Лондон и апельсины ۵ Blur imagine [rus]

В скором времени в закулисье прибыли бочки с разными бутылками: пиво, ром, виски и какие-то уникальные напитки из бара поблизости. Алекс сел на один из ящиков и уставился в потолок.
– Уже не терпится попробовать, – сказал Грэм, пока настраивал свою гитару.
Остальные парни одобрили его слова.
– А эта Лорен довольно милая, да? – спросил Алекс. Он, как всегда, был несерьёзен. Джеймс не может быть серьёзным, не может быть искренним с собой и другими.
Раздалась медленная игра на барабанной установке, которая быстро перешла в сумасшедший звон. Дейв «настраивался» на концерт.
– Не беспокойся, – сказал рыжий, – Она моя.
Каждый засмеялся, а Грэм начал играть какую-то весёлую песню.
Деймон воскликнул: «Невероятно!».
– Шутка, шутка! – оправдал себя ударник.

Толстый, такой важный, но грязный, английский голубь расхаживал по улице. Десяток таких, все идентичны: разве что пара из них обладала белым окрасом, хотя тоже питались чем попало и купались в лужах.
– Ты, – тихо произнесла она, – Подскажешь дорогу?
Она сделала шаг навстречу птицам, и те сразу же улетели. Девушка тяжело вздохнула.
Она бродила по Эссексу, без точного курса. Она уже сказала себе, что если не найдёт сейчас дорогу к музею, то на концерт на не пойдёт, сразу же направится к ближайшей автобусной остановке, и уедет домой.
«Мэтт, должно быть, с ума сходит» – подумала она про себя.
Время от времени по дороге сбоку от неё проносились машины, игнорируя знак её вытянутой руки.
Развернувшись, она уже была готова сдаться, когда услышала резкий звук тормозов. Коричневый Кадиллак остановился на дороге, одно из его окон спустилось, и оттуда высунулась голова:
– Хей, тебя нужно подбросить? – спросила кудрявая женщина в очках с жёлтыми линзами. Она была настроена дружелюбно и спокойно улыбалась.
Воробушек задумалась. Стоит ли?
– Да, – ответила она, но звучала неуверенно, – Мне нужно попасть в Железнодорожный музей. Знаете, где это?
Пассажиры в машине, а их, казалось, было не мало, слегка рассмеялись.
– Детка, мы туда и едем! – ответила ей девушка в очках.
Затем брюнетка развернулась, сказала что-то людям сзади, и дверь в машину открылась.
– Запрыгивай.
В Кадиллаке воняло дешёвым табаком, она хорошо знала этот запах: Мэтт раньше курил подобное (хорошо, что уже бросил).
С боку от неё сидело двое человек, а спереди водитель, кудрявый парень в синей толстовке, и та самая девушка с яркими жёлтыми линзами. Должно быть, мир казался ей ярким и солнечным, и замешаны в этом явно не только очки.
– Я Джессика, – представилась она, повернувшись к задним сиденьям.
Машина тронулась.
– Приятно познакомиться, – ответила Воробушек, рассматривая пейзажи за окном.
– Так, – сидевший рядом с ней парень с красным ирокезом и пирсингом у брови положил ей руку на колено, – Как тебя зовут?
Неприятно. Голос панка звучал как засуха в джунглях: красиво, но всю мелодичность его голоса портила нездоровая хрипота. Она осторожно схватила ладонь юноши и убрала её со своей ноги. Затем, сглотнув, произнесла своё имя.
– А меня звать Билли, – ответил панк, подмигнув ей. От такого жеста ей захотелось сразу же отвернуться, но мужчина, сидящий через Билли, подал свой голос:
– Не распускай руки, Крыса, – сказал он.
Джессика усмехнулась и снова повернулась к ним:
– Знаете, какие клетки человека не восстанавливаются в течение его жизни?
Молчание. Влажный кашель Билли.
Джессика подняла очки, и Воробушек смогла увидеть её смугловатое, но по-детски веснушчатое лицо. Зелёные глаза с любопытством рассматривали новую знакомую и задумчивые лица друзей. Брюнетка покачала головой.
– Дурачки. Слуховые рецепторы!
– Поэтому ты и разъезжаешь по концертам с громкой музыкой? – спросил безымянный водитель, не отрывая глаз от дороги.
– Именно! – крикнула Джессика, опустившись на своё сиденье.

