Глава 17
— Ушла! — Шеррель был в бешенстве, — Ушла, раздери меня Бездна!
Холодный мелкий дождь хлестал по крышам, стекал в рытвины тротуаров. В этот час злачные места ниярского Дна только открывались — неоновые вывески отражались в мокрой брусчатке, их огни придавали облезлым стенам призрачное мерцание. Это своеобразное освещение добавляло происходящему гротескности.
Правда, Янг едва ли был в состоянии её оценить. Под веками жгло, словно там кто-то рассыпал песок, звуки казались невыносимо резкими. Каждое слово Шерреля отдавалось в висках глухим, болезненным эхом.
Ларкин скорбно упустил уголки губ.
— Сейчас сюда прибудут люди Ведомства. Они хотят осмотреть мобиль.
— Мобиль? — Шеррель в сердцах пнул брошенный транспорт, — Это корыто – все, что нам осталось! Мы бессильны перед экранированием, нам запрещают портативные генераторы, зато Паромщики таскают их с собой! Будь они у нас — мы бы сразу пошли за ней, но нет, нам надо играть по правилам Ведомства... Да любой обойдет нас в два счета!
Он махнул рукой, раздражённо оглядываясь по сторонам. Недалеко, у перекрестка, стоял его шаттл. Шеррель прибыл как только смог, но было поздно. След проективной телепатки растворился в переплетении Червоточин.
Янг стоял в стороне вместе с другими младшими Лоцманами. Намокшая форма липла к телу, его бил озноб, но он терпеливо ждал, пока Шеррель спустит пар. Рано или поздно инспектор Арбитража и руководитель группы содействия следствию перестанет вести себя как вышибала из местного бара. И тогда Янг расскажет ему и Ларкину все. Все, что понял сегодня, сложив факты.
Ларкин мягко коснулся плеча Шерреля. Потом что-то тихо сказал. Их взгляды встретились — юный Лоцман дорого бы отдал, чтобы узнать содержание мысленной беседы, которую вели Старшие. Но он мог догадаться: куратор Сенсоров передавал Теору Шеррелю воспоминания о погоне, о том, как ускользнула проективная телепатка и о её последних словах.
Я знала, что вам нельзя верить!
Янг не решался отдать себе полный отчет в том, что это значило.
Мерный гул послышался откуда-то сверху. Темнота долго скрывала очертания транспорта. Когда, наконец, он приземлился, на нем оказались эмблемы Гильдии — не Внутреннего Ведомства.
Из транспорта вышел Элизар. Глава Совета выпрямился во весь свой внушительный рост, расправил плечи и направился к Ларкину и Шеррелю. В его непроницаемых глазах, как всегда, трудно было что-то прочитать, но лицо выражало отеческую озабоченность.
Янг сморгнул с ресниц капли дождя. Фигура Элизара в белых одеждах и сером лоцманском плаще выглядела здесь, на заплеванном ниярском Дне, ещё неуместней, чем Шеррель, изрыгающий ругательства.
Элизар подошел к Старшим. Ларкин и Шеррель уже умолкли и смотрели на него с немым ожиданием.
— Это, конечно, большое упущение, — наконец, сказал Глава Совета.
Прежде, чем инспектор Арбитража успел разразиться очередной тирадой, он заботливо, но настойчиво положил руки на плечи обоим Старшим.
Приглушенный звук его слов едва доносился до Янга.
— Вы потерпели неудачу, но что сделано, то сделано. Отправляйтесь домой. Я объясню ситуацию Ведомству.
Он сделал паузу.
— И Регентской СБ.
Шеррель сжал кулаки.
— Нет уж, Лирон, — буркнул он. — Мы облажались, нам и отдуваться.
Голос Элизара спустился почти до шепота.
— Ты правда хочешь лично держать ответ? — сейчас он пристально смотрел на Шерреля, — Твоя ошибка куда серьёзнее, чем ты думаешь. Я знаю, как всё объяснить Ведомству. Считай, что это одолжение.
Шеррель сжал кулаки, потом снова в сердцах выругался. Напоследок ещё раз пнув мобиль, он развернулся и зашагал к своему шаттлу, втянув голову в плечи.
Янг выдохнул. Он скажет все. Сейчас.
Он вспомнил чему учила его Стина, выпрямился и попытался придать своему лицу открытое, дружелюбное выражение...
