Возвращение.
Руслана вышла из такси, резко хлопнув дверью. Холодный майский воздух ударил в лицо, заставив её на мгновение зажмуриться. Перед ней стояло пятиэтажное здание, облупившаяся краска, трещины на стенах, ржавые перила. Та самая квартира. Та самая дыра, где она чуть не сдохла — и не от плохого ремонта, а от того, что осталась там одна. После того, как Глеб ушел.
Она закусила губу, чувствуя, как в висках начинает стучать ярость. "Сука, опять эти воспоминания..."
Через несколько минут подъехал Ваня — его чёрный BMW мягко затормозил у обочины. Руслана открыла дверь, швырнула рюкзак на заднее сиденье и плюхнулась на пассажирское кресло, резко захлопнув дверь.
— Здорова, брат. Ну че, как там с квартирой? — её голос был хрипловатым, с лёгкой хрипотцой от сигарет и недосыпа.
Ваня, не торопясь, переключил передачу и тронулся. Он был в чёрном худи с капюшоном, натянутым на голову, из-под которого выбивались светлые волны волос. Его серые глаза скользнули к ней, губы растянулись в ухмылке.
— Твоя комната полностью готова, осталось студию оформить и вещи расставить. Всё остальное — тоже.
Руслана хмыкнула, доставая сигарету. Зажигалка щёлкнула, пламя осветило её резкие черты — острый подбородок, тонкие брови, губы, сжатые в ниточку. Она затянулась, выпуская дым в приоткрытое окно.
— Надеюсь, там хоть нормальные розетки, а не как в той конуре, где я жила с этим... — она не договорила, но Ваня понял.
Он молча кивнул, не давя.
Лифт был огромным, стеклянным, с видом на ночной город. Руслана стояла, скрестив руки, наблюдая, как огни мегаполиса проплывают внизу. "Теперь всё по-другому."
Дверь открылась, и Ваня первым шагнул в квартиру, передавая ей ключи.
— Добро пожаловать домой, сестра.
Она вошла, и тут же навстречу вылетела Герта — немецкая овчарка, мощная, мускулистая, с блестящей шерстью и преданными глазами. Собака тут же упёрлась лапами в её ноги, виляя хвостом так, что казалось, вот-вот оторвёт его.
— Герта! Моя же ты любовь! — Руслана присела на корточки, впиваясь пальцами в шерсть за ушами. Собака заскулила от удовольствия, тычась мордой в её плечо.
Но через секунду её взгляд скользнул по квартире — и лицо исказилось.
— Ваня, какого хуя тут так пусто?!
Он рассмеялся, скидывая куртку на вешалку.
— Потому что ты ещё не завезла свои вещи, гений. Мебель есть, но коробки — твоя забота.
— Блядь... — она провела рукой по волосам, вздохнув.
Коробки стояли в углу гостиной, аккуратно подписанные: "Одежда", "Книги", "Херня".
Руслана пнула одну из них ногой.
— Ну че, начинаем?
— Ага, только не ломай сразу, — Ваня бросил ей складной нож для коробок. Она поймала его одной рукой, ловко открыла лезвие и вонзила в картон.
Первая коробка — одежда.
— О, бля, вот это ностальгия, — Руслана достала чёрную кожаную куртку, ту самую, в которой она выступала на первых концертах.
— Это ещё носить будешь? — Ваня приподнял бровь.
— Конечно, ебать. Это же легенда.
Она накинула её на плечи, почувствовав запах старой кожи, табака, воспоминаний.
Вторая коробка — книги.
— О, смотри, твой дневник, — Ваня поднял потрёпанную тетрадь.
— Нахуй, положи, псина! — Руслана резко выхватила её, прижимая к груди.
— Чё, там про него?
— Там про всё. И да, про него тоже. Но это моё.
Ваня засмеялся, поднимая руки в знак сдачи.
— Ладно, ладно, не трогаю твои девичьи тайны.
— Иди нахуй.
***
Комната была просторной, с панорамным окном, за которым мерцал город. В углу стоял стол с ноутбуком, MIDI-клавиатурой, парой мониторов.
— Ну что, проверим акустику? — Ваня щёлкнул выключателем, и мягкий свет заполнил помещение.
Руслана села за стол, запуская DAW. Через минуту из мониторов полился тяжёлый бит — глухой кик, резкие хай-хэты, перекошенный бас.
— Да, тут звук норм, — она кивнула, настраивая эквалайзер.
— А теперь давай что-то своё, — Ваня подвинул стул ближе.
Она закусила губу, пальцы пробежали по клавишам. И через несколько секунд из колонок хлынул её звук — агрессивный, резкий, как удар ножом.
— Это про него? — Ваня прищурился.
— Это про всё, брат. Но не про него, мне одной песни хватило.
Она закрыла глаза, чувствуя, как музыка заполняет её, выжигая старую боль.
Герта легла рядом, положив голову ей на ногу.
Новая жизнь. Новые стены. Но внутри — всё та же ярость. И это хорошо.
***
Сквозь панорамные окна, от пола до потолка, лился холодный, но яркий свет раннего солнца. Оно отражалось в стеклянных фасадах небоскребов, слепило, разбивалось на блики по стенам. Воздух в спальне был прохладным, пропитанным ароматом свежести и легкого парфюма, оставшегося с вечера. Руслана лежала на широкой кровати с белоснежным бельем, лицом в подушку, одной рукой сжимая край одеяла. Рядом, свернувшись калачиком, дремала Герта — крупная, гладкошерстная собака, ее темные глаза полуприкрыты, но уши настороженно подрагивали при каждом шорохе. Она не спала, просто ждала, пока хозяйка окончательно проснется.
