18
18
POV от Свит Пи
Белый Змей никогда не был таким тихим. Даже во время самых жёстких драк. Даже когда мы кого-то теряли. Но сейчас - в воздухе будто повисла тяжесть. Густая. Тяжёлая. Будто все мы затаили дыхание, ждём, кто сломается первым.
FP стоит спереди, держа в руках одну из повесток о выселении - такую же, как та, что лежит сложенная в кармане моей куртки. Меня тошнит с тех пор, как я её прочитал, а теперь, когда FP произносит это вслух - всё становится пугающе реальным.
- Мы все получили уведомления о выселении, - говорит он, голос слишком ровный. Слишком. - Саннипарк расчищают. Это значит, что наши семьи, наши люди - теряют дома. Но я вам клянусь: никто никуда не уходит.
Я хочу ему верить. Честно, хочу.
Но бумага настоящая. Предупреждение настоящее. Машина полиции, что медленно проехала мимо, пока моя мама стояла на крыльце, - тоже настоящая. А сейчас - надежда кажется роскошью, на которую у меня нет права.
Голос FP снова звучит, теперь уже резче:
- На нас давят с Дня Пикенса. Они используют эту чёртову статую как повод, чтобы вытолкать нас отсюда, стереть Саутсайд.
Моя челюсть сжимается. Эта статуя - кусок фальшивой истории - всегда получала больше уважения, чем мы.
- Но если мы хотим всё исправить - если мы хотим стоять вместе - я должен спросить... - FP оглядывает каждого из нас.
- Кто-нибудь в этой комнате отрезал голову Пикенсу?
Мёртвая тишина.
Рядом Фэнгс шевелится, будто готовится к чему-то. Тони скрестила руки, её лицо ничего не выражает. Джагхед сидит на краю кресла, уже напряжён. А я?
Я по-прежнему прислонён к бильярдному столу, плечи напряжены, сердце колотится в ушах.
Я не отрезал голову статуи. Но прямо сейчас? Хотел бы.
Просто чтобы почувствовать, что я хоть что-то сделал. Я мог бы сделать гораздо больше. Но вместо этого я просто пошёл на протест. Я мог придумать что-то поумнее, чем просто сносить эту дурацкую голову.
И тут дверь со скрипом открывается, и входит Талл Бой - самодовольный, медленный, будто он тут хозяин. У меня сжимается желудок. Он всегда ищет, к чему придраться, всегда с каким-то планом, который в итоге нас же подставит.
- Хочешь правду, FP? - начинает он, и я уже знаю, что будет дальше.
- Вот твой парень. - Он кивает в сторону Джагхеда. - Это он написал ту чёртову статью. Всё этим и взбаламутил. И я бы не удивился, если бы он и голову забрал.
Джагхед даже не моргает:
- Я написал правду.
Талл Бой усмехается:
- Ты нас сдал. И теперь они идут за нами.
Мои кулаки сжимаются, прежде чем я успеваю это осознать.
Они идут не просто за нами. Они идут за нашими домами. За нашими семьями.
За всем, что у нас осталось. Это уведомление - не просто бумага. Это удар по последнему, что у нас есть.
FP вмешивается, гасит спор, прежде чем тот выйдет из-под контроля. Говорит Талл Бою, что без доказательств ему лучше заткнуться.
Фэнгс наклоняется ко мне:
- Ты как?
Я едва шевелю головой.
- Ни хрена, - бурчу я, глухо и резко. Потому что я в бешенстве.
Потому что устал смотреть, как такие, как мэр Маккой, используют Саутсайд как мешок для битья. Устал от того, что копы катаются мимо, будто ждут, пока кто-то из нас даст им повод. Устал держаться, когда всё вокруг трещит по швам.
А больше всего - устал быть бессильным.
Я говорю, не подумав:
- Мы ничего не сделали, - мой голос громче. Головы поворачиваются, но мне плевать. - И всё равно нас выкидывают.
Никто не отвечает. Фэнгс только кивает - он понял. Но понимание ничего не меняет.
