II
Утром Марию разбудил шёпот, доносящийся из соседней комнаты. Тонкие стены с плохой шумоизоляцией делали людей в других помещениях случайными слушателями.
Родители уже должны были уйти в поле, поэтому в квартире могли находится только сёстры. Этот факт вызвал в Марии любопытство и заставил бесшумно подняться и подойти ближе к двери. Открыть её никак было нельзя - старые петли издавали оглушающий противный скрип.
- На нас косо смотрят, Сюзанн! - уже отчётливо звучала чужая речь за стеной.
У Марии перехватило дух, стоило ей узнать этот голос. Этот человек не так часто приходил домой.
- Это ты на нас косо смотришь, Луис, - прошептала в ответ Сюзанн.
От неприятного ощущения Мария почувствовала завязывающийся в животе тугой узел. Ссоры в их семье, связанные с религией в отношении старшей сестры были частым делом.
- Просто пошли в Церковь сейчас. Вместе, - брат никогда не питал к девушкам тёплых чувств, поэтому говорил сухо и с напором, чувствую я себе превосходство самого взрослого из детей.
- Я не буду креститься… - Сюзанн явно старалась сдерживать ярость в голосе, которая ощущалась даже в соседней комнате.
- Ты не будешь креститься? Ты называешь себя еретичкой? - Луис перешёл на грубый тон, вызывая дрожь в теле слышащей всё Марии.
- Я не говорю, что я еретичка! Я просто не буду креститься сейчас! - голос сестры начал приближаться, что могло обозначать её желание войти в комнату к младшей.
- Мария когда-нибудь тоже покрестится. Не позорь семью…
- Мария не будет креститься! - в этот раз Сюзанн не сдержалась и перешла на крик.
За дверью послышался глухой удар. Шлепок кожи о кожу. Что-то стукнулось о стену, сопровождаемое шумом. Импульс удара передался Марии, прильнувшей к стене, так что её отбросил назад с чувством тупой боли.
Кровь побежала по всему телу девушки, призывая её к действиям, но подсознательно она не могла пошевелить и пальцем. Застыв в неудобной позе, Мария постаралась успокоить дыхание и не нарушать резко возникшую тишину любым движением воздуха.
Вдруг за стеной резко раздался скрип старых половиц, сопровождаемый чьими-то удаляющимися гневно и шагами. Хлопнула входная дверь. Открылась дверь в комнату.
На пороге стояла Сюзанн. Одной рукой она прикрыла левую щёку, которая растекалась красным пятном. Её обычно прямые волосы были растрепаны в утренней небрежности, а светло-карие глаза потускнели и казались наполненными грустью.
Заметив сестру, старшая прикусила губу и отвела взгляд.
- Ты уже не спишь? Мы тебя разбудили?
Глаза Марии защипало от наворачивающихся слёз, когда она бросилась через всю комнату к сестре.
- Сюзанн! Это сделал Луис? Сюзанн! Он ушёл? Ушёл?
Сюзанн в ответ только кивнула, мученически приподняв уголки губ в попытке искренне подбодрить сестру улыбкой.
Мария, ранее не встречавшаяся с насилием, пребывала в апогее исступления и неверия. Она не готова была принять то, что из родной брат, несмотря на свою отдалённость и чуждость, мог причинить такого рода вред. При взгляде на синяк, расцветавший на миловидном лице старшей сестры, Марию переполняди двойственные чувства: гнев и досада. Когда-то обе острые скулы Сюзанн теперь были неэстетично разные, губы со стороны подвергшейся удару стороны стали ещё пухлее и были решительно сжаты, приподнятый, немного курносый нос покраснел от злости и обиды, принесёнными этим оскорблением, а всегда манящие своей светлостью и жизнерадостью миндалевидные глаза теперь изучали ненависть и глубочайшее разочарование.
