.
Клубы кипели. Люди — гнулись. Лиа — росла.
Работа началась рано. С самого утра, с обходов, списков, камер, подозрений.
Лиа сидела рядом с Марко в его кабинете, перебирая кипу отчётов. За ночь были проверены все бары, кухни, склады и персонал.
— Ты уверена, что хочешь в это влезать по уши? — спросил он, откинувшись на спинку кресла.
— Уже по уши, — спокойно ответила она, даже не поднимая глаз.
Каждый вечер — новый клуб.
Каждую ночь — другой кабинет, другой менеджер, другая схема воровства.
Некоторые пытались улыбаться. Другие — скрывать следы.
Но под взглядами Данте и Марко даже самые опытные начинали заикаться.
— Камеры, в которых «внезапно» нет записей.
— Склады, где цифры не совпадают.
— Поставщики, которых не существует.
Данте вызывал одного из управляющих прямо в клуб, посреди смены.
Тот вошёл уверенным, вышел — бледным.
— Больше он не вернётся, — коротко сказал Данте, снимая перчатки и глядя на Лиа. — Запомни: мягкость — для семьи. Для остальных — бетон.
Марко же учил тоньше.
Он показывал, как ставить задачи так, чтобы человек боялся подвести.
Он объяснял, как видеть ложь по мимике, как выстраивать лояльность без угроз.
А Лиа — училась. Быстро. Без страха.
Её начали узнавать. Уже не как «новенькую». А как жену Данте Морелли.
Шептались. Но никто не осмеливался перечить.
Список уволенных за первую неделю — двадцать два человека.
На их места пришли новые — проверенные, бесшумные, без прошлых связей.
Итог недели:
Поставки стабилизированы.
Финансовая отчётность — под контролем.
Клубы начали приносить больше.
Персонал — на взводе, но эффективен.
В пятницу вечером, сидя за столом с отчётами, Лиа выдохнула:
— Это только первая неделя?
Марко ухмыльнулся:
— Добро пожаловать в ад, сестрёнка.
А Данте, стоящий у окна, не обернулся.
— Ад — это когда ты не контролируешь свою империю. А сейчас мы её возвращаем.
Стабильность не наступает сама — её выстраивают, как фундамент. Бесшумно. Прочно. Жестко.
Утро понедельника началось с обхода склада.
Лиа в строгом костюме, с планшетом в руках, проверяла поступления по спискам. Новые сотрудники знали — если ошибёшься, не заметишь, не уточнишь — не просто вылетишь. Пропадёшь.
— Ты решила всех выжечь? — усмехнулся Марко, когда увидел, как она подмечает недостающую партию алкоголя, которую не успели вписать в отчёт.
— Я решила никого больше не жалеть.
К середине недели в клубах начали шептаться.
О ней.
О «новой».
О «жене Данте», которая разговаривает с поставщиками, подписывает бумаги, сверяет кассу и срывает маски.
И никто не знал, чего бояться больше — её отчуждённого спокойствия или того, как она умеет молчать.
— Думаешь, они уважают? — спросил Данте как-то вечером.
Он стоял на балконе, курил сигару, а она молча разбирала бумаги в домашнем кабинете.
— Думаю, да.
— А зря. Лучше пусть боятся.
В эту неделю увольнений не было.
Были предупреждения. Жёсткие. Без эмоций.
Лиа сама собрала команду для одного из клубов с нуля. Провела собеседования, обучила, поставила старшего. Это был её первый собственный проект.
Марко втайне гордился.
Данте — не комментировал. Но он стал позже возвращаться домой, чаще смотреть записи, дольше задерживать её в своих разговорах.
— Ты в этом хороша, Лиа, — сказал он однажды, когда они остались вдвоём в машине. — Даже слишком.
— Это комплимент или угроза?
— Предупреждение. Мир, в котором ты оказалась, редко прощает успех.
К концу второй недели:
Все клубы перешли на новую систему отчётности.
Поставщики — отфильтрованы.
Первый клуб под управлением Лиа начал показывать стабильную прибыль.
Лояльные кадры начали формироваться.
И впервые за долгое время Данте позволил себе вечер, в который он не смотрел камеры.
Он просто сидел в тишине, зная: она справляется.
Третья неделя выдалась сложной. Всё началось с накладной.
Партия алкоголя. Цена — выше рыночной. Подпись — поддельная.
Лиа подняла взгляд на имя поставщика. Фамилия знакомая. Слишком.
— Кто это провёл? — спросила она у бухгалтера клуба.
— Эм… документ пришёл через центральный офис, — пробормотал он, стараясь не встретиться с её глазами.
Она больше ничего не сказала.
Просто встала. Взяла документ.
И поехала к Марко.
Тот уже ждал.
— Это не просто ошибка, — сказала Лиа, бросив бумаги на стол. — Это проверка.
Марко кивнул.
— И ты её прошла.
В ту же ночь — в другом клубе — порезали шины на машине менеджера, поставленного Лиа.