Она была на концерте один раз, вместе с братом, который всегда знает, что делать. Теперь, когда её новые знакомые растворились в толпе зала, она не знала, куда себя деть. В голове пролетал рой мыслей, пока она оценивала ситуацию: множество людей стоит напротив сцены и ожидают появления музыкантов. Они держат в руках стаканы, громко общаются, смеются. Лучи со сцены кружили над ними, на мгновения освещая всё вокруг, а затем снова погружая помещение в тень.
Люди заверещали, когда из-за кулис высунулся чей-то красный ботинок. Парни вышли на сцену и помахали руками, приветствуя публику. Прошло совсем немного времени, когда Дейв крикнул «раз, два, три» и группа начала играть свой первый сингл, хорошо известный всем. Толпа рвала глотки с первых строчек песни.
А она, она же не каменная, тоже начала пританцовывать. Стояла Воробушек далеко от сцены, но ей было хорошо видно выступающих на ней ребят:
Албарн скакал из стороны в сторону, но при этом попадал (почти) во все ноты. Было заметно, как он отдаётся публике, заряжая всех положительной энергией на всю ночь. Алекс стоял в углу, чуть ли не повёрнутый спиной к публике, забавно покачивая бёдрами. Дейв сходил с ума, и за короткое время уже успел покраснеть от своих сильных ударов. А Грэм, стоя на одной точке, улыбался, быстро перебирал струны и даже не смотрел на свой инструмент, его глаза были на чём угодно: на Деймоне, на публике, но не на гитаре. В один момент Воробушку показалось, что он смотрит именно на неё. Тогда в животе что-то скрутилось и стоять стало неудобно. Коксон тихо подпевал, а Деймон, аккуратно подойдя к другу, потрепал его по волосам, чтобы тот пел громче. Это вызвало улыбку на лице девушки. Это был первый раз, когда она услышала их вживую.
Создавалось ощущение, что ребята собирались сыграть как можно больше песен за час концерта, их слушатели открыли для себя предстоящий альбом.
А под конец все кричали и свистели. Музыканты, с довольными улыбками на лицах, поклонились своей аудитории, а затем скрылись в закулисье. Она провожала их взглядом. В голове всплыла мысль: «я должна их поблагодарить за приглашение». Но она сомневалась, что её пустят за сцену.
Тут кто-то схватил её за локоть, и слегка его сжал, радостно произнёс её имя. Она обернулась и встретилась лицом с Джессикой.
– Вот ты где! Почему с нами не пошла отжигать?
– Я... затерялась.
– Ты просто прелесть, – умилилась этому брюнетка, – А мы там так хорошо отслэмили!
Она сделала вид, что понимает значение этого слова и закивала головой. Тут к ней подошёл тот самый Билли, нацепивший на себя очки Джессики. Его слова были не очень внятными, но ей удалось разобрать:
– Говорят... сейчас... вечеринка, прямо здесь. Парням... покурить... они спустятся в зал.
Парень задыхался, поэтому ему было тяжело говорить. Его крысиные глазки, маленькие и темные, бегали по сторонам.
– Отлично! Теперь ты от меня не отделаешься, Т/И! – сказала Джессика и притянула её к себе в короткие, но крепкие объятия. От неё пахло потом и мускатным орехом. Мягкая грудь приятно соприкасалась с телом смущенной девушки.

