Глава 20
Мира повела ногой и тут же нахмурилась – Хаос больно сжал ее колено, не отвлекаясь от книги.
- Затекла, - пожаловалась она. На самом деле мышцы ног болели далеко не из-за этого.
Не отвечая, Правитель принялся медленно массировать плоть под пальцами. Поначалу Мира с трудом удерживала себя на месте, но потом почувствовала, что уязвимые участки тела охотно отзываются на грубые касания. Сначала он не спеша ушел вниз, для чего ему пришлось податься вперед. Мира с удовольствием наблюдала, как черные пряди сыпятся из-за плеча, и как дрожат ресницы, когда на них мягко приземляются снежинки. В точеных линиях лица Хаоса была неописуемая красота, нечто сверхъестественно-прекрасное, что каждый раз заставляло ее сердце заходиться в восторженном ритме.
Зрачки продолжали бродить по строчкам, а горячая ладонь пастыря коснулась бедра.
- Все еще неприятно? – спросил он, выпрямляясь.
- Нет. Но нога все-таки затекла.
Прикрыв книгу, Хаос засмеялся. Мира сама не заметила, как широко улыбнулась, настолько радость Правителя была заразительной. Или дело не в этом?
- Ты чего-то хочешь?
Мира склонила голову, выражая вопрос. Живые эмоции на бледном лице пастыря всегда отвлекали ее от осознания происходящего, потому даже сейчас она не могла сосредоточиться.
- Ты. Чего-то. Хочешь?
- То есть?
Хаос усмехнулся и вернулся к чтению. Рука его в привычном жесте легла на колено девушки, тело обмякло на правой стороне диванчика, принимая ту же позу. Когда губы приоткрылись, втягивая прохладный воздух, Мира почувствовала, как ее тело упрямо подается вперед. Воображение рисовало настолько яркие картинки, что невозможно было не вспомнить собственный вкус, то, как появляются обжигающие дорожки от жесткой кожи ладоней, как бедра вжимаются в ее в безуспешной попытке коснуться.
Когда Мира залезла на диван с ногами и оказалась совсем рядом с его лицом, Хаос все еще смотрел в книгу. Теплое дыхание прокатилось по его щеке и смешалось с уличной прохладой. Все, что он смог произнести, это:
- М?
Тогда Мира медленно оставила на впалой щеке мягкий поцелуй. Затем отклонилась назад и, точно неваляшка, вновь подалась вперед, чтобы повторить. Чуть ниже, чуть выше, ближе к уху, пока в какой-то момент не укусила за мочку. Хаос прыснул со смеха и, откинув книгу, схватил ее. Девушка пыталась вырваться, визжала, но было бесполезно – крепкие руки усадили ее сверху и сковали в объятиях. По коже пошли мурашки, когда похолодевший нос коснулся шеи. Мира перестала вырываться, прижала его к себе, давая возможность согреться, насладиться собственным запахом.
Когда Хаос поднял голову, его глаза сверкали. Улыбнувшись, глянул на ее губы – короткий намек, просьба, которую Мира тут же исполнила.
- Дор?
Он лениво спрятал лицо в том же месте и принялся оставлять неторопливые поцелуи.
- Да?
- Какой график у твоих занятий с Паккиотом?
- Мы тренируемся почти каждый день, чаще всего с утра, иногда я беру в учителя Альба, чтобы практиковать боевую магию. А что?
- Просто интересно, - приврала Мира. – Хочу знать, когда ты не слишком уставший.
Пастырь снисходительно засмеялся.
- Ты – маленькая неумелая лгунья, малышка, но я не стану допытываться. Пусть у тебя будут свои секреты. Учти, если вздумаешь выкинуть что-то себе во вред, я тебя свяжу и оставлю в таком виде навечно. А вечно – это очень долго.
- Я не лгунья.
Вместо ответа Правитель сжал девичью талию покрепче и принялся целовать лицо так часто, что не оставалось возможности ни дышать, ни говорить.
Даже если бы выпала возможность, Мира бы не призналась, что уже почти неделю следит за тем, как они с Паккиотом занимаются в оранжерее. Порой время тренировок не совпадает, потому пришла идея узнать о нем у самого участника этих тренировок. Хотя, возможно, похвастаться стоило бы, потому что каких-никаких, но успехов удалось достичь. Она хорошо отработала стартовую стойку, а глядя на Хаоса - некоторые приемы и самые простые, но нужные переходы. Пастырь, вероятно, о собственном учительстве не подозревал, но тем лучше. По крайней мере, как посчитала Мира, пока не достигнет результата, за который не будет стыдно.
