Глава 14. Незваные гости
Фред запустил липкий шарик в стену — тот шлёпнулся с сочным звуком, растёкся розовым пятном и лениво сполз вниз.
— Кто ж знал, что Монтегю такой идиот, — усмехнулся он, указательным и безымянным пальцами чертя в воздухе окружность. Липкая масса снова собралась в комок и послушно вернулась в ладонь. — Пять дней просидел в шкафу! Это ж надо.
— Значит, вы засунули его в поломанный волшебный шкаф и благополучно об этом забыли? — Джинни скрестила руки на груди, глядя на братьев с немым укором.
— Ну да, — отозвался Джордж, пожимая плечами. — И откуда нам было знать, что он поломанный? Думали, выберется, как протрезвеет.
— Зачем вы вообще его туда засунули? — раздражённо спросила Гермиона, нарочито резко отложив книгу, которую безуспешно пыталась читать под этот шум.
— Подловили его с Гринграсс после отбоя в пустой аудитории и не могли упустить такой прекрасной возможности подшутить, — начал объяснять Фред. — А этот придурок рванул за нами, бросив полуголую красавицу в одиночестве.
— Ага, — продолжил Джордж. — Нёсся, штаны на ходу натягивая, прямо до Выручай-комнаты. Благо, она открылась не тренировочным залом отряда Дамблдора, а комнатой, забитой всяким хламом.
— Даже не хочу представлять, что было бы, если б слизеринцы пронюхали, чем мы занимаемся по ночам, — заключил Фред.
— Погодите, с Гринграсс? — оживился Рон, отрываясь от созерцания камина. — С Дафной или Асторией?
— С Дафной, — с неподдельным страданием в голосе протянул Фред и закатил глаза к потолку, будто взывая к небесам. — Она мне так нравилась... А тут я вижу, как Монтегю разложил её на столе профессора Флитвика и засовывает в неё свой стручок, а она стонет, как потерпевшая.
— Точно! «Грэхем, пожалуйста, осторожнее, это мой первый раз, будь нежнее, Грэхем!» — Джордж с чувством изображал стоны Дафны под хохот Рона.
— А ты, небось, сам мечтал это сделать? — ехидно подмигнув брату, хихикнул Рон.
— Люблю блондинок, — меланхолично вздохнул Фред.
— А я брюнеток, — подхватил Джордж, играя рыжими бровями. — А они вообще двойняшки... просто красота неописуемая.
— Гриффиндорские близнецы и слизеринские двойняшки, — буркнула Джинни. — Что-то на грани фантастики.
— Опять магловских словечек от Гермионы нахваталась? — фыркнул Рон, толкнув сестру локтем. — Я вообще-то думал, что с ней Забини спит — она же за ним три года бегает.
— Да неее... — отмахнулся Фред. — Он спит со своей сестрой, это все знают.
Улыбка медленно сползла с лица Гермионы. Беспечный тон семейства Уизли, плавно перешедший к грязным сплетням, показался ей особенно мерзким.
— Вы серьёзно? — её голос стал нравоучительным. — Из-за вас человек чуть не погиб, а другого почти отправили в Азкабан. А вы обсуждаете, кто с кем спит?
— Эй, Гермиона, успокойся, — Рон пересел к ней на диван и неловко положил руку на плечо. — Они же не специально, просто хотели пошутить. Ты же знаешь Фреда и Джорджа.
— Ну что, пошутили? — Гермиона рывком отстранилась. — И до чего довели ваши шуточки?
Не в силах больше слушать бессмысленную болтовню, она развернулась и быстро вышла из гостиной, не обращая внимания на озадаченные лица притихших Уизли.
— Кажется, в этот раз шалость не удалась, — услышала она вслед.
Только оставив позади ворчливую Полную Даму, Гермиона остановилась, чтобы перевести дыхание.
