Часть 1.
— Как ты себя чувствуешь, Чара? Всё хорошо, моя дорогая?
Девочка смотрела в неопределенную точку на потолок и молчала. Ни улыбки, ни смешинки — ничто не украшает блеклые, потрескавшиеся губы.
Вот уже как второй день после неожиданного инцидента: падения в воды Ватерфолла и частичной амнезии, Дриммур разбирается в самой себе.
Заботливые же Ториэль, Азгор и Азриэль крутятся вокруг, пытаясь предложить ей что-нибудь.
— Может быть, тебе холодно, сестричка? — с тёплой, светлой улыбкой подаёт монстр покрывало, но затем наклоняет голову в бок и с печалью шепчет: — Ты точно помнишь меня, Чара?
— Да, Азри. Я помню и тебя, и маму Ториэль, и папу Азгора. — спокойным тоном голоса произнесла красноглазка, вздохнув. — К сожалению.
— Наше милое дитя-я, — вся семья Дриммуров стискивает в общих объятиях девочку, от чего ей становится жарко, однако бывшее на душе пустое одиночество мгновенно ушло, сменившись нежностью.
«Всё не так уж плохо, так ведь? Всё же потеря невелика: я помню падение... То, что меня приютила эта семья... Своё прошлое... Да, лучше б я его не помнила! Ух... Да и всё. Наверное, больше ничего и не нужно для полного счастья! Хи-хи!»
Как же сильно она ошибалась.
Но не мне судить мысли этого человека.
Чара позднее поймёт, что за острая боль пронзит её душу. Всему своё время.
Главное... что сейчас... она счастлива.
***
Прошло ещё некоторое время. Полностью оправившись от ран и ушибов, она встала с постели. Бродить без цели по замку — дело то ещё скучное, поэтому Чара решила прогуляться с братом по всему Подземелью.
— А в какое место ты хотела бы пойти, Чара? — свесив ноги с кровати, спросил бодро принц.
Девочка детально изучала свои рисунки, которые рисовала до амнезии. Все они были весьма однообразны. В основном, это было изображение семьи и моментов из повседневной жизни.
Цветы.
Улыбки.
Веселье, которое почему-то не передаётся с листов бумаги девочке.
Возникает такое ощущение, будто бы чего-то и вправду не хватает. Будто она забыла нечто важное... Важное не для разума, а важное для души и сердца.
— Азри, это всё, что я рисовала? — вдруг поинтересовалась Дриммур, с энтузиазмом обыскивая комод, что стоял возле её кровати.
«Стоит ли Чаре отдавать их? — с сомнением думал Азриэль, стоя у двери. — Я не хочу, чтобы она вновь проводила время с этим мешком костей! Это было ужасно! Нет, я больше не допущу ошибок! С самого начала не нужно было сестру знакомить с ним!»
— Азриэль? Что-то не так? — удивлённо раскрыла глаза шатенка. — Не похож ты сам на себя сегодня... Это потому, что я потеряла память? Верно? Думаешь, после этого я стану другой?
— А! Нет, вовсе нет! — замотал смущённый и пристыженный пушистик головой, убедив Чару в обратном.
«Так и думала. Реакция та же, что сохранилась в памяти...»
— А что на счёт рисунков?
— Они... Их больше нет.
— Разве? Совершенно ни одного?
— Ни листочка.
«Это печальные новости. Что ж, видимо придётся самостоятельно идти и искать зацепки...» — не ответив, Чара накинула на плечи куртку, а после также молча вышла на улицу.
***
Под сапогами приятно хрустит свежий снег. В груди тихо-тихо ускоряется такт сердцебиения. Она смутно начинает находить одновременно новые, но в то же время и знакомые вещи: запах хвои... высокие, могучие деревья, которые растут по бокам длинной, широкой дороги...
«Хэй, осторожнее, Чара! Не за день меня своим гипер большим снежком!»
Красноглазка схватилась за голову.
Внезапная боль пробила голову, навязывая порцию слёз.
— Чт... Что это? — шёпотом сказала она.
Перед глазами расплывчато. Однако в подсознании всплывает чей-то ясный, приятный голос. Голос молодого человека. Или монстра. Она точно не понимает по какой причине, но этот голос... успокаивает.
«Мне срочно нужно найти обладателя этого голоса», — когда боль прошла, твёрдо решила Дриммур и пошла дальше.
— Интересно, почему Азри вдруг отказался гулять, хотя сам же меня и звал? Странный он всё-таки какой-то, — сказала самой себе шатенка, наткнувшись на столб с надписью:
«Снежнеград».
— Снежне... Снежнеград? Что-то знакомое... Только не могу вспомнить... Опять не могу! И это... Больше всего раздражает!