Девушка резко перевернулась на спину, вдохнула полной грудью и зажмурилась. Сегодня был тот самый день. Тот, который она оттягивала до последнего. Восстановление. Снова инженерный, снова лекции, лабораторные, эти взгляды... Она сжала зубы, провела ладонью по лицу, словно пытаясь стереть с себя остатки сна.
Герта тут же вскочила, виляя хвостом, и, не дожидаясь команды, умчалась на кухню — выпрашивать завтрак у Вани. Руслана медленно поднялась, босиком прошлась по прохладному полу, подошла к шкафу. Ее движения были резкими, почти механическими. Она откинула стопку джинсов, выдернула оттуда черные рваные джинсы с потертыми коленями и разорванными карманами, нащупала черный топ с длинными рукавами — плотный, облегающий, с вырезами для больших пальцев, чтобы рукава не задирались. Потом схватила белую толстовку на молнии — единственный яркий акцент в ее сегодняшнем образе.
Переоделась быстро, почти не глядя в зеркало. Ее отражение — бледное лицо, темные круги под глазами, губы, сжатые в тонкую полоску. Волосы, светлые и чуть вьющиеся, беспорядочно падали на плечи. Она провела по ним пальцами, но даже не попыталась пригладить.
Кухня. Запах кофе, лазаньи, сигаретного дыма. Ваня стоял у плиты, в черной футболке с растянутым воротом и серых спортивных штанах, босой, с еще не проснувшимся взглядом. Герта уже сидела рядом, уставившись на него снизу вверх, с явным требованием в глазах.
— Доброе утро, есть будешь? — голос Вани был хрипловатым от недавнего пробуждения. Он подошел, обнял ее за талию, прижал к себе. Она не сопротивлялась, но и не ответила на объятия — просто позволила. Кивнула.
На столе перед ней появилась лазанья — еще теплая, с расплавленным сыром, и крепкий черный кофе без сахара. Она ковырялась в еде вилкой, съела пару кусочков, выпила кофе залпом. Горький, обжигающий. Как раз то, что нужно.
— Ваня, отвезешь меня в универ? — ее голос звучал резко, почти как команда. Она не смотрела на него, уставившись в окно, где за стеклом уже кипела московская утренняя суета.
Он подошел ближе, положил руки на ее талию, притянул к себе.
— Да, пять минут — и можешь спускаться вниз к машине.
Она кивнула, резко встала, схватила рюкзак, набитый локаутами, папками, блокнотом.
Машина. Черный BMW X6, блестящий, холодный на ощупь. Руслана облокотилась на капот, скрестив руки. Ветер трепал ее волосы, солнце слепило глаза. Ваня стоял рядом, докуривая сигарету. Он затягивался глубоко, выпуская дым клубами, потом резко бросил окурок на асфальт, раздавил его подошвой ботинка.
— Поехали.
Она села в машину, захлопнула дверь с такой силой, что стекла задрожали. Ваня взглянул на нее, но ничего не сказал.
Двигатель заурчал.
— Ты вообще спала? — спросил он, глядя на дорогу.
— Пыталась.
— Рус, тебе точно надо туда идти? Может...
— Не начинай.
Она стиснула зубы, уставилась в окно. Москва мелькала за стеклом — серые здания, рекламные щиты, люди, спешащие на работу.
— Ты даже не представляешь, как мне это все осточертело.
— Знаю.
— Не знаешь.
Она резко перевела взгляд на него, глаза горящие, почти яростные.
— Ты не сидел в этих аудиториях, где на тебя смотрят как на психа. Ты не слышал, как они шепчутся за спиной. Ты не... — Она резко оборвала себя, сжала кулаки. — Ладно. Забудь.
Ваня молча сжал руль, его челюсть напряглась.
— Я просто не хочу, чтобы тебя снова...
— Я справлюсь.
Тишина. Только шум двигателя, гул города.
Машина остановилась. Руслана вышла, хлопнула дверью, перевела дух. Здание перед ней — огромное, серое, давящее. Она шагнула вперед, не оглядываясь.
Внутри. Пустые коридоры, лишь где-то вдалеке слышны голоса студентов. Она быстро прошла к деканату, постучала, даже не дожидаясь ответа.
Кабинет. За столом — женщина лет сорока, в строгом костюме, с аккуратной прической.
— Здравствуйте. Я хочу восстановиться...
Голос сдавленный, но с явной ноткой раздражения. Женщина подняла глаза, всмотрелась в нее.
— Все-таки вернулась? — ее голос спокойный, но в нем что-то колкое. — Я бы после всего, что произошло, не вернулась.—Руслана стиснула зубы. — Так, ну давай документы. Восстановим через три дня.
Девушка резко достала папку, швырнула ее на стол.
— Я надеюсь, я вам больше не нужна. До свидания.
Она не вышла — вырвалась.
Туалет. Ледяная вода, слезы, дрожащие руки. Она ударила кулаком по стене, стиснула зубы.
Коридор. Трое парней. Один шепчет:
— Красивая девчонка. Я ее раньше не видел...
— Ты что, не знаешь, кто это? Ее отец — коп. Да и выглядит она... злющей.
Руслана прошла мимо, ухмыльнулась.
Холодный ветер, солнце, которое больше не греет.
Она закурила, глубоко затянулась. Вишневый вкус на губах. Как будто это хоть что-то меняет.