Часть 2 глава 8
Начистоту
Едва Энни щелкнула пальцами, Алэкрис поднялся на ноги. Его движения были странные, словно рваные, но он все же начал спускаться по ступеням.
Шак выпрямился и сделал шаг к своему господину:
— Ваше велич...
Договорить он не успел — ему наотмашь дали по лицу, так что его не столь уж хилое тело практически отлетело на несколько метров.
— Что вы делаете, ваше величество?! — почти выкрикнула Мириям, в один прыжок оказавшись рядом с товарищем. — Ты в порядке, Шак?
— Вполне, — Шак чуть потер щеку и кивнул, поднимаясь на ноги, — я просто не ожидал...
Анжелика перевела взгляд на бывшего возлюбленного: на его лице была странная смесь гнева, сожаления и боли. По вискам стекали капли пота, а сам он хоть и стоял прямо и уверенно, руки едва заметно подрагивали.
— Я... не могу... — хрипло и едва различимо долетает до ее слуха. — Контролировать тело...
Голос Виктора, пусть и глухой из-за маски, был услышан Анжеликой:
— План остается тот же?
— Думаю, да. — Она кивнула. — Отвлеките ее, пока я не дам ему...
Внезапно Анжелика сделала маневр, уворачиваясь от удара, направленного в ее шею.
— Прости, Хани-Бани, но ты же не забыла про меня?
— Тебя только не хватало, — Анжелика цокнула языком.
— Кажется, я прервал ваш междусобойчик, прошу простить, — Кэро растянул губы в ухмылке.
Но, естественно, в его словах не было ни капли сожаления. Анжелика обратилась к друзьям:
— Я разберусь с ним. На вас оставляю Алэкриса и Энни, делаем как и планировалось.
Она усилила тело, в один момент оттолкнувшись от пола, продавливая магической силой и оставляя трещины, и бросилась на эльфа. Он ответил тем же, сближаясь для боя, но в последний момент она достала из рукава тонкий нож-стилет, атакуя и заставляя эльфа в последний момент сменить траекторию, чтобы не лишиться глаза.
В это же время Виктор и Зэрус двинулись к Энни, а Шак и Мириям — к Алэкрису. Энни не могла бы дать отпор мужчинам, но им даже не удалось до нее дотронуться — она призвала несколько странных темных теней, которые защищали ее и не давали приблизиться.
А вот у Мириям и Шака была несколько иная задача: при их атаках и движениях виднелись цепочки из серебра, на которых висели небольшие стеклянные кулоны, наполненные какой-то красной жидкостью. Все атаки были нацелены на то, чтобы обездвижить господина, но никак не на то, чтобы убить или как-то навредить.
Впрочем, следить за всеми событиями у Анжелики не было ни времени, ни возможности — Кэро явно был настроен более серьезно, чем в их последнюю встречу. Сегодня он не давал ей возможности расслабиться и все время оттеснял, заставляя отступать все дальше от союзников.
Платье немного ограничивало движения, так что, когда когти Кэро в очередной раз задели юбку, превращая подол в лохмотья, Анжелика одним резким движением сдернула его, оставаясь в одном черно-красном костюме акробатки. Платье крепилось на скрытые легкие завязки — для быстрого переодевания во время представления.
— О, ты уже снимаешь при мне одежду! Мы перешли на новый уровень отношений, моя Хани-Бани?
— Закрой рот!
Кэро ухмыльнулся и практически промурчал:
— Я буду не против, если его мне заткнешь ты. — Кэро подобрал у одного из мертвых стражников меч и крутанул его в руках. — Давай мы с тобой поиграем в одну игру.
— Пошел к черту.
— Ну, Хани-Бани, не будь букой, будет весело. — Он нанес рубящий удар сверху вниз, заставляя ее отступить: — Давай я расскажу кое-что, что может тебя заинтересовать.
Анжелика тоже подобрала меч, торчащий из тела другого неудачливого стражника.
— Не думаю, что твои сказки могут меня заинтересовать.
Меч был тяжелым и широким, но это не помешало заблокировать нанесенный Кэро удар. Он приблизился и едва слышно проговорил:
— А если я скажу, что знаю, что ты не та, за кого себя выдаешь?
Она нанесла ему в живот колющий удар ножом-стилетом, все еще зажатым в другой руке:
— Ха, да неужели?
