Секунда перед дыханием
для меня важно
чтобы вы оставляли
звезды и комментарии,
этим вы помогаете продвигать
историю, и мне от этого
безумно приятно, спасибо❤️
____________________________________
Утро пришло быстро. Я проснулась не от стука и не от боли. Просто глаза открылись — и стало светло.
Окно было приоткрыто, свежий прохладный воздух тянулся в комнату. Где-то на улице щебетали птицы. Было тихо и почему-то — спокойно.
Я потянулась осторожно. Бок всё ещё ныл, но не так, как раньше. Я выжила. И, наверное, это уже было неплохо. Но тревога всё ещё сидела внутри, свербела. Я не знала, где Валера, что с ним. За три дня — ни звонка, ни письма. Ничего. И хоть Винт говорил, что всё в порядке — мне было не в порядке.
Я медленно поднялась с кровати, накинула худи и вышла на кухню. Крис уже варила кофе — в её пижаме были медвежата, и это выглядело абсолютно не в стиле «лучшей подруги лидера самой мощной ОПГ», но мне было приятно её видеть.
— Утро, — сказала она, даже не повернувшись.
— Утро, — ответила я. — Как спала?
— Как бревно. А ты?
— Как будто меня вчера переехали, но нормально.
Мы засмеялись.
Я налила себе воды и сделала пару глотков, и в этот момент открылась входная дверь.
— Доброе утро, барышни! — раздался весёлый, хрипловатый голос.
Я тут же узнала его.— Марат?
Он зашёл в кухню и не один. С ним рядом стояла Айгуль — в тёплом шарфе, немного смущённая, но абсолютно счастливая. Она держала его за руку, а он светился.
— Сюрприз, — сказал он, глядя на мою реакцию.
— Вы?..
— Да, мы. — Он расплылся в широкой довольной улыбке. — Мы теперь официально помирились.
Айгуль покраснела.
Я подошла и крепко обняла её.— Ты не представляешь, как я рада, — прошептала я.
— Я тоже, — сказала она. — Ты нам всем так нужна...
— Эй, подвинься, это моя подруга, — с ухмылкой вставил Марат и щедро чмокнул меня в висок.
— Остынь, — фыркнула Крис, — у тебя уже есть одна.
Мы все засмеялись. Тепло вернулось.
Что-то внутри немного оттаяло.
— А теперь, бабы, давайте завтракать, пока я не сдох с голоду! — заявил Марат и начал рыться в холодильнике.
Крис вытащила яйца и хлеб, Айгуль поставила чайник. Я села на табурет, наблюдая, как мой маленький мир вновь собирается по кусочкам.
Хоть что-то рядом. Хоть кто-то рядом.
В этот момент снова открылась дверь. На пороге стоял Винт, а рядом с ним — незнакомая девушка.
Невысокая, с карими глазами и очень мягкой улыбкой. Светлая коса была наброшена через плечо, одежда простая, но очень аккуратная.
— Всем привет. — Винт заговорил, как будто зачитывает новость с телеграфа. — Это Юля.
— Привет, — сказала она, немного смущённо. — Я медсестра.
— Будет смотреть за твоим швом, пока ты тут, — добавил он, глядя на меня.
Я поднялась.— Саша. Очень приятно.
— Взаимно.
Юля действительно была... красивая. И какая-то по-настоящему добрая. Без пафоса, без наигранности.Она явно знала, зачем сюда пришла.
— Если не против, — обратилась она ко мне, — пойдём, посмотрю, как у тебя дела.
— Конечно.
Мы прошли в отдельную комнату, я села на край кровати и аккуратно сняла худи. Юля надела перчатки и бережно осмотрела шов. Коснулась, проверила. Я слегка вздрогнула, но было не больно.
— Очень хорошо заживает, — мягко сказала она. — Красоты, конечно, на животе не будет, но всё идёт как надо.
— Спасибо.
— Твой врач оставил план. Тут написано, что тебе желательно поставить капельницу сегодня — для поддержания.
— Хорошо.
— Я загляну после обеда. Пока ничего тяжёлого, и отдыхай побольше.
Я кивнула. Когда Юля вышла — я ещё минуту сидела, глядя в стену.
