Глава одиннадцатая
Вадим сидел, словно окаменев, подле операционной, где врачи, с отчаянием в глазах, безуспешно пытались вырвать из лап смерти ту, что стала для него всем после Яны. Надежду, свет, саму жизнь.
— Вадим Никитич… — хирург, измученный и сломленный, коснулся его плеча. — Нам очень жаль, но ваша невеста… она умерла. Мы сделали все, что было в наших силах. Но её раны оказались несовместимы с жизнью. Примите мои искренние соболезнования.
Он поспешил скрыться, не в силах вынести тот ураган боли, что вот-вот должен был обрушиться на этого человека.
— Да пошли вы все к черту! — вопль, полный невыносимой муки, разорвал тишину больничных коридоров. Савицкий рухнул на колени, и рыдания, хриплые и отчаянные, вырвались из его груди. Он потерял её. Девушку, которую любил всем сердцем, в которой видел будущее. Девушку, что носила под сердцем его дитя. Если он потеряет и Яну, то бездна отчаяния поглотит его, и он не увидит иного выхода, кроме петли.
В своей палате, Савицкая, бледная и изможденная, погрузилась в чтение книги, привезённой Вадимом вместе с остальными её вещами. Ни единого локона, ни единой пряди её каштановых волос не осталось на голове. Химия безжалостно подтвердила страшный диагноз.
В палату вошел Рахим. Неожиданный визит, но сердце Яны забилось радостнее. Улыбка, робкая и слабая, тронула её губы, обнажив ямочки на щеках. Эта картина пронзила Алуева, и он невольно ответил на её улыбку.
— Привет. Ну, как ты тут? — спросил он, приближаясь и присаживаясь на край кровати.
— Здравствуйте, Рахим Тимурович. Жива… пока, — тихо ответила Яна, стараясь сохранить улыбку. — Что? Правда, красавица? Прямо мечта всех парней!
Внезапно она вскрикнула, и лицо её утонуло в мокрой подушке.
— Эй, ты чего? Ну, не надо! Выздоровеешь, и будешь самой красивой, — Рахим положил руку на её плечо и нежно погладил. — Ну, всё-всё, вытри слёзки. Ты и так красивая.
— Правда?
— Конечно.
Неожиданно для себя, Яна обняла его. Рахим замер, ошеломленный этой спонтанностью. Не привыкший к такой близости, он растерялся. Но, очнувшись от оцепенения, он обнял её в ответ. Ему даже понравилось. С ним определенно что-то не так. Он прижал её к себе крепче, словно боясь, что она исчезнет.
***
Зухра всё ещё не могла прийти в себя от этой новости. Неужели её Мадиночка так скоро выйдет замуж?
— Дехьа верг¹, нам нужно поговорить, — выпалила Зухра, не в силах сдержать волнение.
— Что-то серьёзное? — спросил муж, встревоженный её тоном.
— Мадину посватали. Он — мусульманин, но о его происхождении ничего не известно. Живёт в Москве, работает в одной школе с нашей дочерью.
— Мы не можем отдать дочь за человека другой нации! Кто знает, что он за человек. С Дербента! Я бы подумал, если бы они жили в Чечне. Но так далеко отдать дочь замуж…
— Но он нравится нашей девочке. Подумай сам. Наша дочь умная и воспитанная. Она не выберет себе плохого человека, без имана².
Тимур задумался. Его жена была права. Их дочь никогда бы не выбрала недостойного человека.
— Для начала я должен узнать о нём и его семье больше. У меня как раз друг сейчас недалеко от Дербента. Попрошу его узнать как можно больше.
***
Яна уснула на коленях у Рахима, и он осторожно переложил её голову на подушку. Она была такой беззащитной, когда спала, несмотря на отсутствие волос. Алуев сидел на кровати и смотрел на её милое личико.
— Красавица ты, Яна. Красавица, — прошептал он, словно боясь нарушить её сон.
Отпустив её руку, он встал и покинул палату, оставив её отдыхать, набираться сил.
Алуев позвонил друзьям, чтобы те забрали его из больницы. Артур и остальные подъехали через несколько минут: они были неподалёку.
— Ну что, как там твоя Яночка? А, Рахим? — поддразнил Артур. Его забавляла эта ситуация с ученицей сестры и самим Рахимом.
— Ужасно. Бледная, худая, и её прекрасные волосы выпали, — поделился чеченец. Ему искренне жаль эту девушку. Её улыбка могла согреть любого. В ней столько доброты, ведь у злых людей не может быть таких ямочек на щеках.
