Разворот
Когда Чан проснулся, Азула уже бодрствовала, что было нетипично для неё. Раньше она спала значительно дольше, иногда дольше него, что сама объясняла своим положением. Но теперь девушка выглядела не просто энергичной, но и подозрительно радостной. Её лицо отражало какие-то мысли, которые, видимо, были далеко не негативными. Прямо сейчас, Азула ходила по комнате, погружённая в себя.
Чан быстро понял, что здесь нечисто. Жена его даже не сразу заметила, и парню пришлось встать с кровати, чтобы заполучить её внимание. Лишь когда одеяло зашуршало, а пол чуть скрипнул, соприкоснувшись с ногами молодого мужчины, принцесса поняла, что супруг уже не пребывает во сне. Она повернулась и обратилась к нему, чуть не сияя:
- Чан, я ждала, когда мы сможем поговорить. Ты даже представить себе не можешь, что случилось...
Но быстро осеклась.
- Так, погоди, нас могут услышать. Давай сядем на кровать.
Чан, не видевший Азулу подлинно счастливой, по большому счёту, никогда в жизни, не совсем понимал, что происходит. Когда они устроились на углу постели максимально близко друг к другу, он спросил:
- Сон, что ли, какой-то невероятный увидела? Или на тебя ночью снизошло духовное прозрение? Судя по тому, как ты выглядишь, так и было.
Он уставился на неё вопросительным взглядом. Азула слегка усмехнулась, а затем начала разъяснения.
- Знаешь, в каком-то смысле ты прав. Чан, послушай, сейчас я расскажу всё как есть, а ты не пугайся.
- Не в первый раз слышу. Ладно. Я готов к чему угодно. Что случилось ночью?
- Я встретилась со своей старой, как я раньше думала, подругой, Мэй. Если тебе удастся вспомнить, то это она срезала ножами гобелены в твоём пляжном доме тогда.
Молодой человек быстро представил ту, о ком шла речь – высокую бледнокожую девушку с меланхоличные взглядом. Она, действительно, уничтожила те изображения метательными кинжалами. Мама потом сильно его за это отчитывала... Только как они с Азулой встретились? Пока неясно, как это всегда и бывает с принцессой.
- Встреча произошла ночью, что ли? И каким же образом? – Чан подавил волнение. Наконец-то у него получилось держать себя в руках, проявляя не нервозность, а скорее любопытство и осторожность.
Азула вздохнула и отвела взгляд.
— Это самая сложная часть, из-за которой я и сказала тебе отойти подальше. Этой ночью она проникла во дворец, пользуясь тем, что гвардия ушла, и хотела убить меня, но не смогла по очевидной причине.
Глаза Чана расширись. Такой ужас происходил, пока он спал? Как он пропустил? Не совсем понимая, что он делает, юноша положил руку на талию жены и притянул девушку к себе, смотря на живот.
- Надо было разбудить меня! Ты могла погибнуть!
Он соприкоснулся рукой с чревом, и затем начал водить по нему пальцами. Азулу это удивило – чего Чан так расчувствовался?
- Ну не надо, со мной всё хорошо. Зачем ты ко мне прилип?
Не убирая ладони с живота, молодой человек ответил:
- Потому что это было очень опасно. Я тебя не понимаю, неужели ты не осознаёшь, что он живой? Он уже почти настоящий младенец! Тебе как будто всё равно, ты только о власти и силе думаешь. Нельзя так.
Азула закатила глаза. Она положила руку мужу на плечо и заговорила чуть разращённым тоном.
- Чан, ну не умею я нормально любить. Я знаю, что это нездорово, но такой уж я человек. Ломать себя надо, а времени нет. В любом случае, у нас с Мэй состоялась беседа. Очень важная. Она сказала, что в городе засела группа повстанцев, хотевших убить меня и тем самым уничтожить правящий род. Тогда они подняли бы мятеж и пошатнули империю.
- Но ты жива. И о чём вы тогда говорили?
Азула лукаво посмотрела на Чана.
- О том, что сейчас идеальное время, чтобы избавиться от тех, кто нам неприятен. Полдела и так готово. Я протащу Мэй во дворец, и мы придумаем, как покончить с Сюджанем и обезвредить водную дикарку.
- Ну конечно, и ты планируешь драться с ними, когда тебе скоро рожать? Не видишь совсем изъянов?