Он до сих пор не позвонил. Не написал. Ничего.
Я выдохнула вышла на улицу, натянув на плечи худи. Воздух был прохладный, но свежий. Такой, что в лёгких чувствовалась живая нота.
На крыльце уже стояли двое — охранники Валеры.
Те, что не спускают с меня глаз даже когда я чихаю. Один — крепкий, лысый, в кожанке, второй — с прищуром и сигаретой в зубах, пальцы — в перчатках без пальцев.
Я молча кивнула им и достала пачку.— Есть огонь? — спросила, подходя ближе.
— Конечно, — отозвался тот, что с прищуром, и протянул зажигалку.
Огонь вспыхнул, я поднесла сигарету и сделала первую затяжку. Глубокую, горькую, как мысли в голове.
Бесила неизвестность. Бесило молчание. Бесило, что я не рядом с ним, а в каком-то селе, с охраной, как под домашним арестом. Где ты, Валера? Почему молчишь?
Я подошла к краю крыльца, поставила одну ногу на ступень ниже и закурила по-настоящему — медленно, затяжка за затяжкой, с нервами, которые прятала весь день. Вдалеке слышалось стрекотание сверчков, рядом потрескивали сухие ветки.
И вдруг...
В ухо одному из охранников — щёлкнуло.
Он чуть повернул голову в сторону, словно бы прислушиваясь. Незаметно коснулся пальцем наушника под воротом куртки.
Второй — сразу насторожился. Обменялись взглядами. Ни одного слова. Только взгляд.
И я почувствовала, как воздух сгустился.
— Что-то случилось? — спросила, не оборачиваясь.
— Всё в порядке, — ответил один. Голос ровный, но в нём что-то дрогнуло.
Я резко обернулась. Оба уже стояли чуть напряжённее. Один — опустил руку к поясу.
Другой — прошёл пару шагов вперёд, будто просто потянулся и проверил периметр.
Атмосфера изменилась. Всё вокруг будто замедлилось. Я ещё не знала что — но знала точно: что-то началось.
— Слушай, — сказала я тихо, — не надо делать из меня дурочку.
— Всё спокойно, Саша. Обещаю, — сказал один, глядя прямо. — Просто лишний сигнал, проверка.
— Это ты сейчас кому врёшь — мне или себе?
Ответа не было. Только лёгкий кивок, словно он просчитывал, что сказать дальше.
Я затянулась снова, на этот раз глубже, и выдохнула сквозь зубы.— Если что-то случилось с Валерой, я должна знать.
— С ним всё хорошо, — ответил наконец. И даже на долю секунды — отвёл взгляд.
Это была ложь. Я это поняла сразу. Но... молчала.
Я стояла дальше, смотрела в горизонт. Сигарета горела, как последний спокойный момент перед бурей. И где-то в груди — уже что-то холодело.
Я докурила до самого фильтра. Горечь во рту уже не перебивалась даже воздухом. Я медленно затушила сигарету о край старой перила, бросила окурок в жестяную банку у крыльца и вернулась в дом.
На кухне пахло поджаренным хлебом, тушеными овощами и каким-то сладким вареньем — будто всё это было не со мной, будто это не моя жизнь. Крис и Айгуль суетились у плиты, расставляя тарелки. Марат уже сидел за столом и о чём-то тихо переговаривался с Крис.
Я прошла мимо, села на своё место, словно робот.
— Приятного, — сказала Айгуль, улыбаясь.
— Спасибо, — буркнула я, взяла вилку и машинально поддела еду.
Овощи были вкусные, но во рту всё горело. Я жевала, а мысли метались в голове, как пули.
Я не отводила взгляд от Марата. Он явно чувствовал это, но старался не встречаться глазами. Слишком уж пристально я его сверлила.
— Марат, — сказала я наконец. Тихо. Почти ласково.
Он поднял глаза.— Да?
— Где Валера?
Он замер. Айгуль неловко кашлянула. Крис сделала вид, что очень заинтересована огурцом в своей тарелке.
— Всё нормально. Он... он занят, Саш, — сказал Марат, жуя.
Я положила вилку. Скрестила руки на груди.— Занят? Четвёртый день? Даже не звонит. Ничего не говорит. Занят? Это всё?