Он не пострадал. Но на капоте кто-то выцарапал:
"Смотри по сторонам, кукла."
Марко был взбешён.
Данте — молчал.
Он просто усилил охрану и вызвал внутреннюю службу.
— Они думают, что если ты — женщина, то слабая, — сказал он Лиа за ужином. — Не делай глупость. Не пытайся доказать обратное.
— Поздно, Данте. Я уже доказала.
Середина недели.
Второй документ — ещё один липовый контракт. Но в этот раз — с реальным поставщиком.
И реальной подписью Лиа.
Подделанной.
Совершенной.
— Кто-то из своих, — коротко сказал Данте, бросив взгляд на копию. — Очень своих.
— Думаешь, Марко? — тихо.
— Нет. Но кто-то, кто близко.
Он взглянул на неё.
— Пора готовиться к прямому удару.
И он не заставил себя ждать.
В четверг вечером Лиа вернулась в клуб.
На стойке бармена — пачка купюр.
Под ней — визитка: "Для мадам Морелли. Будем на связи. Или будем злее."
Она медленно сжала визитку и молча поднялась к себе в кабинет.
— Это не предупреждение, — сказала она Марко через пару минут. — Это приглашение в игру.
— Ты готова в неё играть?
— Я уже на доске, Марко.
К концу третьей недели:
Две попытки саботажа.
Три сотрудника сняты с должностей.
Внутреннее расследование в активной фазе.
Угроза личной безопасности — подтверждена.
И впервые Данте всерьёз задумался о том, чтобы держать жену подальше от дел. Но было уже поздно.
Она не просто вошла в его мир. Она выросла внутри него.
Вот сцена четвёртой недели — "Ответный ход".
Это не просто кульминация месяца. Это неделя, в которой Лиа, Данте и Марко перестают обороняться и впервые наносят удар. Неделя, где страх остаётся за порогом, и каждый из Морелли говорит: "Это наша территория."
Первый удар пришёл неожиданно — от старого знакомого.
Подставной поставщик, с которым Лиа работала на первой неделе, внезапно оказался связан с Бруно Сальватори — человеком, чьё имя Данте больше не произносил.
Тем самым, кто стоял за перестрелкой.
Тем самым, кто охотился за Лиа и Айви, зная, что теперь они часть Морелли.
— Они снова потянулись к клубам, — проговорил Данте, стоя у стола с планом города. — Через мелочь. Через людей, которых мы пожалели.
— Мы не жалеем больше, — тихо сказала Лиа. — Ни одного.
Во вторник Лиа села в машину с Марко.
Они направлялись в складской комплекс, откуда, по их данным, шли двойные отгрузки — одни по кассе, вторые — мимо неё.
На месте их ждал управляющий.
— Вы знали, что насчёт вас поступил донос? — спросила Лиа, вглядываясь в его лицо.
Он растерялся.
— Какой… какой донос?
— От вас. — Марко усмехнулся. — На вас.
И протянул снимок — камеры с дрона, сделанного два дня назад. Машина управляющего, встреча с людьми Сальватори.
Сделка. Договор.
Деньги.
— Вы уволены, — сказала Лиа. — А сейчас — исчезните. Пока мягко.
Среда. Данте лично приехал на ночной склад.
В чёрной рубашке, без охраны.
Он стоял среди ящиков и смотрел на группу сотрудников, собранных Марко. Те, кого подозревали. Те, кому дали шанс.
— С этого момента, — сказал он, — каждый, кто работает в этой системе, работает под моей кровью.
Он провёл взглядом по рядам лиц.
— Предательство — это не просто увольнение. Это приговор.
Пауза.
— Но если ты — за нас, я закрою тебя стенами. Я буду тобой дышать.
Молчание. Один шаг назад — и пятеро человек лишились работы. Один шаг вперёд — и семь остались в команде.
Четверг. Лиа подписывает первую партию контрактов самостоятельно.
Без одобрения Марко. Без подписи Данте.
Её подпись — как присяга.
С этого дня, в клубе на 23-й улице, она — официальная управляющая. На табличке у двери:
«Lia Morelli | General Director»
Пятница. Прессинг переходит в месть.
Марко получает угрозу на сына.
Не напрямую. Через рисунок, вложенный в коробку с заказом.
Лист бумаги. Чёрный фломастер. Палка-человечек с пистолетом.
Подпись: "Ты потеряешь то, что любишь."
Он стоит в кабинете Данте. Молча.
— Мы сжигаем их, — говорит Данте. — И больше не спрашиваем разрешения.
Лиа рядом. Холодная, усталая, но собранная.
— Я с вами.
Итог четвёртой недели:
Враг идентифицирован — Бруно Сальватори.
Ключевые точки его влияния — устранены.
Первая официальная должность Лиа — закреплена.
Команда — лояльна и работает на пределе.
Угроза — растёт. Но теперь они не бегут. Они идут в наступление.