В памяти всплыла встреча с Забини неделю назад, когда она возвращалась в гриффиндорскую гостиную после очередной тренировки в Выручай-комнате. А потом — та ночь, когда, снова столкнувшись со слизеринцем, Гермиона сама перешла все границы. Раньше она оправдывала себя: он заслужил, сам напросился. Но вчерашняя картина — Блейз Забини, бледный, с потухшим взглядом, в испачканной кровью и землёй разорванной одежде — не давала покоя.
Близнецы, разумеется, не собирались ни в чём признаваться.
«С ним бы ничего не случилось, — твердили они, — у его мамаши хватит галеонов, чтобы вытащить сыночка из любой передряги. И вообще этим богатеям иногда даже полезно спуститься с небес на землю».
Гермиона провела рукой по волосам, пытаясь пригладить непослушные кудри. Внутри всё переворачивалось. Она твёрдо знала: теперь ей придётся найти Забини и извиниться. Ведь Гермиона Грейнджер всегда старалась поступать правильно.
✶✶✶
Зимний пейзаж вокруг Хогвартса напоминал полотно, написанное рукой мастера. Густой декабрьский снег укрывал землю белым саваном. Озеро покрылось тонким льдом. Ветер гнал по нему крошечные снежные вихри, а в кронах деревьев шелестели последние сухие листья, прежде чем раствориться в метели. Свинцовое небо низко нависло над замком, предвещая что-то неотвратимое.
Лиана стояла у ворот, кутаясь в двубортное пальто горчичного оттенка. Её волосы, волнами спадавшие до бёдер, беспорядочно развевались на ветру, а шапка, натянутая почти до бровей, придавала ей чуть растерянный, но трогательный вид. Она казалась хрупкой, как ледяной узор на стекле, готовый рассыпаться от одного прикосновения.
Рядом возвышался Драко, закутанный в длинное шерстяное пальто поверх строгого костюма-тройки, которое лишь подчёркивало его высокий рост и аристократическую осанку. Слегка припорошённые снегом волосы походили на иней. Он выглядел так, будто был высечен из мрамора — холодный, отстранённый, но невероятно притягательный.
Вышедший их проводить Блейз казался ярким пятном на фоне белоснежного пейзажа. Тёмная кожа и пронзительные глаза контрастировали с монохромным миром вокруг. Одетый в идеально сидевшие брюки, чёрную водолазку и тренч, он не мог скрыть внутреннее напряжение, пронизывавшее каждое движение.
Было бы проще аппарировать прямо из слизеринской гостиной, но запрет на чары перемещения в школе оставался строгим, а лишиться конечностей, как Монтегю, никто из них не хотел. Единственным исключением оставался камин в кабинете директора, но Дамблдор не спешил предоставлять их факультету подобные привилегии. Вся глубина его предвзятости стала очевидна, когда он, не утруждая себя поиском истины, попытался отправить Блейза в Азкабан. Слизеринец — значит, виновен по умолчанию.
«Ничего, — думал Блейз, — Грэхем очнётся, и всё выплывет наружу».
Сейчас Монтегю всё ещё находился в медицинском крыле, так и не приходя в сознание. Блейз вправил кости, оказав первую помощь, а зелье костерост залечило переломы. Перевозить его в Мунго посчитали неразумным. Всем известно, что срощенные кости очень хрупкие и требуют времени для восстановления. Обычно достаточно недели, но выздоровление Грэхема затянулось на несколько месяцев. Организм истощили не только последствия рискованной аппарации, но и долгие дни без воды и пищи.
Инцидент не только поставил на уши всё Министерство, но и просочился на страницы «Пророка». Дамблдору вынесли строгий выговор и пригрозили отставкой, если подобное повторится. Он удержался в кресле директора лишь благодаря прошлым заслугам, но теперь его власть заметно пошатнулась, а часть полномочий перешла к Амбридж.
На следующий день после судилища на дверях Большого зала появилось объявление о наборе в инспекционную дружину. Блейз и Драко, движимые чувством мести, записались первыми. Остальные слизеринцы последовали их примеру. Теперь они наводили свои порядки в школе. Амбридж не возражала — так она выслуживалась перед чистокровными семьями. А может, опасалась угроз, что Блейз швырнул ей вслед, когда та заперла его в заброшенных казематах.
