Взаперти
С самого утра учёный отправился по своим делам, решать некоторые вопросы связанные с Фатуи. Пареньку же он подсунул байку о его походе за безделушками нужными для иследований, как будто и без того их было мало в лаборатории. Но тот особо не спорил, лишь согласно кивнул и ушёл на кухню, чтобы доделать завтрак. Иногда он задавался вопросом, как можно так легко верить человеку из организации, с которой недавно сражался и получит от неё же проклятье. Видимо, жажда снова стать нормальным человеком отбивала у него любое желание копаться в чужом мусоре. Все его дела с безмозглыми придурками (как он вечно называл их в своей голове), отняли у него два часа собственного времени, которые он мог бы уделить экспериментам, а не решению проблем всяких придурков, не способных что-либо предпринять самостоятельно. Заходя в дом, первое, что бросилось в глаза, — пустая кухня. Рагнвиндр чаще всего ошивался на кухне, но и его отсутствие там не было странным. В комнате паренька тоже не оказалось. Тот особо не обратил на это внимание; возможно, снова где-то шатался по этим тупым улицам и болтал с немало глупыми людишками. По его мнению, они годились только разве что на крыс. Учёный уже подумывал пойти в свою комнату и поспать пару часов, как на лестничном проёме который вел в подвал, послышался скрип и характерные звуки опустошения чего-то желудка. В голову закрались подозрения о том, что кто-то мог проникнуть в его дом. Взяв с собой усыпляющий порошок, мужчина направился в сторону лестницы, неспеша спускаясь и вглядываясь во мрак лестницы.
Если кто-то обнаружит его эксперименты над людьми, это, несомненно, вызовет определенные вопросы, и сомнений в том, что этот кто-то открыл именно дверь с трупами, не оставалось. Значит, Дотторе не должен был позволить им уйти и посеять в массы панику по этому поводу. К большому облегчению, перед ним стоял всего лишь обескураженный и ошеломленный Дилюк. Тот был в настолько шоковом состоянии, что заметил ученого только, когда обернулся, но в тот момент было уже поздно. Быстрым взмахом руки учёный распылил порошок в воздухе, закрывая свой нос и рот тряпкой заранее. В тот же момент парень упал на пол, словно тряпичная кукла. Быстро подняв нелегкую тушку парня и переместив его на хирургическое кресло, он закрепил вокруг его рук, ног и головы ремни, ожидая ближайшего пробуждения Дилюка. Глядя на его бессознательное тело, ему стало даже немного жалко огневика. Если бы он не лез куда не следовло, как изначально сказал учёный, то он пробыл бы здесь ещё неделю, может две, (пока учёный не накопит достаточное количество его крови) и ушёл бы, радостно спеша домой с хорошими новостями. Но нет, всем и всегда надо сунуть свой любопытный нос в его дела, и ещё бы чуть-чуть. Теперь Дотторе не может просто так отпустить парня, ведь он знает, кто он, знает его личность и его секрет. Просто уйти молча он вряд ли сможет, учитывая его прошлую деятельность. Единственный вариант - сделать из него ещё одну подопытную крысу, с очень интересной кровью. Учёный не сомневался, что друзья и знакомые паренька начнут его искать, но какое-то время он всё равно будет в безопасности. Может быть, неделю, может две, если повезёт даже больше, а после, возможно, придётся скрываться с ним или без него, решить этот вопрос можно было бы уже по ходу событий.
***
Первое, что врезалось в сознание, это невероятная головная боль. Издавая тихий стон, больше похожий на болезненное кряхтение, мечник постарался оглядеться. Голова явно была закреплена на каком-то кресле, как и руки с ногами. Перед глазами нещадно рябило, а горло пересохло и першило. Во рту присутствовал едкий привкус недавней рвоты. Максимальное, что парень успел ухватить радиусом своего зрения, - это вся та же лаборатория. Входная дверь открылась, впуская в лабораторию ученого. Тот, в свою очередь, заметил, что парень уже пришёл в сознание и даже предпринял попытки выпутаться из западни. Вряд ли ему это, конечно, удастся. Садясь напротив мечника, мужчина досадно покачал головой, скалясь в улыбке.
– Знаешь, у тебя был отличный шанс уйти отсюда мирно. Я ведь даже не проводил над тобой опыты, хотя было бы очень забавно. Позволил жить в моём доме, взамен просил следовать простым правилам, а ты даже не постарался их выполнить. Ну-ну, это ведь совсем не дело, – его голос был обманчиво спокойным, тягучим как мёд. От этого становилось ещё страшнее. Дилюк с утроенной силой постарался вырвать руки из собственного подобия клетки.
