда-то, и чувствую затишье перед бурей. Ты же знаешь, как я это не люблю.

Но из телефонного динамика послышался лишь шум перестановки камер.

— Приготовьтесь, сейчас начнём! Мотор!

Для успевшей расстроиться Маринетт, Алья произнесла, смеясь : — Пф-ха-ха-ха! Кто-то просто сильно заработался! Давай я приеду сегодня? Нино бухарик завезёт с клуба. Расслабишься наверняка.

Изменяясь в лице, смутившаяся Маринетт лишь шикнула, зная, что с Сезар не стоит разговаривать по громкой связи :  — Шутишь что ли!? Я пью только по праздникам. К тому же мой отдых совершенно отличается.. от вашего.

Дюпен демонстративно выпила чашку чая целиком. Однако брюнетке прилетело сухое : — Ну как хочешь – и та быстро исправила ситуацию, воскликнув.

— Но-о сама приезжай! Буду ждать. Я уже доделала все дела на заводе. Мымра свалила, так что нам всем в этом исчадье ада можно уже больше не оставаться.

— Оки, подруга. Буду через полтора часа.

Собрав все свои баулы, более счастливая, нежели десять минут назад, Маринетт пулей рванула к рабочему месту за пальто. Утеплившись,свободная как птица, француженка спустилась на первый этаж и вышла на улицу, почувствовав прилив сил и запах сандала, хлопка и свежей летней травы. Возможно, это был приятный незнакомец. Волшебный аромат появился так же быстро, как и пропал. На циферблате фонарного столба у дороги стрелки показали 15:00. Подойдя к остановке через дорогу, Дюпен Чен увидела в пятиэтажном кирпичном здании пиццерию на цокольном этаже. Придерживая подол светлого пальто, девушка тут же подумала сделать заказ им на двоих с Сезар, почуяв уже другой, нисколько не меньше манящий запах, теста, сыра и кетчупа, но подъехавший к остановке автобус, открывая свои двери с громким пиликаньем, тут же обратил внимание голубоглазой на себя. Он выпустил из выхлопной трубы клубы дыма и покачнулся из-за перегрузки.. Зайдя в транспорт, Маринетт, хлюпая по тёмно-серому блестящему полу, нашла место спереди, избежав сельдчатую тесноту в центре душного салона с дребезжащей печкой. Следя за дорогой вместе с водителем, что был очень сед, брюнетка увидела как рядом присела женщина лет сорока в малахитовой шинели с узорами перьев и в чёрных сапогах. В её телефоне виднелись кадры турецкого любовного сериала. Дюпен сначала с интересом погрузилась в сюжет, вот только фыркнула и отвернулась к окну, поджидая свою высадку. Утренний пейзаж сменился. Преобладали тёмно-синие и серые краски на зданиях.

Неужели в Париж заглянули белые ночи?

Мелкий снег пошёл с дождём. Он оставлял следы на стёклах транспорта, между которыми качались волны скопленной воды, неизвестно как попавшей в расщелину. К колёсам автобуса прилипала слякоть. Проезжая неосвещённую промзону, Дюпен Чен, поумерившая радость из-за встречи с подругой, находясь в мрачном салоне с поломанным светом, задумчиво смотрела в каждое оранжевое, розовое завешенное голубыми шторами окно кирпичных домов.

Интересно, кто-либо так же, как и я, смотрит в моё окно прямо сейчас?

Такого рода размышления вводили любого человека в раздумья или страх, однако собираясь выйти, Маринетт заметила под крышей своего подъезда Алью, одетую в чёрный пуховик-перпенден. Из-за отсутствия капюшона теплокровная мулатка сжимала свои мокрые волнистые волосы с осветлёнными рыжими кончиками. С них тёк ручей. Встав в лужу в автобусном салоне, Дюпен Чен подошла к самым первым дверям, махая ей из автобуса. Журналистка стояла в полоборота, уткнувшись в телефон, поэтому приветствие осталось проигнорированным. Покачнувшись из-за долгого торможения, мастерица в бежевом расстёгнутом пальто с нетерпением дождалась того момента, когда выпрыгнет из транспорта и побежит к подруге во двор под крыльцо, намокая под косым дождём. С несмытым телевизионным макияжем, а именно с нарощенными кукольными ресницамм и яркими губами в тёмно-коричневой матовой помаде, Алья одарила Дюпен Чен широкой актёрской улыбкой только после того, как та сзади её похлопала по плечу и выдернула из интернета. Ведя с кем-то очень активную переписку, кареглазая не заметила приятельницу даже в паре сантиметров от себя. Но после неловкого молчания Сезар эмоционально начала диалог : — Приве-ет! Я уже тебя заждалась! Забыла пароль от твоего домофона, представляешь? Как хорошо, что мы пересеклись! – промолвила Алья, обняв ниже неё ростом девушку в области талии.