Блейз заметил, как пальцы Драко чуть сильнее сжали руку Лианы, и он притянул девушку к себе. Жест получился неосознанным, защитным — и потому честным. Забини наблюдал, не говоря ни слова. Они уже всё обсудили. Разговор был тягостным, но неизбежным.
Синхронно закрыв глаза, Драко и Лиана исчезли в вихре аппарации.
Блейз остался один у ворот Хогвартса. Его взгляд впивался в пустоту, где только что стояли друзья. Он запустил руку в карман, достал смятую пачку, подкурил сигарету от кончика отцовской палочки и сделал первую глубокую затяжку, пытаясь заглушить подступающую тоску.
Расставаться с Лианой даже на несколько дней было тяжело, но разум твердил, что иного пути нет. Впереди его ждала встреча с Торном, а значит — новое погружение в магию вуду, забытую, почти стёртую из памяти магического мира. Последние события ясно показали: Блейзу необходимо было стать не просто сильным, а по-настоящему могущественным волшебником, равным Дамблдору или Гриндельвальду, ведь сейчас он не способен защитить ни себя, ни сестру. Но между силой и безумием лежала тонкая грань, и он шагал по ней, как по хрупкому льду.
Голову разрывали сомнения: что будет с ней, если он не сможет победить проклятье и умрёт? Надеяться на Драко? Сомнительный вариант. Над другом тоже висела угроза, исходившая не только от его отца, но и от возродившегося Реддла.
До роковой даты оставалось меньше четырёх лет — и Блейз должен был успеть. А сейчас пусть Малфой позаботится о ней, пока он позволял тьме всё глубже пускать корни в его душе.
Забини глубоко вдохнул, чувствуя, как холодный воздух режет лёгкие, и бросил сигарету в снег. Пепел рассыпался по белизне грязным пятном.
✶✶✶
Как только Драко и Лиана переступили порог Мэнора, воздух, пропитанный зловещей энергией, обжёг лёгкие странной тяжестью. Это не было похоже на привычную атмосферу поместья. Даже когда Люциус был дома, его холодное присутствие всегда смягчалось Нарциссой, да и сам он в последние годы редко появлялся в Мэноре. Но сейчас всё было иначе. Лиана вспомнила день в библиотеке, когда Люциус вытащил из неё обскур. Эхо той боли до сих пор отзывалось где-то глубоко, но нынешнее зло было иным — чужим, голодным и оттого более пугающим.
Шуршание платья разрезало тишину. В холл ворвалась Нарцисса, и на обычно бесстрастном лице застыла неприкрытая тревога. Глаза миссис Малфой расширились, когда она увидела Лиану.
— Лиана? — голос звучал испуганно. — Ты не должна быть здесь!
Девушка нахмурилась, чувствуя, как между лопаток расползается липкое напряжение. Она обменялась взглядом с Драко, но и он выглядел растерянным.
— Мама, что случилось? — выдохнул он.
Нарцисса нервно оглянулась, прислушиваясь к каждому шороху. Она подошла ближе и торопливо зашептала:
— Я отправила письмо Корделии и ждала только тебя, Драко. Лиане сейчас нельзя тут находиться. Это опасно... для вас обоих.
Горло Лианы сдавило. Она не успела даже задать уточняющих вопросов, как из глубокой ниши под лестницей, где тьма сгущалась плотнее, выступила высокая фигура в чёрном. Движения женщины были резкими и порывистыми, словно её тело не могло вместить бурлящую внутри энергию. Спутанные волосы обрамляли лицо, искажённое ухмылкой, в которой читалось не просто безумие, а извращённая радость от чужого страха. Её глаза, горящие лихорадочным блеском, с наслаждением впитывали их испуг. На руках женщины виднелись тёмные полосы — шрамы от кандалов, выставленные напоказ с гордостью.
Драко вздрогнул, отшатнувшись, лицо побелело. Его рука рефлекторно потянулась к палочке, но он с силой сжал кулак.