Поравнявшись с Янгом Шеррель ещё больше насупился и фыркнул:
— И ты здесь? Хоть что-то в последнее время обходится без твоего участия?
Янг оцепенел. Его лицо окаменело и в миг вернуло себе привычную непроницаемую маску.
— Послушайте...
— Не сейчас. Обойдусь и без твоего ценного мнения.
Янг задержал дыхание. Не то место, не то время. Одна надежда на то, что Лола успела донести все до отца...
— Ноам, — сказал он куратору Сенсоров, когда шаттл нес их обратно, на верхние террасы, — Возможно сейчас не лучшее время, но все говорит о том, что мой рейс перевозит те самые компрессоры. Компрессоры, которые привели к аварии!
— Возможно, но не факт, — голос Ларкина звучал тускло, вяло, — Техническая комиссия так и не выяснила причины...
— Потому что проективная телепатка вмешивалась в их сознания!
Ларкин не ответил.
— Послушайте меня, все сходится! — не отступал Янг, — Проблема была не в развязке, и не в пространственных феноменах. Стину усыпляли намеренно...
Ларкин перевел шаттл в режим автопилота, его руки безжизненно лежали на штурвале. Его маленькое детское лицо сейчас выглядело изможденным и откровенно старым.
— Это интересная теория, юноша, — сказал куратор Сенсоров, но мысли его блуждали далеко, вертелись, как понял Янг, вокруг последних слов проективной телепатки, её презрения, гнева, чувства предательства. Самые черные подозрения поднимались сейчас в душе Ларкина, — Безусловно, интересная. Но её ещё предстоит доказать.
...Когда Янг вернулся в госпиталь, он застал Стину на скамье в приемной. Девушка сидела, вытянув ноги, уставясь в потолок невидящим взглядом. Янг знал это состояние своей Второй — такой она бывала после их особенно бурных ссор, после сильных всплесков чувств... Кудрявые волосы сбились, свились в упругие кольца. В покрасневших глазах ещё стояли следы слез.
— С ним все плохо, — сказала она, не глядя на Янга, — Я сделала что могла. Сейчас там работает Фейер и другие эмпаты, но...с ним все плохо.
Со мной тоже, подумал Янг. Он, наконец, перестал сдерживать дыхание. Больничный воздух с чем-то похожим на всхлип ворвался в его легкие. Мыслями, чувствами, всем своим существом его Вторая сейчас тянулась к другому мужчине. Впервые за всю их со Стиной историю Янг не знал что предпринять.
В коридоре послышался звук шагов. Фейер зашел в приемную и кивнул Стине:
— Он заговорил. Зовет вас. Говорит, только вы...
Куратор эмпатов увидел Янга и осекся. Стина тут же вскочила и выбежала из приемной.
— Вы тоже можете присоединиться, — сказал Фейер, — Если хотите помочь.
Он умолк. В его лице читалось что-то похожее на замешательство и...жалость?
— Нет, — Янг отступил на шаг, качая головой, — Нет, без меня. Я точно здесь лишний.
Фейер коротко кивнул, и, вслед за Стиной, вышел из приемной. Двери за ним захлопнулись, оставив юношу одного в пустом холле.
Лишний, стучало у Янга в висках.
Лишний.
А ведь это правда.
***
Вести распространялись быстро.
Не прошло и суток, как вся Саора узнала, что «виновник» трагедии на набережной вовсе не виновник. Его воспоминания оказались фальшивкой, а сознание – изломанным, раздавленным вмешательством телепатки-урди.
Теперь общественность лихорадило.
Версии множились. Одни кричали, что виноваты урди, которые «всегда плели заговоры против Саоры». Другие полагали, что виновны производители "Шторма" — те, кто хотел скрыть фатальные недостатки в его конструкции. Но факт оставался фактом: телепатка скрылась. А значит, заказчики остались в тени.
В закрытых каналах Гильдии, которые читал Тир, звучало другое. Они обсуждали технику, которую беглянка использовала, чтобы ускользнуть от Лоцманов.
Запрещенную технику, позволяющую блокировать восприятие и ускользать из под самого носа преследователей.
Экранирование.
Технику, благодаря которой старая Паромщица Мэв не сразу заметила его присутствие.