- Чан, я правда не равнодушна к ребёнку, что бы ты там не думал. Меня больше удивляет, почему ты так переживаешь за него? Не припомню, чтобы ты горел желанием жениться на мне.
- А это уже и не важно. Я говорил это, но повторю. Он живой. Когда он родится, то будет кричать, будет тянуться к материнской груди. Я не уверен, что ты будешь всем этим заниматься. Даже я понимаю, что такие вещи – не шутки. Что ты ещё предлагаешь делать?
Азула задумчиво опустила голову. Рука Чана продолжала прижимать её поближе к телу парня, и это тоже наводило на определённые мысли. И правда ведь... Она скорее раздражалась от беременности, не испытывая каких-то других ярко выраженных чувств. Ей ведь не хотелось этого. Это не её выбор, входить в эту роль. Но Чан, кажется, ни секунды не сомневается, что этот ребёнок важен. Что более удивительно, прямо сейчас он обнимает её и держит за живот. Они никогда так не делали, разве что несколько раз во время секса, да и то было скорее неосознанно, под влиянием глубокого инстинкта. Но сейчас всё по-другому.
- Ты прости меня, я просто сбита с толку – начала Азула, чуть всхлипывая – я никогда никого не любила. Меня этому не учили. Поэтому сейчас я в первую очередь думаю о планах, а не о младенце. Если честно, то я до сих пор не могу принять, кем мне предстоит стать. А ты, наоборот, проникся ко мне. Меня раньше никто так ласково не обнимал. Тебе правда так важен ребёнок?
Для Чана этот вопрос даже не стоял.
- Я никогда не умел заниматься сложными интригами и прочим таким. Наверное, это важно. И наверное, даже критично. Но мы создали новую жизнь. Что может быть важнее? Азула, я буду тебе помогать, только не забывай о самом главном. Мне это нужно. Я знаешь, что понял, семьи-то у меня нет. Братьев и сестёр не имею, какой-то возлюбленной, с которой меня разлучили ради брака с тобой, тоже никогда у меня не было. Родители, особенно отец, это вообще не пойми что... Получается, именно с тобой у меня что-то серьёзное случилось. У меня будет ребёнок, и ты его носишь. Ещё год назад я и помыслить о таком не мог. А сейчас это всё уже в близкой перспективе. Поэтому, вот пожалуйста, давай попробуем не замучить ребёнка. Он не виноват, что у него такие родители.
Азула не ожидала от Чана таких слов. Видимо, он много размышлял на эту тему раньше, и вот чем всё кончилось. Она тихо стала отвечать ему:
- Да, ты, наверное, прав. У меня тоже никого особо не осталось. Мэй, она ведь тоже, я не знаю кто она мне сейчас. Но явно не подруга. А ты мне очень помог ещё с самой свадьбы. Не обижал никогда... Поэтому мне нужно пообещать тебе, что я не буду ни с кем драться до того, как малыш появится. И тут Мэй нам и поможет. Ты готов выслушать мою стратегию?
Чан, видя искренность жены, взглядом показал готовность послушать.
- Спасибо. Так вот, моя бывшая подруга гениальна в холодном оружии, особенно метательном. Да, это куда слабее способностей дикарки, особенно магии крови, но и гораздо сильнее беременной безумицы и балбеса без магии и реальных боевых навыков. По этой причине, я добьюсь её возвращения в моё окружение. У меня теперь снова власть, благодаря Циню. Я навешаю всем лапши, и Мэй окажется здесь. С ней будет безопаснее и больше шансов на успех. Кроме того, она расскажет нам о своих друзьях из сопротивления, как мы ночью договорились. И тогда мы совместно придумаем, как навсегда удалить Сюджаня. Как тебе концепция?
Чан отстранился от жены, твёрдо посмотрев на неё.
- Ну хорошо, пригласи свою подругу. Может, и что-то выйдет. Ладно. Пойдём завтракать – сказал он, после чего они пошли одеваться в неловком молчании.
Вернутся домой в дождливую ночь было очень просто. Мэй даже не заметила, как снова оказалась в своих покоях. Она делала все необходимые для этого действия – перелезала через стены, перебегала от здания к зданию, перекидывала верёвки с крюком – автоматически, а сама в этот момент думала о совсем другом. Почва для размышлений появилась большая. Как ей относиться к Азуле сейчас? Она выглядела несравнимо более здравомыслящей, чем в их последнюю встречу, и даже проявляла ростки чего-то, похожего на человечность. Да и её положение, скажем так, добавляло очков к сочувствию.
