2
Питер озирается с широко открытыми глазами; в них плещется паника, и Тони понимает, что тот в двух шагах от прыжка на стену. — Эй, эй, всё в порядке, — успокаивающе произносит Тони. — Это я. Тони. Ты вернулся. Ты в безопасности. Питер смотрит на него так, словно видит впервые — и именно тогда Тони замечает, что что-то изменилось. Питер вытянулся — почти догнал его самого. Стал шире в плечах, скулы заострились. И... и намёк на щетину на его лице явно противоречит тому, как должен выглядеть подросток на пороге взрослой жизни.
Пятница, — цедит Тони, пытаясь сохранять спокойствие. — Позови Брюса. Сейчас же.
Как он? — Он... через многое прошёл, Тони, — откликается Брюс, стараясь более тщательно подбирать слова. — Физически он в порядке, но... — Не тяни! — рявкает Тони. — Физически в порядке, но? — Он думает, что ему двадцать три, — Брюс слегка взволнован, — и что закончил университет Эмпайр-Стейт по специальности «биофизика». Я не могу... Не знаю, смогу ли я чем-то помочь ему, Тони, — осторожно добавляет Брюс. — Сканирование его тела показало, что ему двадцать шесть, он уверен, что ему двадцать три, а с момента его исчезновения не прошло и года! Это... это для меня слишком. Брюс потерянно проводит ладонью по лицу, нервно улыбаясь; в его взгляде читается явное желание занять себя чем-то чуть менее волнующим: поиграть в го, к примеру... — Дело в Камне Души, — подаёт голос Стивен. — Чем глубже он уходил, тем больше времени понадобилось, чтобы вернуться. Он говорил что-нибудь ещё? Брюс качает головой. — Он не в духе. И не в том настроении, чтобы вести задушевные беседы. — Я проведаю его, — решает Тони, поднимаясь. — Думаю, не стоит, — тут же останавливает его Стивен. — Я не стану сидеть сложа руки, пока он мается в своей комнате и гадает, где, чёрт побери, он те... — Он не хочет тебя видеть, Тони, — прерывает его Брюс. Тони кажется, будто ему влепили пощёчину. — О чём ты?.. — Прямо сейчас Питер не горит желанием с тобой разговаривать, — голос Брюса мягок, но глаза подёрнуты едва уловимым замешательством.
На следующий день Тони отправляет за Мэй машину. Когда она прибывает в командный центр, то начинает рыдать и, стискивая Старка в объятиях, снова и снова благодарит его. Он проводит её до апартаментов Питера, а затем поспешно извиняется, сославшись на неотложные дела, и уходит — ощущая эту тянущую в груди тоску.
Через несколько недель прибывает Тор. Обычно он рад визитам Бога Грома, но сейчас... Аргх. Он подливает себе виски и подходит к окну во всю стену, чтобы взглянуть на то, что происходит внизу, на лужайке перед домом. Тор размашисто жестикулирует своими огромными/идиотскими/мускулистыми ручищами, очевидно, делясь одной из своих огромных/идиотских историй. Питер в ответ улыбается, и Тони не в силах решить, хочется ли ему обнять Тора за то, что тот смог заставить Паучка улыбнуться — или врезать ему по его божественной физиономии, но... Да ладно! Разве Тор сейчас не должен беспокоиться о своём полу-исправившемся братце, который мог вновь ступить на скользкую дорожку, и царстве, которым нужно, вообще-то, управлять? Тони поджимает губы и отворачивается от представшего перед ним зрелища, а затем выходит из комнаты.
Тони сидит в своём Флазед Родстере 1932 года, закидываясь уже третьей стопкой виски, и бездельничает, залипая в своём планшете. — Боже... Только не говори, что взялся за старое, — Стивен закатывает глаза, недовольно вздыхая. — Отвали. — С радостью! Только пообещай, что не станешь бросаться на Тора, пока я не уйду, — он делает паузу, а потом добавляет: — У него теперь секира. — «У него теперь секира», — передразнивает Тони, скривив рот. Стивен вновь возводит очи к потолку. Кажется, от Тони у него начинаются головные боли. — Старк. Тор — не враг. Ты должен радоваться, что Питер нашёл кого-то, с кем может поговорить. — Ну прошу грёбаного прощения, — ворчит Тони, однако в его голосе проступает горечь. Брови Стивена взлетают. — Это я должен быть тем, с кем он может поговорить. — Питер очень долго пробыл вдали от нашего мира, — мягко напоминает Стивен. Тони ударяет планшетом о капот автомобиля, совершенно не заботясь о дальнейшей покраске. — Я знаю, — тихо произносит он. — Мне просто хотелось, чтобы он хотя бы поделился со мной, что, чёрт возьми, происходит... Тогда, может, я смог бы ему помочь.
