Не оглядываясь назад
Все остальные четыре дня Дотторе не использовал нейролептики; наоборот, даже колол специальные лекарства, чтобы убрать головную боль и тошноту. Как ни как, здоровье Дилюка было в его интересе, но колоть транквилизаторы он не переставал. Отчего парень был посвежее, но таким же тихим. За все эти четыре дня эксперименты не давали никакого толку. Новый парнишка для опытов в его лаборатории либо оказывался на грани смерти и учёному приходилось вытягивать его за грани, либо ничего просто не происходило. И это начинало злить. Злило то, что он застрял на месте и никуда не движется, злило то, что Дилюк все такой же упрямый и раздражающий. Он ведь кормит его, лечит, а в замен не так много и берет... А этот паршивец.
– Черт! Раздражает, – громкий крик раздался в лаборатории, за ним послышались звуки разбитого стекла.
Докторе кинул колбу с каким-то снадобьем в испытуемого. Тот, со страхом в глазах, отполз в угол лаборатории, обнимая свои колени и тихо скулил. Глаза ученого налились красными, капилляры лопнули от слишком длительного времяпровождения без сна и нескончаемых нервных срывов. Нередко он вымещал злость на заложнике, избивая его или вкалывая сильно действующий токсин, который его не убьет, но причинит немало боли. Наблюдать за его муками, слышать крики и мольбы было музыкой для его ушей и души. Он чувствовал свою власть над подопытным, понимал, что он выше его, лучше, сильнее. Но Рагнвиндр никак не поддавался, и это злило его нестерпимо. Ему хотелось подчинить его, увидеть страх в его глазах, слезы, слышать мольбы и, возможно, хруст его костей. Пару раз он даже порывался ударить его, но удерживал себя с мыслью, что таким образом не добьется контроля и покорности от парня. Он был убежден, что подчинить его силой будет нереально, хотя в последнее время желание попробовать опровергнуть эту теорию росло. На пол полетело еще пару пробирок, злость брала верх, хотелось нестерпимо выплеснуть свою ярость на что-то. И он крушил свою лабораторию, бросал в стену пустые колбы, бил технику, но этого было недостаточно. Его пожирала ненависть к своей неудаче.
– Чертова крыса... Какого черта ты просто не можешь стать мне полезным? – Дотторе сильно ударил кулаком по стеклянному шкафу, разбивая его. На пол посыпалось стекло и куча препаратов с микстурами. Ученый злобно сжимал кулак, по которому маленьким ручейком стекала кровь. Он даже не замечал этого, все так же продолжая кричать на напуганного паренька.
– Ты бесполезный! Даже не годишься для опытов! Я могу тебя просто убить и найти себе кого-то нового. Мне несложно... О, поверь, такому великому человеку, как я, совсем не сложно найти еще парочку крыс.
Паренек весь побледнел и сжался в еще более тугой комок, пытаясь стать незаметным, хотя куда еще больше. Дрожа, как листва на ветру, которая вот-вот сорвется в свой последний полет, паренек одними губами почти не слышно начал шептать.
– П...простите, я...я стану лу...луч...чше, только прошу не убивайте, – последние слова он вымолвил на одном дыхании, прикрывая голову рукой, ожидая ещё одного прилета стекла в его сторону. Со стороны послышался смешок.
– Ха-ха, ты забавный, мне нравится, – учёный подошёл к парню и поднял его голову вверх за подбородок. Его сильная, почти стальная хватка на скулах, сильно расходилась с его мягким голосом и доброй улыбкой на лице.
– А я люблю забавных людей, аххахахаха. Надеюсь, ты и дальше сможешь меня немного повеселить, – Дотторе слегка погладил парня по волосам и велел тому убраться в лаборатории до его прихода. Он знал, что парень не убежит, даже пытаться не будет – он слишком сильно боялся его, боялся сделать что-то не так и умереть. Забавно... это очень забавляло ученого. Ведь, что бы он ни делал, он все равно умрет. От его действий зависит только, умрет ли он сегодня или в другой день. По крайней мере, он мог его повеселить. Парень был расходным материалом, не таким, как Дилюк. Тот же, в свою очередь, был пищей для ученого, своего рода музой. Он давал ему идеи, он же заставлял сердце Дотторе трепетать в надежде увидеть лицо, искаженное болью и страданиями.
***
Силы по мере прохождения дней восполнялись. Да, пожалуй, Дилюк был ещё довольно слаб, но сил сбежать, как он думал, у него хватит. У него была всего одна попытка, и её нельзя потерять. Он упорно продумывал лучший исход для побега, но без ученого дверь ему было явно не открыть, и выход был только один – через пролом. Сегодня был день, когда он сбежит. Так он решил.