Зажигая уже вторую сигарету, Грэм устремил взгляд в ночное небо, где, как ему показалось, упала звезда. «Черт, я забыл загадать желание» – подумал он про себя. И эта мысль сразу же показалась ему по-детски глупой. Нельзя сваливать свою судьбу на падающие небесные тела, сгорающие в атмосфере. Если чего-то хочется, нужно действовать самим. Но... Что он хочет? Чего хочет добиться? Табак кружил голову... Это табак? Он уже забыл.
– Ты опять это делаешь, – сказал Дейв сбоку от Коксона.
– Делаю что?
– Это, – ответил рыжий, – посещаешь иные миры. Земля вызывает Грэма!
– Я курю, – незаинтересованно ответил Грэм, так и не посмотрев на искривлённую улыбку гитариста, – Земля подождёт.
Послышались шаги за стеклянной дверью. Кто-то шёл на каблуках, и парни уже знали, кто это.
– Хей, – радостно воскликнула Лорен, выйдя на улицу, – Отлично выступили, ребята.
– Приятно слышать от такой прекрасной дамы, – «грязным» тоном произнёс Алекс, сидящий на скамейке вместе с Деймоном.
Девушка спросила не найдётся ли у парней ещё одна сигарета, Грэм любезно протянул ей одну. Лорен достала зажигалку из красной сумочки, а затем принялась зажигать сигарету. В ответ она услышала усмешку.
– Не тот конец, – прокомментировал Албарн.
Лорен неловко улыбнулась и развернула сигарету в своих тонких ладонях. Она напоминала собачку, вроде Чихуахуа. Волосы короткие, оголяющие длинную тонкую шею, худое тело в сером платье с глубоким вырезом дрожит на легком ветру.
Грэму было неприятно на это смотреть, так что он снял с себя пиджак и протянул его Лорен. Та улыбнулась, уголки её губ тянулись прямо к ушам.
Но она не сказала «спасибо». Лишь пробубнила что-то под нос и вырвала пиджак из рук парня, встряхнула его и натянула на себя.
– За это я приглашаю тебя на танец. Что скажешь? – спросила она Грэма.
Тот сперва призадумался, перевёл взгляд на Алекса. Тот, по стандарту, махнул рукой.
– Ну давай. Пойдём.

Включили громкую электронную музыку. Уже выпившие тела вливали в себя больше спирта, чтобы им стало ещё веселей. Джессика держала в руках два стакана с пивом, один протянула Воробушку.
– Нет, спасибо. Я не пью, – отказалась она, – Больше не пью.
– Как знаешь, – сказала Джессика и протянула стакан кому-то другому. Девушка схватила свою новую знакомую за руку и потащила за собой куда-то в толпу.
Звук терзал уши, картинка перед глазами резко сменялась, от этого кололо в глазах. Она танцевала. Видя перед собой эту беззаботную, жизнерадостную, пусть и не очень трезвую, улыбку, ей стало тепло на душе. Ноги и руки сами двигались в такт музыки, и она... Засмеялась. На это время она смогла забыть обо всём, что волновало её ранее. Сердце колотилось, и казалось, что вот-вот взорвётся. Она перевела взгляд в сторону, пока кружилась в танце с подругой. Ей попадались на глаза незнакомые, но такие красивые лица. В этот момент их объединяло одно – музыка, люди сходили с ума, чувствовали себя свободными. Такого чувства она ещё никогда не испытывала.
На глаза ей попался Алекс. Он крутил какую-то смеющуюся девчонку с длинной золотистой гривой, которой она размахивала в разные стороны, от чего её лицо уже стало красным. Это выглядело забавно и мило одновременно.
А недалёко от него – Грэм. Она видела его только частично, но была уверена, это он. Её учитель и, в последнее время, хороший друг.
– Я отлучусь ненадолго, – сказала она, значительно повысив голос, чтобы её было слышно через музыку. А затем двинулась в сторону Коксона.
Пробравшись сквозь толпу, она кое-как ускользнула от рук незнакомца, желающего с ней потанцевать. Оказавшись прямо за спиной Грэма, она увидела ладони с наращёнными красными ногтями, свисающие с шеи парня. Он танцевал не один, а с девушкой. Его партнёрша двигала плечами туда-сюда, прижималась к гитаристу туловищем и загадочно улыбалась. Она боялась их отвлекать. Рассматривая эту картину, в её голове возникали неприятные мысли, которые она тут же отбрасывала. «Он же музыкант» – думала она про себя, «С ним все хотят потанцевать». Пока она размышляла, эта незнакомка окончательно прижалась к Грэму и быстро соединила их губы вместе. Что-то тяжелое упало внутри девушки, и стоят стало невыносимо, даже появилась резкая боль в ступне. Нет. Это Грэм отодвинулся и наступил ей на ногу. Коксон развернулся, прервав поцелуй с Лорен, и сразу же произнёс «извините». И тогда он встретился с ней взглядом. Его брови приподнялись.
– Т/И? Что ты здесь...
Она развернулась и принялась дальше пробираться сквозь толпу, безжалостно толкая людей локтями, чтобы её пропустили. Туда, где оставила Джессику.
И вдруг кто-то схватил её сзади, даже слегка приподняв. Девушка вскрикнула начала отбиваться, била большие руки «похитителя» кулачками, а затем пнула его ногой. Тогда её опустили и она резко обернулась. С очень недовольным видом, с серьезной яростью на лице.
– Гр... Деймон?! – удивилась она.
Перед ней стоял съёжившись от боли Албарн. Ей стало неловко, должно быть она сильно его пнула. И почему она хотела назвать его «Грэм»? Неужели она правда подумала, что он побежит за ней, за такой простой, такой бедной, ненужной...
– Ты, что, плачешь? – тревожно спросил Деймон, глядя на неё.
Она провела рукой по щеке и почувствовала влагу. На пальцах остался след от растёкшейся туши. Теперь она ещё страшнее выглядит.
– Плачу.
– Значит, ты не хочешь танцевать? – спросил блондин, – Выйдем на улицу.
Албарн схватил её за руку и они направились в сторону сцены. Она смахивала слезы с щёк и шмыгала носом. Люди вокруг наблюдали за ними, а когда видели Деймона, то вообще кричали им что-то вслед. Когда они поднимались по ступенькам, она сказала:
– Я не хочу на сцену.
– Ты же не не хочешь пробираться через толпу? – спросил Деймон, обернувшись через плечо, – Пройдём через закулисье.