— Да-а.. хорошо, что пересеклись, –  ответила Маринетт, почувствовав некое разочарование и обиду, всё равно скромно улыбнувшись в ответ.

— Пойдём. Я открою. Дюпен Чен введя код, распахнула железную дверь в подъезд четырёхэтажки. Войдя вместе с Сезар, начавшей без перерыва говорить о работе и новостях, дабы хоть как-то замять свою оплошность, они поднялись на третий этаж. Брюнетка отворила металлическим ключом чёрную кожаную дверь.

— Ах! Давненько я у тебя в гостях не была! Переступая порог, любопытная журналистка ощутила лёгкие и пряные духи и присела на пуфик около гарнитуры.

— Помнится, твою квартиру я посещаю за шесть лет только десятый раз! Удивительно! Надо бы мне почаще к тебе заглядывать, а то убираться совсем перестанешь, – подколола хитрая дамочка с подвешенным языком хозяйку, смотрясь сразу же в зеркало, висящее справа от входа, в котором впоследствии разглядела в спальне бардак. Делая себе массаж корней пышных волос, Алья не знала куда себя деть в миниатюрном и заставленном пространстве, но Маринетт, снявшая свою верхнюю одежду и обувь, возмутилась : — Не смешно!

— Прости-прости. Всё отлично. У тебя же всегда здесь творческий беспорядок, – ответила мулатка, усмехаясь и передавая темноволосой свою намокшую куртку.

— Хорошо, тогда пройдём на кухню, – предложила альтернативу Дюпен, отворачиваясь от Сезар с недовольным лицом. Телеведущая в согласии хмыкнула, смотря на то, как пух её куртки внутри слипся и опустился вниз. Это вызвало тяжесть. А какая-то маленькая бирочка вызвала тяжесть на сердце у мечтающей о дизайне одежды в разы больше. Это была фирма, в которой Маринетт мечтала работать, но та её не дождалась и приостановила свою деятельность. Ею была компания — Agreste.

Ожидая в проёме голубоглазку, Алья сложила руки на груди и облокотилась на белый дверной косяк спальни, наблюдая за неизменными обувными коробками поверх гарнитура. За это время Маринетт стала сомневаться стоит ли рассказывать мулатке о чём-либо очень личном. Столь болтливый человек слишком много знал о её тайне личности, о её любовных похождениях и о её слабых местах. Но искушение и надежда быть услышанной всегда пересиливали темноволосую. Она всё равно продолжала раскрываться и раскрывать свои тузы, доверяя совсем не тем людям..

Переместившись на небольшую кухню с салатовыми обоями, мулатка присела на раскладной белый стул с оранжевой подушкой за деревянный раскладной стол. Люстра светила ярко, потому переодевшаяся в свою шёлковую пижаму Мари, приготовив чай, молча нажала на выключатель, погружая их с Сезар в полумрак. Свет от рано зажегшихся фонарей шоссе проникал в квартиру и освещал присевшую напротив подруги у окна темноволосую девушку со спины. Взяв в руки чашку горячего напитка и перемешав в нём сахар ложкой, Алья приподняла густые брови. Откинув за плечи распущенные вьющиеся волосы и вспомнив причину их с журналисткой встречи, Сезар спросила : — Ну так что? Что странного?

Тишина.

На улице проехала одинокая машина. Отводя взгляд на чугунную батарею под подоконником, брюнетка пробубнила : — Не знаю как тебе это передать. Я снова зациклилась.

Маринетт нервно гладила ручку чёрной кружки с зелёной лапкой, из которой поднимался пар. Вопросительный карий взгляд волнительно ждал подробностей, и Алья спросила в лоб : — На чём?

— На нём.

Стукнувшая обеими ладонями мулатка с пылким нравом о стол выпалила : — О Господи! Серьёзно?!

Реакция не из самых располагающих.

Предсказавшая её, Дюпен Чен сжала губы, закатывая рукава коричневой водолазки по локоть от стыдливого жара внутри из-за слов Альи.

