Последняя запись
Я вошла в зал, где стены дышали памятью. Сотни голосов — не голосов даже, а ощущений — заполнили воздух. Души, тени, мысли тех, кто однажды любил, страдал, умирал и возвращался.
Я встала перед Сердцем Архива. Оно было спокойно, как перед бурей.
— Я пришла попрощаться, — сказала я.
И тогда они появились.
Лица, которые я знала в других жизнях.
Девочка с глазами моего детства. Старик, что держал мою руку, когда я умирала одна. Женщина с обожжённым лицом — когда-то я спасла её.
Все — часть меня. Все — я.
Они не говорили словами. Но я понимала:
Ты готова. Ты больше не принадлежишь этому кругу.
Эмир вошёл следом.
— Ты правда хочешь это сделать?
Я кивнула.
— Память — не тюрьма. Если мы не умеем прощать себя, мы застреваем в вечном повторении.
Он медленно подошёл.
— А если я не хочу забыть тебя?
— Тогда помни. Но уже как часть жизни, а не как её центр.
Я подняла руки. Символ загорелся так ярко, что храм озарился белым светом.
Я почувствовала, как Архив начинает рассыпаться.
Не в разрушении — а в освобождении.
Память больше не принадлежала храму.
Она уходила в мир — свободная, как ветер Босфора.
Слёзы текли по щекам. Не от боли. От завершённости.
Я повернулась к Эмиру.
— Теперь у нас есть выбор. Без меток. Без сценария. Только мы. Здесь. И сейчас.
Он смотрел на меня долго.
— Я всё равно выберу тебя.
— А я — себя.
И я вышла из храма.
Впервые — по-настоящему живая.
Мир не изменился внезапно. Люди всё так же спешили в метро, пили чай в уличных кафе, спорили, влюблялись.
Но внутри — я знала: всё стало иначе.
Больше не было той незримой тяжести, как будто я носила на себе чужие воспоминания. Я дышала легко, как будто впервые.
Архив исчез, но его эхо — осталось.
Не как боль.
А как опыт.
Я сидела на террасе у Босфора. Море было неспокойным, ветер носил запах соли и ночи.
На столе — простая керамическая чашка с чаем.
И в ней отражалась луна.
Эмир подошёл. Он изменился.
Молчаливый. Не давящий.
Он уже не был частью судьбы.
Просто — человек.
— Я открыл книжный, — сказал он вдруг. — В Бейоглу. Маленький.
— Ты? Книжный?
Он пожал плечами.
— Хочется делать что-то, что не связано с тайнами. Просто… передавать истории.
Я улыбнулась.
— Хороший выбор.
Он сел напротив.
— Ты не хочешь знать, кем ты будешь теперь?
Я посмотрела на небо.
— Я буду собой. Без памяти о боли. Без навязанной роли. Просто Алия. И этого — достаточно.
В ту ночь я спала спокойно.
Без снов.
Впервые за многие жизни.