Не зная, что делать, Мария схватилась за ткань сарафана на плечах сестры и слегка сжала пальцы в своей детской безысходности.
- Всё хорошо, Мария.
Сюзанн надавила на затылок младшей, заставляя ту чуть наклониться и прильнуть к груди старшей. Потом девушка переместила обе свои руки ниже, обвив шею Марии. Сёстры стояли, прижавшись к друг другу, в приятной тишине, которая однако оттягивала некий тяжёлый разговор, мысль о неизбежности которого неприятно лежала на душе, висла на ней, своими липкими пальцами только нагнетая.
Мария забвенно прикрыла глаза. Исступлённый незрелый ум не готов был переварить случившееся и подготовить правильную реакцию, подобрать слова утешения, или пролить горькие слёзы уныния.
Сюзанн была расслаблена телом, но разумом она была втянута в бурю различных эмоций, ломающих голову. Ей нужна была хотя-бы минутка тишины, чтобы собраться с мыслями и осознать произошедшее.
Сюзанн была первой, кто нарушил тишину.
- Твоя сирень лежит на полу завявшая…
- Мне некуда было поставить её, чтобы полить.
Сёстры встретились взглядами и с пару секунд смотрели друг другу в глаза.
- Я дам тебе свою кружку. Поставь туда.
Мария продолжала смотреть на Сюзанн, пытаясь понять причину такого порыва. Не найдя в ореховых глазах ответов, она притуплённо опустила взгляд и нагнулась, чтобы подобрать с пола цветы.
- Спасибо.
Старшая сестра нежно обхватила запястье младшей, потянув её в другую комнату. Там она вылила в раковину недопитый остывший чай и налила в кружку воды из-под крана, покрытого лёгкой ржавчиной.
Подозвав Марию к себе, Сюзанн взяла из её рук сирень и, вынув из одного из комодиков затупленные ножницы, подрезала концы стеблей.
Сюзанн поставила цветы в кружку, неуклюже поправив лепестки и стебли в попытке придать сирени презентабельный вид.
- Вот так-то лучше, - улыбнулась она горькой улыбкой, задумчиво смотря на букет.
Сестры смотрели на цветы в полной тишине.
Марие это молчание было неприятно. Стены давали на неё, воздух сплющивал её тело, духота пробиралась под кожу и выжимала все соки и бодрость, а молчание Сюзанн в ушах раздавалось громким шумом.
- Ты разбираешься в цветах? - спросила Мария. Шёпот её раздался громкой речью в пустом помещении.
- Я читала книгу… - начала отвечать Сюзанн.
- Ты читала книгу?
Удивление Марии отразилось в её искренне поднятых бровях и расширенных глазах. Невозможно было у них достать какую-то литературу, помимо Библии и церковных молитвенников. В город никто из местных не ездил из-за ненадобности, и сюда же не приезжали торговцы.
- Мария! - Лицо Сюзанн приобрело алый оттенок стыда, - Не говори об этом так громко!
Резкая пылкость сестры отозвалась в младшей большим любопытством. Мария схватила Сюзанн за ладони, сжав их от нетерпения.
- Скажи мне, - нарочно тихо прошептала младшая.
Сюзанн сначала замялась, но, посмотрев в умоляющие глаза сестры, сдалась под напором любви и желанием поделиться.
- Со мной поделился Диакон Эмиль. Он… - Сюзанн сделала паузу, которая показалась Марии предвещением некого сокровенного признания, - он просил не разглашать о нашем общении. Пожалуйста, никому не говори!
- Ты с ним дружишь? С Диаконом? - задыхаясь, спросила младшая.
- Вроде того?...
Сюзанн закрыла сестре рот одной рукой, а второй ухватила её за плечо.
- Я тебе этого не говорила, ничего не спрашивай у меня! - предупредила старшая.
Брови Марии изогнулись, выразив разочарование.
- Сюза-а-анн, - протянула младшая, безуспешно пытаясь разговорить сестру.