— Детка, послушай.
Не начинай. Даже не говори, что мы вновь будем строить теории и страдать по тому, чья личность и судьба неизвестна.. и никогда больше не будет известна!

— Ну, я не совсем имела в виду это, - промямлила брюнетка, закатив глаза и прислонив свои уста к краям кружки с чаем, когда телеведущая активно начала жестикулировать, поправляя свой ажурный топ под красным пиджаком : — А-а-агхр! Сколько можно? Тебе самой не надоело страдать и трепать нервы? 

— Кому? Тебе? Не хочешь слушать - не надо! Да, я собиралась поговорить о Коте, но это не значит, что разговор не каснется моих переживаний и что меня нужно перебивать! Я даже ничего ещё толком не сказала, чтобы о чём-то судить! – произнесла Мари, встав в оппозицию и из-за стола. Однако понимая, что спорить с журналисткой бесполезно, девушка, расчесывая шею под воротом коричневой водолазкой, подошла к окну. На подоконнике стояли горшки кактусов с длиннющими иглами. Касаясь кончиками пальцев самого большого и крайнего слева, брюнетка поняла, что ошиблась. Но мулатка была права. Эта тема разговора поднималась сотни тысяч раз. Дюпен саму бесили повторы.

Может в самом деле Кот всего лишь прикрытие проблемы покрупнее? 

— Да всё по глазам твоим ясно, о ком мы будем говорить! Повторяю, это моё последнее китайское предупреждение! Я думала, что ты уже оставила эту историю в прошлом. Нет смысла искать по всей Франции и даже по миру того, кто, если бы выжил, никак не подал знак! - неистовала Алья.  

— Но..
— Но что? 

Девушка с загорелой кожей и пышной грудью, в которой не хватало воздуха, громко поставила кружку на стол так, что стеклянные ёмкости соли и перца, находившиеся рядом с салфетницей брякнули. Дзынь-ля-ля. С каждой последующей отсечённой фразой Сезар прожигала меж глаз Маринетт сквозную дыру, медленно поднимаясь, как буря, из-за стола, готового сложиться в любую секунду пополам. Облокотясь кулаками о тот, кареглазая ораторша угнетала : — Ты знаешь, кто скрывался под маской? Нет! Ты знаешь его ФИО? Нет! Ты знаешь лишь того, кого тебе преподнесли на блюдечке! Будто ты сама не обманывала в образе Леди Баг?! Как ты не понимаешь? Сейчас большая часть парижан убеждена в том, что твой напарничек был шпионом с самого начала или так сказать хорошим планом "Б", чтобы просто морально раздавить тебя в конце хитро продуманной игры! Да, может у вас и приобщилась некая связь, но это ничего не значит в масштабах зловещего плана или заговора!

Телеведущая обошла все бытовые препятствия, делая наступающие три шага к притихшей бывшей героине. Её лицо по-прежнему было замороженным в равнодушии. Вспыльчивою дурналистику это выводило из себя. 

— Многие из команды раскрыли друг другу свои личности, все раскрыли и даже ты. Но Кот, хотя раньше так для вида рвался это сделать, почему-то не смог! А кто знает может не смог потому, что за маской ничего и нет? Интересный будет заголовок, что Кот Нуар был всего лишь сентимонстром! – упиралась Сезар, переступая все границы. Тяжело выдохнув из-за непрерывной и эмоциональной речи, она не отрывала глаз от бледной девичьей физиономии напротив. Густые ресницы очей цвета морской волны даже не дрогнули. Мари казалась миниатюрной фарфоровой куклой, лишённой эмоций, что в действительности было наоборот. Её подпитывал гнев. Дюпен не хотела терять подругу и быть ею же униженной. 

—  Ты неправильно сформулировала. Нуар - единственный, кто остался верен моей просьбе, – различно громкости Альи, прошептала Дюпен Чен. 