— Саша...
— Только не начинай, — перебила я. — Я не слепая. Я знаю, что что-то не так. Охрана дёрганая. Винт ничего не говорит. Ты постоянно что-то утаиваешь. Что происходит?
Он замолчал. Крис медленно потянулась за стаканом воды.
— Марат, — тихо, но очень чётко сказала я. — Я серьёзно. Или ты сейчас мне всё говоришь... или я клянусь — прямо сейчас иду собирать вещи и уезжаю.
— Ты не сможешь, — отрезал он.
— Спорим?
Он выдохнул. Посмотрел на Крис. Она тихо кивнула. Он снова перевёл взгляд на меня.— Только, ради всего святого, никому, ладно?
Я кивнула. Сердце уже бухало, как мотор на пределе.
Он понизил голос.— В Москве... война. Настоящая.
Я застыла.
Он продолжил:— Ореховские сунулись, ты это знаешь. Валера пошёл на них. Это... ад. Он взрывает, зачищает, забирает обратно всё. Там жарче, чем в Чечне.
— Что? — голос сорвался.
— Поэтому вы здесь. Он не хотел, чтобы ты узнала. Потому что знал, что ты начнёшь рваться туда. А это... Саша, это сейчас мясо. Он не мог иначе.
— Ты знал и молчал? — прорычала я.
Марат открыл рот, но не успел — я уже встала.
— Ты, блядь, знал?! Вы все знали?! И что — решили от меня скрыть? Думаете, я тупая?! Что я не догадалась?!
Я схватила первую попавшуюся чашку — и со всей силы врезала ею об стену.— Я должна была быть рядом с ним! Вы что себе думаете?! Он там один, а я — здесь, как в клетке!
Крис подскочила:— Саша, тише!
— Не тише! Он — моя семья! Моя кровь! И вы прячете меня, как ребёнка?!
Айгуль вскрикнула, когда я швырнула ещё одну тарелку. Марат подошёл, пытаясь остановить.— Саша, успокойся, пожалуйста! Он хотел тебя защитить!
— Он?! Он мог хотя бы позвонить! Хоть слово сказать! Не оставлять, как будто меня нет!
— Саша... — в голосе Марата дрожь. — Он любит тебя. Безумно. Он просто... он знал, что ты способна на всё. Даже на то, чего не нужно. Ты бы опять пошла под нож ради него. Он боялся.
Я замерла. Грудь тяжело поднималась, плечи тряслись.Слёзы подступали к горлу, но я сдержалась.
Крис обняла меня сзади, прошептала:— Там и Вахит. И мне тяжело. Но я верю им. Ты должна верить тоже.
Я стояла посреди кухни, среди битой посуды, со сжатыми кулаками, с пожаром внутри. И только одна мысль билась в голове:
Держись, Валера. Только держись. Я всё равно найду способ быть рядом.
Крис не отходила, Айгуль молчала, Марат виновато опустил глаза. И тут в кухню зашёл Винт. Спокойный. Как будто ничего не происходит. За спиной дверь тихо закрылась. Он прошёл мимо, глянул на осколки, потом на меня.
— Ну чё тут у вас, спектакль?— Голос сухой, спокойный, но я услышала напряжение.
— Ты знал? — резко повернулась к нему.
Он остановился.
— Смотря о чём.
— О войне. О том, что Валера там. Что он нас запер здесь. — я шагнула ближе. — Ты знал?
Он вздохнул— Да.
— И молчал?! — мой голос дрожал. — Все молчите! Словно я... никто! Словно он мне никто!
— Не так, — спокойно ответил он. — Ты ему — всё. Именно поэтому ты здесь. А не там, где летят пули.
— Я могу сама решать, где мне быть,-прошипела я.
— Не в этот раз, — спокойно. — Приказ был прямой.
— Я не солдат!
— А он — командир. — отрезал Винт.
Марат потянулся к Винту, будто хотел его остановить.— Винт... не сейчас.
— Сейчас, — ответил тот. — Если не сейчас, то когда? Саша должна понимать, в какой игре мы. Это не капризы. Не ревность. Это — война.