Старшая в ответ только помотала головой:
- Нам нужно пойти и помочь родителям поработать в поле. Собирайся и выходи.
Мария, вскинув руки к небу, развернулась и, избавившись от хватки сестры, направилась в дальнюю комнату.
***
Мария вышла из комнаты, переодетая в старую рубашку Сюзанн, которая стала ей мала, и шерстяную тонкую юбку до колен с ботинками. Бордовый сарафан был вещью исключительно праздничной и девушкой надевался только в Церковь. На голову Мария также повязала свой единственный красный платок, чтобы не напекло под палящим летним солнцем.
В дверях её под локоть подхватила Сюзанн и повлекла к выходу. В руки сестра вложила младшей хлеб, намазанный маслом.
Мария быстро закинула в рот свой быстрый завтрак и поторопилась за старшей, перепрыгивая по несколько ступенек за раз.
На улице их встретила пущая духота и жара. Солнечные лучи пекли тело через одежду, а воздух будто сжимался вокруг и давил со всех сторон.
Сёстры добежали до полей, где уже во всю работали взрослые, и поспешили скрыться в тени раскинувших свои ветви яблонь.
Подбежав к ближайшему дереву, Мария подпрыгнула и ухватилась за плод, манящий своим приятным зеленоватым цветом. Под весом девушки яблоко оторвалось от ветки и осталось в руке у девушки.
- Благослови руки, что приготовили это, - шёпотом и с ухмылкой на губах произнесла Сюзанн, стоило младшей откусить кусочек плода, - Мария, оно же чертовски грязное!
- Не черти! - с набитым ртом сказала в ответ девушка и толкнула сестру локтём.
Сёстры неторопливо пробирались через нависшие яблоневые ветви, пока Мария не выкинула яблочный огрызок, и Рейнольдсы не подошли к своей матери.
Женщина, настоящая бразилианка с тёмными каштановыми волосами, собранными в тугой узел и скрытыми под чёрным платком, стояла на деревянной стремянке и собирала яблоки, кидая их в корзину, стоящую подле.
По будням сёстры часто проходили помогать матери. Так и сегодня Сюзанн прыгала на ветки яблонь и, повиснув на них, дёргала плоды и била их рукой, чтобы те летели на землю или сразу в корзину, в руках с которой бегала Мария и собирала плоды, упавшие или протянутые ей лично.
Заполненные доверху корзины Мария оставляла у одного дерева, чтобы ни одну не потерять. Вечером их должны были забрать мужчины и отнести в церковь.
И хотя сёстры вдвоём съели немало яблок, три с половиной корзины в шесть рук Рейнольдсы собрали с лёгкостью.
И когда солнце уже начало скрываться за листвой, среди теней стволов проявились два чёрных силуэта в капюшонах, идущих в сопровождении одного из местных жителей.
- Сюзанна! Благословит Бог труд ваш и ваших дочерей, - крикнул матери мужчина, схватив одну из корзин с яблоками.
- Благодарю, Пётр! Да прибудет с Вами Бог, - сказала женщина в ответ, приветственно кивая спутникам в чёрном, диаконам из Церкви.
Фигуры в мантиях вежливо наклонили спрятанные под капюшонами головы и тоже взяли по корзине, оставив полную только наполовину на земле.
Мария, зардевшись, сначала хотела затеряться между яблонь, но мать, заметив попытку дочери сбежать, взглядом велела ей стоять на месте и не вести себя непочтительно со служителями. Тогда девушка начала поправлять платок на голове и заправлять за уши растрепавшиеся пряди кудрявых волос. Мария отряхнула подол юбки, на котором остались мелкие опилки с корзин и грязь от яблок, которая появилась там в результате того, что сёстры вытирали понравившиеся плоды об одежду, перед тем как съесть. Потом младшая Рейнольдс посмотрела себе под ноги и увидела, как гнётся трава на земле из-за наступающих на неё ботинок одного из диакона.