После совместного времени она пулей понеслась в оранжерею, чтобы успеть спрятаться. Схватила меч, залезла в кусты и стала ждать. Вскоре подоспели и тренер с учеником, начался урок. Боль в мышцах была ощутимой, но в процессе постепенно уходила. Хаос сражался все лучше с каждым разом, в нем на глазах возрождались утерянные навыки, из-за чего Мире было сложно поспевать за их с Паккиотом ритмом, однако что-то все же усваивалось, даже оставалось время, чтобы с восторгом полюбоваться самим Правителем. Мира представляла, что когда-то сможет быть такой же, и действительно верила, но понимала – нужно стараться и много работать.
После тренировки военачальник задержался, собирая оставленный инвентарь. Сложил щит, мечи, а потом замер, наблюдая, как одинокое деревянное оружие соскальзывает со стойки на землю. Мира прикусила язык от досады.
Паккиот же присел, взял его, перекинул из одной руки в другую, точно что-то невесомое, и обернулся на кусты. Только глаз не поднял.
- Твоя опорная нога при перемещении должна скидывать груз тела на другую и касаться земли плавно, тихо, чтобы держать тело в тонусе и напряжении. А ты топаешь, как адский пес.
Мира осторожно вышла из укрытия. Морально успела приготовиться к лекции, даже смогла держать подбородок прямо - не спряталась.
- И как долго вы знаете?
- С самого начала, но не хотел вмешиваться, - главнокомандующий привычно устало вздохнул. – Могу похвалить за упорство.
Оглядев девушку, на сей раз задумчиво, взвешивая все «за» и «против», махнул рукой.
- Показывай.
Мира тут же закивала, на ходу поудобнее обхватывая рукоять меча. Никакого страха не было, только решимость и уверенность в хорошем результате. Возможно, немного переживаний. Совсем чуть-чуть.
- Стартовая стойка.
Она резко, почти идеально отработанным жестом приняла нужное положение. Паккиот кивнул, пару раз стукнув по ее телу уже знакомым экземпляром тренировочного оружия. Это были едва заметные толчки, уточняющие, но не исправляющие.
Пока ученица выполняла указания, тренер ходил вокруг и рассматривал под микроскопом каждое ее движение, положение каждой конечности, даже то, как она дышит и как укладывается в счет, если требуется. По итогу вновь вздохнул, молча поставил меч на место и направился к выходу. Измученная Мира смотрела ему вслед отчаянно, точно спрашивала, в чем была ее ошибка. Едва набралась смелости произнеси это вслух, услышала:
- Завтра в пять утра здесь же, без опозданий.
Улыбка сначала медленно расползлась по лицу, затем полностью завладела им, заставив завизжать в кулак. Мира принялась пританцовывать на месте, что больше походило на радость какой-нибудь фермерской кобылицы, которая активно и грациозно бьет копытами оземь по очереди. Когда сил на радость больше не осталось, девушка упала прямо на землю и прикрыла глаза. Хоть что-то в этой жизни ей удалось, теперь она будет совершенствовать мастерство сражения на мечах с лучшим воином Нового и Старого миров!
- «Постойте, что? Он сказал, в пять утра?».
А вот когда пришлось выходить из оранжереи, радости поубавилось, ведь появилась суровая правда – после плодотворных тренировок мышцы изрядно натружены. Мире пришлось ковылять к лестнице, что получалось медленно, но вполне успешно, пока на первый этаж не спустилась Лорель.
Почти весело, раздражающе легко минуя ступени, она наткнулась на заклятую подругу.
- Ох, здравствуй. Могу я предложить тебе прогуляться вместе? Дядюшка Альб поручил мне кое-что, для тебя это станет хорошей возможностью попасть в места, куда обычных жителей замка не пускают.
Мира с трудом проглотила недовольство, готовое вот-вот проскользнуть наружу. Вместо этого растянула губы в улыбке и, до боли обхватив перила лестницы, сладко ответила:
- Да, конечно, было бы прекрасно, - подумала. - «Знаю я твои прогулки. Ничего в этом замке просто так не делается, сейчас и проверим».
Лорель улыбнулась столь же фальшиво в ответ, и они двинулись в противоположную от оранжереи сторону. Идя за ней, Мира могла думать только о подлости и безжалостности золотоволосой красавицы. На деле она оказалась всего лишь демоницей с ангельским лицом, злобной пустышкой, думающей только о замужестве и короне на своей глупой голове. Хотела убить ее? Как коварно! Еще и притворилась хорошей, пыталась навязаться в подруги.