— Драко, мой любимый племянник, как ты вырос, — протянула женщина, наклоняя голову.
— Тётя Белла, что ты здесь делаешь? — выдохнул Драко, судорожно сглотнув.
— Мммм... Ты мне не рад? Как жаль. А я так скучала по змеёнышу моей сестры, сидя в Азкабане все эти долгие годы.
Драко оттеснил Лиану за спину, как только женщина приблизилась, но всё её внимание было приковано к парню. Белла схватила его за щёки и принялась дёргать, приговаривая сюсюкающим тоном:
— И кто у нас тут такой недовольный?
Тёмные сухие губы растянулись в ухмылке, обнажив неестественно острые зубы. Лиана ахнула, чем мгновенно привлекла к себе внимание.
— Что это за милашка с тобой? — прошипела Белла, оглядывая Лиану с ног до головы. Её взгляд задержался на шраме на щеке девушки, и в глазах вспыхнул хищный интерес. — Знаешь, Драко, твой отец всегда считал, что слабость — это порок, от которого нужно избавляться. Надеюсь, он сумел научить тебя этому, пока меня не было.
Нарцисса стремительно шагнула вперёд, заслонив собой молодых людей. Маска спокойствия с её лица окончательно спала, уступая место страху.
— Белла, — она говорила быстро и сбивчиво. — Дети не будут нам мешать. Они останутся в детском крыле.
Женщина издала короткий, визгливый смешок и повернулась к Нарциссе.
— Детское крыло? Целое крыло? Бедная сестра, как жаль, что эти министерские крысы лишили тебя счастья...
— Белла! Хватит! — Резко оборвала её Нарцисса, но та продолжала как ни в чём не бывало:
— Но маленькие змеёныши должны вести себя тихо... Шшшшш, очень, очень тихо. — она приложила палец к губам, посмотрев на Драко и Лиану. — А знаешь, Цисси, они тоже могут пригодиться.
— Я сказала нет! Хватит, прошу тебя! — Щёки Нарциссы покрылись нервным румянцем, а губы плотно сжались, выдавая её предельное раздражение.
Воздух словно выкачали из комнаты. Лиана застыла, не в силах сделать вдох. Она не знала, что именно женщина имела в виду, но каждое слово этой сумасшедшей звучало как угроза. Девушка посмотрела на Драко, но и он стоял в ступоре.
Белла сделала обиженную гримасу. Заливаясь ядовитым смехом, она отступила в арочный проём, и густая тень под сводом тут же приняла её в свои объятия, скрыв от глаз.
Нарцисса обернулась к Драко и Лиане, и в её глазах стояла безмолвная мольба:
— Пожалуйста, поднимитесь в ваши комнаты. И не покидайте их, пока я не скажу. Обед вам принесут домовики.
Драко кивнул, но Лиана заметила, как его взгляд метался между матерью и дверью, за которой скрылась его тётя. Он был напуган, и это только усиливало её тревогу. Она никогда не видела его таким, даже когда Люциус наказывал его. Отец Драко был жестоким, но предсказуемым. Белла же была подобна урагану, разрушающему всё на своём пути.
Они молча прошли по лестнице и коридору, ведущему в детское крыло. Лиана ощущала, как кровь стынет в жилах. Она хотела спросить Драко, кто эта безумная женщина и почему он не рассказывал о ней, но парень шёл впереди, его плечи были напряжены, а шаги — так быстры, что Лиана едва поспевала.
Когда они вошли в малую гостиную, Драко закрыл дверь и наложил на неё несколько защитных заклинаний. Потом продолжил зачаровывать остальные помещения их крыла.
Наконец, он вернулся и устало сел в кресло у камина, закрыв лицо ладонями.
— Драко, кто это был? — осторожно спросила Лиана. — Она пугает.
Он убрал руки от лица. В полных ужаса глазах друга плавала беспомощность.
