V
Чувство, будто по голове бьют молотком. К этому прибавляется урчание в животе, который несколько дней не получал еды. С моих губ слетает неконтролируемый стон (вой?). Что было ночью? Совершенно не помню. С закрытыми глазами сажусь, но тут же падаю в какую-то бездну. Да, точно. С дивана на пол. Теперь уж придётся открыть глаза. Вокруг дивана три пустые бутылки. Из-под чего? Я не помню. Медленно поднимаюсь и направляюсь в сторону ванной.
Приняв холодный душ, я решаю поесть, но как только усаживаюсь за кухонный стол, сил встать больше нет. Постепенно память о ночи возвращается, и я все переосмысливаю заново.
***
Выпиваю половину коричневой жидкости из бутылки и зажмуриваю глаза. Готова поклясться, что не пила ни разу за всю жизнь.
- Не занимайся глупостями, Венера.
Я поднимаю голову и вижу перед собой того самого парня. Тот самый силуэт.
- Я не Венера. Меня зовут Габби.
- Я Гарри Стайлс, Венера. Зачем ты занимаешься такими низкими вещами?
- Зачем ты скинул того парня, Генри?
- Не шути со мной. Это мой дом, а вы - непрошенные гости.
- Этот дом половину века заброшен, здесь никто не живёт.
- Разве то, что здесь происходило, ни о чем тебе не говорит?
Алкоголь проникает в сознание.
- Кто ты? - решительно, совершенно не боясь ответа, спрашиваю.
- Я уже говорил.
- Давай поиграем в игру?
- Маленькая девочка хочет поиграть?
- Взрослый мужчина хочет свести меня с ума, заперев хрен пойми где?
- Отлично. Каковы правила?
Парень все время стоял напротив меня, но сейчас он решил подойти еще ближе. Его руки лежали в карманах брюк, а мои охватывали горло бутылки. Я делаю еще один глоток, нагло рассматривая человека перед собой. Человека ли?
Он невероятно красив. Черты его лица очень выразительны, каждая линия идеально сочетается с другой. Томные глаза отливали всеми оттенками изумруда, их обрамляли мелкие морщинки. Розовые пухлые губы очень грациозно двигались в такт словам, а ноздри носа были расширены, что говорило о некой злости к данной обстановке.
- Мы по очереди задаём друг другу вопросы, отвечать можем лишь правду.
Парень померил меня прищуренным взглядом, будто оценивая моё состояние.
- Отлично. Сколько тебе лет?
- Семнадцать. Сколько тебе лет?
- Двадцать пять, - снова делаю несколько глотков и спускаюсь на пол, облокачиваясь спиной на диван, - Почему ты связалась с той компанией?
Я не подумала о том, какие вопросы мне может задавать Гарри, но бояться нечего, вроде.
- Потому что они - мои друзья, - делаю несколько глубоких вдохов, решаясь, стоит ли задавать те вопросы, которые планировала задать изначально, - Ты хочешь меня изнасиловать?
- Что? Нет. Ты не в моем вкусе, - на лице парня появилось подобие ухмылки. Мне становится в разы легче.
- Тогда почему я здесь?
- А это следующий вопрос. По твоим правилам мы задаём лишь один. Какие отношения у тебя с семьёй, Венера?
- Я не Венера, мать твою. Плохие. Почему я здесь? - язык начинает заплетаться, а в глазах мутнеет. Алкоголь на голодный желудок - не лучший вариант.
- На сегодня игра окончена. Ты достаточно выпила, ложись спать.
- Нет, - коротко и ясно.
- Да, ещё кое-что. Игра началась давно. Правила здесь мои и победителем буду я. Спокойной ночи, Венера.
После этих слов силуэт стал растворяться в воздухе, а я была уже не в силах звать его обратно. На душе будто делал огромный груз, о котором я хотела забыть. Я встала с пола, залпом допила жидкость и откинула в сторону. Недалеко стоял еще один ящик с бутылками, до которого я еле добралась. Мне предстояло сложный путь обратно к дивану, составленный из ещё двух полностью выпитых бутылок. Я завалилась на спальное место и моментально отключилась.
***
Мой пустой взгляд сосредотачивается на столе, за которым я сижу. С кем я разговаривала ночью? Куда отступил весь страх?
Поющий желудок напоминает о цели визита на кухню, и я подхожу к холодильнику, думая о своих любимых хлопьях с молоком на завтрак. Открываю дверцу, и моя челюсть буквально чуть не отпала. В абсолютно пустом холодильнике стоит лишь тарелка с хлопьями и ложкой в ней. Закрываю дверь и открываю снова, решив, что подсознание играет со мной. Ничего не изменилось. Тарелка точно такая же, как и те, что стоят в кухонных шкафчиках с прозрачными дверьми. Слегка насторожившись качеством продукта, я решаю попробовать ложку. Это божественно. Отхожу от холодильника и съедаю буквально на пол минуты всю тарелку. Моему желудку этого явно мало, поэтому я представляю горячую картошку с мясом свинины, которую так вкусно готовила моя мать. Открываю холодильник и вижу сковороду. Мои глаза загораются, и я бегу скорее к плите греть сие лакомство. Это не самое худшее место на свете, как оказывается!
Когда я вдоволь наелась и напилась горячего чаю, я решаю пройтись по дому и поискать для себя занятие. На первом этаже ничего интересного - уже знакомые мне ванная и кухня, пара гостевых комнат, одна спальня. На втором этаже комнат гораздо больше, из них я знаю только "свою". К моему сожалению, большинство из них оказались заперты.
Первая, в которую мне удалось попасть - огромная спальня в светлых тонах. На стене висела картина, на которой изображены мужчина и женщина, в них я узнала черты своего мучителя/похитителя или как его. На комодах стояли фоторамки. Вот двое маленьких детей - мальчик и девочка. Вот здесь они вместе - взрослый молодой человек, копия того, с кем я разговаривала ночью. На коленях у него все ещё маленькая девочка в той же одежде, что и на другой фотографии, где она одна. Видимо, эти фотографии сделаны в один день. Значит, она значительно младше своего... брата? У них также есть общие черты, так что я почти не сомневалась. Выше на стене тоже висели фоторамки. Вся семья вместе. Девочка улыбается и тянет ручки к камере (хотя, судя по качеству фото, это был наистарейший фотоаппарат). А следующая фотография особенно привлекла меня: Гарри с песиком на плечах. Он выглядит счастливым. Его улыбка просто обворожительна, на щеке красуется ямочка. Неужели когда-то он был таким? Я, сама не зная зачем, потянулась к рамке и сняла ее, вынула старую фотографию. сзади была подпись:
"Нашему сыну 25.
1968"
Прошло без малого пятьдесят лет. Он уже должен быть стариком, но на деле нисколько не отличается от этих фотографий. Из-за нового шока я расширила глаза и приоткрыла рот. Глубоко дыша, я прижала фотографию к себе и пошла в свою комнату, положила под подушку, а затем легла. Как бы сейчас хотелось послушать музыку. Она всегда спасала меня от отчаяния.
Я встала с кровати, закрыла глаза, и стала напевать текст Несогласие - смысл жизни. Сначала тихо, а потом все громче и уверенней.
Почему боимся смерти,
Но желания жить нет,
Всё измениться тогда лишь,
Когда я найду ответ.
В последнее время я слушала эту песню на репите, выучив наизусть. Совершая плавные движения руками в воздухе и кружась, допевая песню, казалось, будто я слышала, как кто-то поёт со мной. И мне это нравилось.