Проходит ещё несколько недель, а Питер всё ещё не хочет разговаривать с ним. Но Тони может поклясться, что чувствует на себе странный взгляд Питера каждый раз, как они пересекаются друг с другом
Сэр, похоже, в северном крыле затевается ссора, — сообщает Пятница. Тони отставляет паяльную лампу и снимает защитные очки. — Выведи изображение. Это Питер. И, кажется, он кричит на Роджерса. — Звук, — командует Тони. — И как долго ты будешь избегать его? — допытывается Стив. Тони закатывает глаза. В самом деле, Роджерс? Это что, твой новый способ получить бойскаутовский значок за отличную работу или что-то в этом духе? — А тебе какое дело? — Питер недоволен. Тони хочется похлопать своего шкета по плечу за то, как тот ловко отбрил Капитана, но, честно говоря, он и сам хотел бы получить ответ на тот же вопрос. — Тони сделал больше, чем кто-либо из нас, чтобы вернуть тебя, — говорит Роджерс. — Он достоин лучшего отношения. Руки Питера сжимаются в кулаки. — Ты ничего не понимаешь. И не имеешь право говорить мне то, в чём совершенно не разбираешься сам. Роджерс вздыхает. — Питер, я точно знаю, каково это — ощущать себя одиноким и не на своём месте. Я... — О, Господи, нет. Ты не знаешь, что мне пришлось испытать. Никто из вас, — Питер выглядит шатко, но его тело напряжено до предела, как натянутая тетива. Он в упор смотрит на сбитого с толку Капитана горящим взглядом. — Так что будь добр и не веди себя так, словно имеешь хоть малейшее представление об этом. Как будто можешь понять, что это такое, когда целый кусок твоей жизни оказывается просто — чем? Сном?! Теперь Питер действительно кричит. Стив пытается положить руку ему на плечо, но Питер отталкивает её. — Не трогай меня! Я помню всё, что случилось тут. Ты просто бросил его! — Питер, я никогда не хотел... — Хотел! — Питер рычит. — Ты ушёл от него, когда был нужен ему больше всего! Я бы никогда с ним так не поступил. Я... Питер резко замолкает, осекаясь, и, крепко сжав губы, поворачивается и уходит, дрожа от гнева. — Я нужен был Баки, — Стив говорит это так тихо, что Тони едва различает его слова. Однако Питер слышит их крайне отчётливо. Он разворачивается, подходит к Стиву, который выше его на полфута и шире практически в два раза, — и бьёт его прямо в челюсть. — Тони — тоже.
В тот вечер Тони заливает в себя тройную порцию, наслаждаясь видео-повтором, на котором Питер раз за разом повергает Роджерса в состояние глубочайшего шока и оскорблённой Капитанской чести. Тони хмыкает, размешивая остатки спиртного на дне бокала и смотря в монитор. Он ему навалял. Тони признается, — по крайней мере, себе, — что испытывает нездоровое чувство удовлетворения от понимания, что парень принял предательство Роджерса так близко к сердцу. Он решает, что это знак — возможно, Питер вскоре будет готов наконец с ним поговорить.
Боже, он так надеется на это. Тони не уверен, сколько ещё сможет выдержать молчание Питера. Всё, чего желает Тони — это просто поддержать его.
А на следующее утро Питер исчезает.
Так и быть — возможно, Тони и провёл большую часть дня, разыскивая Питера. Так или иначе, его поиски подошли к концу у порога дома на Бликкер-стрит, 177А. Стивен распахивает перед ним дверь, приглашая войти. — Было любопытно наблюдать за твоей нерешительностью перед дверью. Но ты всё же сделал это, — с ухмылкой говорит Стрэндж, закрывая за ним дверь. — Только не говори, что повесил на него жучок. Тони насмешливо фыркает. — Конечно же, нет, — врёт он. — Для этого есть Пятница.