— Даже я нарушила своё обещание. А он сдержал своё слово только потому, что так того захотела я когда-то. Кот не хотел нарушать поставленные мною и хранителем строгие границы. Это касалось только наших отношений, – молвил дрожащий и внезапно осипший голос голубоглазой хозяйки квартиры. Равномерная и чёткая речь, без наезда, в данном раунде победила. В её холодном взгляде блеснуло заканчивающееся терпение. Алья отстранилась и закатила слегка покрасневшие глазные яблоки, зажмурив чуть дольше перенапрягшиеся веки. Прокашлявшись в кулак, мулатка поправила свой красный пиджак дёрганными движениеми. Некое угрызение совести завладело Сезар. Она хотела помочь Маринетт избавиться от этого недуга, но ничего не получалось. Всё было слишком запущено. Если бы не работа ведущей с плотным графиком, то Алья смогла бы как следует поддержать Дюпен и, может быть, направить на верный путь, к специалисту? Из-за пережитых приключений  хранительнице требовалась помощь из вне, которую она обесценивала. Слава тому, что брюнетка всё же не решилась вредить своему здоровью, надеясь когда-нибудь вернуться в строй.

Пауза длилась не долго. 

— Не вешай лапшу себе на уши. В герое не может быть заложена сила ненависти и хаоса. Открой глаза! – высказала телеведущая первого канала более сдержанно свои подозрения белошвейке, которая задвинув стулья обошла Сезар и пошла мыть чашки, ложки. 

— Он не выбирал себе талисман, как и я. Мне вполне бы подошла неудача – промолвила обратное Дюпен, рассуждая под гипнозом воды из-под крана. 

— Не поверю, что Мастер Фу не догадался и не почувствовал энергию амока или акумы, когда вручал Нуару кольцо. Это бред. И как я помню, Бражник восстановил талисман павлина только за полгода до последней битвы! Кот абсолютно точно человек. Я не потерплю осквернения чести товарища. Гремя посудой, Маринетт перед тем, как подруга хотела опять начать свою программу ведения следствия, включила мощный напор горячей струи, что помешало услышать тараторку в полную меру. И всё равно ту было слышно даже сквозь бурление : — Да твою ж мать! Мари! Кота могли подослать! Или в крайнем случае с ним что-то могло случиться ещё тогда, когда всё было нормально. И никто не заподозрил подмены! 

— НЕ ВЕ-РЮ! - Дюпен Чен бросила посуду в раковину, разбив тарелку, и развернулась к Алье с брызгами.

— Ну пойми же меня! Я чувствую, что Нуар жив. Я чувствую его присутствие везде! Знаешь же теорию о сопряжении людей? Я верю в подобные знаки! Чем больше я о Коте думаю, тем больше ощущаю, что притягиваю его. 

— Допустим.. Хорошо. Но ты вообще знаешь кого именно ты можешь притянуть к себе? Только отталкиваешь! Если этот магнетизм - правда, то что? Что ты с этой информацией будешь делать потом? – находясь чуть ли не вплотную с Маринетт, Сезар наконец остудила голову. Дюпен Чен, обиженно зыркнув на ту исподлобья, промолвила с досадой и неуверенностью: — Не знаю. 

— Не знаешь? А чего ноешь? Харэ. Ты просто хочешь в это верить, цепляясь за состояние своего небольшого периода эмоционального пика. Положив руки на плечи бывшей героини, журналистка подняв брови вверх, мягче стала размышлять и развивать мысль Маринетт : — А если Кот живёт себе спокойно, женился, да детьми обзавёлся, а ты? Всех парней, как пугало огородное разгоняешь, работу боишься поменять, внешность забросила. Так нельзя! 

Отбросив руки Альи, Дюпен раздражённо произнесла : — Хватит с меня и Луки! Между нами ничего нет и не будет – после чего направилась в спальню. 

— Вот и плохо, что нет! – донеслось следом от Сезар. Журналистка пошла за ней по пятам. Брюнетка, плюхнувшаяся на диван, что был заправлен голубым пледом, крикнула, махая руками в отрицании : — Закрыли тему! 

— Почему? Когда я говорила неправду? – заворачивая за угол, бунтовала Алья, снимая с себя пиджак, когда аж вспотела от болтовни. 

— Нужна мне твоя правда! Он мне изменил вообще-то и усом не повёл! Я просто хочу увидеть Нуара в любом облике и поговорить! – проговорила надувшаяся девушка, закинув ногу на ногу и взяв в руки пульт. 

— И знаешь, что? Я поняла, что буду делать после того, как убежусь в том, что он жив. 

— Да ладно? – монотонно спросила Алья, присаживаясь и отбирая у Маринетт лазерную коробочку от телевизора.

