...трамвай номер 6?
Никогда не садился в трамвай номер 6. Почему? Не было нужды.
Вот и сейчас, после очередного серого дня в школе, я стоял и ждал 27-й трамвай. Хотел поехать в библиотеку и уйти с головой в мир, пахнущий бумагой, пылью и мечтами. Я уже представлял, как буду нежно гладить твердый и холодный переплет, любовно и аккуратно переворачивать страницы с начинающими тусклеть словами.
Но вместо ожидаемого 27-го приехал 6-ой.
"А почему бы не сесть в трамвай номер 6?" - подумал неожиданно я.
В последние секунды зайдя в трамвай, я мимолетно отметил, что трамвай как трамвай. Одновагонный, красно-желтый трамвай. Обычный и старый. Правда, без контролера. Неспеша прошел на VIP-ложу.
Это было место в самом конце. Точнее отсутствие места. Огромное окно и поручень, что бы держаться. Простор. Мне везло, когда трамвай был пустой или хотя бы полупустой. Тогда я мог вздохнуть спокойно и наслаждаться неравномерным покачиванием и стуком рельсов. Но чаще, он был полон и мне приходилось тесниться среди сумок, боков и спин людей, не имея возможности даже взглянуть в окно.
Но, так как трамвай был пустой, на мой спешный взгляд, элитное место было свободным.
За большым окном проносились незнакомые места, одновременно ужасая своей неузнанностью и радуя своей уникальностью.
На город начали спускаться первые сумерки и солнце стало клониться все ниже и ниже.
Снова, но внимательнее, я осмотрел вагон и заметил маленькую девочку, лет 8, смотрящую в окно с усталостью и крохотной искоркой надежды, что было видно в ее блеклом отражении на стекле. У нее были непривычно взрослые глаза. Будто познавшие горечь одиночества и всю лживость этого мира.
Увлекшись рассматриванием необычной малышки, упустил из виду, что она в свою очередь пристально и изучающе на меня смотрит. Немного натянуто улыбнувшись, с ноткой сожаления отошел от нагретого поручня и подошел к ней.
- Привет, - тихо промолвлил я, стушевавшись под ироничным взглядом.
- Привет, - лаконично повторила малышка - Что дальше?
- А, ну. Просто хотел спросить, вдруг...
- Что? - резко перебивает меня малышка.
- Почему ты сидишь здесь одна? Не страшно?
- Жду, - тихо и печально прозвучало мне в ответ, игнорируя второй вопрос.
- Чего или кого? - полюбопытствовал я, садясь рядом.
- Когда люди перестанут быть лицемерными и лживыми. Когда мир перестанет быть таким прогнившим, - гневно, сверкая своими синими глазищами, но устало промовлила девочка.
Ошарашеный, что маленький ребенок знает такие вещи, я молча погладил ее по голове. Через минуту молчания я все-таки решился и сказал.
- Не все люди лживы, не весь мир прогнивший.
- Почему?
- Потому что, если бы все люди были бы лживы и весь мир гнилым, не было бы искренней любви. Не было бы настоящей дружбы. Не было бы песен со смыслом и без. Не было бы бедных людей, отдающих последние деньги попрошайкам. Не было бы смеха, радости и горя.
Молчит. Задумалась. Я взял смелость прервать повисшее молчание и заговорил:
- Шел я однажды в центр города. Бродить и слушать уличных музыкантов. Бродил и очень долго. Грянула гроза. Побежал в метро, а денег не хватает. Постоял, подумал. Ехать далеко. С одной стороны, моя гордость и совесть протестовали против попрошайничества у людей, а с другой - уйти надо. Пешком шагать - не вариант. Сел у стены и загрустил. Прохожие кидали презрительные, жалеющие и небрежные взгляды. Никто не остановился. Кроме кучки бедных студентов. Они сели возле меня и спросили, в чем дело.
"- Я беден, как церковная крыса. - ответил горестно я.
- Мы тоже. Ведь мы студенты. - сказали они и улыбнулись."
И ты до сих пор считаешь, что весь мир прогнил?
Малышка искренне улыбнулась, как и надлежит детям ее возраста, но улыбнулась так, что захотелось снова потрепать ее по голове и ободряюще улыбнуться.
– Видеть в людях хорошее среди гнили — и есть настоящая правда. Истина. Не спрячешь ни под какой маской. Нет, конечно...
– Хорошо-хорошо. Я поняла, - проворчала девочка и слезла с сидения. Затем требовательно потянула меня за руку к выходу из трамвая. - Тебе здесь делать больше нечего.
Двери открылись и я вылез из вагона, наслаждаясь сумерками. Повернулся к дверям лицом, а они уже закрылись. Я стоял в ступоре и смотрел, как уходит в даль трамвай номер 6.
Я шел всю дорогу домой, растеряный и задумчивый.
Позже, мне никогда не удавалось поймать 6-ку.
Думаю, он и дальше колесит по городу.
Formidable.