Глава 2: Столкновение миров
"Ты будешь держаться подальше от этого мальчика," сказал профессор Асанте, когда они оказались в доме. Он говорил на английском – всегда плохой знак. Когда отец был действительно зол, он переходил на официальный язык.
"Его зовут Кваку," сказала Ама тихо. "И он не сделал ничего плохого."
"Он из деревни, Ама. У него нет образования, нет будущего. Ты думаешь, что твоя мать и я так тяжело работали, чтобы дать тебе лучшее образование, чтобы ты тратила время на уличных музыкантов?"
Мать Амы, Аба, вышла из кухни, вытирая руки о фартук. "Может, ты слишком строг, Кваме. Она еще ребенок."
"Она не ребенок. Через несколько месяцев она будет поступать в университет. Ей нужно сосредоточиться на учебе, а не на..." он махнул рукой в сторону площади, "на этом."
Ама почувствовала, как внутри нее поднимается гнев. "На чем? На культуре? На традициях? На том, что делает нас ганцами?"
"На отсталости," резко ответил отец. "Ама, я понимаю, что ты романтизируешь эти вещи, но реальность такова, что образование – это единственный путь к лучшей жизни. Ты видела, как живут люди в деревнях. Ты хочешь такой жизни?"
"Может быть, есть что-то ценное в простой жизни," сказала Ама. "Что-то, что мы теряем в погоне за западным образованием."
Отец посмотрел на нее с болью в глазах. "Ама, я вырос в такой деревне. Я знаю, что такое бедность, что такое отсутствие возможностей. Я не хочу этого для тебя."
Его слова попали в цель, и Ама почувствовала, как гнев сменяется виной. Она знала историю отца – как он работал днем и учился ночью, как поступил в университет благодаря стипендии, как стал первым в своей семье, кто получил высшее образование.
"Я понимаю, папа," сказала она тихо. "Но это не значит, что я должна отвергать все, что делает нас теми, кто мы есть."
"Традиции важны," согласилась мать. "Но они не должны ограничивать будущее."
В эту ночь Ама лежала в кровати, слушая далекие звуки города. Где-то играла музыка, где-то смеялись люди, где-то кто-то жил полной, настоящей жизнью. А она была здесь, в своей комнате, окруженная учебниками и планами на будущее, которые внезапно показались ей такими... пустыми.
На следующий день в школе она не могла сосредоточиться на уроках. Ее мысли постоянно возвращались к Кваку, к ощущению барабана под руками, к его голосу, говорящему о музыке как о продолжении сердца.
"Ты выглядишь так, словно тебя посетили духи предков," заметила Акосуа во время перерыва.
"Может, и посетили," вздохнула Ама. "Акосуа, что ты думаешь о традициях? О том, чтобы оставаться верной корням?"
"Я думаю, что корни важны, но они не должны держать тебя в земле," ответила подруга. "Почему ты спрашиваешь?"
Ама рассказала о разговоре с отцом, о его словах, о своих сомнениях. Акосуа слушала молча, а потом сказала:
"Знаешь, что я думаю? Я думаю, что твой отец боится."
"Чего?"
"Что ты выберешь другой путь. Что ты найдешь счастье не в том, что он для тебя запланировал."
После школы Ама шла домой медленно, обдумывая слова подруги. Проходя мимо площади, она увидела Кваку. Он не играл на барабанах – он читал книгу, сидя под большим деревом манго.
Это было так неожиданно, что Ама остановилась. Кваку, заметив ее, поднял голову и улыбнулся.
"Привет," сказал он, закрывая книгу.
"Привет," ответила Ама, подходя ближе. "Что ты читаешь?"
Он показал обложку – "Человек из народа" Чинуа Ачебе. "Пытаюсь понять, что думают образованные люди о нас, необразованных."
В его голосе не было горечи, только любопытство. Ама почувствовала укол стыда.
"Это не про образование," сказала она. "Это про... сложности жизни между традицией и современностью."
"Да," кивнул Кваку. "Как ты и я."
Он похлопал по земле рядом с собой, и после секунды колебания Ама села.
"Расскажи мне о себе," сказала она. "Откуда ты? Что привело тебя в Аккру?"
Кваку был тихим несколько минут, глядя на детей, играющих на площади. Потом начал говорить:
"Я из маленькой деревни в Северном регионе. Мой дед был мастером барабанов – он учил меня с детства. Говорил, что музыка – это язык души, способ общения с предками." Он улыбнулся. "Но засуха уничтожала наши посевы два года подряд. Семья не могла меня кормить, поэтому родители отправили меня к дяде в Аккру."
"Это должно быть тяжело," сказала Ама тихо.
"Да. Но я не жалуюсь. Здесь есть возможности. Я работаю на рынке днем, играю на барабанах вечером. И..." он посмотрел на книгу, "пытаюсь развиваться сам."
"Сам?"
"Я хочу пойти в вечернюю школу. Получить аттестат. Может быть, даже..." он замолчал, словно боясь произнести мечту вслух.
"Что?" подтолкнула его Ама.
"Может быть, стать учителем музыки. Показать детям, что традиционная музыка может быть частью современного образования."
Ама смотрела на него с новым уважением. Здесь был парень, который не просто цеплялся за прошлое – он пытался построить мост между прошлым и будущим.
"Это замечательная мечта," сказала она.
"А твоя мечта?"
"Журналистика. Я хочу рассказывать истории Африки миру. Настоящие истории, не те, что рассказывают западные СМИ."
"Значит, мы оба хотим быть рассказчиками," улыбнулся Кваку. "Только ты будешь использовать слова, а я – музыку."
В тот момент Ама поняла, что между ними есть связь глубже, чем просто физическое притяжение. Они были родственными душами, оба пытающимися найти свое место между традицией и современностью.
"Кваку," сказала она, "хочешь, я помогу тебе с подготовкой к экзаменам для вечерней школы?"
Его глаза загорелись. "Серьезно? Но что скажет твой отец?"
"Что он не знает, не причинит ему вреда," сказала Ама, удивляясь собственной смелости.