– Циц, будешь так барахтаться, я вколю тебе транквилизаторы, – угроза сработала, и парень затих, с огненной ненавистью во взгляде прожигая лицо доктора. Тот в свою очередь даже не обратил внимания, продолжая свой рассказ.
– Пару дней назад я нашёл решение, как освободить тебя от проклятия, но твоя кровь была мне нужна для эксперимента, свидетелем коего ты, по своей глупости, недавно стал. Я бы взял ещё пару проб твоей крови, и ты бы тихо ушёл к своим друзьям с прекрасной новостью.
На лице парня эмоции сменялись, как картинки в калейдоскопе, от смятения до осознания.
– Тогда... Тогда возьми сколько тебе ещё нужно и просто отпусти меня. Я... Я... обещаю никому не говорить, – его голос предательски дрожал, то ли от догадки, что с ним будет, то ли от холода в этом помещении. Он старался думать, что всему виной второй вариант.
– Ну уж нет, я не так глуп, чтобы не догадаться о последствиях такого решения. Поэтому ты будешь моей экспериментальной крысой. Не волнуйся, в данный момент твоя смерть не входит в мои планы. Мне нужна твоя кровь, а для этого ты должен быть живым.
Липкий страх окутал всё тело. В висках пульсировала мысль о побеге, но ни одна не задерживалась на долго. Их было настолько много, и ни в одной ничего существенно важного.
– Сейчас я возьму у тебя на пробу ещё крови, а после вколю тебе транквилизатор, чтобы ты был поспокойнее.
Беря в руки два шприца, Дотторе уже разбинтовывал руку с катетером для набора крови, как парень начал истошно метаться со стороны в сторону. Нервно цикнув, учёный взялся за другой шприц, вкалывая прямо в жилку на шее вещество. Все силы быстро покинули тело парня, сознание потянуло в сон. Он боролся с этим чувством, как мог, но вскоре отключился. Дотторе спокойно смог взять кровь. Оставлять его в лаборатории было бессмысленно. Он подумывал запереть его в другой комнате подсобки, где недавно лежала парочка трупов, которых он поспешно закопал в ближайшем лесу, засаживая место их могил цветами, чтобы никто и не подумал разрывать эту местность. Всё это он успел провернуть, пока Рагнвиндр валялся без сознания. Он избавился от улик и заодно освободил комнату для новой крысы. Уж точно куда ценнее прежних. Вот только оставалась большая вероятность того, что парень попробует сбежать, так что пришлось вколоть ему несильный нейролептик. Хоть он и предназначался для буйных пациентов в психиатричкой клинике, но свою работу выполнял исправно, делая из человека обессиленное подобие живого человека. Большая доза могла бы сделать из него овощ, но учёный хотел обезопасить себя от побега паренька, а не оставить его без мозгов. Перетащив тело в другое помещение и скинув его в угол на пыльный матрас, Дотторе с призрением осмотрел бессознательное тело. Оно казалось таким слабым, а слабых он презирал и втаптывал в грязь.
Вот и сейчас особых чувств, кроме презрения и ближайшего азарта предстоящих опытов, он не испытывал. Люди в его глазах навсегда останутся только крысами. Через пару часов он принес Дилюку поднос с едой – не хотелось, чтобы тот окочурился от голода. Утром Дотторе наведался в комнату парня, который безжизненным взглядом смотрел в потолок. К еде он даже не притронулся. Учёный решил пока не уносить её. Если захочется есть, он обязательно поест. А если ничего не изменится, то доктор самолично запихает ему еду в рот, даже через трубку.
– Эй, ты хоть говорить можешь? – Дилюк перевел пустой взгляд с потолка на учёного и снова вернул его обратно.
По крайней мере, он реагирует на его слова. Это уже хорошо. Через пару минут он вернулся со шприцем, взял новую порцию крови и удалился, не забывая закрыть за собой дверь.