— Мне с самого начала показалось странным то, как ты говоришь. Возможно, твои товарищи уже привыкли и не замечают, но я не из их числа. — Анжелика атаковала одновременно мечом и кинжалом, заставляя Кэро уклониться. Он замер и вновь бросился в атаку, тихо спрашивая: — Ты ведь не из этого мира, верно?
Анжелика вздрогнула и неожиданно замерла, словно вросла в землю. Меч прошелся вскользь, будто Кэро в последнее мгновение чуть изменил положение, ослабляя удар. Лезвие просвистело, едва задевая Анжелику, но заставляя кубарем отлететь к стене и удариться спиной о каменную кладку. Анжелика всхлипнула и попыталась вздохнуть, но получился только сиплый звук; легкие не наполнялись живительным кислородом. От правого плеча до середины груди тянулся тонкий порез. Гладкий эластичный материал костюма разошелся в стороны, оголяя тело. На ее груди стал виден такой же кулон, как у Мириям и Шака. Кэро подошел ближе:
— О, у тебя теперь прекрасный вырез, моя Хани-Бани. А то прятать твое тело за такой тряпкой — это преступление.
— Извращенец. — хрипло и немного резко бросила Анжелика.
— Я заподозрил тебя еще в нашу первую встречу, а во вторую убедился, — Кэро ухмыльнулся и наклонился еще ближе. Анжелика закашлялась и медленно начала подниматься на ноги. Тело болело, и она снова хрипло спросила, уже понимая, когда он убедился в своей теории:
— Хани-Бани, да?
Кэро кивнул, снова растягивая губы в ухмылке и обнажая акульи зубы:
— Да, я не думал, что ты поймешь, но в тайне надеялся. — Он странно на нее посмотрел. — А сегодня, когда ты пела эту песню, я удостоверился в своей теории полностью. Ты первая за эти долгие годы, кто похож на меня. — Анжелика направила на него меч, но Кэро состроил странную мину: — Только почему ты выбрала эту попсовую песню, разве не могла вспомнить что получше?
Анжелика просто округлила глаза и уставилась на этого странного и чертовски непонятного для нее эльфа.
— Серьезно? Это единственное, что тебя волнует?
Кэро пожал плечами и чуть развел руки в стороны.
— Если честно, я не думаю, что ваш план вообще мог сработать. В чем он состоял? Заставить его перевоплотиться из-за человеческой крови?
Анжелика снова чуть нахмурилась:
— С чего ты взял, что человеческая кровь может что-то сделать дракону?
— Считай меня экспертом по рептилиям.
Что-то не складывалось, но что, Анжелика не могла понять. Этот эльф явно знал больше, чем говорил.
— Кто ты такой? Ты явно не...
Договорить она не успела — раздался громкий и отчаянный крик. Повернув голову, Анжелика увидела, как Алэкрис, положив руку на лицо одному из ее товарищей в маске, сжимает когти, и маска с треском ломается и впивается в лицо мужчине. Отброшенные в сторону Шак и Мириям без движения валялись в груде осколков посуды. А еще один мужчина в маске прорывался к Энни сквозь сотканных из темной материи воинов.
Одежда Алэкриса была порвана, дышал он с трудом, но больше не видно никаких следов борьбы. Анжелика, еще больше усилив свое тело, выпустила из руки меч, стремительно приблизилась к Алэкрису. Но за мгновение до того, как она успела атаковать, он крепко схватил ее за шею. В одной руке Анжелики был кинжал, а в другой — кулон.
— Лика...
В его широко распахнутых золотистых глазах плескалась такая боль и отчаяние, что даже самому бессердечному стало бы жаль его. Алэкрис походил на побитую собаку с безумно тоскливыми глазами. В это время по всему залу пронесся голос Энни:
— Не останавливайся, сожми руку сильнее, Алэкрис!
Из ладони Анжелики выпал стилет, и она схватила свободной рукой предплечье Алэкриса:
— Отп... отпусти, —судя по его лицу, он услышал ее хриплый, едва различимый шепот. Алэкрис едва заметно дернулся от голоса Анжелики, а его хватка немного ослабла, хоть и осталась такой же крепкой.
