2
— Но... Иногда накрывает страх и хочется ухватить его за руку, чтобы он вдруг не исчез. Представляешь, когда кто-то звонит нам в дверь, я всё ещё вздрагиваю. Кажется, что снова во рвутся люди в форме и разрушат то шаткое спокойствие. Знаю, это бессмысленно...
Марта, пытаясь расправить мои косы пальцами, зацепила запутанную прядь и дернула.
— Ай! — вскрикнула я. Ощущение физической боли вернуло меня в реальность.
— Извини, — встревожилась она. — Я нечаянно.
— Отросли наконец... — больше адресовала эти слова себе, чем Марте. — Знаешь, я так переживала, когда их отрезали эти придурки из моего класса. Казалось, всё конец. Не могла ни дышать, ни думать. А теперь будто и понимаю, что всё можно вернуть завоевать, отвоевать, отрастить. Но... Правда, в том, что никто из нас больше не будет тем, кем был раньше. Хотя говорят, что люди не меняются. Жизнь конкретно прессует, мы становимся более серьёзными, осторожными и, кажется, более закрытыми. Жестче – однозначно.
— Вот спич... — непонятно, согласилась или возразила Марта. — Ну и закрутила.
— Я серьёзно, — меня завела её интонация. — Вспомни наши проблемы в лицее: тройку получить, провалить контрольную, ноготь сломался – катастрофа, парень внимания не обратил – вообще конец света. А сейчас разве это имеет значение?
— В принципе – да: всё, что кажется критическим, со временем становится ничтожным. Каждая рана затягивается, иногда и шрамов не остается.
— Сколько у меня этих шрамов... — сказала я, почти физически ощутив их - не на теле, где-то глубже. — Иногда кажется, что я – сплошной шрам.
— Я знаю, — согласилась Марта, и я почувствовала, что в тот момент она была искренней. — Ты ещё тот боец.
— Не было выбора. А хотелось совсем другого. Всем нам иногда нужно «на ручки». Это тебе каждый психолог скажет. И не психолог – тоже. Ни одному человеку не уйдёт в пользу случившейся со мной фигня.
— Как Ваня? — внезапно изменила тему разговора Марта.
Я какое-то время молчала, унимая внутреннюю дрожь.
— Всё так сложно, — наконец ответила так, будто упоминание о нём не укололо душу. — Когда мы встретились на крыше... Когда он меня поцеловал, я почувствовала такое счастье, словно в рай попала. Цунами эмоций, в животе – или бабочки, или вертолеты. Трудность в легких, адреналин, подъём... Даже сбивало с ног...
На мгновение так захотелось туда – на крышу, в наше место, чтобы снова все повторить, хоть понимала – это пустые надежды. Поэтому я продолжила:
— И вдруг – бамс, нет ни прошлого, ни будущего, только ощущения – воспоминания. Всё – магия кончилась. Он закрылся. Этот поцелуй на крыше для меня был шансом на новую историю, а для него... ошибкой? Не знаю. Прошла неделя. Он не звонит, не отвечает на месседжи. Я снова чувствую себя беспомощной, глупой, ненужной. И так уже миллион раз становилась горло своей гордости. Саму от себя тошнит моментами.
— Может, надо отпустить? Сколько бегать за той глупой мечтой, — рассудительно предложила Марта. — Забей и двигайся дальше.
— Ага... Так взяла и забила. Сказать легко. Как сделать? Ты понимаешь, что он постоянно в моих мыслях? То я его люблю, то ненавижу, то не вылажу из прошлого, то мечтаю о том, чего, возможно, у нас никогда не будет. Надеюсь и разочаровываюсь. Встаю и падаю.
— Ну, Т/и, может, ещё всё наладится, — бодро сжала мою руку подруга.
— Фигушки, посмотри, — показала ей нашу со Ваней переписку на экране, точнее свой унизительный монолог, потому что он ничего не писал, даже не собирался. — Это жесть как бесит.
Я реально разозлилась, так что уши пылали. Ну как так можно: он что – мастер игнор?
— Но в универе море кандидатов на новую любовь: ты же такая хорошенькая, — Марта всё ещё пыталась найти аргументы, чтобы ободрить меня.
— В нашей группе одни девушки. Ребята на потоке есть, и все какие-то «никакие». Такое впечатление, что они из другого теста. Да и не в этом дело, — я сдержала раздражение, ведь Марта не виновата, что не понимает меня. — Они тоже психологи – это слишком. Может быть, я ненормальная, но действительно никого не вижу. А если вижу, то сравниваю с Ваней. Я ищу его черты у других, хоть и понимаю, что так нельзя. Неправильно.
— Слышишь, крошка, у тебя реально паранойя, — поставила диагноз Марта.
Видно, я её хорошо нагрузила.
— Все мы немного «тю- тю», — покрутила я пальчиком у виска и подняла голову с её колен.
— Кукуха едет по разным причинам. Ты же на психолога учишься, разберись, чего ты на нём циклишься, — пыталась достучаться она.
— Не знаю... Я ничего не знаю.
— Ты соображаешь, что помешана на парне с суицидальными наклонностями? Сигануть с крыши – это не шутки!
— Так я во всем виновата, — наконец мой голос сорвался, подступили слёзы. — Если бы не наговорила тех глупостей...
— Алё, ни в чём ты не виновата, — разошлась Марта. — Кто здесь из нас мозгоправ? Ты! И должна знать, что чувство вины к добру не приведёт. Завязывай с этим, а то я сама сдам тебя психиатрам.
Я опустила глаза, сочла вдохи и выдохи, успокоилась, а Марта незаметно перевела разговор на себя и своего нового бойфренда. У неё, как всегда, всё было тип-топ, и она стала делиться секретиками интимной жизни. Не могу сказать, что я слушала с восторгом.
продолжение следует...