А, так мы докатились до кое-чего похлеще — ты теперь следишь за ним. Тони просто бросает на него нечитаемый взгляд и плюхается в старое кресло с обивкой из плюша. — Что пацан сказал тебе? — Доктор не вправе разглашать конфиденциальную информацию о своём пациенте, — бесстрастно отвечает Стивен. — Но ты не его доктор. — Всё верно. Тогда сошлюсь на пятую поправку. Тони откидывается на спинку кресла, начиная закипать. — Может, прекратишь паясничать, Мерлин? Выкладывай: о чём рассказал тебе Питер? — Тони. Мы уже обсуждали это, — Стрэндж терпеливо вздыхает, встречаясь с напряжённым взглядом Старка. — Питер не хочет с тобой разговаривать. Он пришёл ко мне, будучи уверенным, что наша беседа не выйдет за пределы этой комнаты, и ты должен уважать его решение. Наступит время, и он сам тебе всё расскажет, когда будет готов. Тони не может усидеть на месте — он встаёт с кресла и начинает мерять шагами комнату. Стрэндж вскидывает брови, с недоверием наблюдая за импульсивными передвижениями мужчины. — Так значит, я теперь даже и сделать ничего не могу? Мне что, остаётся просто сидеть и ждать, пока он перестанет играть со мной в молчанку? Я даже не знаю, в чём моя вина! Стивен устало потирает переносицу. — А тебе не приходило в голову, что это может не иметь к тебе никакого отношения, Тони? — Дело не во мне, говоришь? — Тони останавливается и сощуренным взглядом окидывает Стивена. — Он беспрепятственно общается с Брюсом и Нат. И ему определённо не доставляет неудобств вести «великосветские» беседы с Тором, с которым он — на секунду! — даже не был знаком. Чёрт побери — да он даже с Роджерсом обменялся парой ласковых! — Слышал, он его отделал, — Тони может казаться, но Стрэндж выглядит явно не опечаленным. Сам же Тони в подтверждение расплывается в самодовольной ухмылке. — Видел бы ты его физиономию. Стивен вновь вздыхает, сложив руки на груди — будто ничего другого от Тони ждать и не приходится. — Не удивлюсь, если ты поставил скрин на свой рабочий стол. — Ссылаюсь на пятую поправку, — отзывается Тони и мельком оглядывает комнату, останавливая свой взгляд на древних фолиантах и артефактах. На секунду между ними повисает тишина. — Ты упоминал... что Камень Души воспроизводит идеальный мир, — Тони нарушает сгустившееся молчание едва слышным голосом. Он подходит к одному из постаментов и вытаскивает кинжал из подставки. Тони хмурится, ловко переворачивая кинжал в руке, и берётся за острие, взвешивая на ладони. — Так и есть, — Стивен с непроницаемым выражением лица наблюдает за манипуляциями Тони. — Тогда почему он теперь меня ненавидит? Тони снова переворачивает кинжал и возвращает его на место — с гораздо большей силой, чем следовало. Так, что тот слегка дребезжит, уходя лезвием в деревянный стол на добрый сантиметр. Стивен всё ещё смотрит на затихающее качание рукоятки, когда хлопает входная дверь. — Этой вещи три. Тысячи. Лет! — Стрэндж на секунду зажмуривается, сжимая кулаки, а затем, глубоко вдохнув и выдохнув, открывает глаза и решительно разворачивается, слегка улыбаясь. — Пусть Вонг разбирается.
Питер возвращается к тёте. Он сообщает об этом Тору (аргх), который сообщает Брюсу, который сообщает Наташе, которая уже знает. Фьюри поручил Чёрной Вдове не спускать с объекта «Питера» глаз. Субъект всегда начеку и должен быть уверен, что с объектом всё в полном порядке. (Она объясняет эту слежку тем, что они беспокоятся, как бы Питер не ушёл в запой. Тони и сам был там, раз или два.) Но Наташа не пытается скрывать это. Она в открытую проверяет Питера, держит связь с тётей Питера, устраивает посиделки с Питером и даже получает приглашение на ужин в дом Питера — отбирая у Тони всё, что принадлежит тому по праву. Он не перестаёт посылать в неё подозрительные взгляды, задаваясь вопросом, есть ли в этом какой-то скрытый шпионский умысел. — Ты чуть ли не на пятки ему наступаешь, — слышится ехидный голос Наташи. Тони взглядывает на неё поверх своих солнцезащитных очков, а