Я стою, сжав челюсть, каждая мышца в теле - как натянутая пружина. И я думаю, сколько ещё я должен делать вид, что всё это не заставляет меня хотеть что-то разбить. Или кого-то.
В Белый Змей всё ещё гудит от слов FP, хотя люди уже расходятся на мелкие группы. Разговоры звенят, как помехи - злые, усталые, тревожные. Напряжение, которое не исчезает с тишиной. Оно просто остаётся.
Я ещё пару секунд сижу, как будто, если не встану, уведомление перестанет существовать. Но это не так. Не для нас.
Фэнгс мягко толкает меня в плечо:
- Пойдём, - говорит он, будто знает, что я на грани. - Выпьем.
Я киваю и поднимаюсь из-за стола, челюсть болит от напряжения. Мы идём к бару - я, Фэнгс и Джагхед. Он молчит, с опущенной головой, уже обдумывает сто вариантов. Классика Джонса. Всегда на три шага впереди, даже когда всё горит.
Я беру стакан воды - не помогает. В горле сухо, грудь сдавлена, и никакая вода не сделает этот вечер легче.
Джагхед опирается на бар, крутит кольцо на пальце. Я замечаю, как он косится вбок, будто собирается сказать что-то тяжёлое. И, конечно же -
- Нам нужен кто-то с Нортсайда.
Я моргаю, думая, что ослышался.
- Что?
Он смотрит на меня:
- Чтобы помочь. Чтобы заговорил. Кто-то, кого там действительно слушают.
- Типа Арчи? Бетти? - спрашивает Фэнгс, заинтересовавшись.
- Нет, - медленно отвечает Джагхед. - Кто-то не связанный с нами. Кто-то... неожиданный.
И тогда он говорит это.
- Тесса.
Я замираю, стакан на полпути ко рту. Даже не отвечаю сразу. Мозг отключается. Из всех возможных имён, из всех планов, что мог вытащить Джагхед из своей гиперактивной головы - он выбрал это?
Фэнгс поворачивается, поднимает брови:
- Тессп Мэнтл? Репетитор?
Джагхед кивает:
- Она умная. Её все уважают - учителя, ученики, даже Везерби. Она может заставить их слушать.
Я ставлю стакан - громче, чем собирался.
- Ты серьёзно?
Джагхед пожимает плечами:
- Она не такая, как остальные. Уже проводит с нами время. Лучше многих понимает, что тут происходит.
- Она не захочет в это влезать, - говорю быстро, может, даже слишком. - Подумает, что мы просто хотим втянуть её в серпентские разборки.
- Она уже в этом, - говорит Фэнгс. - Она была с нами, когда нас поймали в старом классе. Она нас не сдала. Каждый день сидит с нами на задержании. Она по уши в этом, сама не понимает.
Джагхед кивает:
- У неё есть храбрость. И голова работает. Если мы хотим, чтобы кто-то встал рядом и его реально послушали - она наш лучший шанс.
Я опираюсь на бар, челюсть сжата. Желудок скручивает от одной мысли. Тесса - не мягкая, далеко нет. Но это? То, во что мы вляпались?
- Дело не только в том, чтобы убедить её, - говорю я. - Надо заставить её поверить, что это не просто очередной серпентский трюк. Она решит, что мы прикалываемся.
Фэнгс ухмыляется:
- Тогда покажем ей, что это серьёзно.
Джагхед смотрит на меня, будто уже знает, о чём я думаю. Наверное, знает. Он в этом мастер.
- Она тебе доверяет, Свит Пи.
Я смотрю вниз, на поцарапанную стойку. В ушах гудит пульс, брови сдвигаются.
- Она меня терпит.
- Да, - говорит Фэнгс. - Но она тебя слушает.
Идея повисает в воздухе. В ней слишком много смысла.
Но всё равно - втянуть Тессу в это? В нас?
Будто просить её войти прямо в центр урагана просто потому, что она оказалась рядом.
- Она не одна из нас, - бормочу я.
