бездушная

Шиарра сидела в своей комнате, потерянная, опустошённая, и смотрела перед собой невидящим взглядом. Чали дала ей полчаса на сборы и оставила одну, никак не комментируя случившееся, лишь окинула осуждающим взглядом и молча ушла. Ши теребила манжету платья, в голове не было ни одной мысли. Надо бы собираться… Но она не хотела брать ничего отсюда, где каждая вещь напоминала о времени, пусть не самом счастливом, однако проведённом вместе с Аллардом. Больше его не будет. Лицо Шиарры скривилось, глаза отчаянно защипало, и она шмыгнула носом, зажмурившись. Придётся привыкать жить без него, да.

– Я тебя предупреждала, – послышался вдруг негромкий, мягкий голос, и Ши чуть не подскочила от неожиданности, резко выпрямилась и посмотрела на гостью.

Любовь вошла бесшумно, не стучась – она имела право. Её красивое лицо оставалось серьёзным, глаза смотрели пристально, и в них притаилась грустинка, от которой Шиарре стало ещё горше.

– Что мне теперь делать? – прошептала Ши, тихо всхлипнув и опустив взгляд.

– Учиться жить заново, – спокойно отозвалась Любовь. – И не повторять ошибок прошлого. Во Дворец ты просто так теперь не попадёшь, только в общие покои, – гостья остановилась у окна. – Если будешь мстить дальше, сделаешь только хуже, себе в первую очередь. Аллард к тебе не вернётся, да он никогда и не был твоим, Шиарра. Жаль, что ты поздно поняла это.

Девушка помолчала, отстранённо наблюдая, как на платье появляются мокрые пятна – слёзы всё же покатились по щекам. Ей было ужасно жаль себя, она злилась, да – на Алларда, на эту Бездушную, что так невовремя появилась во Дворце, но понимала, что Любовь права. Мстить дальше не имело никакого смысла, тем более, что жить во Дворце Шиарра больше не будет. И ещё неизвестно, как примут её дома… Хорошо, что родители в Феире, и никуда ехать не придётся. Шиарра встала, обвела комнату тоскливым взглядом и посмотрела на Любовь.

– Пойду я, – пробормотала девушка, вытерев щёки.

Женщина молча наклонила голову. Ши сделала глубокий вдох и шагнула к двери – самый трудный шаг в её жизни. Она шла к выходу медленно, словно пробираясь сквозь толщу воды, и когда её пальцы сомкнулись на ручке, с пугающей остротой нахлынуло сознание: всё. Переступив порог, Шиарра окончательно оставит прошлое позади. Она сильно прикусила губу и решительно толкнула дверь, ощущая, как внутри ширится, растёт боль, заполняя каждую клеточку. Наверное, Любовь права. Наверное, не стоило вмешиваться, а оставить всё, как есть. Навязываться мужчине, которому ты не нужна… Только сейчас Шиарра поняла, как выглядели все её действия со стороны, и стало мучительно стыдно, лицо горело. Поглощённая переживаниями, Ши даже не заметила, как прошла весь Дворец и вышла на крыльцо, от которого начиналась дорога, переходившая в главную улицу Феира. Очнулась она только, услышав шум колёс, гомон людей, и поняла, что Дворец остался позади, и она уже в городе.

Поскольку из Дворца Шиарра не взяла с собой ничего, то и идти ей предстояло пешком, правда, не очень далеко – дом родителей, из которого несколько лет назад Ши ушла в Собор на Ритуал, находился в одном из торговых кварталов, и даже имел небольшой собственный садик. Туда девушка и побрела, попеременно то обмирая от страха, что ей скажут, то снова испытывая стыд за то, что придётся как-то объяснить свой уход из Дворца. А ведь придётся, раньше такого не было, чтобы кто-то из девушек, выбранных после Ритуала Карателями, возвращался потом домой.