затем возвращается к мониторингу чего-то столь важного в телефоне. — Просто пью кофе. Так что поумерь свой обвиняющий тон. — В двух шагах от Питера? — бровь Наташи изгибается в ещё большем ехидстве. По крайней мере, так кажется Тони. — С каких пор это стало преступлением, детектив Бенсон? Наташа устраивается напротив него. — Тони, — она складывает руки на столе и слегка наклоняется к нему. — Тони, взгляни на меня. Тот даже не поднимает головы. — Тони. Наташа видит, как плотно сжимаются челюсти мужчины. — Он не ненавидит тебя, — тихо произносит она. — Но тебе нужно прекратить давить на него. Ему нужно время, чтобы во всём разобраться. Я знаю, ты по нему соскучился. Мы все по нему скучали. Но для Питера... Он прожил вдали от настоящего дома огромную часть своей жизни. Другой жизни. И оказаться тут после всего, что происходило с ним там... Ему чертовски тяжело со всем этим свыкнуться. Ты должен дать ему больше свободы. — Я даю ему свободу! Тони одним движением срывает с себя очки — и Наташа едва не теряет всё своё хладнокровие. Он едва не в отчаянии. — Ты подкинул в его комнату три костюма Человека-Паука, — всё же, выговаривает она. — Его же не было там, когда я сделал это! — Ты ведь не хочешь, чтобы я упомянула о тебе в своём следующем докладе, Тони, — Наташа вздыхает, бросая взгляд на упрямый блеск в глазах Старка. — Твоё поведение навязчиво и безрассудно. Я закрыла глаза на твой поход в Нью-Йоркский Храм, но это не может продолжаться вечно. — Это его собственность, — пренебрежительно произносит Тони. — Я просто возвращал вещи их законному владельцу. — Питер не подписывал Соглашение. И даже если бы подписал — сейчас он не в самой лучшей форме, чтобы выполнять свои обязательства Человека-Паука, и ты об этом знаешь. Когда Тони не находит, что возразить на это, он меняет тему. — Значит, костюмы конфискованы? Она вновь вздыхает и поджимает губы. А затем спрашивает: — Тебе нужно официальное заключение? Тони заостряет внимание на слове «официальное» и медленно кивает. — Официально — я не в курсе, что Питер вернул свои костюмы. Он говорит, что ещё не готов быть Человеком-Пауком, и я ему верю. Но я не собираюсь прикрывать твой зад, Тони Старк. Так что возьми себя в руки.
Он приглашает Пеппер на ужин, но его мысли в этот момент витают совершенно в другом месте. Она накрывает его руку своей и интересуется, в чём дело — и Тони понятия не имеет, что ей на это ответить. С приходом Таноса их отношения стали напряжёнными, и Тони знает, что в этом кроется целиком и полностью его вина. Поначалу он пытается соответствовать, и свидание начинается вполне достойно, но по каким-то причинам разговор перестаёт клеиться и больше походит на какое-то безжизненное, неестественное клише. Остаток вечера они проводят в тишине.
Пеппер спит в гостевой комнате. Тони не ложится вовсе.
Тони наливает себе ром, замечая краем зрения собственное отражение в окне. Тяжесть не собирается отпускать его с тех самых пор, как ушла Пеппер. Снаружи, прямо перед домом, Роджерс о чём-то беседует с Фьюри и Хилл. Тони неожиданно понимает, что за последние несколько недель Железный Человек не был приглашён ни на одно из заседаний Мстителей. Его не позвали даже на совещание. Он вспоминает разговор с Чёрной Вдовой и опускает стакан.
Тони тестирует своё новое изобретение. Если кто и заметит над Квинсом испытывающего своё новейшее оружее Железного Человека — так это чистой воды случайность. Он не отвечает на звонок Стивена. Тони сейчас не в том настроении, чтобы с кем-то разговаривать. Особенно с кем-то вроде ни-черта-не-помогающего Стрэнджа. Мгновением позже ему звонит Роуди. — Да неужели! Что за грязные приёмчики... — ворчит про себя Тони. Он давно не разговаривал со своим лучшим другом; оба были очень заняты — Роуди из-за своего высокого поста в армии, а Тони своей... алкогольной проблемой и сменяющими друг друга, будто по щелчку, эпизодами депрессии и нездорового прилива сил. И он берёт трубку.
