Пролог
Пролог
Усталость накрыла, словно одеялом, стоило лишь опуститься на скрипящую металлическую кровать больничной палаты, прислонившись спиной к прохладной стене. А еще освобождение и покой, и возвращение в реальность, и внезапно пришедшее понимание ничтожности того, что до сих пор казалось проблемами... «Ложная тревога, обычная вирусная инфекция», — сказала их лечащий врач, и ее фраза вернула Нелли к жизни, словно выдернув обратно из кромешного ужаса, в котором провела она несколько последних часов, когда весь мир сузился до столбика ртути, остановившегося на отметке сорок с половиной...
Картины этого ночного кошмара останутся с ней навсегда: крик пылающего от жара Ярика, его отказ от груди, от воды, их с Сережей паника и звонки «опытным» бабушкам... Идиотские советы обернуть сына в простыню с уксусом, которые работали лишь на доведение ребенка до хрипоты и создавали иллюзию каких-то действий. Свекровь отговаривала вызывать скорую, аргументируя, что с такими симптомами их наверняка упекут в инфекционку, и как же хорошо, что они ее не послушали! Теперь Нелли с Яриком именно здесь, в бывшем немецком лазарете «Йорк» — жутком здании из красного кирпича, детском отделении их легендарной Калининградской инфекционной больницы, и Сережина маменька явно торжествует, оказавшись правой, ну и пускай порадуется! А это «страшное» место с облупленными стенами и казенными штампами на серых наволочках кажется Нелли самым безопасным на земле! Именно здесь прозвучала волшебная фраза врача, не подтвердившая предположение специалиста скорой помощи, который сразу стал настаивать на госпитализации со словами:
— Что вы себе думаете, мамочка?! У ребенка, возможно, менингит!
Можно ли было, услышав такое, отказываться ехать в стационар? Врачи скорой умеют уговаривать: теперь, оглядываясь на произошедшее, Нелли это понимает. От сделанного доктором укола температура у Ярика упала уже к моменту их прибытия в больницу, срочные анализы взяты в первые же полчаса, результаты получены к утру. И вот теперь с тривиальными соплями их оставляют здесь на неделю для наблюдения, ее семимесячный сын спокойно спит в детской кроватке, больше похожей на металлическую клетку, соседки по палате занимаются утренними делами, быстро приводя себя в порядок перед первыми лечебными процедурами, а она сидит, опираясь о пропахшую хлором стену и пришибленно улыбается, чувствуя себя абсолютно счастливой...
Как же она его хотела! Своего капризного малыша, избалованного вниманием родителей и обеих бабушек, которые активно — иногда даже слишком — их молодой семье помогают, ни дня не оставляя без посещения обожаемого внука. Они почему-то считают, что им с Сережей страшно тяжело и без помощи не справиться. Однако Нелли уверена: Ярослав был бы гораздо спокойнее, если бы его постоянно не таскали на руках, не пытались накормить всеми способами и не развлекали сверх всякой меры чтением красочных книжек и разговорами. «Какой он у вас развитый!» — восхищаются знакомые, и, конечно, это льстит ее материнской гордости. Как ему не быть развитым с таким количеством внимания! А еще — он подвижный, шумный, вредный... И такой хорошенький! Светлоглазый крепыш, сын молодых здоровых родителей, как говорит всегда их участковый педиатр, и даже здесь, в инфекционке, куда они случайно попали, доктор сказала, что дети с хорошим иммунитетом чаще всего болеют бурно и с высокой температурой, быстро с вирусом справляясь. Всего за несколько часов... Однако ей этого времени точно хватило!
Одна мысль о том, что возможно потерять ребенка, доводит Нелли до помутнения рассудка. Как можно такое пережить?.. Ее не стало бы сразу, в следующий после Ярика момент, она абсолютно в этом уверена! Но сейчас уже все хорошо, ее уже отпустило, и чрезмерно паническими кажутся собственные недавние действия...