Шиарра шла по улицам Феира и не видела окружающего, её эмоции застыли, как мошки в сиропе, и в душе царила пустота. Вдруг стало всё равно, что будет дальше, и что скажут родители, как посмотрят на неё. Жить дальше, с чистого листа? Она никогда не представляла свою жизнь вне Дворца, и уж тем более, кого-то другого рядом… Шиарра свернула на тихую улочку, в середине которой и находился дом родителей, и ещё больше замедлила шаг, сердце гулко колотилось в груди, и проснулся страх. А ну, как не примут? Сочтут, что она опозорила семью своим возвращением? Куда ей идти, без денег, без занятия? Ши поёжилась, подавила малодушное желание вернуться во Дворец и умолять простить, и направилась к дому. Изящную кованую решётку обвивали колючие стебли дикой розы, алые розетки яркими звёздочками разбавляли густую зелень. От калитки к крыльцу шла дорожка, посыпанная мелким гравием, на лужайке с обеих сторон пестрели клумбы – мама любила разводить цветы. Шиарра сглотнула и толкнула калитку, ступив на дорожку. «Вдруг дома никого нет?..» – мелькнула суматошная мысль. Вдруг экономку уволили? Вдруг она тоже по делам ушла?

Когда девушка поднялась на крыльцо, её нервы натянулись до предела, а в горле стало сухо, как в пустыне. Она дрожащими пальцами потянулась к шнуру звонка и дёрнула, чутко прислушавшись к приглушённой трели внутри дома. Мгновения до того, как по ту сторону раздались шаги, тянулись для Ши бесконечно, но наконец дверь распахнулась…

– Шиарра? – на неё удивлённо смотрела мама. – Неожиданно, – она улыбнулась. – Ты в гости, тебя отпустили? – она посторонилась, пропуская девушку.

– Нет, мама, – тихо ответила Ши, отведя взгляд и шагнув в просторный холл, в котором вкусно пахло деревом и воском. – Я вернулась. Домой.

На лице женщины отразилось недоумение, потом улыбка увяла. Она помолчала, прикрыла дверь и повернулась к дочери.

– Пойдём, поговорим, – негромко произнесла мама и подхватила Ши под руку.

Шиарра подавила вздох. Это будет самый сложный разговор за всю её жизнь, но его не избежать.

На этот раз Танния гуляла с Силанной – обедали девушки все вместе, в том числе и Бездушная. Она решила, что сторониться других, когда они ей ничего не сделали, не слишком вежливо с её стороны, да и если Таннии предстоит здесь жить, лучше попробовать наладить отношения с остальными. Им накрыли в большой светлой столовой, и в общем, обед прошёл довольно приятно в беспечной болтовне, шутках и смехе. Правда, Тан больше помалкивала, отвечая на вопросы односложно, и в основном слушала вполуха. Обстановка за столом царила непринуждённая и дружелюбная, и постепенно Танния поймала себя на том, что ей нравится слушать разговоры о нехитрых девичьих радостях и развлечениях, и даже захотелось как-нибудь присоединиться…

Ну а после обеда Силанна предложила прогуляться вместе до озера, и Тан согласилась.

– Откуда ты, Танния? – полюбопытствовала Лан, пока они неторопливо шли по коридорам и переходам Дворца. – Ты ничего о себе не рассказываешь, – девушка покосилась на Бездушную.

Тан чуть нахмурилась.

– Я плохо помню своё прошлое, – медленно ответила она. – Знаю только, что жила не в Феире.

– Понятно, ну ладно, – Силанна не стала расспрашивать дальше. – Хочешь поплавать? День такой жаркий сегодня, – предложила она с улыбкой.