Джагхед наклоняется ближе, спокойно:
- Пока нет.
И мне не нравится, что часть меня - та, которой плевать - хочет узнать, как это будет выглядеть, если она станет одной из нас.
---
Коридор пахнет стружкой от карандашей и полиролью для пола. Типичная Ривердейлская школа. Здесь ничего не меняется - те же мигающие лампы, та же треснутая плитка у третьего шкафчика слева. Но теперь над всем этим нависло что-то новое. Что-то тяжелее.
Я облокачиваюсь на стену возле кабинета математики, скрестив руки, делая вид, что мне плевать. Жду.
Я не фанат того, чтобы мне указывали, что делать - и уж точно не люблю втягивать кого-то в то, чего он не просил. Но Джагхед был прав. Если мы хотим, чтобы нас перестали воспринимать как врагов, нам нужен кто-то вроде неё. Кто-то, кто выглядит «чисто» в мире, который стал чертовски грязным.
А Тесса? Она чиста.
Почти слишком чиста для этого места. Всё ещё с острым взглядом, всё ещё верит, что всё можно исправить, как будто Ривердейл не пережевал нас всех уже по десятому разу. Но я продолжаю вспоминать прошлую ночь - как её лицо покраснело в тусклом свете, как близко мы стояли в библиотеке, как её дыхание на секунду сбилось, когда я схватил её за руку. Как она не отступила.
Ни передо мной. Ни перед чем.
Дверь класса открывается, и толпа начинает высыпать в коридор. Она выходит одной из последних, прижимая папку к груди, волосы слегка растрёпаны - видно, что весь урок она в них ковырялась. Когда замечает меня, на долю секунды замедляется - удивлена.
- Эм, - говорит она, нахмурившись. - Тебе что-то нужно?
Прямо к делу. В этом она вся.
- Ага, - говорю я, отрываясь от стены и идя рядом с ней. - Ты занята после школы?
Она приподнимает брови. - Почему спрашиваешь?
- Мы с ребятами едем на Свитуотер. Ты едешь с нами.
Она останавливается. - Что?
Я тоже останавливаюсь, поворачиваясь к ней. - Ты слышала. Ты едешь.
Она коротко фыркает. Сухо. - Миленько. Это что, какая-то змеевская инициация-подстава?
Я поднимаю бровь. - Думаешь, нам есть дело до таких розыгрышей?
- А ты мне скажи, - перекладывает папку под другую руку. - Ты почти не разговариваешь со мной, если мы не в заточении или не делаем вид, что решаем алгебру.
Честно.
Через окна коридора врывается странный послеобеденный свет - он делает всё одновременно резче и мягче. И впервые - почему-то - я замечаю, что у неё глаза не карие. Они ореховые. Зелень вспыхивает сквозь янтарь, как мох под речной водой. Её волосы ловят свет тоже - ярче, чем обычно, золотистые пряди вьются у лица, как будто солнце решило ей подыграть.
Я моргаю медленно - потом встряхиваюсь. Соберись, мужик.
- Джагхед хочет, чтобы ты была там, - говорю я, голос хрипловатый, чуть грубее, чем нужно.
- Фэнгс и Тони тоже. Это не шутка.
Она щурится. - То есть это даже не твоя идея?
Я выдыхаю, стараясь быть спокойным. - Нет. Но я же не сказал, что против.
Она уже отходит, уже собирается сказать «нет», и я почти позволяю. Почти. Но всё ещё чувствую этот огонёк в груди - тот, что появился, когда я заметил её глаза.
И вдруг слышу, как сам говорю:
- Ага. Потому что ты боишься.
Она замирает. Попалась.
Медленно разворачивается ко мне. - Прости, что?
- Ты слышала, - говорю, подходя чуть ближе, голос достаточно тихий, чтобы больше никто в коридоре не услышал. - Ты ведёшь себя так, будто не боишься, но как только мы просим тебя быть частью чего-то - ты сливаешься. Может, боишься, что скажут твои? А может, просто кишка тонка.