— Мы отправимся т-туда, где будем н-нужны! И этот ромб в небе не помешает нам вернуть заслуженный статус героев! Как раз такие обстоятельства пробуждают силы! – отпихиваясь от назойливой Сезар, бубнила Дюпен, незаметно для той хихикая. Этот момент их драки развеял напряжение. 

— А дальше что, мисс поехавшая хранительца?! Хватит лгать самой себе! Ты же влюблена была в Кота? – уже не сдерживая смеха произнесла телеведущая, повалив голубоглазую на спину. 

— Враньё! – хохоча от щекотки кареглазой, воскликнула та, всё отрицая. Внезапно после этих слов смех бывшей героини прекратился, а слёщы на щеках нет. Лежавшая прямо под нависающей подругой Маринетт смущённо ответила, прикрывая губы тыльной стороной ладони : — Влюблённость столько не живет.

С прищуренных небесных глаз было готовы потечь ручьями слёзы, вовсе не от былого веселья, а от тоски. Поправляя свои кудри, принявшая сидячее положение Алья взялась за ладони Мари, дабы подтянуть её к себе и спросила кротко : — Утверждаешь, что это любовь?

Растерянная француженка почувствовала отклик в лице подруги, однако с губ сорвалось рассеивающее мечты  : — Нет.

— Тогда что же это? Смуглая девушка раскрыла свои объятия для Дюпен, пытаясь утешить. Та склонила голову, падая к груди Сезар.

Положив острый подбородок на её ключицу, Маринетт дала ответ : — Преданность? Как-то двусмысленно.

Прикусив губы от заразительной тоски и прокрастинации, Алья скрутила тёмные кончики волос на пальце и стиснула девушку сильней, искренне произнеся : — Прости меня. Моих сил не будет достаточно, чтобы поднять тебя с колен. Да, в чём-то мы сильно отличаемся, но.. я верю, что ты сможешь прийти в себя без чьего-либо вмешательства! Лишь сама этого захоти!

Ты мой герой. И никогда не переставала им быть!

Воодушевлённые слова журналистки, которая сама то не меньше отгородила свою медийную личность ото всех, даже от семьи,  взбодрили. Дюпен Чен завороженно разглядывала крупные и частые родинки на теле мулатки, прислонившись к её правому плечу и вдыхая у высокой шеи с жемчужным ожерельем горький грейпфрутовый аромат.

— Так сильно тоскуешь по нему?

— Угу, – смогла лишь мяукнуть Маринетт, понимая, что дело, разумеется не в Нуаре. Их с Сезар объединяла одинокость  в толпе и отсутствие поиска любви в этом мире. Ведь успех в приобретении богатств и денег, как в их случае, делится процентов 50 на 50. Каморка на заводе и перевозная студия.

— Ох, мама моя.. пусть тебе пошлют похожего на него мужика! Только не какого-то диджея или композитора! – взмолилась Алья, похлопывая всхлипывающую брюнетку по спине, пока та не разрыдалась пуще прежнего от осознания глубины её внутреннего хаоса.

— Поплачь. Может я всё-таки позвоню своему дураку в баре?

— Звони.

Девушки пошли в загул. И слёзы были и боль в животе от звонкого смеха.

Вскоре опустился на Париж не живописный тёмно-синий закат, и в спальне воцарилась тишина. Вроде всё. Успокоились. Но предательски темноволосая на полу, лёжа на коврике с тарелкой мандаринов, задаёт Алье, сидящую всё там же на бирюзовом жёстком диване, вопрос : — Интересно, как бы Кот выглядел сейчас? — Надеюсь, что не как клоун в леопардовом гламурном костюме. которого он всегда из себя строил. Стоп! Пошли смотреть сериал! Рёва божья корова, ну честное слово! Лимит сплетен об ушастом исчерпан! – возгласила Сезар, взрываясь, как вулкан, и хватая пульт со стеклянного столика перед собой, чтобы переключить весь тот не осознаваемый хаос в телевизоре на развлекательные каналы. В конечном счёте подруги сели смотреть тот самый турецкий сериал, что видела в Маринетт у модной манерной женщины в автобусе по пути домой. В рекламном перерыве голубоглазая нашла силы подняться с пола и метнуться на кухню за виноградом, ударившись локтем о проём. Видимо, алкоголь бывшей героине был противопоказан.

На улице сгустились снеговые тучи так, что оранжевый свет от фонарей не мог пробиться сквозь вьюгу.