Танния кивнула – она ничего не имела против. На пляже никого не было, они выбрали самую дальнюю часть, отгороженную пышными кустами – именно сюда Бездушная приходила с Корхиллом не так давно. От воспоминаний по телу Тан прошла тёплая волна, но девушка отогнала картинки, избавилась от лёгкого платья и вслед за Силанной зашла в озеро. Она хотела отплыть чуть подальше от Лан, но та вдруг с весёлым смехом плеснула ей в лицо, и Танния от неожиданности фыркнула, в ответ стукнув ладошкой по воде. Над озером колокольчиком разнёсся звонкий голос Силанны, её глаза ярко блестели, а щёки разрумянились, и по мраморно-белой коже стекали хрустальные капельки, радужно посверкивая, как маленькие звёздочки. Влажные пряди прилипли к вискам, а под прозрачной водой виднелись розовые соски, собравшиеся в твёрдые горошины. Лан опять плеснула, а Танния, замерев, невидяще уставилась перед собой, внезапно перед глазами всплыла другая картинка, не озера, но горной речки, в которую с уступа с шумом стекал небольшой водопад.

– Лессель, Лесси! – другой, такой же звонкий, но помоложе, голос звал из глубин памяти. – Иди сюда, ныряй, тут неглубоко!

И вот уже в заводи веселятся и дурачатся две девушки, одна из которых – сама Танния… Нет, Лессель.

– …Тан! – ворвалась в воспоминания Бездушной Силанна. – Ну ты чего?

И в лицо ей полетел очередной веер брызг, а потом девушка с тем же весёлым визгом прыгнула на Таннию, повалив её прямо в воду. Бездушная не ожидала такого подвоха, чуть не хлебнула воды, забарахтавшись и вцепившись в Силанну, а та, задорно хохоча, помогла Тан выпрямиться и сесть в мелкой воде.

– Меня зовут Лессель, – неожиданно даже для самой себя произнесла вдруг Бездушная и… губы сами сложились в немного кривую, неуверенную улыбку.

Силанна сделалась серьёзной, склонила голову на бок и одарила девушку пристальным взглядом. Потом мягко провела ладонью по щеке, стирая капли, и ответила:

– Лессель, красивое имя. Оно тебе идёт больше, – и снова улыбнулась, ясно и открыто. – Пойдём плавать? – предложила она, ухватив Бездушную за руку и потянув за собой.

Они хорошо отдохнули на пляже, вволю подурачились, и Лессель не хотелось уходить – ей нравилось здесь, у озера, ощущать на обнажённом теле невидимый прохладный шёлк воды, нежиться под тёплыми лучами солнышка. А ещё, ей нравилось, как смотрит на неё Силанна. Сейчас, когда рядом не было Корхилла, Лессель приятно общество девушки, и не хотелось делить его ни с кем. Но возвращаться всё равно пришло время, солнце потихоньку уже склонялось к закату.

– Корхилл может вернуться, и ему понадобится кто-то из нас, – пояснила Силанна, одеваясь. – Лучше надолго из Дворца не отлучаться, если Карателя там нет.

– Но ведь я ему не нужна, – Лессель покосилась на Силанну. – Я его гостья, я не могу… помочь ему так, как вы помогаете, – девушка чуть запнулась, подбирая нужные слова. – Я бы хотела погулять, это можно?

– Конечно, – с искренним удивлением ответила Лан. – Гуляй, если тебе хочется. Придёшь на ужин? – спросила она, поднимаясь по ступенькам на дворцовую галерею.

– Наверное, – кивнула Лесси. – Я просто пройдусь немного и вернусь.

– Хорошо! – Силанна вдруг наклонилась и звонко чмокнула Бездушную в щёку. – Приходи, Лессель! – и девушка убежала по коридору в глубь Дворца.