А с другой стороны, она по-прежнему тиранша и убийца. Хочет власть захватить, пока в городе всё напряжено. Мэй не была в этом точно уверена, но ей так казалось. Может, Азула искусно притворяется, чтобы снова использовать Мэй для своих проделок, а затем предать. Растоптать, как она это умеет. А возможно, желает вернуть её как свою подневольную подругу. Ведь тогда, когда дочери Укано было шесть, и её послали к принцессе во дворец, ситуация поначалу тоже выглядела неплохой. Отец спокойно и чуть строго объяснял ей, что это огромный шаг для их семьи и её личного благополучия. Ха... Мэй надеялась, что он с горечью вспомнил эти свои слова, когда её посадили в Кипящую скалу.
Но в тот момент и сама девочка не видела в дружбе с принцессой ничего плохого. Разве что, ей не особо хотелось общаться с кем-то новым, и необходимость идти из дома раздражала. Но ничего ужасного и подумать было нельзя. А кончилась эта «дружба» известно чем. И где гарантии, что сейчас не будет того же самого? Нет, проще было бы убить Азулу, и дело с концом. А теперь Мэй будет сидеть на пороховой бочке.
А как иначе? У неё бы не поднялась рука прикончить, по сути, крошечного человечка, который, судя по размерам живота, уже близится к финалу формирования. Он в любом случае не повинен ни в чём. Как Том-Том. Когда мама была беременна им, то наверняка нашлось бы достаточно ненавистников их семьи, которые готовы были подослать убийцу к Мичи. И её брата не было бы, а всё из-за чужих ему конфликтов. Об этом жутко даже думать. Поэтому она поступила правильно, пусть и опять рискует сейчас всем. Выпутается...
Мэй уже успела присесть в кресло, чтобы отдохнуть, когда в дверь постучали. Это оказалась мама.
- Можно мне открыть?
Девушка решила, что тянуть время будет слишком подозрительно. Женщина наверняка не заметит, что её дочь только с улицы, особенно если укрыться пледом. Положив кусок ткани себе на колени и взяв в руки книгу, она ответила матери:
- Да, проходи пожалуйста.
Дверной проём открылся, показывая Мичи в красно-чёрном выходном платье.
«Она куда-то собралась?» - мелькнуло в мыслях метательницы. Это перекликнулось со словами матери.
- Дорогая, тебе хорошо?
Мэй полагала, что, если она сделает обычное лицо и будет притворяться, что только что отвлеклась от чтения, это даст ей безупречное алиби. Стоит надеяться только, что родительница не заметит странного чёрного одеяния дочери.
- Я себя нормально чувствую. Мама, почему ты оделась так? Ты собираешься уходить куда-то?
Мичи сделала жест рукой, обозначавший начало объяснения. Вероятно, пришла сообщить что-то по озвученному поводу.
- Ты права. Сейчас уже почти утро, и я получила приглашение к госпоже Касуми и её шести дочерям.
Тут Мэй мысленно схватила себя за голову. Точно, она же совсем забыла из-за этого ареста. Обещание Тай Ли передать весточку семье так и не получалось выполнить. Поначалу она хотела сделать это, однако никакой возможности не представилось. А затем забылось. Какой же стыд, она не выполнила просьбу подруги, возможно, последнюю! Как повезло, что сейчас мама собирается на встречу с роднёй Тай Ли. Надо этим воспользоваться.
- Они всё ещё живут в своём поместье на востоке столицы?
Мичи утвердительно кивнула.
- Верно. К сожалению, сейчас Касуми с дочерями ещё беднее, чем раньше. После смерти мужа несколько лет назад их род потерял престиж из-за отсутствия сыновей, и так до сих пор и не выбрался из своего бедственного положения. А с тех пор, как их старшая Тай Ли, близкая к принцессе, попала в тюрьму, им совсем не на что уповать. Извини, я знаю, что вы с Тай Ли были близки. Но ничего не поделать – освободить её Касуми, как это сделал твой отец, нельзя, влияния при дворе у них давно нет. Если тебя это утешит, то я иногда посещаю их дом, чтобы помочь.
Но Мэй и не думала злиться на мать. Она наконец увидела возможность для того, чтобы отдать моральный долг перед подругой.