- «Не просто так я почувствовала какой-то подвох. Ох уж эти привычки вставлять палки в колеса, никогда не привыкну. И что, мне теперь сторониться ее всю жизнь? Опасаться, что дочка Советника, местная принцесса, сотворит еще какую-то гадость, чтобы выйти замуж за Правителя? Тошно думать. Зачем им пробираться так высоко, неужели второе место в демонской верхушке – это недостаточно? Да и что даст замужество за Лиодором? Он ведь не умрет, его, как выяснилось, и убить-то окончательно невозможно… О чем я думаю? А вдруг они правда и его захотят уничтожить? Бред. Теотерон любит его. Любит ведь?».
Пока поток мыслей крутил Миру около Лорель, та вела ее все дальше от холла, в лабиринты темных коридоров. В какой-то момент человеческая девушка перестала хоть что-то отличать в однообразном скоплении стен. По ходу демоница задавала ни к чему не обязывающие вопросы, носящие, скорее, светский характер: «Как живется в замке? Есть ли друзья? Как проводите время? Какие ваши любимые занятия?». Следом, точно марионеточная кукла с несколькими записями, Лорель порадовалась за Миру, сказала, насколько все волшебно и прекрасно.
А потом они оказались в незнакомом месте. Огромная комната с несколькими дверьми, одна из которых – красная, без ручек, вызывающая нешуточное желание открыть ее. Заметив интерес девушки, Лорель указала на другой проход, обычный, черный, с металлическими деталями, привычными декору замка Хаоса.
- Нам туда.
- А за той дверью что?
Демоница безразлично осмотрела красное полотно.
- За ней подземная часть реки, отсюда ее разливают по емкостям. Идем же.
В смежной комнате оказался склад с множеством шкафов и полок, забитых одинаковыми стеклянными сосудами. Жидкость в них напоминала кровь с черными сгустками. Те перемещались по доступному пространству, точно живые.
Мира вдруг ощутила дежавю. Нечто подобное она уже видела, только вот где?
Лорель же взяла несколько флаконов и, ловко прижав их к груди, направилась обратно.
- Это – вода из реки. Сами мы ее не набираем, этим занимаются слуги. И разносят тоже, но в этот раз дяде понадобилась помощь доверенного лица, никто не должен знать, что он проводит эксперименты для возвращения Мора.
- Зачем ты тогда говоришь это мне? – поинтересовалась Мира, разглядывая причудливую кладовую.
- Чтобы ты знала свое место, - проговорила Лорель таким же спокойным, ласковым голосом. – Скажу прямо: такой, как ты, никогда не стать частью нашего общества, и уж тем более, частью нашей семьи. Людей, вроде тебя, здесь мало кто любит и уважает, ведь вы принесли много бед. Возьми любого, столько примеров: Оракул, Паккиот, Мор, Хаос. Смерть. И это только те, о которых ты осведомлена. Подумай о том, чтобы уйти. Вряд ли Хаосу будет полезно иметь связи с подобной тебе.
Демоница сделала несколько шагов, когда обернулась:
- И, кстати, хотела поблагодарить тебя за доброту к Оракулу. Его забывают, мало кто хочет возиться с существом столь беззащитным и бесполезным. Это не делает его плохим, напротив, придает некое… очарование. Он – вечный ребенок, к тому же, у него есть силы, что все же дает ему право оставаться в наших рядах. С тобой такое не сработает, потому подумай о моих словах, пока не поздно.
Мира осталась одна. Оглядела окружение потупившимся взглядом, точно за полками и склянками пряталось все светское общество замка. Резко опустила глаза в пол, ощущая, как лицо пылает от стыда, обиды и непонимания. Лорель могла позволить себе все, что угодно, могла сказать любую мерзкую вещь. Чего уж там, пусть говорит, это ведь не делает ложь правдой?
Мира прикрыла глаза. Зажмурилась, пытаясь вернуть трезвость ума, а затем предательски беззащитным, потерянным жестом спрятала лицо под ладонью.
- «Она права? Я потому расстраиваюсь?».
Извилистая обратная дорога грозила совсем потеряться в рассеянном разуме девушки, потому она поторопилась вслед за Лорель, которую, к собственному удивлению, уже не застала. Даже шагов не услышала, не заметила удаляющейся тени. Демоница точно в воздухе растворилась.
Покинув лабиринт, Мира все же добрела до лестницы. У подножия хотела схватиться за перила, а когда подняла голову – замерла.
