Глава 5: Свиток с обещаниями
Последний день в Хогвартсе выдался солнечным, но воздух был наполнен горьковатой сладостью прощаний. Фред и Серафина стояли у Чёрного озера, где ветер играл рыжими прядями её волос, смешивая их с его веснушчатыми локонами. В руках он держал свёрнутый пергамент, перевязанный лентой.
— Держи, — он протянул свиток, стараясь сохранить серьёзность, но уголки губ предательски дёргались. — Только не смейся сразу.
Серафина развязала ленту, и пергамент развернулся с театральным шелестом. Её глаза пробежали по пунктам:
1. Защищать друг друга от слизней, Пожирателей и скуки.
2. Каждую весну запускать фейерверки с нашими именами.
3. Никогда не становиться «как они».
— Это... юридически недействительно, — она фыркнула, но тут же достала из складок мантии перо с изумрудным наконечником. — Где подписывать?
Фред прижал её ладонь к нижнему краю свитка. В тот же миг пергамент вспыхнул золотым сиянием, а их имена — «Гринграсс & Уизли» — выжглись в воздухе, словно написанные солнечными лучами.
— Магия обещаний, — он пояснил, наблюдая, как буквы медленно оседают на бумагу. — Если нарушишь пункт третий — твои волосы станут фиолетовыми. Навсегда.
— А если нарушишь ты?
— Тогда Джордж согласится учить зельеварение.
Они рассмеялись, и эхо их смеха унеслось над озером, спугнув стаю водяных фей. Но веселье оборвалось, когда Серафина заметила на противоположном берегу силуэты — её отец и брат стояли, словте тени, в чёрных мантиях с серебряными змеиными пряжками.
— Они приехали раньше, — она сжала свиток так, что тот издал тревожный звон, будто крошечный колокольчик.
Фред шагнул вперёд, закрыв её собой.
— Помни пункт первый. Слизни и Пожиратели — моя специализация.
***
Платформа «Кингс-Кросс» тонула в летнем мареве. Серафина стояла у вагона поезда «Хогвартс-экспресс», сжимая в руке свиток с золотыми буквами. Гринграссы ждали её за спиной — отец в чёрном мантии, мать с ледяным взглядом. Их тени, казалось, тянулись к ней, пытаясь обвить цепями.
— Последний шанс, — прошипел отец, указывая тростью на свиток. — Выбрось этот клочок бумаги. Или мы сделаем это за тебя.
Серафина прижала пергамент к груди. Из кармана её мантии выглядывал уголок фотографии — снимок, сделанный на крыше Хогвартса. На нём Фред, смеющийся, пытался поймать конфетти от их первого совместного фейерверка.
— Это клочок бумаги, — она выпрямилась, чувствуя, как свиток излучает тепло. — Это договор.
Гул поезда заглушил презрительный смех матери. Но, прежде чем Серафина успела шагнуть в вагон, её брат — Кассиус Гринграсс — вырвал свиток из её рук.
— Посмотрим, что тут… — он начал разворачивать пергамент, но вдруг вскрикнул. Буквы вспыхнули алым, обжигая пальцы. Свиток вырвался и вернулся к Серафине, развернувшись в воздухе как знамя.
«Пункт 1: Защищать друг друга…» — прочитал Кассиус сквозь ожоги.
Фред появился внезапно, будто материализовался из солнечного света. В руках он держал коробку с надписью «Экстренный запас смеха» и ухмылялся так, словне это не прощание, а начало новой шалости.
— Кажется, вы трогаете мою партнёршу, — он щёлкнул пальцами, и коробка взорвалась облаком розовых искр. Гринграссы отпрянули, а из дыма выпорхнули десятки бумажных журавликов с надписями: «Руки прочь от Уизли!».
— Ты… как ты здесь? — Серафина засмеялась, хотя в глазах блестели слёзы.
— Контракт обязывает, — Фред подмигнул, показывая на свой экземпляр свитка, висевший у него на шее как медальон. — «Защищать друг друга» — это пункт первый.
Он протянул ей маленький кристалл в виде сердца — тот самый осколок её зеркала.
— Держи. Если станет невмоготу — раздави. Я приду.
Гринграссы оправились от шока. Отец поднял палочку, но свиток внезапно взметнулся в воздух, развернувшись в гигантский щит с их именами.
— Вы недооцениваете магию обещаний, — Серафина шагнула вперёд, и щит вспыхнул золотом, ослепив её семью.
Когда свет рассеялся, Гринграссов уже не было. Фред, притворно вытирая несуществующие слёзы, вздохнул:
— Жаль, я приготовил для них «Конфеты-пауки». Ну, сохраним до следующего раза.
Они стояли молча, пока гудок поезда не разрезал воздух. Серафина сжала кристалл так, что тот оставил след на ладони.
— Я…
— Не надо слов, — Фред прикоснулся к свитку на её шее. — Они уже здесь.
Он поцеловал её быстро, как обещание, которое не требует подтверждения. Когда поезд тронулся, Серафина высунулась из окна, крича:
— Весной! Фейерверк с нашими именами!
В купе Серафина развернула свиток. На полях появились новый пункт, которого раньше не было:
4. Целоваться при каждой встрече.
Она коснулась строки, и чернила заискрились, складываясь в портрет Фреда, который подмигнул ей с пергамента.
За окном мелькали поля, но Серафина уже не видела угроз в пейзажах. В её руках было обещание, которое светилось теплее солнца. И где-то далеко, в маленьком магазинчике на Диагон-элли, два рыжих силуэта рисовали вывеску:
«Уизли & Гринграсс: Обещания, которые взрываются».
***
Лето стало испытанием. Комната Серафины напоминала тюрьму — окна заколдованы, письма перехватывались. Но ночью, когда Гринграссы спали, она разворачивала свиток. Надпись «Никогда не становиться "как они"» светилась, как маяк.
Однажды отец ворвался с криком: «Ты опозорила нас!». Он швырнул в неё газету — на первой странице сиял фейерверк с их именами, запущенный над поместьем Малфоев. Фред, конечно, не мог удержаться.
Серафина раздавила кристалл.
***
Он появился через дымоход, весь в саже, с сумкой, полной «Слизнепадов».
— Опоздал? — Фред вытряхнул из волос пепел.
Они сбежали через потайной ход, оставив Гринграссов под дождём из радужной слизи. А когда вернулись в Хогвартс, на стене в тайной комнате уже красовался новый пункт контракта, выжженный магическим пламенем:
«5. Навсегда».
И под ним — две подписи, сплетённые в единый узор.