— Это Беллатриса Лестрейндж, мамина сестра. И она должна сидеть в Азкабане. Тётя получила пожизненное за то, что входила в ближайшее окружение Тёмного Лорда. Я не знаю, как она выбралась и как оказалась в нашем доме. Мама не была бы в таком ужасе, если бы дело было только в Белле.
Рот Лианы наполнился кисловатым привкусом. Девушка знала, что Малфои связаны с последователями Реддла, но теперь всё выглядело ещё более зловещим. Она подошла к окну и уставилась в падающий снег, который уже не казался таким красивым, как раньше.
✶✶✶
Ночь в Мэноре была тихой, но неспокойной. Лиана проснулась от острого ощущения чужого присутствия. Она лежала неподвижно, вслушиваясь в тишину, но слышала лишь бешеный стук собственного сердца. Холодные мурашки пробежали по коже. Медленно, стараясь не выдать пробуждения, она приоткрыла веки. Комната тонула в полумраке. Лишь тонкий луч лунного света пробивался сквозь щель между шторами.
Привыкнув к темноте, она уловила движение в углу. Активировав свой дар, Лиана увидела душу — тёмно-синего, почти чернильного цвета. Лестрейндж.
Из груди вырвался шёпот на странном, резком и жестком языке:
— Что вы тут делаете?
Она и сама не поняла, что снова заговорила на незнакомом наречии, пробуждавшимся в ней в минуты крайнего напряжения, когда контроль ускользал.
Беллатриса отозвалась лёгким смешком.
— Ты русская? — её голос стал сладким и вкрадчивым, полным ядовитого любопытства. — Ещё одна девка из Колдотворца? И как мой племянничек умудрился с тобой сойтись?
— Я учусь в Хогвартсе! — выдохнула Лиана, приподнимаясь на локте. — И я Забини!
Она пыталась вложить в эти слова всю возможную твердость, чтобы заглушить страх, сжимавший горло.
Лестрейндж скользнула ближе. Её глаза сверкали нездоровым, хищным блеском. Она разглядывала Лиану с любопытством коллекционера, нашедшего редкий, но опасный экземпляр.
— Забини? — чёрные губы искривила язвительная усмешка. — Слишком ты белокожа для дочери Корделии. Ах, постой... Ясно! Ты — русская сиротка, которой удалось растрогать её сердце. Неужели ты и Драко решила превратить в такого же слабака? У тебя не выйдет, милашка. Люциус слишком много в него вложил. Наш змеёныш должен быть сильным, чтобы служить Тёмному Лорду.
— Драко не будет делать ничего такого! — выдавила Лиана.
— Ничего такого? Хм, как интересно! Но это не тебе решать, милашка. — Беллатриса приблизилась почти вплотную. Её лицо с резкими чертами в лунном свете походило на зловещую маску. Пальцы с длинными чёрными ногтями ласково коснулись шрама на щеке девушки. — Красивые отметины. Чем они сделаны? Гоблинской сталью? Её поцелуй не смыть ни зельями, ни заклинаниями.
Лиана не ответила. Тело напряглось, готовое к бегству или борьбе, но девушка понимала, что против Лестрейндж у неё нет шансов. Кусачий взгляд Беллатрисы скользнул ниже, к открытым участкам кожи на руках и шее, проглядывавшим сквозь тонкий шёлк ночной рубашки.
— Так ты вся исписана ими! Шикарно. — продолжила она, увлечённая собственным открытием. — Каждая метка рассказывает историю боли. Историю того, как кто-то выжил, когда не должен был. Но это всегда можно исправить. Правда?
Присутствие Лестрейндж давило, окутывая разум удушающим маревом.
Дверь с грохотом распахнулась, ударившись о стену.
— Лиана! — раздался взволнованный голос Драко.
Он стоял на пороге — растрёпанный, с зажатой в руке палочкой. Вся его поза, секунду назад выдавшая лишь растерянность, вдруг наполнилась сконцентрированной яростью. Это была не угроза, а вывернутая наизнанку паника, ставшая отчаянным вызовом, потому что иначе Драко просто не выдержал.