А когда заметила, то не смогла скрыть изумления. Она чуть не упала, когда резко обернулась на каблуках посреди своей затхлой, прокуренной берлоги. На какой-то миг на её длинном, морщинистом лице мелькнул страх. Рот открылся, чтобы что-то произнести, но она смолчала — лишь молча сверлила Тира взглядом.
— Мне нужны объяснения, — ледяным тоном проговорил молодой Лоцман.
Он приблизился на шаг.
— Мы так не договаривались. Ты не говорила мне, что будешь покрывать убийцу.
— Убийцу? — прошипела Мэв.
— Убийцу, которая чуть не погубила моего брата. И сотни невинных взрослых и детей тогда, на ниярской набережной.
— Окстись, — твердо сказала Паромщица, — Ты бредишь.
Тир не сразу отдал себе отчет в том, что последовало. Какая-то его часть, темная, дремлющая, поднялась из самого центра его существа и потянулась к сознанию Мэв. В мгновение ока, минуя мысли, чувства и память, он проник в область рефлексов и инстинктов, туда, где прятался животный, первобытный страх. Старуха захрипела так, будто её горло сжали тиски.
— Сет...Отпусти!
— Ты все расскажешь, — медленно проговорил он, чеканя каждое слово.
И тут же почувствовал, как сознание Мэв вырывается из его ледяной хватки. Ускользает, как угорь из сети. Из последних сил Тир старался удержать его, но Мэв высвободилась.
И исчезла из виду.
Потом кто-то с силой огрел его по голове так, что искры посыпались из глаз.
...Когда он очнулся, в комнате стоял густой запах табака. Из трубки Мэв вырывались и поднимались к потолку клубы горьковатого дыма. Он дернулся, чтобы вскочить на ноги, но оказалось, что его стопы и запястья связаны. Крепкие веревки впивались в кожу, зятягивались тем крепче, чем сильнее он пытался освободиться. Он чудом не упал, но вывернул шею, и увидел Паромщицу. Та сидела в своем старом потертом кресле и курила.
— Вот видишь, — спокойно сказала она, — В эту игру можно играть вдвоём.
Тир потянулся к её сознанию, но натолкнулся на глухую стену. На этот раз он решил выждать и промолчать.
— Ты оказался ещё таланливее, чем я думала, — продолжала Мэв, затягиваясь трубкой, — То, что ты проделал со мной... Врядли ты научился этому у своего бродячего приятеля. Кочевники не любят этого искусства, называют мерзостью. Ему нигде не учат. Оно доступно многим, но владеют им единицы. А у тебя — природный талант!
Тир извернулся и метнул в неё злобный взгляд.
— ...Так что убийца здесь один, — заключила Мэв, — И тот несостоявшийся.
Она положила трубку на столик рядом, встала с кресла и выпрямилась во весь рост, нависая над ним.
— Сейчас будет тест, Сет, — сказала она тихо, — Я хочу убедиться, что ты договороспособен. Я позволю тебе задавать вопросы. На кое-какие даже буду отвечать. Если захочу. Если попытаешься мне навредить — там, за дверью, ждут моего Зова те, кто правда, умеет убивать. Если дернешься, твоя прекрасная раванка не дождется своего синеглазого героя.
Тир молчал.
Она склонила голову набок.
— Так как?
— Сначала развяжи меня.
Разрезанный рот Мэв расплылся в издевательской улыбке.
— Хорошая попытка.
— Пожалуйста, — процедил Тир.
— Так лучше. Старших надо уважать.
Мэв высвободила его руки, с легкостью расплетая замысловатые узлы. Тир выпрямился и сел, разминая запястья. Его браслет не подавал признаков жизни — это вселяло спокойствие. Хоть в чем-то можно было быть уверенным, заявляясь в берлогу Мэв.
— Телепатка-урди. Это ты научила её экранированию?
— Конечно, — со вздохом сказала Паромщица, вновь опускаясь в кресло, — Я же её мать.
Мать? Опешивший Тир, казалось, потерял дар речи.
— А какая мать, — продолжила Мэв, и в её словах зазвенела горечь, — Какая мать не хочет защитить своё дитя от неверных решений? Вот только как быть с совсем взрослыми дочерьми? Мать им не указ. Говорила я ей — не связывайся...
Тир молчал, ожидая продолжения.
— Так что мне понятна твоя боль о родных, о брате,— она вновь стала набивать трубку, — А вот твой упрек я не принимаю. Марга – не убийца.