***
Голова все так же нещадно болела. Перед глазами все плыло, а желудок скручивало в тугой узел от голода. Но при этом парень нисколько не спешил прикасаться к еде. Совсем не хотелось брать что-либо из рук этого человека. Прошло уже два дня его прибывания в этой тюрьме, и изо дня в день совсем ничего не менялось. У него брали кровь, пичкали какими-то препараты, от которых тошнило, и не оставалось ни сил двигаться, ни сил проявлять эмоции. Брали кровь и так же просто оставляли, в холодном подвале, с таким же презрительным взглядом. Не хватало даже сил, чтобы подняться. В его глазах Дилюк казался пустым, словно вся жизненная энергия вытекла из него. Мысли становились тягучими и медленными и ухватиться за них так и не удавалось.
Резко в комнату вошёл учёный. Дилюк кое-как приподнялся на локтях, смотря на мужчину, но вскоре обессиленно упал обратно.
– Снова брать кровь? – голос звучал слабо и совсем безжизненно, даже бесцветно. Казалось, что его обладатель на грани обморока.
– Нет, я принёс тебе еду.
– Хах, ты можешь сразу унести это. От тебя я ничего не буду брать, – учёный нахмурился и угрожающе зашипел на мечника, не хуже змеи.
– Ес~сли ты снова ничего не съешь, я с~самолично запихаю тебе это в глотку. И поверь, тебе это нисколько не понравится, – его голос звучал низко, но от этого казался ещё более угрожающим. Да и сам учёный звучал убедительно, перед глазами так и появлялись не самые приятные картинки.
Немного подумав и взвесив полученную информацию, Дилюк поднялся, но на лице недовольное выражение у него не исчезло. Вытянув руку вперёд, он ожидал, пока Дотторе протянет ему поднос. Тот с отвращением скривился, подал поднос и, убедившись, что парень крепко держит еду, фыркнул и скрылся за дверями.
Осторожно осмотрев еду, парень принялся есть. Много съесть ему всё-таки не удавалось – тошнота брала верх, но вот мысли после еды стали более связными и он смог за них ухватиться.
"Мне не стоит отказываться от еды. Если я хочу сбежать отсюда, то стоит иметь на это достаточно сил. Но тем не менее, с этим препаратом, который он мне колет, я не сбегу. Стоит подумать, что делать."
После еды парня снова потянуло в сон.
С утра Дотторе снова зашёл в комнату заключённого, желая проверить, как тот поел. Дилюк уже давно не спал, но все так же безжизненно лежал на матрасе. Увидев на полу частично опустевший поднос, учёный снова недовольно морщась проговорил:
– Ты ведь почти ничего не поел. Я думал, этот вопрос мы уже решили. Неужели хочешь, чтобы я самостоятельно кормил тебя? – на этот вопрос Дилюк только хмыкнул, отворачиваясь к стене.
– Я не могу всё съесть, от твоих препаратов меня тошнит.
Учёный недолго постоял, раздумывая:
"Пожалуй, такое может быть. У лекарств есть побочные эффекты в виде головных болей и тошноты. Думаю, можно очистить его организм на пару дней и колоть только транквилизаторы. По крайней мере, так он сможет нормально поесть."
Тяжело вздохнув, учёный проговорил уже остальную часть мыслей вслух:
– Хорошо, я пару дней не буду тебе ничего колоть, а ты, в свою очередь, начни нормально есть. Мне нужна качественная кровь, я не собираюсь вытягивать её из полудохлого человека.
Парень никак не отреагировал, все так же смотря в стену. Дотторе не видел смысла в дальнейшем пребывании здесь. Забирая поднос, он направился в сторону выхода.
– Скажи... – парень осекся на первом слове, задумываясь. Учёный с интересом обернулся в его сторону, – как можно было снять проклятие? Я бы хотел узнать.
Тайной это особо не было, хотя эта информация уже была не к чему, но и отказывать смысла не было.
– Тебе надо было просто дотронуться до того, кто искренне тебя любил, и заклинание бы спало. Но какой это имеет смысл сейчас? – последние слова он проговорил уже почти шепотом и закрыл дверь, покидая помещение.
Рагнвиндра пробовала дрожь, его трясло, он не мог сдержать приближающийся крик. Но кричать на потеху ученого, показывая тем самым свою слабость, он не хотел.
"Я мог... Я мог бы просто признаться в своих ответных чувствах Кэйе... Ведь всё было взаимно. Я бы не оказался здесь, если бы просто тогда доверился ему. Я бы сейчас не находился в этом месте."
От осознания этого горло сжалось, но он упрямо не давал слезам покатиться из глаз. Не тот момент, не то время — он должен быть сильным. Он обязательно успеет всё сказать, главное — сбежать. А сейчас ему следовало бы поспать.