— А я ему не мешаю?! — вспыхнула я. — Я не прошу быть рядом каждую минуту, я просто хотела знать! Хотела, чтобы он сказал мне сам! Что он жив, что всё хорошо, что он помнит...
— Он помнит, — перебил Винт. — Всё. С каждым днём всё чётче. Он действует. Он уже собрал Монолит. Мы начали наступление. Ореховские бегут, как крысы.
Я замерла. Крис подняла брови.— Подожди... наступление? — выдохнула она. — Он реально...?
Винт кивнул.— Москва уже пылает. И это только начало.
Я села на стул. Ноги подогнулись. Марат присел рядом, положил руку мне на плечо.
— Ты же знаешь Валеру. Он бы не начал, если бы не был уверен. Он всё делает по плану.
— А я? — я повернулась к Винту. — Он хоть раз спрашивал, как я? Где я? Почему он сам не пришёл?
Винт молчал секунду. Потом сел напротив.
Снял кепку, провёл рукой по волосам. Посмотрел в глаза.
— Он приходил. Позавчера. Стоял у больницы почти двадцать минут. Но не вошёл. Сказал: "Если увижу её — сорвусь, а мне сейчас нельзя".
Мой голос пропал.
— Саша, он держится на зубах, — тихо продолжил Винт. — Он спит часами по два. Он не ест. Он убивает. Каждый день. Каждый час. Ради тебя. Ради Монолита. Ради всех нас. Потому что его попытались убрать. Потому что хотят стереть всё, что он построил. И он не позволит, ты должна быть жива пока он там.
Слёзы сами поднялись к глазам. Но я сдержалась.
Крис сжала мою руку. Марат погладил по плечу.
Айгуль смотрела на меня с тревогой, но уже понимала.
Я вдохнула.— Я всё понимаю. Но передайте ему... если он думает, что может просто вычеркнуть меня из этого — он ошибается. Я — его. Всегда была и буду. Даже если он сгорит — я с ним.
Винт усмехнулся. Первый раз за всё время.— Именно это он и боится, Красивая. Именно это.
Я психанула и без слов вышла из кухни, направляясь к себе в комнату.
Тишина за окном. Я села на край кровати, закутавшись в тёплый плед, когда дверь скрипнула тихо, осторожно. В комнату вошла Юля, медсестра. В руках у неё аккуратная коробка с раствором, шприцы, жгут, вата. Всё, как и обещала.
Она улыбнулась мягко, как-то по-женски спокойно.— Ну что, красавица, пришла мучить тебя, — пошутила и закрыла дверь ногой.
Я кивнула, слабо улыбнувшись. Внутри всё ещё клокотало после разговора. А в животе — всё тянуло. Шов ныл, будто напоминая: ты не в Москве. ты не рядом.
— Ложись, пожалуйста, на левый бок. Так удобнее будет, — Юля опустила рядом стул и начала раскладывать инструменты.
Я послушно легла, поправив кофту. Живот почти не болел, но в голове крутилась одна и та же мысль: он там, в аду. А я здесь. Жду.
Юля обработала ваткой мою руку, ту самую, на которой синяк от прошлой капельницы только начал сходить.— Ничего, сейчас всё сделаем аккуратно, ты даже не заметишь. Я руками чувствую, где вена, — снова улыбнулась она.
Я кивнула.
— Ты... красивая, — вдруг сказала она, устанавливая иглу. —В деревне, про вас уже шепчутся.
Я усмехнулась, сухо:— Ага, он меня сюда заслал, как ненужную куклу.
— Думаешь? — Юля прищурилась. —Это не «заслал». Это «спрятал». Как сокровище.
Моё сердце болезненно ёкнуло. Раствор капал, размеренно, ровно. А я смотрела в потолок. Юля поднялась и поправила подушку под моей головой.
— Капельница займёт минут двадцать. Я посижу рядом, если ты не против.
— Не против, — выдохнула я, закрыв глаза.
— Я не знаю всего, но мне кажется, что он тебя спасает. Просто, может, не так, как ты хотела... но так, как умел, — сказала она почти шёпотом.
Я кивнула. В горле стоял ком.— Я просто хочу быть рядом, — прошептала я.