— Тётя Белла, — произнёс он, выдавливая слова сквозь стиснутые зубы. — Что ты здесь делаешь?
Лестрейндж медленно, с театральной грацией, повернулась к нему, и улыбка на её лице стала ещё шире и безумнее.
— Мой змеёныш, — замурлыкала она. — Мы с твоей подружкой решили поболтать. Посплетничать, как подружки. Она такая интересная.
— Она не имеет к тебе никакого отношения, — отрезал Драко, решительно шагнув вперёд и направляя на тётку палочку. — И не должна тебя интересовать.
Беллатриса издала свой визгливый, раздирающий нервы смех.
— О, как трогательно. Ты защищаешь её, как настоящий рыцарь.
— Как ты прошла сквозь защиту? — спросил он, не отводя взгляда.
— Твои заклинания такие милые, они даже слегка меня пощекотали, — произнесла она, игриво поджав губы в притворной обиде.
— Убирайся! — закричал Драко, палочка в его руке дрожала.
Беллатриса, театрально склонив голову набок, вздохнула.
— Как скажешь. Оставлю вас развлекаться наедине.
Лестрейндж проскользнула в открытую дверь, и её голос донёсся уже откуда-то из глубины коридора:
— Сделай так, чтобы твоя подружка кричала погромче, когда будешь её трахать. Обожаю этот звук! Это же музыка!
Как только её фигура окончательно растаяла во тьме, Драко опустил палочку и повернулся к Лиане.
— Ты в порядке? — с тревогой спросил он, пытаясь оценить её состояние. — Приступа не было?
Лиана молча покачала головой, не в силах выдавить ни слова. Мелкая дрожь всё ещё пробегала по спине.
— Нет, но она очень напугала меня. Она угрожала, говорила ужасные вещи. — девушка замолчала, глядя в сторону двери. — Что если она вернётся?
— Пойдём, — твёрдо сказал Малфой, протягивая руку. — Ты останешься в моей комнате.
Они вышли в коридор. Драко вёл её уверенно, но каждый скрип половицы или шорох заставлял парня вздрагивать и сжимать палочку. Лиана шла, вцепившись в руку друга так крепко, что от её ногтей на его запястье наверняка останутся кровавые следы.
Комната Малфоя встретила их мягким теплом. Он сразу захлопнул дверь и обрушил на неё шквал защитных чар. Движения были резкими, отчаянными. Слова слетали с губ с такой сосредоточенностью, будто он пытался защитить её не только от безумной тётки, но и от всего зла этого мира.
— Спасибо, — выдохнула Лиана, не отрывая взгляда от его напряжённой спины.
— Я не знаю, как ей удалось проникнуть в наше крыло, — обернувшись, сдавленно произнёс Драко. — Но я усилил чары. Сюда она точно не попадёт. Я не позволю ей тебя тронуть.
Лиана кивнула. Чтобы отвлечься, она оглядела его комнату. За полгода здесь ничего не изменилось: те же тёмно-зелёные тканевые обои на стенах, массивная кровать с высоким резным изголовьем, тот же толстый ковёр с серебряными змеями и флаг их факультета на стене. Пыльные фолианты на столе, снитчи в золотых коробочках, мётлы в углу. Даже камин трещал так же уютно, но сегодня его тепло не могло прогнать внутренний холод. Она стояла посреди комнаты, бессильно обхватив себя руками.
— Ложись в постель. Я буду на диване, — заявил парень и уже собрался взмахнуть палочкой, но Лиана крепко сжала его руку, не позволяя ему отдалиться.
— Нет, — твёрдым шёпотом произнесла она. — Останься. Я не хочу спать одна.
Он замер, не отрывая от неё взгляда. Мышцы его шеи напряглись, а кадык резко дёрнулся.
— Лиана, я... Нам лучше... — хрипло начал он, но она перебила:
— Пожалуйста. Я прошу тебя.
Из груди Драко вырвался сдавленный вздох.
— Хорошо. — сдался он, как всегда ей уступая.