А еще вспоминается, как переживала она, безрезультатно пытаясь забеременеть в первый же год после свадьбы с Сережей. И плевать, что она еще была студенткой, ей было все равно: она хотела ребенка! На уровне подсознания, на уровне инстинктов, она ни о чем другом не могла думать, мечтая о том, каким может быть их малыш. В конце концов, она училась в своем городе и жила с мужем не в общаге, был заочный факультет и те же неработающие бабушки, которые готовы помогать. Но недаром, наверное, говорят, что судьба сама знает, что для тебя лучше. Нелли все же доучилась: она сдавала госэкзамены досрочно уже с приличным животом и даже на работу успела оформиться благодаря папиному другу в бухгалтерию радиотелевизионного центра, сразу же уйдя в декрет.
Она ни дня не завидовала школьным подругам, которые оставались свободными, развлекались в свое удовольствие и не спешили надевать, как они выражаются, «хомут» в виде семейных забот. Наверное, потому, что сама выросла в прекрасной семье без ссор и скандалов между родителями. Ее папа много лет руководит отделом финансов в областном исполкоме, он всеми уважаемый человек, и очень много счастливых детских воспоминаний с ним связано, несмотря на то, какой бардак в стране творился во время ее школьных лет и как трудно было ее родителям! Но с Нелли не могло случиться ничего плохого – она всегда это знала наверняка, чувствуя себя совершенно уверенно в жизни. Ее даже за случайные двойки никогда не ругали, ей просто самой за них было перед родителями стыдно: они всегда считали ее очень способной! И любили, и баловали, как могли...
Правда, никогда не внушали ей, что она красавица, как советуют делать это современные детские психологи. Она и сама знала, что внешности невыдающейся, но совершенно не переживала по этому поводу. Ну, подумаешь, не модельного роста, и худенькой она была в детстве чрезмерно, и волосы обычные, прямые и русые, и глаза не изумруды с сапфирами, а просто светлые, не слишком выразительного голубого цвета. У Ярика такие же. Как странно! Ее сынок унаследовал ее цвет глаз и волос, хотя Сережа — кареглазый брюнет, и, казалось, именно его гены должны были оказаться сильнее. Будучи беременной, Нелли ожидала увидеть своего малыша смуглым бойким «цыганенком» под стать родному папочке, а сегодня никого другого, кроме своего белокурого Ярика, и представить не может!
Они встретились с Сережей впервые на новогоднем празднике в их университете, когда тот учился на выпускном курсе, и с тех пор практически не расставались, хотя в первый вечер знакомства она была уверена, что ничего серьезного между ними быть не может. Нелли вообще удивило, что такой заметный взрослый парень обратил на нее внимание да еще настойчиво стал ухаживать, и очень скоро, буквально через два месяца, сделал официальное предложение. Она даже не может сказать, что влюбилась в него без памяти, она просто была счастлива от мысли, что получает шанс на собственную семью, о которой всегда мечтала. Конечно, она согласилась! И ни разу об этом не пожалела, ведь о лучшем муже и отце и мечтать нечего, она бы ни на кого своего Сергея не променяла! Он специалист по международным морским перевозкам в торговом порту, и пусть он попал туда тоже благодаря папиным связям, он прекрасно с работой справляется и зарабатывает, несмотря на свою молодость, больше многих инженеров со стажем. Он прекрасно владеет английским и, кроме прямых служебных обязанностей, часто исполняет функции переводчика.
...Нелли прислушалась к разговору соседок. Они уже несколько минут таинственным тоном обсуждают свои неизгладимые впечатления от посещения процедур, когда нужно проходить мимо постоянно закрытой двери в одну из палат, за которой всегда тихо, и только случайно, во время того, как заходит в ту палату медсестра, удается увидеть в детской кроватке ребенка...
— Он вообще не плачет, прикинь! — сказала девушка с кровати у окна. — И все время на дверь смотрит. Сердце рвется прямо, бедное дите!
— Ага, такое тихое, сразу видно, больное, — ответила вторая мамочка. — Это мальчик или девочка, не знаете?
— Не-а, никто не говорит, нельзя. Чтоб не заходили, на руки не брали... Ему даже процедуры отдельно от всех проводят.
