СРЫВ*

...когда Фабиан торжественно задул свечку на торте, мы глотнули немного красного вина и развалились на диване перед зажженным камином. Мне было так спокойно и хорошо, что даже не хотелось разговаривать. Пусть идет, как идет, лениво думал я, глядя на огонь. В конце концов, я обещал ему не навязываться с разговорами.

- А Вы хорошо знаете историю? – вдруг нарушил парень молчание.

- Так себе, - дернул я плечом, - а что?

- Завтра мне нужно сделать маленький реферат про эпоху правления Максимилиана. Я подумал, вдруг Вы что-нибудь об этом знаете...

- У нас есть тот, кто знает, - я потянулся к шкафу и извлек оттуда свой телефон, - прошу любить и жаловать - google!

Едва телефон включился, пропущенные вызовы и сообщения посыпались на меня, как подарки из мешка Николауса. Разумеется, на звонки я отвечать не собирался, а вот сообщения просмотрел: все они были от Олли. Сначала он писал что-то вроде «перезвони мне», «где тебя носит черт?», «срочно позвони!» и все в таком же духе. Это было вчера. Единственное сегодняшнее сообщение пришло в обед, и содержало в себе сухую информацию: «Фабиан Райнер – внебрачный ребенок Метцгера. Если вдруг ты не удержал свой член в штанах и поехал именно к нему, имей это в виду. Твой птенчик вполне мог быть в курсе всего и не страдать никакой амнезией, иначе зачем бы ему отказываться от сеанса гипнотерапии? Включи мозги!».

Я шумно выдохнул.

Метцгер действительно был тем самым чиновником, которого я считал виновным во всей этой некрасивой истории. Именно Метцгер, благодаря моей отставке, оказался фактически единственным кандидатом на вышестоящую должность. Именно к Метцгеру и стекались все ручейки, которые могли стать рекой. Нет, мы ничего не смогли доказать, но в его причастности я был уверен. И вот теперь - это... Если раньше я считал, что мальчик Фабиан – всего лишь случайная жертва, теперь все это выглядело как-то иначе: было сложно поверить в такое совпадение. Либо Метцгер сознательно подложил мне того, кому доверял, либо... либо насолить хотели и Метцгеру тоже. Ведь если бы я очнулся хотя бы на десять минут позже, мальчика бы не спасли. Его действительно вытащили из клинической смерти в самый последний момент, это официальный факт, и подстроить такое, рассчитав до секунды время, просто невозможно. Стал ли бы отец так рисковать своим сыном? Вряд ли. Значит, Метцгер не при чем? Значит, у Фабиана вовсе не было никакого "задания"? И откуда вообще могла всплыть эта информация о внебрачном сыне? Когда я изучал в микроскоп всю подноготную этого нечистоплотного товарища, ни про каких побочных сыновей никто не знал...

- Ну, что там? – вернул меня Фабиан к реальности, присаживаясь рядом, - Не нашли?

- Прости, я отвлекся на сообщения, - покаялся я и машинально набрал в строке поиска вместо «Максимилиана» имя «Метцгер».

Фабиан подергал меня за рукав.

- Ээээй, мне нужен Максимилиан. Зачем мне какой-то Метцгер?

Я повернулся к нему: он честно и прямо смотрел мне в глаза, удивленный, непонимающий. Неужели он такой хороший артист?

- Ты не знаешь Метцгера?

- Нет, а должен?

- Должен.

- Я не очень хорошо знаю историю, - парень сморщил нос, - я как-то всегда ухитряюсь писать тесты, но... ладно, Вы меня раскусили, я совсем не знаю все эти имена, всех этих Капетингов, Метцгеров... Должен, да, согласен. Но я прочитаю и про них, честное слово. Потом, после Максимилиана. Но сначала про него, потому, что он – завтра.

Я смотрел на него – и опять верил. Он не мог мне врать. Он просто не мог быть таким гениальным актером, ведь все случилось внезапно, и он никак не мог ожидать, что разговор зайдет именно о Метцгере. Если Фабиан участвовал в происходящем – неужели бы он смог никак не отреагировать? Не моргнуть, не замяться ни на секунду, не стрельнуть глазами влево, как делают те, кто на ходу придумывает оправдания – нет, он ничего этого не сделал. Я смотрел прямо ему в глаза, и его зрачки не расширились, как бывает при внезапном стрессе. Он все так же прямо смотрел на меня своими темными, опушенными ресницами глазами, и искренне не понимал, почему я вдруг уперся в это имя.