— Ничего себе, да она серьёзно больна. Какой у неё диагноз? — спросил Муслим, другой друг.
— Рак костного мозга, как она сказала. Но ничего, уверен, что Савицкая сильная и справится с этим, — Алуев задумался. Яна ещё так молода, и он боялся, что она умрёт, так и не пожив полной жизнью.
— Ваа, брат, да она ведь совсем ещё ребёнок. Жалко будет, если умрёт. Красивая малышка, однако, — чеченец в шутку стукнул друга по плечу. — Всё-всё, ни слова больше про твою Яну.
Рахим улыбнулся, но тут же опомнился, и улыбка исчезла.
***
Рамзан, наконец, решился позвонить родителям и сообщить о своём намерении жениться на Мадине. Он набрал номер отца.
— Салам алейкум, отец! Как ты, как мама, как Рашид? — поздоровался аварец.
— Ва' алейкум ассалам, Рамзан. Альхамдулильлах, всё хорошо. Ты как, сын? — ответил отец. — Что-то случилось? Ты обычно по выходным звонишь, а тут в среду? И почему голос такой счастливый? Неужели нашёл девушку?
— Вай, отец, ты такой проницательный. Да, я хотел как раз по этому поводу поговорить, — начал Рамзан. — Я сделал предложение одной девушке. Её зовут Мадина. Она — чеченка. Работает учительницей русского языка в моей школе.
— Хм… Кто её родители? Откуда она?
— Она из Грозного. Знаю только имена её родителей. Мама — Зухра Рахмоновна, а отец — Тимур Рахимович.
— А фамилия случайно не Алуев? — спросил Магомед Сайфуллаевич. У него был друг-чеченец с таким же именем, и у него была дочь Мадина.
— Алуев, а ты что, знаешь его?
— Да, мы в одном университете учились, в Астрахани. Были времена… Я буду рад, если ты женишься на его дочке. Он порядочный и хороший человек, так что Мадина точно воспитанная девушка, — отец задумался, вспоминая, как они вместе с Тимуром проводили время после пар. — Я позвоню твоему дяде Хабибу. Сосватаем мы твою Мадину, и всё у вас будет хорошо.
— Спасибо за понимание, отец. Извини, мне пора! — попрощался Рамзан и сбросил вызов.
Он был счастлив, что отец принял его выбор. Оставалось надеяться, что и отец Мадины даст своё согласие.
***
Вернувшись домой, Мадина была удивлена ранним появлением брата. Пытаясь скрыть своё волнение, она сделала серьёзное лицо. Сняв обувь, она прошла на кухню, откуда доносились какие-то звуки.
— О, ты уже пришла? — спросил Рахим, увидев сестру, тихо стоявшую в дверном проёме и наблюдавшую за тем, как он старается накрыть на стол.
— Да, — с нежной улыбкой ответила Мадина, растроганная его стараниями и тем, как нелепо смотрелся на нём розовый фартук, которого раньше в доме не было.
— А я тут, это, — он указал на стол, — решил приготовить тебе ужин. Подумал, что ты придёшь уставшая и голодная.
— Спасибо, братик, что бы я без тебя делала! — Мадина обняла Рахима.
Она действительно устала после уроков, но чувствовала себя окрылённой, вдохновлённой предстоящим сватовством. Хоть ещё неизвестно, что скажет отец.
Тем временем Яна мирно посапывала в больничной кровати, когда к ней зашёл Вадим. Сев на стул рядом, он смотрел на спящую сестру, представляя свою любимую Алину, которая могла бы так же лежать в больнице, но после родов или аварии, лишь с небольшими ушибами. Но её больше нет. Сердце парня сжалось, словно в тисках, от невыносимой тяжести. Дышать становилось всё труднее. Глаза наполнились слезами, он опустил голову и сжал кулаки до боли. Боль начала душить его, и, понимая, что ему становится хуже, он выбежал из палаты, случайно опрокинув стул. Громкий звук падения, хлопок двери, разбудили Яну. Она открыла глаза и испуганно огляделась, но в палате было пусто. Яна не знала, что к ней заходил брат, что его любимой больше нет, и какую боль он сейчас испытывает. Она не знала, что он выбежал из её палаты навстречу холодному осеннему ветру.
——————
¹ - так говорят, когда кто-то находится в соседней комнате. Обычно чеченские женщины так зовут своих мужей, так как им нельзя называть их по именам.
² - вера в истинность ислама; вера в Аллаха, ангелов, Священные Писания, пророков, Судный день.