— Разве не она привела к катастрофе на набережной? — наконец произнес Тир, — Разве не она внедрила в голову пилоту ложные воспоминания?
Мэв покачала головой.
— Потому что ей приказали. Она не разрушала самолет, она лишь скрывала правду. А когда испугалась, что её раскроют, то попыталась окончательно стереть пилоту память. Только... — она саркастически фыркнула, — Её не собирались раскрывать. Её собирались убить. Экранирование помогло ей уйти.
Тир недоверчиво покосился на Паромщицу. Та твердо встретила его взгляд.
— Так что, как видишь, наша с тобой сделка была совершенно справедливой. Жизнь моей девочки за жизнь твоей.
Тир тряхнул головой.
— Убить? С чего ты так решила?
— Гадала на потрохах стервятников, — усмехнулась Паромщица, — Я же старая ведьма! — она продолжила уже серьезно, поймав его раздраженный взгляд, — Да потому её целью было лишь временное сокрытие преступления. Настоящей целью было вызвать каскад необратимых событий и посеять хаос. А жерло этого хаоса уже поглотило бы все, даже её жизнь. Достаточно посмотреть на последствия.
— О чем ты?
Мэв покачала головой.
— Да что же ты, Сет? Должно быть я слишком сильно тебя ударила. Совсем перестал соображать? — она подняла костистую, усеянну перстнями руку и начала считать, загибая пальцы, — Народ разгневан. Генералитет в отставке. Элитная эскадрилья распущена. И самое главное — Оборонное Ведомство остановило производство "Шторма". А винят во всем – раванских полукровок и урди, вокруг один раздор и раскол! Наивная Марга поверила, что её заказчики её защитят, но ставки такие, что её бы просто убили. Или разрушили, чтобы она никому не успела ничего сказать.
— Ты знаешь, кто заказчики?
Мэв уставилась на него, как будто все ещё поражалась его несусветной глупости.
— Гильдия. Кто же ещё? Какой-то хлыщ из вашей верхушки передавал ей задания. Уж не знаю по чьей указке.
— Гильдия? — Тир не верил своим ушам, — Гильдия предала её?
— Ты же сам знаешь насколько там все прогнило.
Тира прошиб холодный пот.
— Но чтобы настолько... — он не решался верить её словам, но знал, что это правда, — Кто это был?
Мэв покачала головой.
— Марга и сама не знала. Я говорила ей не связываться, но поначалу поручения были такими простыми... Типа сделать так, чтобы кому надо подсыпали сонный порошок. Она смеялась, говорила: мать, это легкие деньги...
— Сонный порошок...— не веря самому себе пробормотал Тир. Потом встретился взглядом с Мэв, — На Киллуме?
Та медленно кивнула, уставясь на него в ответ.
— Выходит, ты в курсе? — он ощутил липкое и бесцеремонное прикосновение её сознания к своему разуму, — Пожалуйста, не суетись и не поднимай Барьер. Все равно без толку. Это как-то связано с твоим братом?
Тир заставил себя не сопротивляться. Он вызвал в памяти все, что он знал от Янга. Все обстоятельства его рейса.
Теперь Лицо Мэв светилось тем, чего Тир никак не ожидал на нем увидеть. Неподдельным воодушевлением. Надеждой!
— Так ты ещё полезнее, чем я думала, Сет! — довольно воскликнула Паромщица, — Вот оно как связано! Что ж, если все сделать правильно, то ты поможешь мне вскрыть этот нарыв, найти виновных и призвать к ответу!
Тир не сдержался. Он фыркнул, не скрывая сарказма:
— Я помогу тебе? Тебе-то какое до этого дело? Твоя дочь цела, затерялась в смежных мирах. А хаос...Разве таким, как вы, он не на руку?
Какое-то время женщина пристально смотрела на него, качая головой. Потом вздохнула, и достала из складок своей одежды нож с коротким, острым лезвием. Тир затаил дыхание. Мэв встала, подошла к нему и одним решительным движением перерезала веревки у него на ногах.
Она толкнула стеллаж у одной из стен, которая оказалась скрытой дверью. За ней винтовая лестница упиралась в стены каменного колодца и, извиваясь, уходила вверх.
— Идем, — Мэв шагнула к лестнице и жестом позвала Тира за собой, — Идем, покажу тебе, что будет, если мы этого не остановим.