Я стряхнул с себя оцепенение и сунул парню свой телефон.

- Держи. Сам посмотри, кто там тебе нужен. Я пока сварю кофе. Будешь?

- Угум, - парень уткнулся в google и зашуршал своими тетрадками.

Я ничего не мог с собой поделать. Я ему верил. И это не подчинялось никаким законам логики.

А еще... еще меня отрезвил тон сообщения Олли. Никогда раньше он не позволял себе так со мной говорить. Все эти «не удержал член в штанах» и «твой птенчик» сказали мне сразу обо всем: Олли так мне и не поверил. Защищая меня, он не верил, что я действительно невиновен.

Впрочем, к черту.

За каким чертом мне думать о том, кто меня подставил? Какая мне теперь разница? Я больше не прокурор. Я больше не стою на пути ни Метцгера, ни ему подобных. Я – никто, и никому не угрожаю. И мне теперь совершенно все равно, чьих это рук дело.

От этой мысли стало невероятно легко и свободно. Я отхватил приличный кусок от торта, налил в чашечки кофе, расставил все на низком столике у дивана...

- Ник, Вам звонит какой-то Герберт, - Фабиан с дивана протянул мне мой вибрирующий телефон, и я перехватил трубку.

- Штубер слушает.

- Где тебя носит?

- Олли, что ты хочешь от меня?

Я никогда так не говорил с Олли. Видимо, его это тоже немножко остудило, и тон изменился.

- Ник, я пишу и звоню тебе второй день.

- Я в отпуске.

- Ты прочел мое сообщение?

- Прочел.

- И?...

- Ты от меня чего-то ждешь? Что я должен сделать, прочитав твой спич? Выпрыгнуть в окно? Уйти в монахи?

- Я тебя не узнаю, Ник. Тебе это не важно?

- Абсолютно нет.

- Где ты?

- Какая тебе разница?

- Ты в Гастайне?

- Не имеет значения.

- Ты снова с этим мальчишкой?

- Тебя это не касается.

- Он может быть замешан!...

- Олли, суд закончен. История закончена. Я оправдан и уехал из Вены. Я не хочу, чтобы мне хотя бы что-то напоминало обо всем этом. Ты можешь больше не беспокоить меня этой чепухой?

- С каких это пор для тебя это – чепуха?

- С тех пор, как это стало мешать мне жить.

- То есть, ты сдался?

- Если ты так хочешь – да.

- Но ты должен...

- Я никому ничего не должен, Олли. Я больше не желаю этого всего слышать. Мне все равно, кто, что и почему, ясно? Спокойной ночи.

Не дожидаясь ответа, я нажал на кнопку отключения. Фабиан смотрел на меня округлившимися от удивления глазами, даже забыв дожевать свой торт.

- А Вы все-таки можете быть злодеем, - протянул он уважительно.

- Может, давно пора называть меня на «ты»? – я снова развалился на диване, протянув ноги к огню.

- Ладно, - хмыкнул парень и снова принялся что-то выписывать в свою тетрадку, - тьфу ты, тебе снова какое-то сообщение.

- Прочти вслух.

- От Герберта. Ого! Он пишет, что... читаю: «Считаю себя свободным от любых моральных обязательств в отношении тебя. И не обижайся, если газеты узнают пару новых фактов». Хм. Это что-то серьезное?

- Сотри и не обращай внимания, - отмахнулся я.

Но на душе стало как-то совсем паршиво: Олли, старина Олли – и вдруг угрожает мне газетами... а может быть, именно он с самого начала всю информацию им и сливал? Только зачем это ему? Для чего?

- Фаби, можно на секунду попросить у тебя телефон?... Алло, Расмус? Прости, что так поздно. Ты еще на работе? Отлично. Можешь проверить для меня кое-что? В тех файлах, которые я собирал, есть результат ДНК Метцгера. Сравни его, пожалуйста, с результатом из дела, которое... закрыто вчера, - я покосился на сидящего рядом Фабиана, - да-да. Из него. Да, ты правильно меня понял. Сравни, пожалуйста. Там все готово, просто посмотри, будет ли совпадение. Я подожду.

Пока я ждал ответа, я искоса изучал Фабиана, устроившегося с ногами на диване и что-то задумчиво помечавшего в своей тетради. Какой красивый, снова пришла мысль, какой красивый... Юная, свежая красота. Чистая. Что бы там ни говорил Олли, этот парень никак не мог быть нечестным со мной. Не верю.