Она приоткрывает рот - не от шока, а от недоверия. И ещё чего-то. Того самого вызова, который я уже видел - тот, что она прячет за книжками и выверенными словами.
- Думаешь, я тебя боюсь? - говорит она медленно, будто вызывает меня на второй раунд.
Я просто пожимаю плечами. - Я этого не говорил. Но, может, ты боишься понять, что на самом деле ты не так уж отличаешься от нас.
Повисает пауза - тяжёлая. Она смотрит на меня, будто пытается прочитать каждую линию на моём лице, найти подвох. Я не даю ей ничего. Только то же самое лёгкое, неразгаданное ухмыльцо.
Она фыркает, снова перекладывает папку. - Ты реально не отступаешь, да?
Я делаю шаг назад, давая ей пространство. - У главного входа после школы. Придёшь - хорошо.
Я не жду ответа. Просто ухожу, стараясь идти спокойно, даже несмотря на то, что сердце колотится, будто я подбросил монетку, которую совсем не хотел терять.
Тони сказала, что у меня точно не получится уговорить её поехать. Я уже предвкушаю её лицо, когда скажу, что Тесса всё-таки согласилась.
---
Грузовик грохочет по грунтовой дороге, как будто прожил уже слишком много жизней. Из колонок негромко доносится музыка Тони - какой-то быстрый, пульсирующий бит, который, как она клянётся, её успокаивает. Но я слушаю не её.
Одна рука у меня на руле, вторая - на подоконнике, а Фангс сидит рядом, откинувшись назад, будто вел машину целый день, хотя за рулём я. Он что-то говорит о вечеринке позже, пытается выяснить, кто принесёт колонки, но я едва слушаю.
Потому что сзади, на заднем сиденье, Тони и Тесса разговаривают.
Я не слышу всего - разговор тихий, полунасмешливый, из тех, что строятся на улыбках и поднятых бровях, но я слышу, как Тони говорит:
- Я бы убила за твой гардероб.
И Тессп смеётся. Не вежливо, а по-настоящему. Быстро и легко.
Я бросаю взгляд в зеркало заднего вида.
Она улыбается. По-настоящему. Её глаза чуть сужены от смеха, а волосы развеваются от ветра, пробивающегося через приоткрытое окно - золотые пряди хаотично метаются по лицу. Она откидывает их не задумываясь, всё ещё смеясь над чем-то, что сказала Тони. И не знаю - это как-то задело.
Я знал, что она придёт. Даже если остальные сомневались. Когда я бросил ту фразу про страх, что-то в её глазах сказало: ещё чего, и я уже тогда понял - она будет у грузовика. Называй это чутьём. Или гордостью. Неважно. Она здесь.
Фангс глядит на меня:
- Всё окей?
Я киваю:
- Да. Просто думаю.
Он не лезет дальше. Просто отбивает ритм музыки по двери и снова откидывается.
Деревья расступаются - и вот мы у реки Свитвотер. Она раскинулась перед нами, как будто владеет этим миром, солнечные блики сверкают на воде. Пара Змеев уже ждёт нас, куртки брошены на камни, кто-то закуривает, в песке наполовину закопан кулер.
Я паркуюсь, глушу мотор. Грузовик скрипит, замирает, и все начинают вылезать.
Тони и Тесса всё ещё болтают, выпрыгивая с заднего сиденья. Тесса не цепляется и не робеет - но и уверенной её не назовёшь. Она держится рядом, идёт чуть позади меня и Фангса, как будто мы - надёжнее, чем те незнакомые лица впереди.
И тут начинается.
- Кто это с Северной стороны? - кто-то выкрикивает сзади. Робби, вроде бы. Болтливый тип.
Потом ещё один голос, смеющийся:
- Подождите, это же дочка Мэнтла? Маленькая богачка?
По группе прокатывается низкий смешок. Не враждебный, но и не добрый. Несколько человек бросают в её сторону взгляды - любопытные, оценивающие, ждут, прогнётся ли она.
Я тоже жду, секунду. Хочу увидеть - скажет ли она что-то. Отшутится? Бросит вызов? Но нет.
