Глава 16: Открытие.
Перед началом прочтения советуется включить песню: limerence - Øneheart
(Слушать на повторе до конца главы)
После того дня дни Евсеевой стали похожими, как две капли воды. Школа, дом, работа - бесконечный круговорот, в котором каждый час, каждая минута плетётся в паутину однообразия. И так вновь и вновь, день за днём, вплетая привычные ритмы в её жизнь. Но и была тяжесть, которую невозможно было сбросить, она застыла в её мыслях.
Тот разговор, что случился пару дней назад, словно отголосок, запечатлелся в душе. Обсуждение, полное недосказанности и молчаливого напряжения, продолжало кружить в сознании. Аделина чувствовала, как сердце колебалось между двумя полюсами - страхом и любовью. Запуталась в своих мыслях и действиях. Она не могла найти путь к выходу, но чувства оставались светлыми и ясными...
Зачем же она тогда сказала, что испытывает симпатию, если в глубине знала, что истинная любовь принадлежит только Григорьевой? Эта любовь - светила в темноте, но была облечена в цепи сомнений. Евсеева не хотела обжечься, страшась сделать шаг, который мог бы разрушить хрупкий мир их отношений. Соня внимательно подсказывала, указывая своей искренностью и добротой на то, что готова принять Аделину.
Но, вглядываясь в её глаза, Евсеева делала вид, что не замечает этих тонких намёков.
Она стояла на краю, разрываясь между страхом и желанием, но тот разговор стал для неё жгучей искрой. Он открыл дверь в сердце, способствуя прозорливости.
Теперь настало время, когда Аделина наконец должна была разобраться в себе. Не в поисках ответов, а в принятии их. Ведь уже давно всё было ясно: она любила Соню, и это чувство требовало свободы.
И после очередного школьного дня Евсеева лежала на кровати, уткнувшись лицом в подушку, и думала о том, что будет дальше. Мысли заполняли каждый уголок в голове, каждую щель. Что говорить Григорьевой? Как пройдет встреча? А вдруг Аделина скажет что-то не то? Мучительные вопросы крутились в сознании, причиняя немыслимую боль.
Голова болела неимоверно, ведь думать об одном и том же на протяжении всего времени выматывало. Словно сама жизнь встала в тупик, а время, содрогнувшись, переплелось с её страхами и неуверенностью. Девушки всегда находили радость в совместных мгновениях - смех, шутки, спонтанные приключения. Но сейчас пришло какое-то холодное состояние душащее их чувства. Каждое слово, сказанное на уроке, утонуло в обыденности, а за спиной разносился шёпот об их «недоотношениях», как будто это было чем-то непростительным.
Евсеева закрывает лицо руками. Она шипит в тишину своей комнаты, ощущая, как это желание быть собой, быть с Соней, сталкивается с границами, которые они сами же вокруг себя воздвигли.
Тоска пропитывала все, ободраны обои, чехол телефона, кожу.
— Сколько можно? — вырывается из её уст, и этот вопрос пронзает тишину. Она резко снимает руки с лица и встаёт, обводя взглядом комнату, в которой столь многим не хватало искренности. На стенах висят фотографии, запечатлевшие радостные моменты, но пустота между ними ощущалась как никогда явно.
Аделина застыла, прижавшись к окну, через которое струился мягкий свет. Она понимала, что страхи - это лишь тени, блуждающие в лабиринтах её душевного состояния. Она должна поговорить с Соней. Так и так. Пора сделать шаг навстречу не только себе, но и той искренности, которую они потихоньку теряют.
Хотелось руками растирать разноцветные краски по черно-белому листу. Жизнь стала такой синей, такой печальной как их любовь.
Окно запотело от теплого дыхания, а голова болела от мыслей о их диалоге.
Молчание раздирало душу, а типичные ответы на вопросы подражали до дрожи в коленках. После раздумий на такие темы Аделина обычно засыпала избегая каких либо действий, но сейчас она была бодра и похоже готова к этому разговору.
Отпрянув от стекла, девушка затянула тугой хвост, и ухватила мобильное устройство. В ушах был писк старого телевизора, а за стеной привычно плакала лярва. Жалости к ней не было ни капельки.
Набирая текст она тут же стирала его, ни одно слово не подходило. Палочка в текстовой строке бессмысленно мигала, в голове было так много слов которые хотелось бы сказать, но таких похоже не было в русском языке.
Вы | 17:24
Ты где?
Это все что смогла из себя выдавить Аделина.
Ответ не заставил долго ждать, Соня тут же прочла сообщение будто бы ждала его так же сильно.
Соня | 17:26
Возле пятерочки, а чего хочешь?
Аделина почувствовала ту интонацию с которой Соня произнесла это предложение, выражение лица. Она знала её на память.
Девушка замялась, так чего же она хотела?
Точного ответа не было, но было чувство, что они найдут его вместе.
Вы | 17:26
Прийди к моему дому, пожалуйста.
Будто в мольбе попросила Аделина, и исходя из ответа русая заметила это. И она была готова прийти к Есеевой хоть на край света, по первому зову.
Соня | 17:27
Бегу.