…Она снова забрела к одному из внутренних двориков, погружённая в размышления о недавней прогулке к озеру. Вновь и вновь Лессель прокручивала в голове случившееся там, свои ощущения и… да, кажется, эмоции. Они щекотали изнутри, как пузырьки, и наверное именно поэтому у неё получилось улыбнуться по-настоящему, вспомнив что-то из прошлого. Лесси словно глотнула свежего воздуха, и это состояние ей понравилось. А самое главное, оно не торопилось уходить, словно растворившись в крови и незримо присутствуя на границе сознания. Лессель вздохнула полной грудью, очнулась от размышлений и оглянулась: она стояла в уютном садике, окружённом галереей с тонкими витыми колоннами из розоватого камня, вокруг росли пышные кусты, чьи листья были похожи на раскрытый веер, откуда-то доносилось журчание. А впереди, на скамейке, сидела ещё одна Бездушная, над ней склонился Каратель. Лессель замерла, не зная, то ли тихо уйти, то ли обозначить своё присутствие, а мужчина прижался к губам девушки, аккуратно вставил ей в причёску ярко-алый цветок и с улыбкой сказал:

– Держи, Улли, заслужила. Я вернусь позже.

– Хорошо, Риммер, – отозвалась она и осторожно коснулась пальцами цветка в волосах. – Спасибо.

– Не скучай, – Каратель провёл тыльной стороной ладони по её щеке, выпрямился и вышел из садика через другой вход.

Лессель же шагнула вперёд, решив пообщаться с той, которая делила с ней прошлое в Костяной Башне. Лесси вдруг стало интересно, а как живут другие девушки, которых привели во Дворец Чувства?

– Привет… Уллира? – запнувшись, произнесла Лессель и даже вспомнила, как зовут эту Бездушную.

Та подняла голову, окинув гостью внимательным взглядом.

– Танния? – немного неуверенно ответила Уллира.

– Лессель, – поправила её собеседница и присела на скамейку рядом. – Тебе подарили цветок? – она покосилась на украшение в волосах Уллиры.

Бездушная коснулась подарка, потом кивнула, и на её губах мелькнуло подобие улыбки.

– Я случайно услышала, Каратель сказал – ты заслужила? – продолжила расспросы Лессель.

– Наверное, – медленно ответила Уллира, снова погладив лепестки.

– А чем? – полюбопытствовала Лесси.

– Не знаю, – та подняла взгляд на собеседницу. – Может, потому что была послушной? – добавила Уллира, словно размышляя вслух.

Они помолчали.

– В Башне нам подарки не дарили, – тихо произнесла Лессель через некоторое время. – Даже если были послушными.

– Не дарили, – эхом откликнулась Уллира.

– Тебе здесь нравится? – снова спросила Лесси.

– Здесь лучше, чем в Башне, – ответила девушка, вынула цветок и провела пальцами по его лепесткам. – А тебе? – Уллира искоса глянула на Бездушную.

Лессель вспомнила озеро и свои ощущения, и её губы сами раздвинулись, и улыбка на сей раз вышла почти естественной.

– Мне понравилось плавать в озере, – немного невпопад ответила она. – Это интереснее, чем сидеть целый день в комнате и ждать приказов, – неожиданно добавила Лесси.

– А ты купалась в озере? – в голосе Уллиры проскользнула тень любопытства.

– А ты нет? – в свою очередь спросила Лессель.

– Я не думала об этом, – Уллира помолчала и встала. – Пойду, посмотрю на озеро.

Не прощаясь, она ушла. Лесси посидела ещё немного, пребывая в рассеянной задумчивости, а потом тоже вышла из садика.

Я смотрел на Финиру и не узнавал её. Расширенные зрачки, учащённое дыхание, яркий румянец и приоткрытый рот, и на лице такое странное выражение…

– Нира? Ты в порядке? – я медленно подошёл к кровати, не сводя с подопечной пристального взгляда.

Платье целое, то же, в котором она была во Дворце. Видимых повреждений, синяков или царапин я тоже не заметил. Но что-то в ней было не так.

– Мне жарко, Аллард, – тем же тягучим, томным голосом произнесла Финира, не торопясь вставать с кровати – она лишь приподнялась, глядя мне в глаза, и её пальцы коснулись щеки, медленно провели по шее и спустились в вырез платья.