Пришлось включить не только свет от холодильника, но и люстру. 22:44. Алья решила остаться на ночёвку. Скоро должен был приехать Ляиф с винным гранатовым багажом..

Неожиданно любовные кадры горячей Турции прерываются срочным новостным эфиром..

Как же так? Кто-то из компании Сезар умудрился изменить расписание вещания новостей, да к тому же перенёс их на один из самых просматриваемых семейных каналов без её ведома?! Не может быть!

Сорвавшись с дивана, с наработанным опытом телеведущая, трезвая как стёклышко, срочно начала звонить своему директору, наматывая по миниатюрной комнате круги. Услышав тревожные нотки в голосе подруги, шарящаяся по полкам Дюпен Чен, у которой йокнуло сердце, быстро взяла тарелку с перемытыми фруктами и пошаркала в тапочках в спальню. Маринетт из-за угла сразу же заметила Алью всю на нервах и кричащей всякие запугивания в телефон. Мулатка выглядела ошарашенной, потому что потеряла над всем контроль. Её карие очи подводили или всё чудится? Внезапно в квартире заморгал свет, а из розеток полетели искры. что брюнетка в дверях аж вскрикнула. По полу и окнам прошлась сильная волновая вибрация. В ушах зазвенело и нечто кольнуло, нужто только у голубоглазой хозяки бедной квартиры? В телевизоре и на улице города, слышно девушкам через открытую форточку на балконе, прогремел раскатистый взрыв. Единственным источником белого света во мраке, который окутал столицу Франции, стал экран, на котором сначала показывали мало внушительный репортаж с кучей полиции возле башни Монпарнас. Седая Надья Шамак не знала как именно преподать новость гражданам. Дюпен Чен, стиснув деревянные ручки подноса, подкралась к Алье в ожидании. Сезар по-прежнему на проводе с коллегами услышала нечто от тех в телефонном разговоре одно короткое предложение и впала в ступор. Её широко распахнутый взор перешёл к Маринетт.

— Отвернись, – прошептала журналистка той, стиснув зубы и повторив во всеуслышание.

— Отвернись!

Но девушка, у которой на брошенный скачок энергии срезонировали сиянием серьги, теряющие матовость и бордовый цвет, не послушала её. Хранительница лицезрела на голубом экране как громадный ромб над Триумфальной аркой покрылся сиреневыми трещинами, а прямо на крыше знаменитого небоскрёба неподалёку Мари узнала трость со стеклянной ручкой и деловой костюм в оттенках фиалки, что был притален на несколько иную, более тонкую и изящную в изгибах фигуру. Русые волосы ниже поясницы развевались на мороздет. Лицо новой владелицы камня чудес мотылька не удалось запечатлеть в кадре, поэтому он сменился. Патрульные машины снесла здоровенная птица - павлин, разбрасывая крыльями автомобили налево и направо и царапая корпусы ветхих и ненадежных стеклянных зданий своим сказочным хвостом. Предполагаемый сентимонстр с лиловыми зраками везде оставлял след, в качестве разбитых дорог и коммунальных ущербов. Создание из ультрамаринового пера веера обладателя талисмана павлина мяло железные крыши строений своими когтями. Издавая жалостливый вопль, птица следовала приказам хозяина, притягивая всё внимание общественности к себе. Благодаря этому трюку, мало кто заметил, что позади шатенки, скрестившей руки на груди, вместе с мужчиной с насыщенно синими кудластыми волосами, статно стоявшим на краю башни Монпарнас, случилось то, что было предугадано народом и властями. Надзирая, возвышался в облегающем однотонном костюме таких же тёмно-морских тонов Пауон, но его в общем-то не было видно за переливающимся перьевым плащом, когда он отворачивался от результата его излюбленного тотема. Держа в ладони в свете афиш опахало, владелец камня чудес в виде броши под шеей на узорчатой груди в стиле ряби оперения скрыл за раскрытым оружием половину лица. Лишь слегка шевеля пальцами, он молча управлял сентимонстром на далёком расстоянии, продумывая дальнейшие шаги в голове..

Тем временем, Маринетт и Алье, которые находились от происходящего переполоха в паре остановок метро, казалось, что враг подобными приёмами раньше не обладал.

Что с ромбом? Когда повтор?!