— Простите, я здесь только первый день, — решила обратить на себя внимание Нелли. — Вы о каком ребенке сейчас говорите? Он что, один в палате лежит?
— Ну а с кем? — дернула плечами соседка у окна. — Он из дома малютки, отказник. Они всегда отдельно от всех лежат.
— А-а, — потерянно произнесла Нелли, хотя так до конца и не поняла, как это может быть. Совсем маленький ребенок один во всей палате, и его не слышно? Можно только представить себе в такой ситуации Ярика! Да здесь бы все уже оглохли! Нет, Ярика себе лучше не представлять... Что было бы с ним, если бы родители его бросили? Он кричал бы и звал маму, ее маленький беззащитный малыш, и никто бы к нему не приходил... Слезы наворачивались на глаза, стоило лишь представить подобную картину! Нелли схватила из кроватки спящего сына и, прижавшись губами к прохладному, пахнущему молочком лобику, легла вместе с ним на подушку. Нужно выбросить это из головы, такое даже представлять себе больно!..
— Маркеловы, в физкабинет! — очень вовремя позвала Нелли заглянувшая в палату медсестра, и от ее голоса сын сразу проснулся, переключив на себя внимание.
Все было неплохо с Яриком. Он громко ревел на процедурах, когда Нелли пыталась держать возле его лица маску для ингаляций, потом отлично поел, потом пришел Сережа с целой сумкой вещей, и они немного погуляли в скверике перед больничным корпусом. Вечером, когда стемнело, в палате было даже уютно возле сопящих в кроватках, уложенных на ночь малышей. В больничном коридоре включили приглушенное ночное освещение, и только Нелли не погасила свой тусклый ночник над кроватью, рассматривая в полутьме личико спящего сына.
Она гнала от себя эти мысли целый день. Отворачивалась, проходя по коридору мимо закрытой палаты с закрашенными белой краской дверными стеклами, пытаясь забыть утренний разговор. Но теперь, невольно прислушиваясь к звукам больничного отделения, она ясно различает тихий, едва уловимый плач ребенка. Конечно, плакать ночью может любой из лежащих здесь детей, но она почему-то уверена, что слышит именно его. Малыша из отдельной палаты.
Нелли старалась двигаться как можно тише, когда подходила к тайной двери, опасаясь потревожить задремавшую за столом дежурную медсестру. Свет в палате не был выключен полностью, это было заметно сквозь верхнее, незакрашенное стекло. Теперь Нелли ясно слышала: именно за этой дверью маленький пациент тихонько плачет, будто просто на что-то жалуется, не собираясь никого будить.
Она осторожно надавила на ручку и быстро проникла за дверь палаты, бесшумно закрыв ее за собой.
— Маленький!.. — Нелли не заметила, как оказалась у железных прутьев, присев перед детской кроваткой.
Она в первый же момент поняла, что это мальчик. Он сразу затих, серьезно глядя прямо в лицо широко распахнутыми глазами, черными, будто крупные ягоды смородины — именно такая ассоциация сразу возникла. И ресницы были словно кукольные, настолько они были длинными и густыми, отбрасывая в полумраке тени на худенькое, бледное личико.
— Ну, здравствуй, черноглазик, — улыбаясь, произнесла Нелли, проникнув рукой через прутья кровати, и ребенок тут же схватил ее за палец на удивление цепкой ладошкой, а потом активно заворочался, подтягиваясь и пытаясь подняться ей навстречу на странно неподвижных ножках...
Нелли обхватила хрупкое тельце, доставая малыша из кроватки, и поразилась, с какой силой он к ней прижался, сразу же вцепившись в волосы. Ему наверняка пора было менять подгузник, он явно был голоден, и пахло от него совсем не так, как от Ярика. Не маленьким ребенком. Казенной химией стирального порошка, камфорным маслом и непоправимым детским горем...
— Зачем вы сюда вошли? — услышала она у себя за спиной усталый голос молодой санитарки. — Положите его в кроватку и возвращайтесь в свою палату. Тоже мне, сердобольная! Он же вас целыми днями будет высматривать! Долго ему теперь хныкать, пока забудет. Они все такие. Враз к рукам привыкают!