Свежий воздух ударил ей в лицо, когда она наконец оказалась снаружи. Она вдохнула поглубже и закрыла глаза. Руку всё ещё держал Деймон. Он остановился на момент рядом, и сильнее сжал её ладонь в своей. Он нагнулся и шепнул ей на ухо:
– Пойдём по шпалам и рельсам?
Она кивнула и они оба двинулись по железной дороге, находящейся сзади музея.

Дорога уходила в глубь дубового леса, откуда доносились уханья совы и треск кузнечиков. Такая музыка для неё была приятней той, что на вечеринке. Однако, таких эмоций она давно не испытывала. Она не жалела, что пришла. В голове крутились воспоминания из поездки на машине с дружелюбными незнакомцами, концерт, танцы в толпе и смех Джессики... О другом, о Грэме, она сейчас думать не хотела.
– Спасибо тебе, Деймон – сказала она, – За приглашение.
Тот улыбнулся. В темноте особо выделялись его тёмные густые брови, плавно сливающиеся в одно целое.
– Вижу, тебе было не особо весело.
– Это? – Она поняла, что он говорил о её слезах, которые она уже смахнула, однако разводы наверняка остались. Чертова косметика. – По собственной глупости. Потерялась, вот и всё.
– А я тебя искал, – сказал Деймон, – Видел как ты танцевала с какой-то тусовщицей. А затем пропала.
Она молчала. Уже наступила ночь и над их головами сияли любопытные звёзды-сплетницы. Должно быть, им сейчас было очень интересно наблюдать за двумя глупыми людишками.

– Как тебе наше выступление? Я сегодня был полон энергии, поэтому как только не дрыгал конечностями.
– Ты не во все ноты попадал, – задиристо ответила она.
Тот рассоединил их руки и легонько толкнул её. Она вскочила на рельсы и принялась осторожно по ним шагам, переставляя ноги по одной вперёд.
– И как твои успехи на гитаре? Грэм, наверное, ужасный учитель. Слишком хороший гитарист.
Она усмехнулась, но на душе заскребли кошки. Улыбка растворилась в раздумье.
– Нет, объясняет он всё доходчиво. Но он иногда так быстро играет... Его рука невидимой становится.
Деймоном рассмеялся. Но ей было не смешно. Шутка смешная, а ситуация страшная, как говорится (не бейте меня за этот мем). Иногда ей бывает сложно за ним уследить на уроках и постоянно приходится просить его играть помедленней.
– Это его фишка, да.
– Но, я заметила, – добавила она, – Он может превратить самую простую песню в невероятно сложную. А на счёт моих успехов... Почти все аккорды выучила.
Деймон слушал её внимательно, и пристально следил за её движениями, как будто был готов поймать её, если она упадёт с рельс. Но равновесие она держала просто отлично.
– Я так и не научился играть... – Деймон резко оборвал предложение и указал пальцев вперёд, – Смотри, кто впереди!
В нескольких метрах от них стоял среднего размера, но такой величественный, олень с впечатляющими, напоминающими деревья, рогами. Он смотрел на них, вытянув переднюю лапу вперёд, готовясь удрать.
– Стой на месте, симпотяга, – тихо произнёс Деймон, и снял со своих плеч рюкзак, который она раньше и не замечала. Он достал оттуда фотокамеру и принялся настраивать фокус. Она боялась дышать, чтобы не спугнуть оленя. А в момент снимка, зверь сразу же убежал в кусты.
Деймон ругнулся, а затем, как типичный британец, извинился перед дамой. Он рассматривал неудавшийся снимок.
– Жаль, что не получилось.
– Поехали домой, – сказал Деймон, убирая камеру на место, – Кто знает, какая дичь нам ещё может встать на пути.

