part 3
Серёжа на утро и правда вольную получает. Получает и отправляется в дом родной свой.
Каким таким образом, Иван у отца вольную вымолил, Серёжа не знает. Потому что это редкость большая. Крепостных ведь не отпускают легко так на право и на лево. Боятся, что сбегут.
Но Серёжа сбегать и не собирается. Знает, что не получится ничего. Он помнит, как Лешка, друг его бывший, с которым они раньше вместе на Владимира работали, сбежал. Тот его сразу же искать начал. А когда нашел, бил долго и голодом морил, заставляя работать также. Тогда Серёжа понял, что сбежать от этого всего невозможно практически. Тогда и смирился с жизнью такой.
Ваня, на это с окна глядя, думает предложить подвезти на лошади, но останавливается вовремя. Ему не подобает подвозить своих крепостных. Ему нужно быть строгим к себе и другим, воспитывать в себе дисциплину. Но он ничего не может с этим поделать. Он знает, что не должен, но не может избавиться от ощущения, что хочет как-то помочь.
Доброта это или слабохарактерность, он не знает. Но это не так важно. Важно попытаться избавиться от непонятного ощущения в груди, что каждый раз наружу простится при встрече с крепостным.
Чувства добрые у Вани в груди с детства сидят, только показывать их нельзя. «Слишком мягким» казаться нельзя тоже. Нужно быть гордостью семьи, завидным женихом для дам, примером для других графов и составлять им конкуренцию.
Но Ваня хочет быть настоящим. Необычным ведь быть совсем не нужно, чтобы для кого-то казаться особенным, так? Ваня хочет быть собой. Тем, кем он всегда являлся, но никогда не показывал.
Только вот человека, с которым он мог бы быть искренним, у него нет.
Поэтому, отойдя от окна, он пошел завтракать к родителям, надеясь, что по сватовство сегодня ничего не услышит.
***
А Сережа оказался дома уже после полудня. Мать налетела на него с объятьями. И он тоже обнял женщину, чувствуя такой родной запах молока и хлеба.
Матушка выглядела всё также, только морщин на лице больше стало, да глаза потускнели. Седых волос, кажется, тоже прибавилось. Выглядела она не на свои годы.
Пройдя в избу, вспомнил он время былое, детство родное. Но дом больше не пах твой свежестью и древесиной. На полках лежала пыль, а в комнатах было тускло.
— Совсем, Сереженька, тяжко мне жить стало. Видит Бог, помру я скоро, — с горечью в голосе говорила тихо.
— Да что ты говоришь такое, матушка! Жить и жить тебе ещё на белом свете!
Но женщина качала головой, понимая, что это их последняя встреча.
***
Пешков приходит обратно утром следующего дня. Там его почти сразу же нагружают работой. Мол, нужно отработать сутки бездельничества.
И он работает. В душе Ивана очень благодарит за то, что дал повидаться с матушкой.
Поэтому трудится он до вечера, рук не покладая. Убирает в хлеве за лошадьми, окучивает картофель и грядки поливает. Засыпает рано и встает тоже. Выходя на улицу, снова Ваню видит.
Тот письмо читает, вероятно сегодня в ночь пришедшее.
А после вздыхает. Его приглашают на бал. Но отказаться он не может, поэтому приглашение принимает.
И Бессменных идет прогуливаться по саду, пока солнце только встает. На часах шесть утра.
Ваня подходит к цветущему кусту сирени. Он нюхает сиреневые веточки и улыбается. А Пешков сам не понимает, когда сам начинает улыбаться, на Ивана смотря.
Что-то странное внутри ощущается и теплом по телу расползается. Что-то чуждое для Серёжи, но очень приятное. И сейчас почему-то очень хочется подойти и поговорить с ним.
Он подходит сзади тихо совсем. Смотрит с восхищением какими-то.
— А чего ж вы, Прекрасный, не говорили, что вам сирень нравится? Я бы дарил вам букеты каждое утро, — сам не понимает зачем, но говорит. Говорит чистую для себя правду.
— Ну что вы... — а Ваня, что ответить, не знает. Он чувствует, как щеки заливаются румянцем, и улыбается, как дурак.
— Где же это видано, чтобы мужчины друг другу цветы дарили? Не смешите, — всё-таки находит, что ответить, но румянец с щек не сходит.
— Ну, вы бы хотели? Верно? А я был бы совсем не против, ведь вы очень красивы.
— Не несите глупость. Зачем же вы меня смущаете?
— Просто в замешательстве вы выглядите ещё прекраснее, вот и смущаю.
— Ну, перестаньте! — и Ваня садится на лавку, подстраиваясь по утренние лучи.
А Сергей рядом садится. Рассматривает его и подмечает для себя что-то. Граф младший был действительно очень красив.
***
Вечер. Широкую улыбку снова нужно натянуть, ведь доброжелательность и полная удовлетворенность на лице сейчас превыше всего.
Приглашение на бал было от семьи Кудановых. Поэтому Дарья уже встречает Ваню у входа и приглашает внутрь после того, как он целует её руку из вежливости.
Свет в большом зале приглушен, от пианино снова тянется ненавязчивая мелодия, а люди беседуют о чем-то людском. Кто-то обсуждает новые введённые реформы, кто-то сватовство, а кто-то культуру.
Из бокалов распивается вино, в основном хлебное, а дамы в шикарных пышных платьях стоят поодаль от шума, также попивая вино, улыбаясь и хихикая.
Но Бессмертных не привлекает ни одна из них, что, конечно же, досадно.
Поэтому Иван тоже берет фужер и присоединяется к непринужденному разговору с местной знатью.
А потом снова начинаются танцы. Сначала обычные, а после бальные. Где снова приходится приглашать Дашу и танцевать. Снова кружить девушку в танце, но не испытывать ничего.
Один только разговор с Сережей в шесть утра был более приятным.
Но он откидывает такие мысли прочь, стараясь не отвлекаться.
А ночью возвращается домой уже совсем без сил. Видит Серёжу, что сидя на той же лавке перевязывает ноги с ранами. Но сил спросить что случилось не находит. Хоть и волнение странное в груди чувствует. Он просто падает на койку, проваливаясь в беспокойный сон.
______________________________________
Такие дела. Сори, что части редко выходят, просто жизнь насыщеннее немного стала. А у вас как дела?