- Жаль, что ты раньше не сказала мне об этих посещениях. Не можешь передать им кое-что?
Мичи, по всей видимости, начала догадываться, в чём дело.
- Тай Ли просила посетить её мать и сестёр и сказать им что-то? – улыбнулась мама.
Мэй подтвердила её предположение.
- Да, перед тем как меня вывели из камеры, она просто попросила передать им, что с ней всё хорошо и что она в Кипящей скале не одна. И что она благодарна им за всё. На большие слова времени не было. Скажи им так.
Метательница погрустнела при этих словах. Если бы надзиратель дал им возможность попрощаться, это было бы куда более человечно. А то вышло очень плохо. Но тем ценнее то, что Тай Ли хотела передать.
Старшая женщина понимающе посмотрела на дочь и пообещала донести до Касуми это скудное сообщение. Напоследок, она выдала Мэй ещё информации.
- Я пойду к ним с Том-Томом. Твоему брату нужно развеяться. В поместье Касуми он сможет вдоволь наиграться и получить ласки. Поэтому ты пока побудешь одна. Умоляю, не делай глупостей. Стражи уже нет, министр Цинь сейчас отбыл к себе, боится. Но не надо выходить, ты по-прежнему арестована. Может случиться плохое, если ты нарушить свой запрет. Прости. Я вернусь после обеда.
Через час мама с Том-Томом рядом с ней выехали в карете к поместью семьи Тай Ли. Мэй, проводив их взглядом, начала думать, как снова связаться с Нарьяном. Этот прохвост действовал очень аккуратно, не давая ей возможности понять, где он. Единственное, что она знала – его внешность и то, что он притворяется стражником. И как при таких вводных выполнить то, что хочет Азула? Как добыть больше сведений о нём и его людях? Нет зацепок. Неужели опять сидеть дома, как последняя дура, и ждать чуда? Принцесса сказала, что вернёт её во дворец, но правильно ли это? Да и можно ли этому верить?
В раздумьях девушка обходила пустые комнаты с картинами и вазами, которые в какой-то момент начали раздражать. Быть тут совсем не хотелось. Хоть опять из окна лезь. Мэй уже хотела было так сделать, но вдруг, где-то на четвёртый час её бессмысленной ходьбы, в дверь особняка постучали. Метательница открыла, и застала столичного бойца в солдатской форме. Гладко выбритый и с аккуратно уложенными волосами, он казался обычный примерным стражником.
- Госпожа, вы сейчас одни дома? – быстро зачеканил её гость.
Видимо, от неё ждут официального ответа.
- Пока что, да. Мои мать и брат уехали сегодня ранним утром. Их не будет ещё долго. Вы что-то хотели от Мичи?
- О нет, госпожа, именно от вас. Могу я пройти?
Мэй удивилась такому раскладу, но впустила мужчину внутрь. Как только дверь закрылась, воин мгновенно переменился в лице. На нём показалось вопросительное выражение.
- Мэй, почему принцесса Азула жива? Мой лидер, Нарьян, и ещё несколько наших сегодня утром прибыли во дворец сменить других караульных, полагая, что мы застанем смятение. Но принцесса дышит и вовсю встречается с чиновниками. Они сейчас творят очень опасные дела. Что случилось?
Для девушки этот визит стал глотком свежего воздуха, но и в очередной раз надавил на больное. Нарьян послал кого-то, чтобы узнать, почему она не убила беременную? Она хмуро глянула своему собеседнику в глаза.
- А вы разве не поняли?
Но мужчина продолжил настаивать на своём.
- Идёт война. Мы боремся за мир во всём мире. Смерть принцессы – часть плана Суюки. Я понимаю, что это может быть неприятно, но отчаянные времена требуют отчаянных мер. Мы считали, что вы это понимаете...
Метательница резко перебила его.
- Я понимаю, что убивать ребёнка неправильно. Я этого не сделала и это мой выбор. Если вам не нравится, мы можем просто разойтись. Только позвольте узнать, Нарьян и другие прошли во дворец под видом охраны?
- Абсолютно так. И что это меняет?
— Значит, им будет велено доставить меня к Азуле.
- В каком смысле?
- В самом прямом. Мы с принцессой договорились, что она протащит меня туда. Она хочет помочь нам, и говорила она вполне искренне, как мне показалось – тут Мэй немного слукавила – она также интересовалась вами – сколько у вас людей и каковы конкретные планы.