Внезапно ему на спину кто-то набросился, а шею обхватили крепкие руки. Из-за его плеча выглянула рыжеволосая макушка, Шак напряженно произнес:
— Прошу прощения за грубость, господин. — Алэкрис чуть пошатнулся, сипло задышал, словно пытаясь прийти в себя, на лбу вздулись вены, кожа покрылась испариной. Его била крупная дрожь. Шак ударил его в подколенную ямку, заставляя опуститься на одно колено. — Отпустите их, господин, вы можете бороться с этим.
Было видно, что Алэкрис действительно пытается сопротивляться тому, что незримо давит на него. Он не сводил взгляд с Анжелики, которую держал за шею, до боли и крови впиваясь когтями в ее плоть. Ладонь крепко обхватывала ее тонкую и такую хрупкую шею. Ее волосы, заплетенные в две косы, были заколоты в две шишки на затылке. Рыжий парик, вероятно, потерялся еще во время боя с Кэро, но она не заметила. На лицо упала короткая прядь, а зеленые глаза, широко распахнутые и такие яркие, практически не мигая смотрели на мужчину. Алэкрис с трудом смог заставить себя разжать пальцы, сжимающие горло Анжелики и лицо ее союзника. Анжелика мешком рухнула на колени и подползла к товарищу, придвинулась к нему, лежащему на спине, чуть прикоснулась. Стянув остатки маски с его лица, Лика осторожно проверила его пульс и дыхание. Черные волосы пропитались кровью, но он был еще жив. Серые глаза слишком ярко выделялись на окровавленном лице. Он едва сумел разлепить тонкие губы:
— Прости, я не...
— Все будет хорошо, Виктор. — Она мягко прошлась ладонью по его лицу, стирая часть кровавых капель.
Энни рявкнула, глядя на Алэкриса:
— Серьезно? Сейчас ты стал еще больше сопротивляться, да? Все из-за нее, ведь верно?! Но я не могу проиграть тебе, — она обратилась к Анжелике, — ты должна сдохнуть прямо здесь.
Тени, с которыми дрался, как теперь уже понятно, Зэрус, пытаясь оттеснить их ближе к Энни, начали сражаться ожесточеннее, пытаясь прорваться к Анжелике.
Стоящий в тени Кэро, наблюдая за этой картиной, проговорил:
— Помочь или нет?.. — Он наклонил голову к плечу и, не сводя взгляда с Анжелики, повторил: — Помочь или нет?..
Анжелика поднялась на ноги и практически в отчаянии выкрикнула:
— Энни! Я знаю, что ты не плохой человек, я знаю, что в глубине души ты не хочешь этого делать! И я прошу тебя: остановись. — Анжелика подняла руки и с опаской проговорила: — Если ты делаешь это из-за сестры, мы найдем способ...
— Закрой свой ебучий рот! — прокричала Энни. — Не смей говорить то, о чем не знаешь, сука!
— Мы знаем, что это все было сделано по приказу канцлера, Энни, — Анжелика сделала несколько шагов в ее сторону. — Прямо сейчас в Корнеле по приказу императора его схватили и посадили в тюрьму. Если ты остановишься, то сможешь...
— Ты не смеешь говорить мне, что я должна делать! Если бы ты сдохла еще тогда, все было бы иначе, тупая ты сука!
— Так сделай это, но освободи его, — Анжелика тряхнула головой, разводя руки в сторону. — Сделай со мной, что хочешь. Хочешь — убей, изувечь, уничтожь, но отпусти Алэкриса. Освободи его.
Энни опешила, а ее тени остановились — они уже достаточно давно замерли и не двигались, словно ждали, пока хозяйка даст им новый приказ. Их стало меньше, некоторые из них казались не такими плотными, как изначально. Энни приподняла бровь:
— Ты сейчас серьезно? — она попыталась растянуть губы в улыбке, а потом засмеялась. Смех разнесся эхом по залу, отражаясь от стен и усиливаясь. — Я не могу его освободить!
— В каком смысле? — опешила Анжелика.
— Такие заклинания не нацелены на обратный ход. Даже убив меня, вы не сможете ничего изменить. Это билет в один конец для нас обоих, идиотка!