Они легли рядом, разделённые лишь тонким слоем воздуха. Малфой растянулся на спине, стараясь сохранить дистанцию, но Лиана повернулась, придвинувшись вплотную.
— Спасибо, — тихо выдохнула девушка, кончиками пальцев коснувшись его щеки. Он резко дёрнулся, сжав челюсть. Странная реакция заставила её приподняться на локте. — В чём дело?
Блейз никогда так не реагировал на их ночёвки. В первый год после освобождения она постоянно пробиралась в его комнату — так было спокойнее засыпать. Почему же Драко вздрагивает от её прикосновения?
— Лучше не трогай меня, если не хочешь, чтобы я снова поцеловал тебя. Не могу этого допустить. Не хочу снова всё испортить.
— Мой первый поцелуй, ты всё ещё о нём думаешь...
Он повернулся к ней, на лице застыло недоумение.
— Первый? До меня никто тебя не касался?
— Нет. Кто бы посмел подойти ко мне, когда вы с Блейзом всегда рядом? И почему это тебя так удивило?
— Просто... я был уверен, что у тебя уже был опыт.
— И с кем, интересно?
— Ну, не знаю... С Тэо, например. Или Пэнси могла бы тебя научить. Она рассказывала, что тренировалась целоваться с Дафной ещё на третьем курсе, чтобы не оплошать перед парнями. А у тебя... хорошо получалось.
Подперев щёку локтем и глядя на него сверху вниз, Лиана нахмурилась:
— Ты идиот, Драко Малфой? — она шлёпнула парня по груди, и оба рассмеялись.
— Да, я идиот... — произнёс он, глядя ей в глаза. Под её ладонью учащённо билось его сердце.
— Но ты так и не ответил, почему мне нельзя тебя касаться. Блейз никогда не просил об этом, когда мы спали вместе.
— Вы спали вместе, когда вам было по одиннадцать лет, Лиана. А мы... уже не дети. И твоё присутствие рядом... меня возбуждает. — Даже в темноте было видно, как он покраснел и потянулся натянуть одеяло, но девушка уже заметила натянувшуюся ткань его пижамных штанов.
Она одёрнула руку и быстро выдохнула:
— Ой, прости. Я не знала.
— Теперь знаешь, — пробурчал он, глядя в потолок.
Жар прокатился по телу девушки. Её друг желал её. Грезил о ней. Осознание смущало, но одновременно низ живота пронзила тёплая волна, а память услужливо подкинула навязчивое воспоминание: его хриплый шёпот, выдыхающий её имя, и сильные, натренированные квиддичем, руки, прижимающие к себе.
Лиана ещё долго ворочалась, пытаясь заснуть, но уже на грани сна с губ сорвалось:
— Я тоже помню, Драко. И тоже думаю...
✶✶✶
Драко ощущал жар тела Лианы, и это сводило с ума. Он желал обнять её, прижать к себе и никогда не отпускать, но подобное грозило разрушить хрупкое равновесие между ними. Страх не сдержаться пульсировал в висках.
Лиана перевернулась во сне и, уткнувшись носом в его плечо, обняла за талию. Сладко засопела.
Её прикосновение пробуждало то, что Драко тщетно пытался заглушить. Он обхватил девушку за талию, притянул ближе, опустил подбородок ей на макушку. Так сладко, горячо, невыносимо. Но он должен быть рядом, чтобы защитить, а не сгорать от желания.
Тело не слушалось. Его дыхание сбилось, мышцы живота напряглись, а член давил на штаны, насмехаясь над самообладанием.
«Салазар, как это остановить?»
Впившись ногтями в ладони, он пытался переключиться, и в памяти всплыл Флинт с его глумливыми наставлениями во время тренировок.
Драко завис на метле, высматривая снитч. Ему нравилось ощущение невесомости, близость неба, заставлявшая забыть обо всём. Внизу, на трибунах, сидели брат с сестрой Забини. Блейз вытянул ноги, лениво наблюдая за тренировкой, а Лиана читала книгу о растениях. К Малфою подлетел Монтегю, завис рядом, кивая на пуффендуек на соседней трибуне.
