Parte 17
Ракель ворвалась в кабинет своего лечащего врача, слегка дрожа от волнения, растворившись в утреннем солнечном свете, проникавшем сквозь окна клиники. После нескольких месяцев реабилитации она хотела знать, когда сможет вернуться к работе, которая была для неё всем.
— Что ж, Ракель, — врач улыбнулся, поднимая результаты рентгена, — я могу сказать, что ты восстанавливаешься лучше, чем я ожидал. Через неделю ты сможешь вернуться к работе. Более того, пришло время добавить немного физической нагрузки, чтобы укрепить ногу. Но всё в меру, Ракель, ты же знаешь, что всё должно быть постепенно.
Эти слова наполнили её сердце радостью. Ракель поблагодарила врача, ослепительно улыбнулась и поспешно вышла из кабинета. Она жила ради футбола и была готова вернуться в этот мир, полный страсти и адреналина. Однако она радовалась не только из-за работы, но и потому, что знала: дома её ждёт человек, который стал её опорой в самые трудные времена.
***
Киллиан спал в их большой спальне, заботливо закутанный в одеяло, словно пытался спрятаться от утреннего солнца. Тихо войдя в комнату, Ракель на мгновение задумалась о том, каким умиротворённым он выглядел в этот момент. Громкий и уверенный на поле, Киллиан дома иногда был даже немного застенчивым, что сводило Ракель с ума. Она подошла к кровати и нежно потрепала его за плечо.
— Киллиан, вставай! — прошептала она, улыбаясь. — У меня для тебя хорошие новости!
Французский нападающий что-то пробормотал во сне и перевернулся на другой бок. Тогда Ракель наклонилась над ним и, воспользовавшись моментом, начала игриво трясти его за руку. Киллиан неожиданно резко развернулся на кровати и, смеясь, повалил Ракель на постель, обнимая её своей сильной рукой. Она не успела даже вздохнуть, как оказалась в плену его тёплого одеяла.
— Вы ввязались в опасную игру, сеньорита Анчелотти, — с хитрой улыбкой произнёс он, растягивая слова. — Нынешнего Киллиана нужно не просто разбудить, а тщательно мотивировать на подъём.
— Эй, отпусти меня, хулиган! — рассмеялась Ракель, пытаясь вывернуться из его хватки. — У меня важные новости!
— Тогда сначала заплати налог за передачу новостей, — он наклонился, чтобы показать серьёзность своих намерений, но вместо этого он поцеловал губами её шею. Несмотря на все его попытки удержать её, Ракель всё же выскользнула из-под одеяла и встала.
— Через неделю я возвращаюсь на работу! — выпалила она, сияя от счастья.
Киллиан мгновенно проснулся, сонливость как рукой сняло. Он встал с кровати и с притворной суровостью произнес:
— Ох, значит, меня снова ждёт жизнь в безжалостных руках доктора Анчелотти? Может, мне уволиться из клуба до твоего возвращения? Моё тело не готово к новым пыткам.
— О, тебе не придётся ждать моего возвращения, — хихикнула она. — Врач сказал, что я могу начать с небольших физических нагрузок.
— Это потрясающе, мадам доктор! — сказал он, поднося её ладонь к своим губам. — Теперь я уверен, что ты снова будешь мучить нас в медпункте своими строгими рекомендациями.
Она легонько шлёпнула его по руке, смеясь.
— Только попробуй пожаловаться, — шутливо сказала она. — А теперь вставай, я умираю с голоду!
На кухне витал аромат свежих булочек и крепкого кофе. Киллиан, всё ещё слегка сонный, улыбался, наблюдая, как Ракель ловко достаёт тарелки из шкафчиков, разливает апельсиновый сок и заботливо ставит перед ним чашку с кофе.
На кухне запах свежесваренного кофе и поджаренного хлеба наполнял атмосферу. Киллиан сам сделал тосты, пока Ракель нарезала фрукты и взбивала йогурт. Завтрак получился лёгким, но именно таким, каким они любили его: близость друг к другу и непринуждённые беседы делали каждое утро особенным.