Подставной стражник опешил. Он, кажется, не ожидал такого поворота.
- Ну, мы не думали, что принцесса проявит себя таким образом. Вы уверены в её намерениях?
- Она могла бы схватить меня, когда застала ночью. Но ничего подобного не произошло. Поэтому, есть основания так считать.
— Это не то, как мы планировали. Вы уверены, что нас пошлют забрать вас?
- Если Азула прикажет доставить меня сегодня, то да. Так что, расскажешь о том, сколько вас?
Но мужчина сказал весьма скупо и недоверчиво, что раздосадовало девушку:
- Три сотни на город. Есть небольшие группы по всей стране Огня, но в последнее время возникли трудности из-за небольших обстоятельств. Мы часть повстанческой армии, возглавляемой Суюки, которую принцесса Азула когда-то посадила в Кипящую скалу. В колониях на западном побережье Царства Земли нас десятки тысяч. Армии империи не могут с нами справиться. Если бы принцесса умерла, мы бы уже начинали массовые беспорядки по обе стороны океана. А теперь не знаем, что делать.
Мэй запомнила самое главное, и решила не затягивать опасную беседу.
- Я тоже не знаю. Но возможно, что союз с Азулой будет более выгоден всем. Скоро узнаем, я полагаю. А теперь уходите, лучше подстраховаться и не привлекать лишнего внимания. Вы наверняка вошли без приказа.
- Ну да, Нарьян просто сказал мне поговорить с вами, как только увидел принцессу живой.
— Вот именно, это рискованно. Быстро покиньте особняк и его периметр. Спасибо за информацию.
Мужчина, убеждённый доводами Мэй, поспешно скрылся. А девушка вернулась в гостиную, став куда удовлетворённее. Теперь ситуация обрисовывается более ясно и красиво.
Катара, представшая перед всеми на новом совещании в Тронном зале, включая Азулу, Чана и Циня, не выглядела как-то плохо. Лёгкая улыбка, расслабленная походка вместе с красными рубахой и штанами в огненном стиле, страха не навевали. Однако все знали, на что она способна, и стояли по сторонам, недоверчиво глядя. Лишь один Сюджань, шедший впереди мага воды, был полностью доволен. Катара следовала за ним, как послушная собачка, и это создавало жутковатую атмосферу.
Доктор, встав прямо перед Азулой, поклонился и начал рассказ.
- Ваше Высочество, уважаемые господа, она полностью лояльна Империи Феникса. Её разум очищен от дикарства и бунтарства. При этом, я с гордостью заявляю, что она стала даже цивилизованнее, вежливее и галантнее. Может выполнять самый широкий спектр задач – от боя и охраны до мытья посуды и танцев. Ваше Высочество, я предлагаю Вам лично убедиться в этом – приторно глянув на Азулу, Сюджань повернулся к своей подопытной и начал ей приказывать:
- Катара, воздай почести принцессе Азуле.
Девушка со смуглой кожей шире улыбнулась, и пошла к месту Азулы. Она встала перед ступеньками, внизу её возвышающего кресла, на колени.
- Азула, я прошу простить меня за то, что сражалась с Вами. Я готова всеми силами оберегать Ваш покой и служить Вам в любом качестве. Я являюсь верной слугой Нации Огня.
Сделав реверанс, маг воды отошла обратно к доктору. Тот, горделиво глянув, продолжил:
- Само собой, я буду следить за ней и улучшать разум нашей новой помощницы. Она будет заниматься в основном патрулированием дворца, но при желании любого из членов Совета – самыми разнообразными делами. Ни у кого нет возражений?
Азула была поражена. Это та самая сильная и непокорная девушка, плевавшая ей в лицо, когда безумная Хозяйка Огня орала на неё, чтобы заставить чествовать себя. И теперь она стала этим? Навсегда? А Сюджань ведь хитрец, вывел её как бы для всех и для неё, в частности, но между делом намекает, что контроль над дикаркой у него. Это надо решать... Собственно, сейчас принцесса как раз и собиралась сделать первый шаг к тому, чтобы улучшить своё положение.