Летнее утро в тихом, спокойном лесу Грейтауна. Вверху парила сорока и громко возмущалась: Мэтт, такой хитрый мальчик-подросток, уже задумал очередную шалость. Он держал в руках отцовское охотничье ружьё и заряжал его пулями, пока его сестра вместе с отцом набирали из ручья воду в бутылку. Когда они направились обратно к месту палатки, мальчик тут же поставил ружьё на место, на большой камень, где лежали их остальные припасы. Среди них не было алкоголя: в то время отец ещё не пил и был, можно сказать, примерным семьянином. Как жаль, что этому было суждено измениться... Вернёмся к истории.
– Смотри-ка, – отец протянул ружьё девочке, тогда ей было всего девять лет, – Целься вон в те кусты. А ты, Мэтти, сиди тихо.
Они ждали, пока кто-то объявится. Все трое затаили дыханье и даже не двигались. И из зелёных кустов выглянула чья-то маленькая вытянутая мордочка. Аккуратно шагая, наблюдав за течение в ручье, то есть смотря в другую сторону, перед ними предстал лесной олень. То был явно самец, его рога впечатляли, но сам он был небольшого размера.
Отец тихо скомандовал:
– Жми, милая.
Девочку уверяли, что в ружье нет патронов, что оно незаряженно, и не может нанести вреда ни одному зверю. Сосредоточившись на своей цели, а конкретно на голове оленя, она нажала на курок. Звук должен был испугать самца, но вместо того, чтобы убежать, он подскочил и медленно пал на Землю.
– О нет, – сказал отец и побежал к павшему зверю.
Мэтт забрал ружьё из рук своей сестры и отвернулся куда-то в сторону. Она стояла на месте и наблюдала за папой. Он пал на землю, с ужасом в глазах разглядывая животное, провёл по нему рукой. Девочка разглядела кровь, много крови на пальцах отца.
Пала на колени и зарыдала.
– Я... Убила...

Тяжелые капли падали с небес и шумно ударялись о переднее стекло автомобиля.  Деймон сидела за рулём пристально следил за дорогой, освещаемой белым светом фар. 
– С твоим братом всё в порядке? – спросил Албарн, и осторожно, будто на эту тему ей было тяжело говорить, – У вас хорошие отношения?
Она привыкла к таким вопросам и всегда отвечала одинаково:
– С ним всё хорошо, работает сейчас очень много, – ответила она, – Мы с ним лучшие друзья.
– Ага, – протянул Деймон и на секунду взглянул на девушку, – Часто ссоритесь?
Ей стало неловко, должно быть он заметил ложь в её словах.
– Бывает иногда, – ответила она неуверенно, – Сегодня точно поссоримся. Он не знает, где я.
– Так, так, – удивился Албарн, – Он над тобой подшучивал раньше?
Она даже засмеялась. Мэтт любил поиздеваться над своей «малой» в детстве. Иногда он заходил слишком далеко.
– Частенько.
– У меня есть идея, – сказал блондин, – Не хочешь его проучить?
Даже не подумав, она ответила: «Очень хочу». Дура! Сама же считала месть самым низким поступком.
– Можешь остаться у меня ночевать. А утром посмотришь на его реакцию.

Заметки автора

Вот и шестая глава подоспела. Спасибо тем, кто читает. ❤️
Что я могу сказать? Писала я её долго из-за учёбы и этой чертовой подготовки к экзаменам...
Пишите ваши мысли и впечатления в комментариях, мне очень интересно их почитать.
Всем пис.