Внезапно совсем рядом раздался утробный, скрежещущий звук. Он постепенно нарастал, заставляя всех присутствующих заткнуть уши. Анжелика перевела взгляд и увидела, как Мириям и Шак пытаются отойти от господина как можно дальше, а сам Алэкрис... Он упал на колени и, зажав голову ладонями, болезненно впивался в нее когтями, практически разрывая кожу. И этот ужасный звук, от которого дрожат стеклянный купол зала и стены, исходит именно из его рта. На губах видна кровь, смешавшаяся со слюной и стекающая к подбородку. Глаза были очень широко раскрыты, а на коже начали вскакивать то тут, то там красные водянистые волдыри.
— Как любопытно... — глаза стоящего ранее в раздумьях Кэро зажглись интересом. Он перевел взгляд с сжавшейся в комок Анжелики на Алэкриса, корчащегося в судорогах и стремительно теряющего связь с разумом.
Анжелика зажала уши и в страхе попыталась отшатнуться, но, запнувшись, упала. Алэкрис практически сдирал с себя кожу, голос поменял тональность, но оставался таким же неприятным, режущим уши, до боли впивающимся в барабанные перепонки. Если Анжелика и Зэрус чувствовали себя неплохо, то Шак и Мириям буквально орали от боли. Этот звук заставлял их корчиться в агонии, будто на раскаленной поверхности. Их тела то выгибались дугой, то снова сворачивались в позу младенца. А Виктор не пришел в себя —все также лежал без движения. Анжелика попыталась пошевелиться, но Алэкрис внезапно опустился на четвереньки. Он когтями впивался в каменный пол, сжимая его, будто губку. Лицо исказилось до неузнаваемости, покрылось уродливыми язвами и нарывами, открывая кровоточащие мышцы и жилы.
Анжелике говорили, что насильное перевоплощение может быть страшным, но судя по всему, никто из них в должной мере не представлял, насколько оно будет ужасным. При том как для них самих, так и для Алэриса.
— Помочь или нет?.. — снова пробормотал Кэро. — Помочь ей или?..
Его взгляд вновь обратился к трясущейся от ужаса Анжелике. Он не понимал, что происходит с ним, не понимал, что руководит его мыслями и поступками, когда он рядом с этой девушкой. Он же сам хотел повеселиться с ней, а когда надоест — избавиться. Так почему он не хочет, чтобы с ней что-то произошло? Почему он хочет быть единственным, кто будет причинять ей... боль? Быть единственным, от чьей руки она... падет? Внезапно он вздрогнул. А точно ли он хотел причинять ей боль и точно ли хотел, чтобы она пала? Этот вопрос оглушил его больше, чем рев обезумевшего существа, в которое превращался король Дорргрии.
Анжелика вздрогнула, услышав сквозь это утробное злобное рычание чвакающий звук, с которым от его тела отделился кусок плоти и упал на пол. Она содрогнулась и приложила руку к губам, задушив рвущийся из горла крик. Она случайно попятилась и издала едва заметный шорох, на который Алэкрис повел острым ухом и немного повернул голову. Его глаза стали полностью золотистыми, а зрачок ужасно сузился. Рот стал шире, словно его порезали канцелярским ножом, обнажая острые зубы, выпирающие из-за губ. И он стал больше — оставшаяся на нем одежда натянулась. Его рога прорастали из головы, загибаясь сильнее. А там, где только недавно виднелась плоть и жилы, стала проблескивать чешуя.
Анжелика испугалась. Нет, не так — она была в ужасе. Все внутри вопило от страха и животного, первобытного ужаса. Тело колотила дрожь. От Алэкриса, некогда похожего на человека, не осталось и следа. Теперь перед ней было безобразное чудовище, окровавленное и обезумевшее. Анжелика не могла оторвать взгляд от этого существа, не могла вздохнуть или моргнуть, словно забыла, как это делается.
Анжелика снова попятилась, и это чудовище уже полностью повернуло морду к ней. Лицо монстра вытянулось, напоминая костяной череп, который начали обтягивать новые мышцы и красная — не то от крови, не то имеющая такой природный цвет — чешуя. Монстр медленно приближался к ней. Анжелика в ужасе снова двинулась, в импульсивной попытке оказаться как можно дальше. Ватные ноги не слушались. Анжелика никак не могла заставить свое тело двигаться. Внезапно она почувствовала, как уперлась во что-то и, подумав что это стена, задрожала. Она не могла отвести взгляда от чудовища прямо перед ней. Оно было так близко, что она чувствовала жар от его туши, будто стояла перед огромным костром. Запах тлеющего мяса, крови и смрада распространялся по залу.