- Я не возражаю против того, чтобы оставить её. Это действительно хорошая идея, особенно в столь тяжёлый период. Но у меня есть ещё одно желание, которое сейчас, когда господин Сюджань так нам всем услужил, вполне созрело для исполнения. Я хочу, чтобы моя бывшая фрейлина Мэй, ныне находящаяся под домашним арестом, была возвращена ко мне в качестве прислуги. Это моё волеизъявление как наследницы империи. С нашим новым живым оружием можно не беспокоиться, что она снова меня предаст, а я могу быть уверена, что в столь деликатный период жизни мне послужит человек, являющийся хорошо знакомым. Может, у кого-то есть аргументы против?
Никто на нашёл, что на это ответить. Когда Азула поняла, что сопротивления не будет и все, включая Сюджаня, воспринимают её решение вернуть Мэй как иррациональное желание беременной, она снова перешла к речи:
- Я вижу, что никто не может дать мне совета по этому поводу. Значит, я прикажу страже привести её во дворец.
Затем Цинь ещё что-то сказал, и все разошлись. Азула с Чаном, выйдя из Тронного зала, быстро нашли нового капитана стражи – низкого коротко подстриженного молодого человека. Принцесса обратилась к нему:
- Самолично отправься и доставь ко мне Мэй, дочь Укано. Жду её в ближайшее время.
- Будет сделано, Ваше Высочество.
Когда стража удалилась, к Азуле подошёл Цинь.
- Я не стал возражать Вашему желанию, но всё же можно узнать, чем оно мотивировано? Молодая госпожа уже не один месяц дома, но Вы не проявляли интереса к ней раньше.
Азула вздохнула, утомлённо глядя на министра.
- Цинь, сейчас это важно для меня. Не беспокойтесь.
- Я верю Вам, но, если что, я всегда к Вашим услугам.
Откланявшись, чиновник пропал из виду. Теперь пришла очередь Чана говорить. Как обычно, он взял Азулу под руку и пошёл гулять с ней по коридорам.
- То есть, уже сегодня Мэй прибудет? – парень начал диалог.
Несколько помедлив, Азула начала отвечать ему.
- Да, сейчас мы сходим, я скажу приготовить ей комнату недалеко от нашей. Формально, будет мне личной прислугой, а реально будем смотреть, как работать.
- Я поверю, что проблем не будет, раз ты ей доверяешь.
- Я хочу, чтобы она была тут. Может, и она позволит мне... Что-то доказать. Знаешь с тех пор, как я начала активно общаться с тобой, мне уже не так одиноко, как было раньше. Ты оказался куда лучше, чем большинство людей в моей жизни. И я думаю, Мэй тоже является таким человеком.
Признание Азулы заставило Чана немного покраснеть. Он уже было хотел ответить, но рвение открыть рот пропало, как только в коридор, где они ходили, заявилась Катара. Она плавно и спокойно прошлась. Чан испугался, отойдя в сторону, а Азула, напротив окликнула девушку:
- Эй, почему ты тут лазишь?
Та, ни капли не смутившись, ответила:
- Я буду следить за порядком во дворце и за Вашей безопасностью. Если будет нужна помощь с чем угодно, и в особенности с Вашим положением, то всегда буду рада помочь.
Принцесса быстро поняла, что теперь она и подслушивать будет. Никто ведь точно не знает, на что Сюджань в подвале её запрограммировал.
- Хорошо, работай. Пока ничего не надо.
- И Вам приятного вечера.
Лишь когда они вернулись в покои, Чан смог выдавить:
- Какая она страшная. Это что, с нами надолго?
Азула неопределённо кивнула.
- А кто знает. Всё, окончены наши прогулки. Теперь всё обсуждаем только приватно. В углу, шёпотом и обнимаясь. Ты понял?
- Обнимаясь? – Чан смущённо улыбнулся – ну раз это конспирация такая, то правильно. Чего теперь ждём?
- Прибытия моей подруги, или кто она мне нынче, не знаю уж. Но во всяком случае, она нам крайне важна.
- Ох, и как бедная Касуми плакала. Она даже не знала, жива ли её дочь. Но тебя поблагодарила и ещё подарила вот это. Я отпиралась, но ничего тут не попишешь.
Мичи достала книжечку в розовом переплёте и положила его на колени своей дочери. Та посмотрела на предмет, ожидая от матери пояснений. Они не заставили себя долго ждать.