Я выдохнул, признаться, немного растерянный её поведением, но решительно протянул руку и позвал:

– Пойдём отсюда, Нира. Здесь не слишком хорошее место…

Договорить мне не дали. Моя подопечная вдруг ухватила меня за запястье и дёрнула на себя, так, что я не удержался и еле успел подставить ладони, чтобы не упасть прямо на девушку.

– Нира!.. – хотел её одёрнуть, и это всё, что успел сказать.

Ненормально горячие, нетерпеливые губы прижались к моим, Финира обняла за шею, притягивая ближе, заставив практически лечь на неё, и поцелуй вышел жадным, голодным, такого напора я от неё не ожидал, уж точно. Тонкие пальчики вдруг с силой ухватили меня за волосы на затылке, причиняя боль, Нира чувствительно прикусила за нижнюю губу, и я от неожиданности отпрянул, тяжело дыша и уставившись на неё шальным, недоумённым взглядом.

– Нира, да что с тобой?! – нахмурился и попытался встать, но не получилось – она не отпускала.

А ещё, вдруг закололо татуировку, к моей полной растерянности. Не так, как обычно во время работы, когда я забирал чувства, но магия почему-то откликнулась, проснулась в ответ на странные действия Финиры. Что с ней тут сделали, в конце концов?!

– Жарко… – выдохнула она мне на ухо, и по спине скатилась целая лавина мурашек, затаившись внизу живота.

Я с нарастающим беспокойством осознал, что моё тело реагирует совершенно однозначно на такие недвусмысленные действия Финиры, однако разумом-то отлично понимал, что всё происходит совсем неправильно! Не так, как должно быть, а Нира вообще невменяемая почему-то! Хотя и не отстранённая и равнодушная, как раньше, и это обрадовало бы, если бы не другие тревожные признаки.

– Пойдём отсюда, – решительно заявил я, всё же поднялся и, опёршись коленом на кровать, легко подхватил Ниру на руки. – Здесь не самое лучшее место для разговора.

Она тут же обняла меня за шею, прижавшись лбом к виску, и горячее дыхание, щекотавшее ухо, а также мягкая грудь, прижимавшаяся к моей, заставляли мысли сворачивать только в одном направлении. А Финира вся горела, я это ощущал через тонкую ткань платья, и это казалось совсем ненормальным – неужто заболела, но чем?..

– Забери меня, Аллард, – пробормотала Нира, и от её низкого, чувственного голоса меня пробрала дрожь.

Шаловливые пальчики зарылись в волосы, и я чуть не зарычал от вспыхнувшего раздражения пополам с жгучим желанием, вспыхнувшем вдруг от этих простых прикосновений. И татуировка, она не пыталась вытянуть из Финиры чувства, но продолжала радовать странным щекочущим ощущением, которое нервировало не хуже поведения моей подопечной. Я вышел из комнаты, напряжённо размышляя, как добраться до Дворца в кратчайшие сроки и безопасно ли оставить Ниру на некоторое время одну, пока буду ходить в Собор за Любовью – пусть посмотрит Бездушную, всё ли с ней в порядке. Боюсь, дворцовый доктор тут не поможет.

Нас никто не остановил, удивительное дело, и до выхода из этого дома мы дошли без происшествий, если не считать, что губы Ниры мягко прижались к моему виску и начали медленное путешествие к уху. Я всё-таки не выдержал, тихонько зашипел от нахлынувших эмоций.

– Нира! – сквозь зубы одёрнул девушку. – Прекрати!..

– Я тебе не нравлюсь? – прошептала она, на мгновение отстранившись.