Оказывается, Человек-Паук — просто бессовестный врунишка. Он солгал Чёрной Вдове о своей неготовности — потому что прямо сейчас, в переулке, он собственноручно повязывает пятерых преступников. — Парни, вы что, серьёзно хотите рискнуть тюремным заключением за... крышки от люков? — он вздыхает. — Без шуток. Не могу поверить, что мне придётся остановить вас за это, — бормочет Питер. — И что вы планировали делать со всеми этими... ста восьмьюдесятью пятью крышками? Это был риторический вопрос — можете не отвечать. Мне, на самом деле, всё равно. — Эй, чува... — миг, и рот преступника запечатан паутиной. — Молчи, — стонет Паучок. — Я действительно не хочу знать, что привело ко всему... — он указывает в сторону ящиков с украденными металлическими крышками. — ...ко всему тому, чем вы сейчас здесь занимаетесь, что бы это ни было. Тони требуется вся его выдержка, чтобы не рассмеяться. Человек-Паук — маленький нахальный засранец, и Тони это жуть как нравится. Это уже не тот парнишка, которого он знал в прошлом году. По крайней мере, не совсем тот. Питер Паркер — всё тот же болтливый умник с острым язычком, но сейчас он держится более уверенно, чем прежде. И даже если эта уверенность наносная, он очень здорово её контролирует. За несколько секунд до прибытия полиции Человек-Паук взбирается на крышу здания — приземляясь аккурат туда, где в нескольких футах от него стоит Железный Человек. — Ты и в самом деле меня избегаешь, или это какая-то новая модная терапия, о которой я никогда слыхом не слыхивал? — интересуется он, деактивируя костюм и выбираясь из него. Сдёргивающий с себя в этот момент маску Питер подпрыгивает, пойманный врасплох, и разворачивается к нему, оказываясь лицом к лицу со Старком. Увидев, кто перед ним, он инстинктивно делает шаг назад. — Как долго вы здесь стояли? — спрашивает Питер, отводя взгляд; его голос настолько напряжен, что Тони кажется, будто тот балансирует на канате — словно малейший шаг в сторону будет стоить ему жизни. — Достаточно, чтобы увидеть, как ты там всем надрал задницы, — Тони едва не добавляет «малыш», но теперь он ощущает неуместность этого прозвища. — Как ты улизнул от Мамочки-Паука? — Тони пытается пошутить, имея в виду охранную систему, когда становится очевидным, что отвечать на его реплику не намерены. — Я вырубил её трекеры, — тут же отзывается юноша, не раздумывая. А затем добавляет: — Как и ваши. Как вы вообще меня нашли? Я не мог вас засечь. Он говорит это низким, требовательным тоном, однако продолжает смотреть куда угодно, но только не на Тони. И вновь его накрывает странное замешательство от осознания того, насколько изменился Питер. Разумеется, он уже давно привык к нахальному сованию исследовательского носа Питера в его технику, но никогда прежде ему не доводилось ощущать на себе подобные пренебрежение и раздражение. Его Питер был бы счастлив его видеть. Он бы, захлёбываясь от возбуждения, рвался поделиться с ним своими вечерними подвигами в борьбе с преступностью в надежде получить его одобрение. Они бы не стояли друг напротив друга, сохраняя эту напряжённую, неловкую дистанцию. Питер прожужжал бы ему все уши, и Тони с радостью позволил бы ему это сделать. Если бы он знал, что всё это в один миг оборвётся, он бы лелеял подобные мгновения с Питером. Он бы обязательно нашёл время, чтобы больше заниматься мальчиком, вместо того, чтобы всё время проводить за решением своих собственных проблем. Его сердце болезненно сжимается. — Тестировал свой новый режим невидимки, — произносит Тони, пытаясь сохранить беззаботность в голосе. — Решил, что если даже чутьё Паучка не сможет меня заметить — режим вполне годный. Так что — Карен тоже ничего не поняла? У Питера отвисает челюсть. — Как... — он резко осекается и начинает заново. Тони не может отвести взгляд от мямлящего Питера. — Д-да, она т-тоже удивилась. Тони примечает эту дрожь в голосе Питера. Итак, у них есть доверие — уже что-то. Это новое осознание толкает Тони на следующий шаг. — У нас в команде всё ещё пустует одно свободное местечко. Для Человека-Паука, — всё так же легко произносит Тони, делая несколько шагов к замершему Паркеру. — Тебе не нужно отвечать прямо сейчас. Это бессрочное приглашение. Ты можешь дать ответ тогда, когда будешь готов. Тони понимает — Человек-Паук близок к тому, чтобы просто-напросто сбежать. Недолго думая, он подаётся вперёд и молниеносно хватает Питера за запястье. — Что бы ни случилось, чего бы я ни сделал... Послушай, я не могу... — в горле внезапно образуется тугой ком; Тони с трудом сглатывает, пытается снова: — Я... Всё это просто сводит меня с ума, Питер, — он смеётся, надеясь, что это каким-то образом смягчит его не внушающие спокойствие слова. Он начинает нервничать, внутренне осознавая, что вот-вот потеряет слабую нить, на последнем волоске связующую его сейчас с Питером. — Я знаю: сейчас тебе нужно больше свободы, чтобы осознать всё это, но... — Тони не может. Он практически выдыхает: — Просто удели мне хоть каплю внимания, пожалуйста, Питер. Человек-Паук потрясённо затихает. — Питер? — Я... — голос юноши буквально трещит по швам, напряжённый и хриплый. Он делает глубокий вдох. — Я п-поговорю с вами... скоро. Обещаю. П-просто... Не могу сейчас. Извините.
Его пальцы медленно выскальзывают из хватки Тони, и он уходит.