Глава 23
Настоящее время:
Сонхун сидел в кресле своего кабинета, спокойный и холодный, словно всё уже было предрешено. Он поправил запонки на рукавах, когда дверь открылась, и в помещение вошёл господин Ли. Его шаги были тяжёлыми, в глазах — ярость.
— Зачем ты это сделал? — голос его прозвучал гулко, будто удар.
Сонхун чуть усмехнулся и жестом указал на кресло напротив:
— Сядьте. Раз уж пришли, вы должны выслушать меня.
Ли не двинулся с места, но его взгляд впивался в Сонхуна.
— Знаете, — продолжил тот, облокотившись на стол, — это своего рода месть. За то, что вы сделали с моей семьёй.
На лице Ли мелькнуло недоумение.
— Вы, наверное, не помните... но пять лет назад. Наша компания рухнула. Из-за вас. Тогда вы работали бок о бок с моим дедушкой. Доверяли вам. А вы — предали. После этого дедушка не выдержал и скончался. Мы остались ни с чем.
В комнате повисла гробовая тишина.
— Все эти годы, — Сонхун говорил спокойно, но в его голосе звенела сталь, — я наблюдал за вами. Ждал. Менялся. Прятал прошлое так, чтобы вы и подумать не могли. И вот, наконец, дождался. Я снизил свои акции, подстроил падение, сделал вид, что отчаянно нуждаюсь в вашей помощи... чтобы быть ближе. Чтобы войти в вашу жизнь.
Он прищурился, наклонившись вперёд:
— А потом я узнал о твоей дочери. О ней. О моей «жене». И понял — ударить тебя можно только через неё.
Ли зло усмехнулся:
— Значит, всё это... игра?
— Не спешите, — перебил его Сонхун, — самое интересное дальше. Недавно я узнал то, что вы тщательно скрывали. От неё, от всех. От Минджи я услышал правду, которую ты заставил хранить. Вы манипулировали её матерью. Вы скрывали, что эта компания на самом деле принадлежит ей.
Глаза Ли сузились.
— Ваша жена... та самая женщина... — Сонхун говорил всё жёстче. — Она не в коме сама по себе. Это была не авария. Это было покушение. И она не могла очнуться только потому, что вы давали ей уколы. Чтобы держать её в вечной темноте. А самое поразительное, что я узнал, Т/И... вовсе не ваша родная дочь. Теперь всё стало на свои места: и странность происходящего, и ваша очевидная неприязнь к ней.
Лицо Ли налилось злостью, он шагнул вперёд:
— Ты не понимаешь, о чём говоришь...
— Напротив. — Сонхун встал из-за стола, его голос стал ледяным. — Я понимаю всё. И за всё придётся ответить.
В этот момент дверь распахнулась. В кабинет вошли несколько полицейских.
— Господин Ли, — громко прозвучало, — вы арестованы.
— Что?! — взревел он, пытаясь вырваться. — Это абсурд! Я требую адвоката! Немедленно!
Полицейские взяли его под руки. Ли, осыпая всех проклятиями, был выведен из кабинета.
Сонхун остался стоять посреди комнаты. Его сердце билось быстро, но на лице играла холодная улыбка.
— Игра окончена, — тихо сказал он, словно самому себе.
________
Дом встретил Сонхуна тишиной. В гостиной, сидя на диване, ты смотрела в никуда, будто уже приняла решение не слушать его оправданий.
— ...Т/И — начал осторожно Сонхун, но в ответ получил лишь холодный взгляд.
— Я не хочу ничего слышать, — перебила ты.
Он сделал шаг ближе, его голос стал мягче:
— Твоя мама... сейчас в надёжных руках.
Словно молния пронзила твоё сердце. Ты вскинулась, впервые за всё это время в глазах появилась надежда.
— Что? — прошептала ты. — Отвези меня к ней. Немедленно!
Через час вы уже стояли у больничной койки. Белоснежные простыни, ровный писк аппаратов и хрупкая женщина, погружённая в сон. Ты рухнула на колени рядом, сжимая холодную ладонь матери.
— Мамочка... прошу тебя... проснись... ради меня... ради нас... — твой голос дрожал, слёзы стекали по щекам, пропитывая ткань простыни.
Сонхун молчал. Он стоял немного в стороне, наблюдая, как боль и надежда одновременно борются в твоём сердце.
Когда вы вышли в коридор, он, наконец, заговорил:
— Твой сводный отец подстроил всё это. Все эти годы... он держал твою мать в таком состоянии.
Ты остановилась. Слёзы снова блеснули в глазах, но теперь в них читалась и злость.
— Я так и знала... — выдохнула ты. — Всё это не могло быть случайностью.
— Мои люди ищут доказательства, — твёрдо сказал Пак Сонхун. — Его ещё не посадили, но это вопрос времени.
Ты резко повернулась к нему:
— Не жди, что я скажу тебе спасибо. Ты мог сказать мне всё сразу. Мы могли действовать вместе. Но ты выбрал использовать меня ради своих игр.
Эти слова ударили в самое сердце.
— Даже если правда раскрыта, — продолжила ты, — это не меняет одного: я всё так же хочу развестись с тобой.
Развернувшись, ты собиралась уйти, но Сонхун резко схватил тебя за локоть и рывком притянул к себе. Его взгляд был тяжёлым, голос низким и властным:
— Неужели ты думаешь, что я просто так дам тебе развод? Ты в опасности. Его ещё допрашивают, ищут доказательства, его могут и опустить, и я...
я волнуюсь за тебя.
Ты дёрнула рукой, пытаясь вырваться, но его пальцы лишь сильнее сжали твою кожу.
— Да неужели? — горько усмехнулась ты, глаза блеснули от слёз. — Разве не ты всё это время хотел развода, говорил держаться от тебя подальше? Ты сам давал мне ложные надежды, игрался со мной, использовал меня! Сказал бы ты раньше о своих мотивах, Сонхун... я бы помогла тебе без каких-либо чувств. Но ты сделал из меня игрушку. Заставил влюбиться в тебя...
Поздравляю. Ты выиграл.
Теперь я требую развод.
Ты смотрела ему прямо в глаза, слова вырывались сквозь дрожащие губы и слёзы. Но Сонхун не отпускал, наоборот — его хватка стала жёстче, голос обжёг холодом:
— Я не дам тебе развода. Можешь об этом только мечтать. Ты не сможешь так просто отказаться от меня.
— Смогу, — упрямо бросила ты, силой пытаясь освободить руку. — Мы разведёмся.
Он ещё сильнее сжал твой локоть, заставив тебя приблизиться вплотную, и на мгновение между вами осталась лишь тишина. Наконец Сонхун отпустил тебя, но его взгляд был колючим, а слова прозвучали угрожающе тихо:
— Посмотрим.
Ты ушла. Сонхун стоял неподвижно, лишь пальцы его сжались в кулак. Внутри всё горело. Он знал — виноват. Но отпустить тебя? Развестись? Нет.
«Чтобы там ни было... я не разведусь», — твёрдо произнёс он самому себе.