Глава III: Бригитта (Часть 5)
Мириэль перевел отстранённый взгляд на волшебницу и попытался сфокусироваться.
"Две недели назад со мной связались... кто-то. Я даже не знаю, как описать то, что видел. Я спал в своей комнате, и вдруг — прямо посреди неё открылся портал. Из него вышла женщина. На первый взгляд — невзрачная. Но когда я вгляделся, понял, что с ней что-то не так: черты лица будто искажены... выжжены, как огнём."
Мириэль судорожно сглотнул. Несмотря на усилия Бригитты, поддерживающей в комнате равновесие, в нём снова поднимался страх — первозданный, животный.
"Но и это было не худшим. От неё исходило нечто... тёмное. Сырое, липкое, как смола. Зло — в чистом виде. Меня тогда накрыл такой ужас, что я не мог ни пошевелиться, ни крикнуть. Даже дышать. Казалось, всё — конец. Но, вопреки всему, она заговорила."
Мириэль говорил с трудом, всеми силами стараясь не возвращаться в тот страх.
"Она сказала, что когда-то была первой чародейкой Кьёрна. Сильнейшей из всех, кто когда-либо рождался в нашем племени и вообще где бы то ни было на островах. Говорила, что многие годы изучала тёмную сторону природной магии. Что дошла до такой силы, что ей подчинились даже фоморы."
Он замолчал и посмотрел на Бригитту.
"Ты ведь знаешь, кто такие фоморы?"
"Разумеется. Продолжай," — коротко кивнула она, хотя и без пояснений знала всё о них. Фоморы — чудовища, исполины, уродливые создания Хаоса, пожирающие землю и души. Встреча с одним из них для любой чародейки значила смерть.
"Она желала власти над поселением, над островами — говорила, что Кьёрну нужен сильный правитель, а не страшащиеся истинной магии чародейки. За ней пошли жаждущие славы и величия. Но были и другие — те, кто встал против. И так образовался ковен Света.
"Они бросили ей вызов, и началась грандиозная битва. Кьёрн был на грани исчезновения. Светлые истребляли фоморов десятками, но те всё лезли, будто без конца. И только с помощью богини Бригитты — той, в честь которой тебя, кстати, и назвали — ведьму удалось заточить в мир духов. А ключом-печатью стал меч. Солтрор."
Мириэль сжал пальцы.
"Имя этой женщины было..."
"Этна," — произнесла Бригитта, едва слышно, и закусила костяшки пальцев. — "Неужели... она вернулась?"
Она прекрасно знала, о ком говорил Мириэль. Эту историю она слышала от матери бесчисленное количество раз. Ведь именно Блатнайт, чья сила помогла светлому ковену победить Этну, была её дальней родственницей по материнской линии.
"Верно," — кивнул Мириэль, продолжая. — "Так Этна и провела в заточении сто пятьдесят лет. Лабиринт Душ стал её темницей, и ты уже, наверное, поняла, кто обрёк её на это. Великая Блатнайт. Я ума не приложу, как она там выжила. Сто пятьдесят лет в хаосе, в одиночестве, где даже Бренна не выдерживает и суток..."
Он постепенно приходил в себя. В голосе всё ещё оставалась тревога, но исчезла дрожь. Казалось, рассказывая, он отпускал то, что слишком долго держал в себе. И Бригитта это чувствовала.
"Развяжи меня," — спокойно попросил он. — "Мне некуда убегать."
"Ну уж нет," — ответила она, не меняя интонации. — "Сначала ты расскажешь всё до конца. А потом мы подумаем, что с тобой делать. Как ей удалось выбраться?"
"Будь по-твоему," — прошептал он, закрыв глаза. Казалось, Мириэль смирился со своей участью.
"Блатнайт привязала душу Этны к мечу. Тебя никогда не удивляло, почему такое сильное оружие не использовалось по назначению? Почему десятками лет оно лишь украшало обиталище Хранительницы? Им нельзя было пользоваться! Нельзя было питать его своей энергией! И это было не случайно — Блатнайт продумала всё до мелочей."
Он говорил спокойно, но в голосе всё ещё жила тревога — не перед Бригиттой, а перед тем, что стояло за его словами.
"Пробудить меч могла лишь волшебница с особым даром — сочетанием древних чар нашего рода и рунной магии Севера. Конечно же, в Кьёрне ничего подобного не было. Я даже не уверен, что такие вообще рождались на этой земле. Говорят, Блатнайт сделала это из любви к конунгу Даниров, Гарольду. Может, так и было. Неважно."
Он открыл глаза и посмотрел прямо на Бригитту.
"Важно другое. Когда меч исчез, мы не стали начинать войну — знали, что саксы не смогут его использовать. В их руках он был просто красивой игрушкой. Мало кто из них хоть что-то понимает в нашей магии."
Он перевёл дыхание, чуть помолчал и продолжил:
"Как я уже сказал, Блатнайт связала душу Этны с Солтрором. Но даже этого было недостаточно, чтобы открыть врата. Мало — просто пробудить силу меча. Нужна была кровь. Но не любая. Кровь сильного кельта, желательно, друида. Ты и сама знаешь — кровь друидов сильнее, чем у заклинательниц. Они ближе к первозданной природе."
В его голосе проскользнула тень превосходства, будто эта мысль доставляла ему удовольствие.
"Но даже этого было мало. Нужна была не просто сила. Нужна была особая субстанция. Кровь Первого."
"Так вот какова твоя роль во всём этом!" — Бригитта опешила. "И ты добровольно отдал свою кровь?" — казалось, она не могла поверить в подобное предательство.
"Блатнайт не рассчитывала, что кто-то из Архидруидов пойдёт на такое", — проговорил Мириэль усталым голосом.
"Что тебе пообещала Этна?" — Бригитту передёргивало от отвращения к собеседнику.
"Власть. Когда Этна полностью вернётся, она будет править всем Иннис Галл. Мало того, она пойдёт на саксов и англов, может даже на северян! И она пообещала мне власть в Кьёрне — занять то место, от которого когда-то отказалась Бренна: выше ковена, выше любого клана."
Он едва заметно усмехнулся.
"И кое-что куда важнее. Она пообещала мне доступ к силе, которой нет ни у одной ведьмы, ни у жреца. К тому, что лежит за границей жизни — дверь в вечность. Ты не сможешь ей помешать, Бригитта. Две недели — вплоть до сегодняшнего утра — я подпитывал её духовное тело своей кровью."
Мириэль говорил всё спокойнее.
"Сегодня утром я привёл Иллидира и Камбра к себе. Хотел испытать на них силу, которую она уже начала набирать. У этих двоих не было ни единого шанса. Конечно, сначала они ничего не поняли. Я отвлекал, говорил с ними, пока Этна высасывала их души. Камбр первым почувствовал неладное, попытался поставить магический блок — Ха! —и этим только открыл ей путь. Как только первая энергия пошла по его ладоням, Этна вошла в этот мир."
Он замолчал ненадолго, словно заново переживая произошедшее.
"Она создала себе тело — из них. Из их плоти, из остаточной силы. Когда Иллидир понял, что происходит, он попытался защитить друга — и попал в ту же ловушку. Она высосала их дух до конца. Всё это заняло секунды."
"Вот почему я и сказал тебе, Бригитта: их больше нет. Им уже ничем не поможешь."
Бригитта сидела молча. Внутри всё сжималось, как от ледяной волны. Когда она, наконец, заговорила, её голос дрожал:
"Если духа Иллидира больше не было... тогда кого мы вернули?"