Наши взгляды встретились, и я утонул в чёрном дёгте её зрачков, полностью поглотивших радужку. В них не было дна, в них плескалось сплошное нездоровое желание, жаркое, плотное, обволакивающее. Чужая страсть, не Финиры, отчётливо вдруг понял я, и мои эмоции резко сменились, по коже продрал мороз. Что моя подопечная с перепугу сделала тут? Что с ней произошло? И почему тот человек в комнате остался в таком состоянии?.. Вроде живой, но так, словно из него… вынули душу. Я остановился посреди узкого переулка, крепче прижав её к себе, и возбуждение сменилось прежней тревогой за Финиру.

– Бедная моя, что же ты сделала? – тихо спросил, испытывая огромное желание погладить Ниру по голове, как-то облегчить состояние девушки.

Она не убила, нет, но, кажется, я догадываюсь, что сделала Нира, и – лучше бы убила, в самом деле. Потому что как ей сейчас помочь, понятия не имел, а Финире явно нехорошо. Может, Любовь знает. Я поспешил выйти на улицу и направился прочь от неприятного дома и вообще от этого квартала, надеясь вскоре поймать извозчика и добраться до Дворца. Финира притихла, тяжело и жарко дыша и уткнувшись носом мне в шею, и больше не пыталась вести себя неприлично. Я ощущал, как неровно билось её сердце, как она время от времени мелко дрожала, и изнутри снова поднималась волна бессильной злости на глупую Шиарру и все эти нелепые игры Чувств. Явно Ненависть здесь замешана, но больше я не позволю трогать Финиру и вовлекать её в непонятные интриги. Она и так настрадалась.

Извозчика я нашёл, и заметив мою татуировку, он не задавал никаких вопросов, направившись к Дворцу. Я устроил Ниру на коленях, обнимая и покачивая, как ребёнка. А она вдруг заговорила.

– Он проиграл меня в карты… – хриплый, полный чувственной неги, голос плохо вязался с её словами и отсутствующим, невидящим взглядом.

– Кто, Нира? – тихо спросил я, осторожно убрав с лица золотистую прядь.

– Мой брат… – ответила Финира, и у меня волосы зашевелились на затылке, сразу вспомнились дневники Собирателя, где он со смаком, обстоятельно рассказывал, как планомерно вмешивался в жизнь будущих идеальных убийц. – Он проиграл меня в карты своему приятелю и ничего не сказал нам, – продолжила Финира, цепляясь за мой жилет судорожно скрюченными пальцами, румянец на её щеках стал ярче. – А потом он пришёл к нам домой, с распиской… И меня отдали ему, – Нира замолчала, облизнула губы и тихо всхлипнула. – Мои родители… А потом пришёл Хозяин и убил того приятеля… и моего брата… И увёл меня…

– Ш-ш-ш, – перебил я её, мягко стерев слезинку, скатившуюся по щеке. – Не надо, Нира, всё давно закончилось. Ты в безопасности, – я всё же коснулся её губ в лёгком, успокаивающем поцелуе, готовый в любой момент отпрянуть, если Финиру вдруг снова перемкнёт.

Но она лишь задрожала, не став меня удерживать, а когда я отстранился, заглянула мне в глаза и прошептала:

– Аллард… Ты не оставишь меня? Не уйдёшь? Как они все ушли?.. Оставили меня… Ему…

В чёрных провалах зрачков опасно заплескалось безумие, она судорожно вздохнула, но ответить я не успел: девушка вдруг выгнулась в моих руках, с её губ сорвался возглас.

– Финира? – встревожился я, мельком глянув по сторонам – мы уже почти доехали, впереди над домами виднелась крыша Дворца. – Нира, потерпи, скоро будем дома! – я прижал её к себе, чувствуя, как девушку бьёт крупная дрожь, и легонько укачивая снова. – Там что-нибудь придумаем, обязательно, – чуть тише добавил, погладив светлые волосы.