Её осанка чуть меняется - еле заметное колебание, дыхание застревает в горле - и этого достаточно.
Я делаю шаг вперёд.
- Она с нами, - говорю громко, чтобы вся чёртова река услышала. - Так что закрой пасть и ищи другое место для купания.
На мгновение воздух замирает.
Робби тихо фыркает, но молчит. Остальные тоже.
Я чувствую Тессу за спиной - не вплотную, но всё же. Я не оглядываюсь, но знаю, что она смотрит.
Фангс хлопает меня по спине, развеселившись:
- Тонко сыграно.
Я ухмыляюсь:
- Я не для того её привёл, чтобы её тут сожрали.
Наконец я бросаю на неё взгляд - короткий, и да. Она смотрит.
Тони хватает Тессу за запястье, что-то шепчет с улыбкой и уводит её за камни. Я не слышу, что именно, но знаю этот взгляд - у Тони есть план. Наверное, хочет снять с Тессы остаточное напряжение. Не виню. Первая встреча с настоящими Змеями - и половина компании сразу на стреме, как будто она угроза.
Я плюхаюсь рядом с Фангсом, который растянулся на старом пляжном полотенце, ботинки скинуты, рубашка наполовину расстёгнута - будто мы на отпуске.
- Как думаешь, она уже жалеет, что пришла? - спрашивает он, не глядя, кидая камешек в реку. Тот подпрыгивает один раз, потом тонет.
Я пожимаю плечами, взгляд всё ещё туда, куда ушли девчонки.
- Тони её раскрутит.
Фангс хмыкает:
- В голове это звучало не так двусмысленно, да?
Я бросаю на него взгляд, он поднимает руки в притворной защите:
- Я просто говорю.
Я не отвечаю.
Вместо этого откидываюсь назад, вслушиваюсь в разрозненные разговоры Змеев, музыку из потрескавшейся Bluetooth-колонки, плеск реки. Но внимание ускользает, снова и снова тянется к скалам. Жду.
И вот - движение.
Я замечаю их на вершине утёса.
Первая - Тони, руки на бёдрах, будто вершина принадлежит ей. Рядом - Тесса, смеётся, откидывая светлые волосы с лица, ветер играет ими. Обе - в спортивных лифах и шортах. У Тони - классические чёрные, у Тессы - светлые, наверняка одолженные. Тони всегда таскает с собой запасную одежду - на всякий случай.
Но даже отсюда взгляд цепляется за неё - за Тессу
Она выглядит ярко. Тепло. Кожа ловит свет, осанка другая - не зажатая, не напряжённая. Она смеётся, по-настоящему.
Я тяжело сглатываю и отвожу взгляд - на секунду, прежде чем снова вернуться.
Фангс прослеживает мой взгляд и тихо свистит:
- Ну и дочка Мэнтла, - пробормотал он, усмехаясь. - Не ожидал.
Я слегка пихаю его локтем - не сильно, не всерьёз.
И тут, без предупреждения, девчонки приближаются к краю. Обмениваются взглядом - без слов, но с зарядом - и, переплетя пальцы, прыгают.
Раздаётся хор возгласов и одобрительных криков.
Они исчезают в воздухе, руки чуть разлетаются - и потом...
Всплеск.
Вода взрывается в месте приземления, солнце вспыхивает на волнах, как разбросанный огонь.
Я подскакиваю на ноги, прежде чем понимаю это. Сердце бьётся быстрее, чем должно. Не от тревоги - с ними всё в порядке - а из-за чего-то в этом моменте.
Фангс хлопает рядом:
- Вот это я называю прыжком доверия.
Я не отвечаю. Просто смотрю на воду, жду, пока они не всплывут.
Они выныривают, как фейерверки, вода разлетается вокруг, смех вырывается до того, как они успевают вдохнуть. Тони трясёт головой, уже крича, но именно Тесса приковывает всё внимание, когда выкрикивает:
- Я никогда больше не сделаю такую хрень!