Вдруг чья-то рука закрыла ее глаза ладонью, а над ухом она — даже через этот шум — отчетливо и ясно услышала голос.
— Я не дам ему причинить тебе вред, Хани-Бани.
Теперь почему-то смрад чуть приглушился, и кисловато-сладкий, мягкий запах кожи Кэро окутал девушку так же трепетно, как новорожденного окружает мягкое одеяло. Рука — шершавая, теплая, — мягко, без злого умысла прикрывала ее глаза, часть носа и лоб. Кэро потянул ее на себя, заставляя приподняться с пола и спиной практически навалиться на него. Только сейчас Анжелика поняла, уперлась не в стену, как подумала сначала, а в его ноги. Анжелика закрыла глаза, мазнув ресницами по его ладони.
И к утробному рычанию Алэкриса добавился еще один звук — хруст стекла. Анжелика ощутила, как Кэро поднял ее на ноги и, придерживая свободной рукой под грудью, стремительно оттаскивает. Потом раздался грохот падения стеклянного купола и звон разбивающегося стекла. Куски стекла летели на пол и осыпали все вокруг. Этот ужасный звук напоминал тот, который издавал Алэкрис, но в тысячу раз громче, оглушительнее.
Одновременно с грохотом, Анжелика и сама оказалась в какой-то невесомости. Всего на несколько долей секунд девушка потеряла ощущение, где пол, а где потолок. Жесткая поверхность ее настигла, когда она меньше всего ожидала.
Анжелика слышала, как падают осколки, но не чувствовала их на себе — только тепло и тяжесть чужого тела. Знакомый запах крови и пота, почему-то довольно приятный и уже знакомый. Анжелика чувствовала, что находится в углу огромного зала, зажатая между двумя стенами и полом. Она слышала звон в ушах и не понимала — это происходило везде или только в ее голове? На лицо капнуло что-то теплое и влажное, скатываясь по щеке к уху. Она осторожно приоткрыла глаза и увидела нависшего над ней Кэро. Он упирался руками в стены по обе стороны от нее, тем самым закрывая. Анжелика округлила глаза:
— Кэро...
— Ты в порядке? — несвойственным ему ранее тоном спросил он. В голосе —беспокойство и волнение, такое непривычное от него.
— Я да, но ты... — Она протянула ладонь к его лицу. Волосы упали вперед, щекоча лицо Анжелики. Кончик острого уха, в котором некогда была продета серьга, был порвано, длинная цепочка теперь крепилась на одном проколе в мочке. Светлая рубаха очень быстро пропитывалась кровью, стекающей по его плечам и шее. Одна из больших капель собралась на подбородке и в абсолютно звенящей тишине с влажным звуком приземлилась в районе губ Анжелики.
На мгновение его лицо дрогнуло, когда холодные тонкие пальцы Анжелики коснулись его острой скулы и впалой щеки. Кожа Кэро была теплой и влажной от его собственной крови. Впервые на его лице не было этой жутковатой ухмылки-оскала, пересекающей резкой линией. Он смотрел на нее явно не так, как в их первую встречу. Таким взглядом, как теперь, не смотрят на тех, кого хотят убить. Она лежала практически под ним, ее волосы напоминали колтун, в котором застряла пара осколков и мелкая крошка стекла. Несколько царапин — не все осколки пролетели мимо. Она полулежала-полусидела в самом углу, подняв голову и практически заглядывая в глаза Кэро немигающим взглядом зеленых глаз. Но это длилось всего несколько секунд, а после это выражение исчезло, и лицо Кэро снова исказилось в саркастичной гримасе. Он оскалился.
— Эй, не смотри на меня так, будто я сейчас умру. Я просто хотел быть эффектным в твоем спасении. Неужели я уже покорил твое сердечко?
— К-как ты можешь это говорить, идиот! — попыталась крикнуть Анжелика, но почему-то не слышала собственного голоса — а его голос слышала так же ясно, как и прежде. Она вытерла с его лица отчего-то такую алую и густую кровь немного дрожащими руками. Горячая... склизкая... такая темная. Она покрывала руки Анжелики, впитывалась в одежду, капала на лицо, шею и грудь. Анжелика почти всхлипнула: — Ты же сейчас кровью истечешь!