Наверное, она вспомнила, потому что та комната и тот человек были похожи на события её прошлого, о которых Финира говорила сейчас. Не сомневаюсь, ту игру и проигрыш её брата подстроил Собиратель, дёргая за невидимые ниточки и манипулируя нужными людьми. А потом предстал в роли эдакого спасителя, окончательно убив в Нире веру в близких и в то, что она нужна кому-то кроме него. И появилась ещё одна Бездушная. Извозчик тем временем остановился у крыльца, и я с сожалением понял, что мне даже нечего отдать ему в качестве оплаты – ведь не думал утром, что всё будет вот так, а деньги с собой беру, только если выхожу в город.

– Всего хорошего, господин, – извозчик, однако, не обиделся, приложил руку к полям шляпы и отъехал.

А я поспешил в свои покои, прижимая тяжело дышавшую Финиру к себе. Она по-прежнему была ненормально горячей, и её пальцы снова настойчиво зарылись в пряди на моём затылке, заставляя нервы вибрировать. Я стиснул зубы, запретив отвлекаться, чуть ли не бегом прошёл общие покои, порадовавшись, что нет никого из посетителей, и внёс Финиру к себе, остановившись посреди гостиной и решая, куда направиться дальше.

– Спальня, – раздался вдруг негромкий, уверенный голос от окна.

Я обернулся – на меня смотрела Любовь без привычной улыбки и с тревогой в серьёзных глазах. Нахмурился, не сразу поняв, что она имеет в виду.

– Спальня? – переспросил я гостью.

– Это единственный способ помочь ей, – тихо произнесла Любовь. – И ты прекрасно это знаешь.

Ох, нет. Наверное, на моём лице что-то отразилось, потому что она всё же объяснила:

– Она сгорит, Аллард, если не забрать чужое, ты же понимаешь. И твой дар отзывается на Финиру, ты чувствуешь. Поверь, так будет лучше для всех.

– Она же невменяемая! – я невольно крепче прижал к себе Ниру, о чём сразу пожалел – горячие губы пропутешествовали по моей щеке к уху и прихватили мочку.

Я чуть не зашипел от неожиданности, но под пристальным взглядом Любви слова застряли в горле.

– Аллард, – смягчившись, заговорила она. – Девочка забрала больше, гораздо больше, чем может вместить. Она – как пустой сосуд, понимаешь? И его надо освободить, чтобы там появилось что-то новое, хорошее и её собственное. Только тогда Финира станет неопасна для остальных. Помоги ей, Аллард, – Любовь подняла руку и медленно погладила Ниру по плечу.

– Но не так же, – глухо отозвался я, отведя взгляд. – Она заслуживает другого!..

Гостья наконец улыбнулась, её глаза засияли.

– Просто сделай, Аллард. Поверь, это действительно многое изменит. Или она тебе не нравится? – она вопросительно подняла брови.

Я на мгновение прикрыл глаза, с трудом сглотнув сухим горлом. Губы Финиры продолжали беззастенчиво блуждать по моей шее, рождая волны горячих мурашек, пальчики поглаживали затылок, а дыхание обжигало кожу. И лично мне никакая магия сейчас не мешала реагировать на её действия совершенно однозначно, даже понимая, что девушка находится во власти совсем не своих чувств и желаний.

– Иди, – Любовь мягко подтолкнула меня к двери в спальню. – Вам обоим это поможет. Верь мне, Аллард.

Глубоко вздохнув, я сделал первый, самый сложный шаг. Что ж, не хотел я, чтобы всё случилось вот так, скомкано и внезапно, только лишь потому, что Финира попала в сложную ситуацию. Думал, пускай события идут своим чередом, и пусть Нира сама решает, что и когда ей надо, и надо ли вообще. Да, она мне нравилась, особенно нравилось наблюдать, как потихоньку девушка возвращается к жизни. Я радовался каждой новой эмоции, которую замечал, каждому её воспоминанию, неважно, плохому или хорошему – это её жизнь, и плохое нельзя загонять внутрь, его надо пережить и двигаться дальше. Но сложилось так, как сложилось, и не в моих силах отыграть обратно. Я ногой закрыл за собой дверь спальни и повернул голову к Финире. В её глазах по-прежнему плескалось чужое вожделение, вязкое, затягивающее, и вряд ли она осознаёт сейчас происходящее. Но я не собираюсь поддаваться чужим чувствам и сделаю всё по-своему.