— Еще минутку, пожалуйста! — Нелли непроизвольно отвернулась, будто прикрывая собой малыша, когда девушка попыталась его забрать. — А почему он здесь, в общем отделении? Разве для них нет отдельных стационаров?
— С чего бы это? — усмехнулась в ответ санитарка. — У него отит, ушко больное после гриппа. И ДЦП первой степени, ножки парализованы, но не полностью. Даст бог, кое-как ходить будет. Ну, давайте!
— Подождите... А сколько ему?
— Да годик почти!
— Годик?! — поразилась Нелли, обнимая практически невесомого мальчика. Он был намного легче и мельче ее Ярика, которому всего лишь семь месяцев!
— Да они всегда такие! — безразличным тоном объяснила санитарка. — Без мамкиных рук плохо растут. Если кто берет — какой хочешь можно возраст в метрике написать, им обычно и пишут меньше. Но у этого какие шансы? С ДЦП точно никто не усыновит.
— А его собственная мать может передумать и забрать его обратно? — деловым тоном поинтересовалась Нелли, поскольку именно этот вопрос беспокоил ее сейчас больше всего.
— Не, без вариантов! — махнула санитарка рукой. — Там какая-то гастролерша залетная, давно в свой аул укатила. Она ж прямо в роддоме его бросила. И, это... — понизила девушка тон, наметанным глазом изучая прижимающую к себе ребенка Нелли. — Имя можно поменять, в другой город переехать, и вообще...
...И вообще. Что она недавно думала о судьбе, которая не в ее власти? Нелли в первый же момент все решила, как только увидела за холодными прутьями кровати необыкновенные взрослые глаза. Она не знает, откуда, но прижимая к груди маленькое вздрагивающее тельце, она чувствует в себе силы схватиться за этого мальчика со всем миром! И ее сознание работает абсолютно трезво. Нелли прекрасно понимает, что такие серьезные решения обдумываются годами, люди целенаправленно к этому готовятся... Глупость какая, что здесь можно обдумывать, о чем рассуждать? Вернуть его в железную клетку и уйти, чтобы как следует поразмыслить, слушая из коридора жалобный плач и делая вид, что ничего не происходит? И представлять себе, как тянет он тонкие ручки навстречу любому, кого заметит в зоне своей досягаемости?..
Она не понимала до сих пор, что значит любовь с первого взгляда, и в существование ее никогда не верила. Теперь она знает, что ошибалась. А он, кажется, все понял, отпустив наконец прядь ее волос и совсем по-свойски обхватив ручонками за шею.
Имя для Ярика выбирал муж, а как зовут ее второго мальчика, Нелли решила сразу, едва на него взглянув. Переезжать из своей прекрасной квартиры она никуда не собирается, и уж тем более не будет вынуждать Сергея искать работу на новом месте. А если придется объяснять что-то окружающим — так детей сразу было двое! О втором мальчике они молчали, пока врачи боролись за его жизнь.
— Сынок, — улыбнулась Нелли, отводя его немного, чтобы снова заглянуть в серьезное личико. — Пойдем с братиком знакомиться?
Да, именно так. Теперь это ее собственный ребенок, он выписывается из больницы домой, и никто не сможет его отнять или отговорить Нелли от принятого решения. Он станет родным для всей семьи, «цыганенок» весь в папу, а если с ней не согласятся, значит, это не семья вовсе! Они выйдут из больничного отделения втроем, и никогда, ни при каких обстоятельствах ее сын не узнает, что был когда-то брошен. А частично парализованные ножки... С такой мелочью она точно справится!
Окончание Пролога
Публикация глав продолжается на Boosty: https://boosty.to/gymwestvan (работающая ссылка на моем профиле)
После того, как главы первой части будут опубликованы на платном ресурсе, их публикация начнется здесь и на фикбук. Можно ждать, можно начинать читать, участвовать в обсуждениях, делиться мыслями. Читатели из Украины, которым бусти недоступен, могут написать мне в личку на фикбук, мы обязательно найдем решение. До встречи!