Написала Соня, и, главное, что эти слова не были сказаны образно, она и вправду бежала к возлюбленной. Аделина вновь прикрыла усталое лицо руками. Все будто бы обещало стать лучше, но обещание это не действие, чтож действовать прийдется им.
Взглянув в окно она увидела на лавочке Соню, она сидела спрятав нос под шарф.
Впопыхах Аделина отпрянула от холодного стекла, побежав накидывать куртку поверх пижамы. Желание изменить хоть что-то подливало масло в огонь.
И вот она бежит по ступеням аккуратно перебирая ноги дабы не споткнутся, сердце беспокойно стучит, а дыхание сбилось в легкой тревоге.
Когда брюнетка распахнула дверь Соня быстро повернулась вглядываясь в девушку. А Аделина, казалось застыла вовсе, вся смелость растворилась как дым в воздухе. Все слова вылетели из головы не оставив и следа.
— Привет, что-то случилось? — обеспокоено спросила Соня подходя к девушке, брюнетка сорвала молчание.
— Да, случилось. Я поговорить хотела. — тихо и немного встревожено сказала Аделина проходя к лавочке. Брови Сони сдвинулись на переносице, и она вот-вот хотела что-то сказать но оказалась перебитой.
— Сонь, я не испытываю симпатию к тебе, — сердце русой сжалось, а Аделина вжалась в деревянную лавочку опустив взгляд вниз. Внутри был шквал, буря, торнадо. Дышать было тяжеловато, а говорить вовсе невозможно. — Это чувство гораздо больше, тяжелее. Все мои знания о любви были тщетны против этого, меня честно рвет изнутри. Понимаешь?
Соня не отвлекаясь от рассказов присела возле Аделины заглядывая в её глаза. Она, похоже, понимала к чему клонит девушка, ведь чувствовала подобное.
— Да, понимаю. — сказала Соня закуривая сигарету. Аделина свела брови разглядывая лужу под ногами.
— Нет, ты не понимаешь. — отрезала брюнетка хлюпнув ногой в лужицу. Вот теперь Григорьева и вправду не понимала.
— Ну что у тебя симпатия ко мне есть, ты говорила мне это уже. — разъясняя проговорила Софья. Аделина закипала, говорить было тяжело, а ещё тяжелее когда тебя не понимает близкий человек. Хотелось отдать свои мысли и переживания Соне хоть на секунду, лишь бы та поняла о чем тревожится тоскливое сердце Аделины.
— Нет! Соня, не симпатия - это когда я дрожу по тебе! Когда из головы выбросить не могу, ты понимаешь? — срываясь на крик растолковала брюнетка, будто бы все то что жило в ней все это время - вырвалось наружу. В горле ком, а пальцы начали дрожать. Кровь гоняла по венам словно машины на гонке в телевизоре. Ветер гладил лицо и развивал вымытые до скрипа волосы. Соня молчала, а её рука грела руки Аделины. — Я хочу быть ближе к тебе, я устала от этого непонятного состояния между нами.
Между ними царил сумбур, все было слишком запутано, словно наушники в кармане. Они в саспенсе ожидали слов друг от друга, но слова были лишними.
Соня затянула дыма в свои легкие.
Поддавшись жгучему желанию, разбушевавшаяся от стремления к чистоте между ними, Аделина подалась вперед к Соне. Её губы аккуратно накрыли холодные уста русой, и в этот миг мир вокруг словно замер. Время потеряло своё значение, и было совсем не важно, что скажут прохожие - эта любовь царила между их сердцами, и потушить это пламя было невозможно.
Язык Григорьевой встретился с зубами и горячими губами девушки. Они чувствовали эту любовь между собой, она будто бы дымом рассеивалась в воздухе, окрашивая его в их цвет. Евсеева бережно выдыхала воздух в губы напротив, и каждый вдох становился всё более глубоким, словно они пытались запечатлеть этот момент навсегда. Сигарета тлела в руках русой, напоминая о счете времени, который, казалось, остановился.
Руки Аделины нежно приземлились на шею Софьи, немного сдавливая её в порывах, как будто боясь отпустить. Легкие покалывали от нехватки воздуха, и они разорвали ту гармонию, что царила вокруг. Брюнетка приложила пальцы к пылающим губам, а Соня, словно в замедленной съемке, выкинула сигарету в лужу, и этот жест стал символом их новой реальности.
Этот поцелуй дал понять, кто они теперь друг другу, и Аделина знала, что больше не сможет называть Соню просто подругой. Это тепло разливалось в сердцах, наполняя их до краев, словно вино, переливающееся через край бокала. Вот он, желанный баланс, золотая средина, где они могли быть только собой.
И всё, чего хотелось сейчас Аделине, это быть одной, одной с ней. Хотелось растечься по венам девушки, раствориться в её дыхании, держать русую словно заложницу, запечатлеть этот момент в вечности. Время снова замерло, и они остались в этом поцелуе, где не было ни слов, ни сомнений, только чистая, искренняя любовь.
За помощь с этой главой хочу поблагодарить dasha_Hrdnk. Ты делаешь мою жизнь ярче, дорогая!
тгк: unffrdbl