Нира вдруг крепко сжала пальцами мои волосы на затылке и буквально впилась в мой рот жарким, нетерпеливым поцелуем, от которого заныли губы. Вторая ладонь девушки дёрнула ворот моей рубашки, чуть не оторвав пуговицы, и я понял, что нужно поторопиться, иначе, если поддамся на провокации невменяемой Финиры, за наш первый раз мне потом очень долго будет стыдно перед ней. Ещё несколько мгновений я позволил ей целовать меня так, как хотелось самой девушке, дико, необузданно, будто она собиралась выпить меня досуха… А потом в несколько шагов дошёл до кровати и аккуратно уложил на неё Финиру.

– Подожди здесь, – шепнул ей, улыбнувшись, и выпрямился.

– Аллард? – раздалось мне вслед низким, чувственным голосом с нотками беспокойства.

Я же, не оглянувшись, выдвинул ящик у тумбочки около кровати и достал две длинные шёлковые ленты. Зачем они здесь? Ну, всякое бывало. Порой меня посещали странные желания, когда я находился под воздействием чужих чувств и эмоций… Спрятав руки за спиной, я вернулся к Финире, наклонился над ней, опёршись коленом, и так же тихо произнёс:

– Верь мне, Нира. Всё хорошо будет.

И не дожидаясь её ответа, мягко прижался к приоткрытым, влажно блестевшим губам. Финира тут же попыталась обнять меня за шею, но я поймал тонкое запястье, и не прерывая поцелуя, завёл ей руку за голову, легко нащупав завиток на изголовье кровати. А через мгновение тонкая материя уже прочно обвивала кисть девушки, и я отстранился, чтобы завязать кончики. Нира уставилась на меня шальным, затуманенным взглядом, по подушке разметались золотистые локоны, щёки совсем раскраснелись, и ах, как хотелось думать, что всё это естественная реакция! Девушка несильно подёргала руку, в её потемневших глазах мелькнуло недоумение.

– А… Аллард… – выдохнула Нира и замолчала.

Я присел рядом, погладил тыльной стороной её щёку, неслышно вздохнул и взял вторую ладонь моей подопечной.

– Для твоего же блага, – тихо произнёс и поднёс тонкие пальцы к губам, осторожно поцеловав.

Финира, видимо, не до конца понимала происходящее, или в самом деле так верила мне, потому что позволила привязать и вторую руку. Я снова отстранился, разглядывая девушку. А она смотрела на меня выжидающе и чуточку нетерпеливо, и выглядела с этими лентами на запястьях… Откровенно беззащитно и очень притягательно, признаться. Лёгкая ткань рукавов задралась, обнажая руки почти до плеч, в скромном вырезе виднелась соблазнительная ямочка, которую так хотелось обвести пальцем, а потом пощекотать языком. Плотный, широкий пояс на пуговицах подчёркивал тонкую талию, мягкие складки обрисовывали грудь, вздымавшуюся от частого дыхания Финиры. Желание плеснуло в голову горячей волной, промчалось по венам, воспламеняя кровь и смывая все здравые мысли и сомнения в правильности того, что я собирался сделать. Моё собственное дыхание сбилось, и кончики пальцев закололо от желания прикоснуться к Нире, провести по её бархатной, тёплой коже…

Она вдруг облизнулась и чуть выгнулась, не сводя с меня блестевших глаз.

– Тебе так больше нравится? – низким, грудным голосом спросила она и улыбнулась.

А я понял, что не учёл маленькой детали: как мне теперь раздеть её?!