Юля ничего не ответила. Только взяла меня за руку. Тепло. По-женски. Как будто понимала всё. До последней капли.
А капельница продолжала капать. Ровно. Ритмично. Как сердце, которое всё ещё ждёт.
Когда капельница закончилась, Юля тихо вытащила иглу, прижала ваткой, зафиксировала лейкопластырем и тепло мне улыбнулась.— Всё. Молодец. Отдыхай, — сказала она и аккуратно сложила свои инструменты в контейнер. — Я ещё загляну перед сном.
Я только кивнула. В голове было мутно, не то от раствора, не то от мыслей. Хотелось тишины — хоть немного.
Юля ушла, прикрыв за собой дверь, и я осталась в комнате одна.
Я медленно поднялась с кровати, накинула на плечи теплую кофту и, босиком, прошла по деревянному полу в кухню. Свет падал сквозь занавески, на столе ещё стояли кружки от утреннего кофе, в раковине — неубранная посуда. На плите — чугунная сковородка с омлетом. Наверное, оставили мне. Я положила себе немного, села к окну, и, пока ела, наблюдала, как за стеклом покачиваются деревья.
Тишина была странной. Гнетущей. Внутри всё скручивалось: он там, в Москве, а я тут — в деревенской глуши под охраной. Я слышала, как кто-то ходит по двору, как щёлкает затвор винтовки — охрана проверяла оружие. Мрак.
— Ты не дома, ты в ловушке, — пронеслось в голове. — Но он хотел как лучше.
___
Я помыла посуду, как в каком-то забытом ритуале нормальной жизни. Медленно, словно боясь закончить, чтобы снова остаться без дела. Потом заварила себе чай с мёдом. Пришла Крис, уже в трикотажных штанах и футболке, и, не говоря ни слова, поставила свою кружку рядом. Мы сидели напротив друг друга.
— Прости, что тогда с Маратом не остановила разговор, — тихо сказала она. — Просто...
— Всё нормально, — перебила я, уставившись в чай. — Я всё равно бы узнала.
Она кивнула.— Я тоже не нахожу себе места. Ни Вахита, ни Валеры, ни новостей. — И добавила: — Мы в коробке.
— Да, — сухо выдохнула я. — Только Валера забыл, что я умею ломать коробки.
Мы переглянулись. Крис ничего не сказала, но по глазам было видно: она такая же, как и я. Готова ждать, но ненавидит беспомощность.
___
На улице чуть потеплело. Снег начал подтаивать. Я накинула пальто, шарф, шапку, и, кивнув охране, вышла на крыльцо. Один из них, молодой, остался следом.
— Я просто пройдусь, — бросила ему.
Он только кивнул, как солдат. Без эмоций.
Я шла по тропинке мимо заснеженных кустов, под ногами хрустел лед, деревья качались, словно знали что-то, чего не знала я. Сигарета горела в пальцах, а в голове, как заевшая пластинка, вертелось: где он, жив ли, дышит ли, ранен ли...
Иногда хотелось просто упасть в снег и закричать. Громко. Чтобы услышал. Чтобы понял: я не кукла. Я часть его. Его спина, его дыхание, его выстрел. Его броня.
Но я молчала. Только курила. Медленно. До самого фильтра. Потом ещё одна. И ещё.
Я вернулась домой. Девочки возились на кухне: Айгуль резала овощи, Крис ставила кастрюли, Марат сидел на подоконнике, смотрел в окно и пил чай. Всё выглядело будто из нормальной жизни. Только у всех на лицах — тень. Слишком сильная, чтобы скрыть.
— Пойду немного полежу, — сказала я.
— Подожди, — сказала Айгуль. — У нас ужин почти готов. Хочешь — оставайся, посиди с нами.
Я колебалась пару секунд. Потом подошла, села за стол. Мы ели молча. Даже Марат не прикалывался. Я ела через силу, но старалась. Потому что знала — мне нужно держаться.
___
Винт вернулся. С хрустом снега под ботинками. Вошёл, снял куртку, зашёл на кухню. Лицо у него было каменное.— Всё спокойно, — бросил он. — Завтра будет ясно, когда можно будет вернуться.
— Где он? — не выдержала я.