Когда в комнату вошёл Дотторе, Рагнвиндр все так же спокойно лежал на кровати, в который раз прожигая взглядом уже такой до боли знакомый потолок. Он дождался, когда ученый подойдёт к нему, чтобы взять новую пробу крови. Но как только мужчина приблизился, Дилюк схватил его одной рукой за руку, а другой за плечо, потянул его вниз, надавливая на плечо и тем самым перебросив его влево, меняясь местами. Он оказался сидящим верхом на Дотторе, и пока тот не смог понять ситуацию, ударил его кулаком со всей имеющейся силой. Удар прилетел где-то в скулу, но на этом Дилюк не остановился и продолжил наносить размашистые удары по лицу ученого. Он, кажется, разбил ему нос и губу. Мужчина даже не успевал сориентироваться в происходящем, что уж говорить о защите. Решив, что этого достаточно, Дилюк вскочил на ноги так резко, что голова закружилась. Сам того не понимая, каким-то чудом он смог устоять на ногах. Усталости совсем не чувствовалось, в голове истошно пульсировало, по крови разгонялся адреналин. Он рванул с места, преодолевая лестницу за пару мгновений. Выбежал в просторную кухоньку, глаза ослепил яркий свет. За пару дней нахождения во мраке глаза совсем отвыкли от солнечного света. Но стоять долго на месте он не мог. Неизвестно, когда очухается Дотторе. Открывая входную дверь, он выбежал на улицу. Дом находился в лесу, до города был час пешком в быстром темпе. Не оглядываясь на дом позади, Рагнвиндер, как можно скорее, побежал по лесу. Ему надо было добраться до города и попросить помощи. Тогда он будет в безопасности. Пробежав около двадцати минут, парень понял, что на него с новыми силами накатила усталость. Адреналин больше не бушевал в крови и не давал сил для передвижения. Постепенно он замедлился, переходя на медленный шаг. Большим усилием воли он заставлял свои ноги идти, скорее даже плестись. Силы неумолимо покидали тело, настолько, что он вскоре даже не мог поднять руки. На небе появлялись тучи, скоро будет дождь.
Скрепя сердцем и засовывая своё упрямство куда подальше, он решил, что ему всё-таки стоит отдохнуть, хотя бы немного. Иначе так до города он не дойдёт. Оставалось так мало времени, но в то же время, казалось, так много. Найдя какую-то пещерку, было принято решение передохнуть здесь. Рагнвиндр спрятался в самую темную глубь пещеры, стараясь скрутится и стать как можно незаметнее в этой тьме. Сам того не замечая, он полностью погрузился в свои мысли, коря себя за все свои решения и поступки. Постепенно, измученный доводами разума и длительной пробежкой, Дилюк заснул.
Проснулся он уже ближе к девяти вечера, как он думал. По крайней мере, на улице уже постепенно начинало темнеть. Было жутко холодно, парень выбежал из дома, даже не заботясь о своем внешнем виде. Потрёпанная тонкая рубашка, такие же штаны, а на ногах совсем ничего не было. Сказать честно, он выглядел просто отвратительно, но в тот момент это было последнее, о чем он думал. Костер разжигать было нельзя, ведь его могли бы заметить по дыму и свету в темноте. Он был уверен, что Дотторе его ищет. Возможно, ему не следовало бы тогда спать, но силы сами по себе просто испарились из тела. Хотя после сна он чувствовал себя значительно живее. Болело немного тело и голова после сна на холодной земле, но силы на дорогу у него точно были. Следовало начинать выдвигаться. Не стоит в полной темноте рыскать по лесу. Он мог наткнуться на хищников, бандитов или просто куда-то свалиться. Рельеф самого леса был довольно неоднородным. Под ногами то и дело оказывались толстые корни, которые так и норовили преградить ему путь. Лес сам по себе был густой, что делало тьму вокруг более ощутимой. Дилюк оглянулся по сторонам. У него было стойкое ощущение, что он тут уже проходил, как будто он наворачивает круги.
– Нашел... – плеча коснулись ледяные руки. Мечнику даже не нужно было оглядываться, чтобы понять, кто это. Нашли, его нашли.
Он рванул с места, инстинктивно откидывая руку со своего плеча. Сердце трепеталось где-то в горле, словно птица, готовая вот вот сорваться с места. Ничего не видя, ничего не понимая, он просто бежал вперед, туда, где предположительно был город. Он падал бесчисленное количество раз. Боль, разбитые колени, горло жгло от холодного воздуха, дыхание сбитое. Где-то в легких стальным лезвием режет холодный воздух. Он просто бежал вперед. Перед глазами мелькали ветки, ранили лицо. Рагнвиндр закрыл глаза руками в попытке спасти их от веток. Резко мир накренился вниз и начал вращаться. Все пошло кругом. Рагнвиндр не удержался на ногах, не заметил склона и покатился с горы. Он инстинктивно прикрывал голову руками, сворачиваясь в комок, и как игрушечный мячик катился вниз, в пучину тьмы, в сам ад, как ему тогда казалось.
Приземлившись на спину, из легких выбился весь воздух. Последние его крупицы. Он сильно ударился спиной о камень. Попытка подняться не дала особых плодов. Каждый раз, когда он пытался встать, спина начинала ломить. Он снова с кряхтением упал на землю, закрыл глаза и прислушался к своим ощущениям. Колени явно были разодраны, руки тоже. Спина не останется без гематом и кажется, он всё-таки ударился головой. Ведь по виску медленно стекала горячей струей кровь. От такой карусели его замутило. Спасало от извержения содержимого желудка только положение лёжа. Вверху послышалось шуршание. Кто-то неспешно спускался к нему. Хотя почему кто-то, он точно знал кто. Разочаровано закусив губу, он засмеялся – сухо и как-то нездорово. Хотелось кричать, но вырывался только тихий истерический смех. Не вышло. Его схватят, и снова приволокут в подвал. И в этот раз явно не будут так благосклонны. Возможно, это даже последняя минута его жизни. Смех прервался хрипом, а следом перерос в кашель. В последние секунды, перед тем как отключиться, красноволосый заметил над собой только размытый силуэт мужчины – он отключился.