Со времён Последней битвы, Дю Пен помнила то, как приспешник Бражника едва ли мог продержаться с небольшим сентимонстром не больше полудня, а сейчас.. его силы возросли в сто крат! Тем не менее не стоило подругам забывать о втором силуэте, который только терпел раздел часа славы. Дамочка с тростью больше всех наслаждалась спектаклем. Фиолетовая угловатая маска с форме бабочки не прятала обольщения салатовых глаз. Несмотря на имя предшественника, особо опасная девушка назвалась Калитрой - кровопьющей бабочкой, из-за ловкого обращения с холодным оружием и за то, что расплывалась в улыбке от страданий соперника. И вдруг она подала сигнал. Раздался свист. После спонтанного появления третьего образа над ромбом с чёрным шаром огромного масштаба, не вмещающимся в кадр, Маринетт выронила всё, что было у неё в руках. Поднос, тарелки, виноград, персики, отчасти сердце.. Всё рухнуло вниз, в пятки. Фигура спортивного телосложения, неразличимая из-за дальности съёмки в ночи, провернула в небе кульбиты, возносясь над заколдованным объектом ромбовидной формы с помощью шеста, и пикировала вниз прямо по направлению к самому верхнему острому углу конструкции. За падением таинственного сообщника Пауона и Калитры следил весь на тот момент ярко горящий своими фонарями и вывесками Париж. Верхнюю половину лица и голову молодого человека скрыла чёрная хламида. Приближаясь к цели чёрная молния грозно прокричала неслышную команду для снизу стоящих людей и репортёров. Из отведённой в сторону правой когтистой руки с манжетом вырвался совсем маленький шаровидный сгусток энергии, но затем заряд увеличился в семьдесят раз, став похожим на самую большую модель планеты. Не телевизионные зрители, которых накрыла тень атаки, опешили, не в силах сдвинутся с места. Потому, что бежать было бесполезно. Ромб в одно моргание стёрся в пепел, в чёрно-серый порошок..

Последовала ударная волна. Облицованный стеклом Монпарнас буквально разлетелся на осколки. Находящийся на его вершине дуэт укрылся внутри. Ближе к первому этражу раздались ужасные крики. Благо многие из граждан успели забежать в ближайший подъезд и магазин, не оказавшись порезанными кристально чистым скляным дождём..

Посуда же в квартире Мари разбилась в дребезги, заваливаясь в каждый закуток. Вошедший в незапертую квартиру Нино, одетый в оранжевую жилетку, белую футболку и джинсы, поймал из коридора обмякшую Дюпен за плечи, в тот момент, когда она не удержавшись на ватных ногах, качнулась в бок. Спрашивая подбежавшую к ним супругу : — Ч-что происходит там?! Почти побритый на лысо мужчина тут же сам окаменел. Ничего Ляиф не заметил, пока ехал в такси и спал. Осевшая на пол женатая пара, держа Мари с запрокинутой головой за плечи и талию, обменялась красноречивыми взглядами и направили те обратно в экран, понимая факт катастрофы и тревожных перемен, видя в новостном эфире неудачно приземлившегося на площадь главного гостя программы предновогоднего эфира. Тот рухнул прямо в центре площади с аркой на спину. Приподнявшись на локтях и склонив голову, блондин со взьерошенной причёской и нависшей густой чёлкой, что обычно была зачёсана в бок, а теперь поделилась на двое и одну прядь посередине лба, впоследствии снял капюшон. Потянувшись, зевнув и достав из-за паха фляжку с кислым шампанским, чувствующий головокружение после таких полётов мужчина, будучи в нетрезвом состоянии, демонстративно допил её на глазах у всей публики, и прилёг на мокрый асфальт, что-то ласково бормоча. Устремив свои взгляды к источнику происшествия, люди набрались храбрости. Журналисты, естественно, опередили их в этом. Повернув голову вправо и уставившись рассеянным изумрудным взором с расширенными кошачьими зрачками на смешного толстого оператора, забравшегося на пожарную лестницу жилого здания с камерой  для лучшего ракурса, зачинщик суеты, чью личность как раз тот корреспондент разоблачил, лишь усмехнулся, расхохотался на всю округу и и поднес к губам полупрозрачную  чекушку опять, выпивая из той последние капли.

— Чё ты смотришь, мужик? С наступающим восстанием! — завопил нахально лыбящийся Кот Нуар на своей волне, прежде чем Пауон прилетел к нему на своей чересчур большой ласточке и вцепился в его капюшон хламиды, увлекая в неизвестном направлении героя, которого за зря поместили в рамочку с чёрной ленточкой.