Он посмотрел на меня и отвёл взгляд.— Жив. Работает. Всё идёт по плану.
— А я не в его плане?
— Ты — центр его плана, Саша.
Эти слова застряли у меня в горле. Я просто опустила глаза в чашку. Горячий чай обжигал язык, но это было единственное, что я чувствовала в тот момент. Он жив. Он дышит. А я жду.
___
К вечеру я закрылась в комнате. Разобрала волосы, разделась, натянула на себя мягкий свитер и тёплые штаны. Легла на кровать. С потолка свисала тусклая лампочка. Комната пахла деревом и лавандой. Окно чуть запотело. Ветер стучал в стекло.
Я лежала на боку, обняв подушку, и в голове прокручивала его голос, его руки, его «Красивая», его взгляд.
Он обещал. Он всегда держит слово. Я верю.
Завтра, может, всё изменится.
И с этой мыслью я уснула.
_____
02:12
Я резко открыла глаза от резкого звука — телефон завибрировал, засветился экраном, и в комнате стало чуть светлее.
Номер был не подписан. Просто цифры.
Сердце тут же подпрыгнуло, будто кто-то ударил кулаком по ребрам. Я на автомате приподнялась, схватила его и надавила на кнопку.
— Алло? — голос был ещё хриплый от сна.
— Красивая..
Я закрыла глаза. На секунду. На одну-единственную. И будто всё остановилось.
— ...где ты?! — взорвалась я, поднимаясь с подушки. — Ты три дня, сука три дня — ничего! Ни слова! Ни сигнала! Я с ума тут схожу, Валера!
— Тише, — его голос стал тише, будто шептал мне в ухо. Тёплый, спокойный, как морская волна. — Не кричи, слышишь?.. Я рядом. Всегда рядом. Я просто... должен был всё разрулить.
— Разрулить?! — я всё ещё дышала резко, но уже дрожала не от злости, а от того, как по нему скучала. — Я думала, что ты...
— Не говори этого. Не надо. — он перебил. — Я жив. Я дышу. И каждую секунду... всё это — ради тебя, Красивая.
Я притихла. Он молчал. Я тоже. Нам не нужны были слова в этот момент. Только дыхание в трубке, только пульс, только он.
— Я тебя заберу, — наконец сказал он.
— Что?.. — я села на кровати.
— Сейчас. Винт подъедет. Через пятнадцать минут. Никому ни слова. Ни Крис, ни Айгуль, никому.
— Почему?..
— Потому что если узнают — вы будете в опасности. И я не могу это допустить. Я сошёл бы с ума.
— Я... — я прикусила губу. — Я так скучала.
— Я знаю. Я сам еле дышу без тебя.
Он выдохнул. Так, как будто всё напряжение этих суток только что сгорело в его груди.
— Оденься потеплее, — продолжил он. — Просто выйди из дома, как будто воздухом подышать. Винт будет ждать на повороте. Чёрная "Волга". Всё, как всегда, без слов, просто садись.
— А ты?..
— А я уже там. Жду тебя. Слышишь?.. Очень.
Я сглотнула, прикрыла глаза рукой.— Ты правда... хочешь, чтобы я была рядом?
— Красивая, если бы я мог, я бы сейчас весь этот мир поставил на паузу, чтобы просто смотреть, как ты спишь.
Я сжала телефон крепче. Слёзы подступили, но я не позволила им капнуть.— Хорошо. Я иду.
— Умничка...— Он на секунду замолчал, потом сказал тихо, почти не слышно:— Я люблю тебя.
— Я тоже... — прошептала я в ответ, и звонок оборвался.
Экран погас. А сердце — разгорелось.
Я сорвалась с постели, накинула первое, что попалось: джинсы, свитер, пальто. Волосы — в небрежный хвост. Ни грамма косметики. Я иду к нему, к чёрту все условности. На цыпочках вышла из комнаты. Вся изнутри дрожала от ожидания.
На улице было холодно. Деревья чернели в темноте, как в чёрно-белом фильме.
Но я видела огни. Чёрная "Волга", открытая задняя дверь.
Я сделала вдох и шаг вперёд.
К нему.
__________
ТГК: Пишу и читаю🖤
оставляйте звезды и комментарии ⭐️