— Смотри, какие сочные сиськи!
— Грэхем, прекрати, — Драко закатил глаза. — У меня есть девушка.
— Пфф... Наличие девушки не мешает рассматривать чужие сиськи, особенно такие шикарные. Салазар, как они вообще такое богатство в форму умещают? Я тебе рассказывал про градацию сисек? Пупырышки радости, холмы наслаждения. — Взгляд Монтегю не отрывался от хихикающих пуффендуек. — У этих, между прочим, не просто холмы, а целые горы.
Драко округлил глаза.
— И долго ты это придумывал?
— Ага, всю трансфигурацию.
— Странные ассоциации у тебя при виде старухи. Ты меня пугаешь, извращенец.
— Сам извращенец. И я не о Макгонагл думал! Просто было невыносимо скучно, вот и решил себя развлечь.
Стремительно подлетев, Флинт раздал парням подзатыльники. Капитан чересчур серьёзно относился к тренировкам.
— Ты — марш к кольцам! — он ткнул пальцем в Грэхема. — Чтобы забил три квоффла подряд! Делай, пока не получится!.. А ты, — Маркус резко развернулся к Драко, — высматривай снитч, а не женские прелести! Если поймаешь титьку вместо снитча — очков мы не получим!
— Тогда скажи девицам убраться с трибун, а то наши члены натрутся об мётлы. — пробурчал Монтегю.
— Скажу Забини. Стоит Блейзу к ним подойти, так они смоются быстрее нюхлеров. — фыркнул Флинт. — А чтобы члены о мётлы не тёрлись, думайте не о титьках, даже если они трясут ими у вас перед носом, а о чём-то противном.
Драко попытался последовать совету. Но мысли упрямо возвращались к Лиане. Их поцелуй жил в его памяти яркой вспышкой, оставившей после себя не только сладость, но и боль. Он сжал челюсти так, что заскрипели зубы.
«Думай о чём-то противном».
О чём? Драко представил, как вместо Лианы его обнимает дементор... потом Поттер... потом Грейнджер. Начало помогать, пока подруга снова не пошевелилась, закинув на него ногу. Тогда Драко начал считать — как делал всегда, когда его бил отец, — тихо выдыхая после каждого счёта.
— Один... два... три...
Он даже не заметил, как разбудил Лиану. Она приподнялась, сонно на него смотря.
— Что ты делаешь? — спросила, зевая.
Салазар, это было так мило. Член в штанах запульсировал с такой силой, что стало больно.
— Считаю, — выдавил он сквозь зубы. По виску потекла капля пота.
— Ночью?
— Угу.
Она нахмурилась, и Драко, шумно сглотнув, осторожно провёл рукой по её щеке, коснувшись шрама.
— Спи, — прошептал он.
— Я не могу спать, пока ты считаешь.
Лиана приподняла одеяло так быстро, что Драко не успел среагировать. Но тут же опустила его обратно.
— О... — смущённо протянула девушка. — Прости.
— Хватит извиняться. Ты ни при чём.
— Я причём, если из-за обнимашек твоё достоинство грозится порвать штаны.
Он хрипло рассмеялся, прикусив губу.
— Как мне помочь тебе?
Лиана даже не поняла, насколько двусмысленно это прозвучало. Он снова заскрипел зубами, закрыл глаза и сжал переносицу. Наконец, пересилив себя, обнял подругу. Его губы коснулись её волос.
— Ничего не нужно. Спи. Я здесь, рядом.
Драко понимал, что сейчас его близость ей необходима больше, чем его сдержанность, поэтому не мог позволить себе отстраниться. Возможный приступ паники подруги был куда страшнее его эрекции.
Лиана чмокнула Драко в щёку и опустилась на плечо парня. Постепенно здравый смысл взял верх над чувствами и вожделением. Они лежали, сплетённые в объятиях, пока дыхание не стало единым, а сердцебиение не замедлилось.