- Мария, Вы поможете нам донести последнюю корзину до Церкви? - томлённые ожидания Марии не оправдались - к ней обращался не Джеймс, а его напарник Эмиль.
Девушка посмотрела на мать и сестру в поисках поддержки. Сюзанна одобрительно кивнула, но Сюзанн молча ковыряла ботинком землю, с нечитаемым выражением лица смотря на родительницу.
Тогда Мария кивнула и, взяв в руки корзину отправилась вслед за священнослужителями. Мужчина, сопровождавший тех раннее, уже удалился в сторону Церкви, поэтому девушка шла с двумя диаконами наедине.
Будто специально замедлив шаг, диакон Джеймс, шедший впереди, продолжил свой путь наравне с Марией, заставив её сердце забиться сильнее, а лицо, скрытое вечерней тенью, смущённо заалеть. Второй диакон напротив ускорился.
Мария неловко посмотрела на идущего рядом Джеймса. Тот снял капюшон, открыв свой профиль и повернул голову к девушке. Мария поспешила отвернуться, но тут её позвали:
- Мария.
Она посмотрела назад на диакона и встретилась с глубокими карими глазами. Смуглая кожа лица в закатных лучах солнца казалось оранжевой, а чёрные как смоль брови священнослужителя приподнялись из-за того, что на уголки губ его игриво приподнялись.
- Сегодня жарковато, не так-ли?
Марию удивил светский тон и тема беседы, но она была безмерно счастлива слышать голос диакона вне стен, где его никому голосу можно было произносить только молитвы.
- Листья яблонь спасали меня от солнца, - свободной рукой Мария вытерла мокрый то-ли от волнения, то-ли от работы лоб.
С минуту оба молчали.
Уже на подходе к Церкви, диакон опять заговорил:
- Вы сегодня очень нам помогли, спасибо.
- Мы всего лишь собрали яблоки, тут все так помогают, - в недоумении раскрыла глаза Мария.
- Я имел в виду то, что вы, Мария, - священнослужитель приятно протянул её имя, - помогли нам с корзиной.
Девушка зарделась, переключив своё внимание на корзину. Мария поставила её на ближайшую деревянную скамью, когда рядом расположилась такая же, но полная. Тёплая рука диакона легла на пальцы младшей Рейнольдс, от чего по её телу пробежала приятная искра. Никогда прежде простое прикосновение не распаляло в теле такой сильный и новый в ощущениях жар.
- До свидания, - прошептал жгучий голос прямо над ухом Марии, после чего та в панике выскользнула из манящей хватки и поспешила скрыться.
Неровно дыша, Мария пыталась набрать в лёгкие воздуха, но стенок органов обжигало, голова кружилась, а в животе пархали бабочки. Ноги с лёгкостью несли девушку домой, но сердце её рвалось назад, чтобы… зачем? Мария сбавила темп и оглянулась. Церковь уже не было видно, а впереди выросло здание, возле которого стояла Сюзанн и ждала сестру.
От всплеска новых мыслей и эмоций у Марии вновь перехватило дух. Она не могла полностью объяснить в своей голове действия диакона, но и помощи сёстры в этом точно просить не собиралась. Отдышавшись, Мария взяла себя в руки и подошла к сестре. Та сразу же, услышав чьи-то шаги, обернулась и, увидев Марию, побежала навстречу. Казалось, Сюзанн была сильно взволнована.
- Зачем тебя позвали? - был первым вопрос старшей.
- Просто помочь с корзиной, - с небольшой запиской ответила младшая.
- И всё? Больше ничего? Никаких разговоров или вопросов?
- И всё.
Сюзанн крепко прижала к себе Марию. Младшая не понимала беспокойства сестры и не хотела понимать. Мыслями она витала возле деревянной лавочки, всё ещё ощущая касание чужих пальцев.