От ее кос уже практически не осталось и следа, волосы были растрепаны, а выпавшие пряди едва касались плеч. Кэро наклонил голову к плечу.
— Ты беспокоишься за меня?
— Да ты весь кровью покрыт!
— Ты беспокоишься за меня? — повторил Кэро.
Анжелика качнула головой, в глазах заблестели слезы. Она попыталась подняться, но почему-то не могла — получилось только какое-то возюканье. Ей никто не мешал, но тело не слушалось, словно до сих пор было скованное цепями ужаса. Она раздраженно проговорила:
— Заткнись, ради богов, я должна помочь тебе...
— Ты беспокоишься за меня?
— Да! Черт тебя раздери, я беспокоюсь о те... — Договорить она не успела: он придвинулся к ней и обнял за плечи, прижимая к себе и утыкаясь в шею носом. Анжелика вздрогнула, но почему-то даже не попыталась отодвинуться — наоборот, сама прижалась к нему, ладонями вцепившись во влажную рубашку на ребрах. Она распахнула глаза и почувствовала, как его горячая кровь впитывается в ее костюм, и увидела, что верхняя часть его спины напоминает ежа: из плеч и спины торчали большие и маленькие осколки. Острые шипы стекла возвышались над ним, и Лика снова всхлипнула. — Да, я помогу тебе, я должна тебе помочь... Кэро, я...
— Ты мне уже помогла. — тихо и едва слышно.
Девушка непонимающе смотрела на осколки, торчащие из его спины.
— Что ты имеешь в виду?
Раздался хруст стекла, когда Кэро чуть отодвинулся:
— Я думал, что я один. Что я какой-то урод, ошибка, которая должна была сдохнуть еще много лет назад, в одиночестве забившись в угол. Я не думал, что после пятисот лет сна я встречу такую же, как я сам. — Он отодвинулся и, подняв руку, коснулся ее щеки. — Я ни за что не дам тебе умереть, ясно? Ни сейчас, ни когда бы то ни было.
Анжелика смотрела на Кэро. Она впервые видела его таким. Из ее глаз потекли слезы, смешиваясь с его размазавшейся по ее лицу кровью.
Кэро медленно отодвинулся и стал подниматься на ноги. Она схватила его за край когда-то белой рубашки:
— Стой, ты не...
Он едва повернул голову и со своей фирменной ухмылкой проговорил:
— Такие раны не могут мне навредить, Хани-Бани. А теперь, — он перевел взгляд на существо, — мне нужно щелкнуть по носу одну взбесившуюся малолетку.
Кэро выпрямился и повернулся полубоком, и только сейчас Анжелика заметила, что на месте Алэкриса стоял огромный красный дракон, чешуя которого переливалась и сияла золотистыми прожилками. Лика взглядом наткнулась на Зэруса, который оттащил и оставил недалеко от нее товарищей. Рядом с Виктором лежали Шак и Мириям. Зэрус явно был не в лучшем состоянии, как, впрочем, и все остальные, но вроде бы живы. Анжелика заметила рядом с собой движение и услышала новый звон стекла. Рядом с ней упал один окровавленный осколок, затем еще и еще один. Она подняла глаза и увидела, как стекло буквально само выскальзывает из спины Кэро, словно его вытесняет какая-то неведомая сила. А раны на его теле заживают, не оставляя никаких следов, кроме кровавых полос. Он медленно пошел навстречу красному дракону, по пути стягивая с себя влажную от крови рубашку. Он одним движением откинул ее, и ткань с влажным чавканьем упала на каменный пол, усыпанный осколками.
— Эй! — он распростер руки в стороны. — Надеюсь, ты там не свихнулся окончательно, а то это не будет так весело.