- ... да?... ах, вот оно что... Спасибо большое, приятель. Удачи тебе.

Я отключился и задумчиво перебросил телефон парню.

Никаких совпадений не найдено. Фабиан никак не может быть сыном Метцгера, ни брачным, ни внебрачным. Он не имеет никакого отношения к этой истории и попался под руку совершенно случайно.

Зачем Олли мне соврал – большой вопрос. Большой... но больше не мой. Мне все равно. Я сделал правильный выбор, когда решил верить Фабиану, а не Олли. Я был прав, мой мальчик мне не врал. Зато врал Олли.

Зачем? Понятия не имею. Возможно, он давно уже работал на моего конкурента и тихонечко ему подыгрывал, сливая мелкие детали? Ведь как-то же узнали мои злопыхатели и про Гастайн, и про отель, в котором я остановился, и про то, что следствие вышло на доктора-гипнотизера... обо всем этом знал только старина Олли.

И как это раньше не пришло мне в голову?

Но пусть это останется на его совести. Мне теперь плевать.

- А где твой отец, Фаби? – я все-таки решил задать этот вопрос, чтобы хотя бы для себя поставить точку в этой истории.

Парень пожал плечами, не переставая писать.

- Мать никогда не говорила про него. Я даже подозреваю, что она сама о нем ничего не знает.

- И ты не пытался о нем ничего узнать?

- А зачем? Раз я ему не нужен, зачем он нужен мне?

- Логично, - я подвинулся к парню и заглянул ему через плечо, - ну что там с нашим Максимилианом?

Спросил – и оцепенел.

Ни разу до этого я не оказывался на расстоянии десяти сантиметров от этого парня. В голову ударила мягкая горячая волна, по спине поползли мурашки. Я сидел и пытался ничем не выдать свое внезапное помрачение рассудка – только-только мы начали нормально общаться, крутилось у меня в голове, только-только...

А он молчал, перестав писать и низко опустив голову. Прямо перед моими глазами оказался позвонок, торчащий из-под растянутого футболочного горла. Этот выпирающий позвонок меня загипнотизировал, и я, словно в трансе, медленно, по миллиметру, стал склоняться к нему. Меня притягивало, как магнитом, а парень сидел, не шелохнувшись, только руки сжали тетрадку так сильно, что побелели косточки. Губы ощутили – нет, вспомнили! - тепло кожи, и я легонько поцеловал Фабиана в спину.

- Ник, я... мне уже восемнадцать, - вдруг севшим голосом прошептал он, и я уткнулся носом в его спину, закрыв глаза.

- Я помню.

- Я не говорил тебе, но... я очень боялся с тобой увидеться еще раз. Поэтому сбегал.

- Почему?... - я не мог себя заставить от него отлепиться, я вдыхал его запах, чувствовал напряжение его худенького тела, и прижимался все плотнее. Своей грудью я ощущал, как под лопаткой парня отчаянно колотится сердце.

- А вдруг бы ты понял?

- Что понял?

- Что я очень хотел всего этого еще раз. А ты – нет.

- Я тоже... еще в больнице.

- Но ты сказал – нет.

- Я врал.

- А сейчас?

- Сейчас не вру.

- Сейчас – хочешь?

- Да.

- Мне восемнадцать.

- Мгм.

- Можно, я не буду доделывать этого чертового Максимилиана? – он решительно повернулся ко мне, и я наконец-то дотронулся до его губ. Нет, то, что я помнил, не соответствовало и сотой доле того, что я ощутил сейчас. А парень приник, обвил руками, закрыл глаза, и снова – то, что я вспомнил первое, самое первое: выдох... тепло гибкого тела... запах кожи... я не думал, что так может быть. Но, наверное, для этого я и ехал к нему – к черту вежливость, кого я обманываю? Я убеждал себя, что хотел просто поговорить с ним. Но на самом деле я до спазмов его хотел. Еще раз ощутить его горячность, его прикосновения, почувствовать его вкус. Я просто заболел им, с самого первого раза. И мне было совершенно плевать на все остальное.

Все остальное просто растаяло страшным сном. Остались только двое. Камин. И наконец-то случившийся день рождения...

__________
* -r, Geburtstag (нем) - день рождения 

________________________________________________________________________________
Спасибо, что были со мной и моими героями!

Автор напоминает о своей просьбе воздержаться от комментариев.
Чтобы поблагодарить автора, достаточно  нажать на звездочку.
СПАСИБО ЗА ПОНИМАНИЕ.