— Какие у нас планы на сегодня? — спросила Ракель, глядя на него поверх своего стакана с соком.
Киллиан задумался, машинально намазывая масло на тост.
— Думаю, сначала я схожу в спортзал, чтобы немного размяться. А потом, может, съезжу в центр, прогуляюсь. Но если у тебя есть дела, я могу тебя подвезти.
Ракель отставила стакан.
— Мне нужно в клуб. Я хочу заполнить бумаги по состоянию здоровья и официально уведомить, что возвращаюсь к работе.
— Конечно, — согласился Киллиан. — Я могу поехать с тобой, если хочешь.
— А потом что ты планируешь делать весь день? — спросила она. Ей было важно, чтобы у него был свой собственный отдых.
Киллиан задумался. В последние недели у него было мало свободного времени, и этот выходной он хотел провести спокойно.
— Как тебе идея прогуляться по центру Мадрида? — наконец предложил он. — Мы давно не были в городе просто так, без повода. Можем пройтись по улицам, зайти куда-нибудь выпить кофе. Может, даже зайдём в парк?
— Это звучит прекрасно. Ты знаешь, как я люблю такие дни.
— Тогда так и сделаем. Ты разберёшься со своими бумагами, а потом мы отправимся в город, — заключил он.
Вскоре после завтрака они отправились в путь. Киллиан, одетый в простой наряд — тёмные джинсы и белую футболку, которая всё равно выглядела на нём модно, как будто он был в центре фотосессии, — уверенно вёл машину по оживлённым улицам Мадрида. Ракель, сидя рядом, разглядывала город в окно. Ей вдруг ужасно захотелось снова стать той, кто живёт в этом городе, впитывает его энергетику и вкус жизни, а не сидеть дома из-за травмы.
Как они и планировали, Ракель зашла в административное здание клуба. Внутри всё казалось ей до боли знакомым: фотографии легендарных моментов на стенах, запах свежесваренного кофе из аппарата на стойке регистрации, приветливые лица коллег, которых она знала практически наизусть. Она задержалась на добрых полчаса, подписывая документы и подтверждая, что через два месяца сможет официально вернуться на должность врача команды. Когда она вышла, Киллиан ждал её у дверей, улыбаясь.
— Ну что? Ты снова в строю? — спросил он, подходя и открывая для неё дверь машины.
— Почти. Теперь ты снова будешь видеть меня не только дома, но и на тренировках, — ответила Ракель с лукавой улыбкой.
Мадрид в середине дня был оживлённым, но в этом был свой особый шарм. Они оставили машину на парковке и дальше пошли пешком. Они начали с прогулки по улицам района Саламанка, окружённого шикарными зданиями с балконами, украшенными цветами. Киллиан продолжал рассказывать анекдоты о своей жизни во Франции, перемежая их забавными историями из жизни команды.
— Знаешь, — сказал он, останавливаясь перед одной из кондитерских, — у меня есть план. Мы зайдём за круассанами, а потом съедим их на скамейке в парке Буэн-Ретиро.
Ракель, конечно, согласилась без колебаний. Они купили два шоколадных круассана и быстро направились в парк. Там, сидя на скамейке в тени зелёных деревьев, они наслаждались сладкой выпечкой.
— Ты всегда находишь такие простые, но чудесные идеи для отдыха, — заметила Ракель, откусывая последний кусочек круассана.
Киллиан опёрся рукой о спинку скамейки, позволяя солнцу осветить его лицо.
— Знаешь, в жизни футболиста всё так сложно, что иногда хочется вернуться к простой жизни. И потом, кто сказал, что для счастья нужно что-то сложное?
Она кивнула, полностью соглашаясь. Он всегда удивлял её своей способностью жить просто, но при этом по-настоящему ценить каждый момент.
Когда их прогулка подошла к концу, они решили ещё раз пройтись по центральным улицам Пласа-Майор. Мостовая под ногами, викторианские уличные фонари и старинные здания создавали ощущение, будто они попали в другое время.