Лорель стояла рядом с Хаосом, деловито, по-собственнически, поправляя прошитые края его пиджака. Даже пуговицу застегнула, не забыв лучезарно улыбнуться. Лица Хаоса видно не было, потому любой мог представить, что пара – влюбленные, воркующие в тени. Сочетание черного и белого, серебра и золота, силы и хрупкости, уверенности и изящества. Их тела образовывали причудливый узор, который хотелось изучать вечность.
Мира вздрогнула, когда ее пальцы коснулись холодной поверхности отполированного камня.
- «А как я выгляжу рядом с ним? Что бросается в глаза? Какие красивые слова можно подобрать, чтобы описать нас? И можно ли вообще?».
- Леди Лорель, - громко поздоровалась подоспевшая служанка. Демоница мягко улыбнулась ей и принялась выслушивать. От торса Хаоса рук не отняла, а тот не торопился ее отталкивать, будто в таком жесте не было и капли неприличия.
Служанка радовалась. Маленькие глазки сияли, рассматривая роскошный дуэт. Лорель благосклонно позволяла прокатываться по себе глазами, даже Хаоса мягко развернула в более выгодную позицию. А потом в спектакле появилось новое действующее лицо: Теотерон, благочестивый Советник в привычной ему белой рубашке под шелковой накидкой. Обняв детей за плечи, он повел их дальше, стараясь завлечь отвлеченной беседой.
В этой троице все казалось нормальным, правильным.
Мира ощущала слабость в ногах и нечто ноющее в груди. Давящее, щемящее. Тоска? Да, возможно. Только вот более глубокое, черное. Старые мысли все больше укоренялись в ее голове, и от этого становилось жутко. Подозрительная эмоция, похожая на злость, подстегивала сотворить какую-то глупость. Девушка в который раз подумала, что ей это не свойственно, но теперь более критично. А плохо ли быть смелой в подобных обстоятельствах? Пусть лучше она однажды отстоит себя, чем позволит кому-то так плохо с собой обращаться, верно? Ревность пугала ее, но вместе с тем давала новое представление о собственной личности.
Служанка перестала радостно сверлить спины вельмож взглядом, спустилась на первый этаж. Мира удостоилась ее робкой, дружелюбной улыбки. Смотрели друг на друга, как равные.
Девушка вслушивалась в ее легкие шаги, пока не вспомнила, какой была жизнь в пансионе. Страшно, этого не отнять, но теперь ее страхи казались странными, поверхностными, а вся жизнь там – искусственной. Единственное, что напоминало о реальности – ее Лиодор. Пусть было неприятно жить в четырех стенах, но там он всегда оставался рядом, ей достаточно было просто заговорить, и он ответил бы.
Прочистив горло, Мира положила руку на ключицы и шепнула:
- Эй?
Никто не ответил. Вокруг ни души.
И вдруг резкий, громкий шаг на первую ступень буквально из-за ее спины. Напуганный разум даже не успел собрать картинку, понять, что произошло, когда внушительная фигура Паккиота прорисовалась чуть выше. Он повернулся, демонстрируя профиль, и отвесил весьма нелестный комментарий:
- Сама с собой говоришь? Дурная ты.
Мира воспользовалась его появлением, точно волшебной помощью свыше – увязалась, насильно начиная какой-то бесполезный и глупый разговор.
- А вы чем занимаетесь? Важное дело?
Ругаться военный почему-то не решился, только нервно потер заднюю часть шеи. Вопросы он нарочно проигнорировал, дав полезный совет:
- Стоять посреди замка без дела – плохо. Если есть силы и время, лучше пойти тогда мечом помахать. Облегчишь мне работу и себе полезно сделаешь.
- Я бы с радостью, но уже не смогу, - призналась Мира. Они поднялись по лестнице, коридор преодолевали в неравном темпе. Что удивительно, Паккиот не спешил сразу же отрываться от своей непрошенной спутницы, напротив, даже немного замедлился.
- Тогда иди к себе и сил набирайся, нечего шататься попусту. Ясно? Это приказ, – обернулся он. Мира закивала, набирая шаг – хотела сравняться с демоном, но неловко запуталась в уставших ногах и опрометью полетела на ковровое покрытие.
Ловкость Паккиота сработала как обычно. Он уверенно, даже не глядя, поймал ее рукой и, поправив одним-единственным резким жестом, точно мешок с мукой, поспешил скрыться в смежном проходе. Действовал слишком уж четко, точно предугадывал будущее.
- «Может, его кто-то позвал, а я не услышала?» - подумала Мира, после чего все же решила последовать указанию тренера – ушла к себе. Ее ждал долгий отдых.