Привычка не показывать своих чувств.
Она была настолько растеряна, что так и не смогла ничего ответить Нателе. Таня ожидала здесь встретить кого угодно, но только не Лаврова, она была не готова... Зачем, зачем он приехал, почему ей страшно видеть его пронзающие глаза? Конечно в глубине души она знала ответ на этот вопрос, Таня постоянно бежала от него, от одной мысли старалась переключится на другую тему и забыть, забыть как сон.
Она отошла в сторону и как только решила, что никто её не видит, к ней обратился человек - это был Зельдин, никогда он ещё так ее не радовал своим присутствием.
- Здравствуй Таня. Я тебя сто лет не видел, как поживаешь? Как дела в театре? Я слышал у тебя трудности с постановкой «Вишневого сада»? - Всегда относясь к Дорониной с большим теплом и любовью как к большой актрисе, он был одним из немногих артистов, который действительно искренне был рад её видеть.
- Здравствуй, ты же меня знаешь, все как всегда прекрасно! - Если бы трудности состояли только в постановке «Вишневого сада», она бы сейчас светилась от счастья. Ну конечно она лгала, ничего не изменилось, толпы чужих людей вокруг, и все учат тебя, что делать. И все при этом лгут.
- Ты же знаешь моё положение, нынче смелых режиссеров глаз коли не видать..
- Милая моя, я только что разговаривал с одним чудесным человеком, я уверен он тебе не откажет!
- Володя, иногда мне кажется, что ты забываешь о масштабах моей нынешней ситуации...
Они заулыбались. Таня потому что ей казалось это смешным, а Зельдин не мог иначе реагировать на самую красивую улыбку Москвы и Московской области. Она часто пыталась перевести все в юмор, но это была отнюдь не лучшая её способность.
- О-о, а вот и он, сейчас ты сама все поймёшь, я уверен, что обрадуешься!
В эту секунду к ним подошёл Лавров.
Её кинуло в жар, применяя весь накопленный годами актерский опыт она пыталась изобразить радость и восторг от встречи.
Лавров был не из тех, кто верил женщинам, после Тани так тем более . Он читал её, как открытую книгу, конечно ей не удалось ничего от него скрыть, Кирилл слишком хорошо ее знал.
- Ты меня уже обсуждаешь с кем то? - иронично спросил Лавров, будто не замечая её.
Таня не находила себе места, ей хотелось провалится сквозь землю.
- Ты говорил, что надолго в Москве, Тане нужна помощь, ты наверное уже знаешь, вы же виделись? - Зельдин конечно не знал ничего о тонкостях их отношений.
- Нет. Здравствуй. - сухо ответил Лавров.
Конечно по классике жанра, она его встретила. Наиболее вероятно оказалось то событие, которые было наименее желательно.
- Здравствуйте Кирилл Юрьевич. - она ответила с ослепительной улыбкой.
Ей очень хотелось его задеть, в эту минуту она не смогла придумать ничего лучше, чем назвать его по имени отчеству.
- Чем же я могу ей помочь? - назло, он обращался к нему, напрямую принципиально Лавров говорить не хотел.
- Во МХАТе планируется постановка Вишн...
- Ничем, вы ничем не сможете мне помочь. - перебила Зельдина Таня.
- В таком случае ты всегда можешь ко мне обратится, я буду рад оказать свои услуги.
Таню очень задело, то с каким спокойствием он говорил с ней, будто ничего не волновало его сердце, её раздражало то, что она стоит и трусится, в то время как Лавров смотрел на неё с большим безразличием.
- Жаль, Вы не смогли помочь тогда, когда помощь действительно была нужна.
- Таня открыто стала намекать на произошедшие события 1987 года, разум явно понимал, что не нужно этого делать, а сердце кричало обратное. Как же странно все такие устроен человек... Сердце всегда наставляет его на путь эмоций, а разум всячески этого избегает.
- Ты не изменилась.
- Вы ошибаетесь, я теперь насквозь вижу подлецов. - называть его по имени и отчеству ей доставляло особое удовольствие, она знала как это задевало его.
- Друзья мои, ну что вы в самом деле...
- Прости Володя, мне нужно идти, спасибо за милую беседу. Я была рада встретится с вами.
Лавров протянул ей руку, на прощание, но Таня как всегда мило заулыбалась и сделала вид, что не заметила поданной руки.
Таня в эту же минуту выбежала на улицу, без зонта, без плаща. Моросил дождь, на улице стемнело. Она судорожно пыталась вытащить сигарету и закурить, от волнения не получалось даже зажечь спичку. Подойдя к лавочке на Арбате, она чувствовала, как глотает слезы не давая им пробиться.
- Почему? Почему это все со мной, одно за другим, за что я так несчастна?
Быстро выкурив одну сигарету, вторая не стала долго ждать своей очереди. Ей только вчера казалось, что все налаживается, а сегодня она чувствовала, что гибнет, сколько раз это ещё повторится.
- Может я не могу никого любить кроме себя? Что я могу ему дать? Губы, которые разучились целовать любимого человека, глаза, которые устали плакать?
Он стоял один и допивал бокал вина. Он чувствовал себя как никогда паршиво, он оскорбил её. Лавров стоял и понимал, что отвык, отвык смотреть на неё, видеть так близко.. По своему обыкновению Лавров стал заниматься нездоровым стремлением - копаться в себе. Он прямо сейчас бы догнал её, остановил, если бы знал, что ей это нужно.