Это звучит громко, дико и по-настоящему. На секунду весь берег замирает. Потом кто-то начинает смеяться. Затем ещё один. И вскоре смеются все - даже те Змеи, что годами не улыбались. Фангс поднимает ладонь и хлопает, смеясь.
Я не сдерживаюсь - улыбаюсь.
Что-то в ней, мокрой, щурящейся на свету, с волосами, прилипшими к щекам и плечам, заставляет этот момент растянуться. Она светится, как будто солнце выбрало её, чтобы сиять. Кожа ловит свет, как стекло, глаза ярче, чем я когда-либо видел.
И, может, это вода всё делает слишком чётким.
Или то, как она смеётся, будто забыла, что на неё смотрят...
Но чёрт. Она подходит этому месту.
Они с Тони выходят из воды - мокрые, сияющие, шорты липнут к ногам, одежда прилипает к телу. Они будто из фильмов, по которым люди потом скучают. Я чуть приподнимаюсь, ожидая, что Тони приведёт её к нам.
Но нет.
Вместо этого Тони берёт Тессу за запястье и ведёт её к группе у костра - туда, где собрались девушки, пара младших Змеев - те, с кем Тес даже не говорила. Она не колеблется - позволяет себя увлечь, всё ещё смеясь, всё ещё дрожа.
- Похоже, не с крутыми сидят, - бормочет Фэнгс рядом, легко толкая меня локтем.
- Наверное, ей холодно, - говорю я, может, слишком быстро, неосознанно следя за ней глазами.
- Она в порядке, - отвечает он, откидываясь на траву, расслабленно. - С ней Тони. К тому же... - Он бросает на меня взгляд. - Ты правда думаешь, она теперь нас боится?
Я не отвечаю. Сам не знаю, что думаю.
- Это та горячая блондинка с твоего курса? - кто-то говорит это с ленивой ухмылкой, глядя на Тессу, будто она просто вещь, на которую можно пялиться.
- Ага, она, - отвечает Фэнгс спокойно, прежде чем я успеваю открыть рот. Он не вкладывает в это ничего особенного - по-настоящему - но внутри всё равно что-то сжимается.
- Хорош, - усмехается Тоби, толкая меня локтем, будто ждёт, что я присоединюсь. Я - нет.
Я напрягаюсь, челюсть сжимается, пока я продолжаю смотреть в ту сторону - Тесса всё ещё у костра, подтянув колени к груди, плечи трясутся от смеха после чего-то, что сказала Тони.
- Заткнись, - бормочу я.
Тоби смотрит на меня удивлённо, потом ухмыляется:
- Расслабься, чувак. Не знал, что ты теперь северян присваиваешь. Думал, тебе хватает южанок.
Я не отвечаю. Просто отрываю взгляд от них и сосредотачиваюсь на огне, наблюдая, как дым поднимается в небо - тонкий, беспокойный. Фэнгс наклоняется вперёд, толкает меня коленом.
- Не переживай. Девчонки с Саутсайда не наскучат.
Слова вылетают прежде, чем я успеваю их обдумать - брошены будто бы небрежно в сторону Тоби, но висят в воздухе тяжелее, чем я хотел.
Я смотрю на Фэнгса. Он молчит, просто поднимает бровь, как будто бросает вызов - давай, скажи уже, хватит делать вид, будто тебе всё равно, когда у тебя на лице написано обратное. Я отворачиваюсь и снова откидываюсь назад, скрестив руки, будто это способно сдержать то, что лезет наружу.
Но Тоби не отстаёт.
- Уверен? - спрашивает он, на этот раз с чуть большим интересом. - Тогда зачем ты за неё заступился?
Я слишком долго смотрю на огонь. Зачем, правда?
Я мог бы сказать, что это из-за уважения. Что нельзя позволять кому-то высказываться про девушку, которая просто оказалась не с того района. Мог бы сказать, что не хотел, чтобы она чувствовала себя одинокой среди этих людей. Но всё это не совсем правда.
Так что я просто пожимаю плечами.