Его тело начало окутывать золотистая дымка, и чем ближе он подходил, тем ярче его кожа начинала светиться. Его конечности с каждым шагом увеличивались, тело менялось буквально каждую секунду, меняя форму и размер. Лицо вытягивалось, превращаясь в ящероподобное. Его трансформация явно отличалась от того, что Анжелика только что видела. Кожа Кэро покрылась рябью, и медленно, подобно волне, на ней стала появляться черная чешуя, отливающая синевато-серым. Штаны просто порвались, опадая рваной тряпкой. Из копчика начал расти толстый хвост, чуть покачиваясь, скользящий за Кэро. Вместе с хвостом из спины стали появляться кожистые крылья, так быстро, что за ними невозможно было уследить. К тому моменту как Кэро приблизился к алому дракону, это уже не был эльф. Это был огромный черный дракон с черной переливающейся чешуей, немного больше, чем алый дракон, но без рогов. Его тело то тут, то там покрывали шрамы, некоторые пластины были немного светлее, чем основная чешуя. Черный дракон раскрыл крылья, заполнившее все пространство зала, и раздался рев. Алый ящер замотал головой и, потоптавшись на месте, махнул крыльями и со странным звуком стал подниматься на задние лапы. Он начал махать крыльями, поднимая ветер, затем втянул в себя воздух, и чешуя в районе груди приняла золотистый цвет, пробивающийся через чешуйки, будто окрашивая их янтарно-желтыми красками.
Черный дракон раскрыл крылья, а алый открыл громадную пасть, выпуская огненную струю прямо в противника. Огонь лился непрерывной струей в морду и грудную клетку черного дракона, а тот лишь стоял на месте, раскрыв крылья так, чтобы пламя не попало за его спину, туда, где была она. Лицо Анжелики опалил жар, и до нее долетели едва заметные искры. Она сначала округлила глаза, а затем скукожилась, закрыв часть лица рукой в рефлекторной попытке защититься от искр.
Хвост черного дракона, покрытый похожими на каменные иглы острыми шипами, поднимавшимися по хребту до самой головы, чуть шевельнулся из стороны в сторону. На самом конце хвоста имелось несколько более длинных и острых шипов. Как только алый дракон перестал поливать противника пламенем, черный резко крутанулся и сильно ударил красного в бок хвостом, пронзая иглами. Алый ящер взревел, заставляя замок содрогнуться от крика. Черный взмахнул крыльями, и вокруг начал оседать пепел и сажа, покрывавшие часть его чешуи и крылья. Взмахнув пару раз, он оттолкнулся от пола массивными лапами и поднялся в небо, пролетая сквозь уже разрушенную крышу.
В левом боку алого дракона остался торчать один из шипов с хвоста черного. Алый ящер низко зарычал и, поднявшись на лапы, последовал за противником, пролетая в пустой проем купола и стремительно нагоняя его. Оба дракона исчезли в густых тяжелых облаках, заполонивших небо над замком. То тут, то там появлялись всполохи огня и проглядывали силуэты двух огромных существ, сражающихся друг с другом.
Анжелика, придерживаясь за стену, осторожно подошла к Зэрусу:
— Нам нужно выбираться отсюда.
Весь зал покрыли трещины, ощущалась небольшая дрожь, словно вот-вот и сами стены замка падут вслед за куполом.
Зэрус кивнул на товарищей:
— Ты поможешь?
Девушка взглядом указала на распластанное тело в белом платье:
— Пока выводи их по одному, а я посмотрю, как она.
Зэрус почти выплюнул злобно смотря на Энни:
— За то, что она сделала, ее следовало добить.
Анжелика оставила эту реплику без внимания и осторожно направилась к «невесте». Энни действительно была еще жива, но явно ненадолго. Несколько больших осколков пронзили ее тело, а один из них перерубил ноги в районе колен, от чего ее некогда белое платье стало кроваво-красным, словно художник прошелся кистью по полотну, отчерчивая и подводя итог. Энни слабо дышала, ее глаза были устремлены в небо, и только зрачки едва двинулись, когда рядом появилась Анжелика.
— П... пришла... посм... отреть, как... я... сд... охну? — прохрипела Энни, буквально захлебываясь в собственной крови.
Анжелика опустилась на колени:
— Идиотка, какая же ты упертая идиотка, Энни. — Она смотрела на окровавленную противницу с жалостью.
— Пош... ла ты.
Анжелика слабо выдохнула и поднялась на ноги.
— Я думала, что ты жертва, которой управляли, но вижу, что даже до самого конца ты остаешься верна ему.
Но внезапно рука Энни схватилась за штанину ее костюма. Едва ворочая языком, она булькающим голосом проговорила:
— Лика... я не хотела... чтобы так... просто хотела... жить... спаси... — Хриплое дыхание и едва слышное: — Лирию...
Хватка ослабла, а глаза начали закатываться. Еще один вздох поднял грудную клетку и так же легко опустил. Больше Энни не издала ни звука.