— Спасибо за этот день, Киллиан, — тихо сказала Ракель, сжимая его руку.
Он обернулся, слегка удивлённый её тону.
— Нет-нет, это я должен благодарить тебя. Ты многое пережила — восстановление после травмы, перерыв в работе. Но ты всё выдержала и всё ещё улыбаешься.
В такие моменты он всегда смотрел на неё как на самую сильную девушку в мире. И она знала, что это значит всё.
Солнце уже садилось, когда они вернулись домой. Уставшие, но довольные, они вместе готовили лёгкий ужин, обсуждая свои впечатления. Этот день стал не только началом новой главы в жизни Ракель, но и напоминанием о том, как важны маленькие радости в повседневной жизни.
Они сидели на террасе в саду, под светом фонарей и звёзд. Мадрид затихал вокруг них, а они оставались. Вместе.
***
Спустя неделю Ракель поправила волосы перед зеркалом в прихожей. Её темный хвост, туго стянутый белой резинкой, подчёркивал силу её характера. Сегодняшний день означал новый этап в её жизни — первый рабочий день после долгого восстановления после травмы малоберцовой кости. Она почувствовала волнение, но в то же время и гордость. Ракель возвращалась к любимому делу, чтобы снова стать частью «Реал Мадрида», клуба, который всегда был для неё и семьёй, и домом.
— Ты готова, моя дорогая? — раздался низкий голос Киллиана из гостиной. Его французский акцент всегда звучал мягко, вызывая у неё улыбку.
— Почти, — ответила она, надевая лёгкий пиджак поверх белоснежной рубашки. Когда она вошла в гостиную, Киллиан уже стоял у выхода, держа в руках её медицинский чемодан.
— Если ты хоть немного волнуешься, то не переживай. Ты справишься лучше всех, — сказал он, глядя на неё теми самыми искрящимися глазами, которые заставляли забыть обо всём на свете. Ракель слегка улыбнулась и кивнула. Киллиан, как всегда, был её опорой и поддержкой, особенно в последние несколько месяцев. Когда-то она сама помогала ему справляться с напряжением матчей, теперь настала его очередь быть рядом с ней. Они вышли из своего уютного дома и сели в машину. Город Мадрид, всё такой же живой и пульсирующий, встретил их жарким утренним солнцем. На дороге Ракель молчала, прокручивая в голове свой план действий на сегодняшний день.
Стадион «Сантьяго Бернабеу» возвышался величественным исполином. Для Ракель это место было чем-то большим, чем просто рабочее место. Оно было символом памяти об отце, Карло Анчелотти, который вложил всю свою душу в этот клуб. Теперь его фамилию часто шептали в футбольных кругах, сопровождая уважительным поклоном. Ему доверяли, его обожали.
Когда они вошли в здание, все взгляды обратились на Ракель. Игроки и персонал, заметив её, начали здороваться и улыбаться. Кто-то помахал рукой, кто-то подошёл, чтобы обнять её. Она была частью этого мира, и её возвращение было долгожданным.
— Доброе утро, друзья! — громко сказала Ракель, приветливо махнув рукой.
— Ракель! — воскликнул Лука Модрич, поспешив к ней. — Как я рад снова тебя видеть! Как ты себя чувствуешь?
— Лучше не бывает, Лука, — ответила она, обнимая его. — Я готова к работе.
Не прошло и минуты, как к ней подошли Хосе, главный физиотерапевт, и доктор Альваро. Они начали обсуждать планы на оставшуюся часть сезона, говорили о графике обследований игроков, восстановлении после нагрузок и новых медицинских технологиях, которые нужно внедрить.
Во время утренней тренировки Ракель внимательно наблюдала за игроками с боковой линии. Её взгляд то и дело останавливался на Киллиане, который сегодня был особенно расслаблен, ведь он не выходил на тренировку. Он сидел рядом с запасными игроками, смеялся над шутками команды и время от времени поглядывал на неё.