— Это дневник Тай Ли, который она вела с семи лет. Там очень много и о тебе, и о её жизни вообще. Касуми хочет, чтобы ты хранила его и читала, лелея память о Тай Ли. Она считает, что ты заслуживаешь этого, ведь провела с её девочкой более года в тюрьме.
Мэй взяла дневник в руки и прижала к груди.
- Да, я выполню это. Только я надеюсь, что заключение Тай Ли не будет вечным.
Мичи грустно посмотрела на дочь, её взгляд сквозил смесью жалости и неверия.
- Мне очень жаль, но Касуми и её дочери разоряются и более не уважаются монархией. Это раньше они были так же важны, как и наша семья, но не теперь. У них нет шансов вымолить ей хотя бы домашний арест. Будем надеяться на лучшее. Мне тоже очень жаль бедняжек.
Мичи замолчала, массируя свою голову. Видимо, ей тяжко далась эта встреча. Но Мэй не разделяла пессимизма матери. Нет, как только она попадёт к Азуле, то будет давить на неё, чтобы освободить Тай Ли любым способом. И Воинов Киоши, заодно.
Оторвав руки от черепа, женщина средних лет потянулась, чтобы поцеловать дочь в лоб.
- Мэй, отдохни. Я понимаю, что только четыре часа дня, но веди себя спокойно. А потом мы поужинаем. Ладно?
Метательница кивнула матери и уже встала с дивана, где они сидели последние сорок минут. По дороге к своей комнате она задержалась, смотря на играющего с куклой в виде оленя брата, подаренной ему, по словам мамы, одной из сестёр Тай Ли. Он, как обычно, сидел на ковре, вовсю смеясь. Знал бы мальчик, в каком мире и с кем живёт... Вместе с полученным дневником подруги его вид наводил на горестные мысли. У неё не жизнь, а дурная трагедия какая-то...
Отдых, впрочем, на задался, потому что уже скоро в их доме оказались стражники. Мичи, растерянная, позвала дочь, которую и требовали. Мэй же, поняв, что это, скорее всего, исполнение плана Азулы, спокойно пошла. Встретили её воины во главе с Нарьяном. Да, точно он. С небольшими волосами и низкий, но при этом одетый в доспехи, он выглядел довольно коренастым. Всё, как посыльный говорил.
Мичи же, ничего не зная, пыталась скрыть волнение.
- Здравствуйте. Что случилось? Вам дать чаю?
Нарьян быстро отмёл все слова женщины.
— Это лишнее. Мы прибыли, чтобы сообщить об освобождении госпожи Мэй и о переведении её на работу во дворец, в качестве персональной служанки Её Высочества принцессы Азулы. Прошу юную госпожу пройти вперёд.
Мичи растерялась. Она ожидала худшего, а вышло нечто очень необычное. Но её успокоило то, что дочь, уходя, посмотрела на неё взглядом, словно говорившим «всё под контролем», и не от желания утешить, а так, будто бы в этом была весомая уверенность. Женщина вернулась к сыну, думая, что всё не так плохо.
До дворца они дошли молча. Лишь один раз Нарьян сказал Мэй на ухо:
- Я надеюсь, это не ловушка. Пообщайся с принцессой и выведай у неё, что за ерунда происходит и что это всё значит. Наша смена ещё две недели, мы будем во дворце.
А в самом здании – встреча с Азулой, полная официальности и молчаливых диалогов глазами. В конце, когда какой-то чиновник оформил все бумаги на закрепление за Мэй должности служанки, принцесса с рассечённой чёлкой сказала фразу с двойным дном:
- Итак, сейчас ты освоишься в своей комнате, а через два часа, когда мы с супругом отужинаем, приходи делать мне массаж и прочие личные процедуры. Жду без отлагательств и лишних слов. Понятно?
Сложив руки внизу живота и склонив голову, Мэй ответила:
- Да, Ваше Высочество. Прибуду, как Вы велите.
Очевидно, что Азула собирается обстоятельно поговорить с ней вечером. И она поговорит. Пора переходить к конкретике.
Отправившись в свою комнату – довольно простенькую, надо сказать – Мэй нашла неприметную тумбу и в её нижний ящик положила дневник Тай Ли. Это она не потеряет. А может, он будет любопытен и Азуле. Увидим. Промаявшись некоторое время, Мэй увидела на пороге служанку, которая сказала ей идти в покои принцессы и принца. Без промедления метательница ножей вышла и последовала к нужному помещению.