Вскоре к ней подошли отец и брат. Карло обнял её как всегда тепло, но не без доли тренерской строгости.
— Ты снова в команде. Это важно, Ракель. Теперь нам надо закончить этот сезон, как ты любишь говорить, "без потерь". Я рад видеть тебя здесь, дочь, — произнёс он с редкой ноткой гордости.
Давиде хлопнул её по плечу и добавил:
— Теперь, когда ты снова с нами, игроки точно будут работать на полную силу. Медицинская звезда вернулась!
Ракель рассмеялась. Этот момент был прекрасен, и всё, казалось, снова становилось на свои места. Но всё изменилось, когда на горизонте появился Орлеан. Его появление было внезапным и нежеланным. Высокий, уверенный в себе, с той же очаровательной улыбкой, когда-то покорившей Ракель, он направился прямо к ней.
— Ракель, — начал он, поднимая руки в примирительном жесте. — Рад видеть тебя в строю. Надеюсь, ты поправилась.
Она собрала всю свою волю, чтобы оставаться спокойной. Её голос звучал твёрдо, хоть внутри всё сжалось.
— Спасибо, Орлеан. Но я предпочла бы, чтобы мы сохранили профессиональную дистанцию.
Он опустил взгляд, но не успел дать ответ, так как рядом материализовался Киллиан. Он стоял близко, слишком близко, чтобы послание осталось незамеченным. Одним движением он обнял Ракель и поцеловал её. Поцелуй был коротким, но выразительным. Он больше говорил о защите, чем о любви.
— Всё в порядке, Mon bien-aimé(моя любимая)? — с подчеркнутой вежливостью обратился он к Ракель, не сводя глаз с Орлеана. Тот явно напрягся, но ответить не успел. Издалека раздался командный голос Карло Анчелотти:
— Киллиан, прекрати! Если у тебя есть свободное время, можешь сделать пару дополнительных кругов на поле!
Киллиан сжал губы, бросив напоследок украдкой испытующий взгляд на Ракель, и подчинился. Орлеан, в свою очередь, решил не дожидаться окончания разговора и отступил. Как только оба мужчины ушли из зоны видимости, Ракель глубоко вздохнула.
Позже, в перерыве между медицинскими осмотрами игроков, Карло подошёл к Ракель, оставив привычно строгую тренерскую манеру.
— Ты в порядке, дочь? — спросил он, глядя ей прямо в глаза.
Ракель знала: её отец всегда видит больше, чем говорит. Она кивнула, но Карло продолжил:
— Киллиан переживает за тебя. И он прав. Ты пережила довольно много за последний год — и физически, и эмоционально. Орлеан... Ну, его мотивы ясны не только вам двоим. Ты сильная, Ракель. Помни это.
Она удивилась. Её отец редко говорил о таких вещах, предпочитая избегать разговоров о личном. Обычно всё ограничивалось обсуждением игр, тактики и результатов. Но сейчас в его словах чувствовалась забота. Давиде позже тоже нашёл несколько минут, чтобы поговорить с сестрой. Сев за столик в небольшой столовой тренировочного центра, он хмыкнул:
— Орлеан пытается вернуть упущенное, да? Хорошо, что Киллиан рядом. Скажу честно, сестрёнка, он мне нравится больше. Хотя, может, это потому, что он бегает быстрее, чем я, — подмигнул он с улыбкой, пытаясь разрядить атмосферу. Ракель рассмеялась, впервые за день почувствовав лёгкость. Её жизнь не была простой, но она знала, что с такой поддержкой сможет справиться с любыми трудностями.
Тренировка закончилась, и футболисты разошлись. Киллиан вернулся к Ракель, обнял её, и они вместе направились к машине. Этот день был непростым, но доказал, что она смогла вернуться.
Когда они уехали, стадион остался в тишине, ожидая следующих матчей. Для Ракель же сегодня начался новый этап. Она ухватилась за свою вторую возможность, за новую жизнь, в которой были работа, её близкие, футбол и, конечно, Киллиан.