Да что ты знаешь о проблемах
Вдохновение автор черпал вот из арта
by Ekaterina Borisova http://ekatheartist.tumblr.com/
Армитаж Хакс в данный момент желал одного — побыть в одиночестве. Он отпустил адъютанта и направлялся туда, где он мог остаться наедине со своими гнетущими мыслями. Сложно было представить более гадкое развитие ситуации после крушения «Превосходства» и гибели Верховного лидера Сноука, но факт оставался фактом — все было ни к черту. Даже обычно пустующая комната отдыха для высшего командного состава сейчас кишела офицерами, что привело Хакса в еще более скверное расположение духа.
Он вошел в помещение, неестественно ровно выпрямив спину, и максимально высоко задрал подборок.
— Позволено ли мне будет узнать, отчего командный состав прохлаждается в рабочее время?! — начав говорить относительно тихо и четко проговаривая слова, генерал Хакс к концу фразы плевался слюной и орал так, что почувствовал першение в горле.
— Но, генерал, у нас…
— Вон отсюда! По местам, я сказал, и чтобы я больше не видел здесь никого посреди рабочих часов!
Армитаж испытывал такую ярость, что готов был вытащить оружие и перестрелять тут всех к чертовой матери. Всё, всё шло наперекосяк, куда ни кинь — везде его поджидала засада. Когда поток офицеров иссяк и отсек погрузился в тишину, Хакс прошел вглубь помещения и направился прямо к бару. Он вот уже более месяца не позволял себе ничего крепче белкового коктейля, но сегодня нужно было выпить, и Армитаж не видел причин отказывать себе в этом.
Хакс взял стакан, присел в полукруглое анатомическое кресло, пригубил крепкий напиток и откинулся на спинку удобного сидения, глубоко вздыхая. Алкоголь разливался внутри, согревал, и Хакс чувствовал, что сжимающая виски дуга постепенно отпускает его. Он так погрузился в нирвану, что даже не услышал шипения открывающегося шлюза. И вздрогнул, когда, открыв глаза, увидел перед собой долговязую фигуру ненавистного Рена.
— Верховный лидер? — Хакс привстал, хоть и очень не хотел этого делать. Одно дело терпеть этого недоноска и слюнтяя на людях и совсем другое демонстрировать все эти реверансы наедине.
— Сидите, генерал, — царственно кивнул Хаксу Кайло Рен и, плеснув себе в стакан крепкий напиток, уселся напротив.
Нельзя сказать, что Армитаж был в восторге. Он был в такой всепоглощающей досаде, что будь стакан в его руке не такой толстый, уже лопнул бы давно оттого, как судорожно Хакс его сжимал.
«Ну чего ты приперся? — чуть не плача думал Хакс, стараясь не бросать на Рена очень уж злобных взглядов. — Что тебе в рубке не сиделось, или не тренировалось, или что у тебя там… Медитации? Связался бы со своими… богами, что ли, пусть бы они сказали нам, как, вашу ж мать, теперь быть? Из тебя Верховный лидер, как из говна лазер, офицеры сейчас разбегутся или, что еще хуже, станут кучковаться. А эти могучие кучки приведут только к одному — власть будет рваться на ласкуты, каждый будет тянуть одеяло на себя. Надеюсь, это причина того, что тебя гложет, и из-за этого ты пришел сюда пить?»
— У меня проблема, Хакс, — изрек «Верховный лидер», прищурившись и пристально глядя на Хакса, словно пытаясь проникнуть в его разум. Генерал с неудовольствием отметил, что Рен возвышается над ним даже когда сидит, и поспешил подняться с кресла. — Скажи мне, у тебя есть девушка?
Армитаж так удивился, что, сделав глоток, поперхнулся напитком. Алкоголь попал не в то горло, обжог, заставил позорно закашляться, при этом в носу защипало и выступили слезы.
— Верховный лидер… — сдавлено начал Хакс. Горло першило, и ему приходилось все время откашливаться, а голос изменил тембр и стал более хриплым. — Я не думаю, что нам стоит обсуждать…
— Просто скажи «да» или «нет», — холодно взирая на своего собеседника веско проговорил Рен. — Скажи это. Ска-жи.
До вчерашней побудки Хакс однозначно ответил на этот вопрос отрицательно. Презрительно фыркнул бы, свысока оглядывая Рена, начиная с его вечно патлатой шевелюры до искривленных косолапых ступней, дернул бы верхней губой, ухмыляясь уголком рта, и снисходительно посоветовал бы держать вопросы интимного характера при себе. И он всей душой хотел бы это сделать. Но не смог.
И дело даже не в отрицательном ответе. Можно было сказать «нет», стыдливо спрятать глаза, отчетливо понимая, что идиотский Рен откуда-то все равно поймет, что он врет, и от этого только сильнее на щеках загорится пресловутый румянец, преследующий Армитажа с детства. Но...
— А… — гхм, — могу я узнать, почему у вас возник такой вопрос?
— Мне нужен совет, — невозмутимо ответил Рен и опрокинул алкоголь в глотку одним махом. — Мне нужно понять, как разыскать эту девчонку, что убила Сноука. Её способности растут, она становится все сильнее, и в наших интересах как можно быстрее избавиться от нее. Или убедить присоединиться к нам.
— Это еще зачем? — нахмурился Хакс.
— Я же сказал тебе! — с некоторым раздражением угрожающе отчеканил Кайло Рен. — Эта мусорщица очень сильна! Она убила Сноука и сбежала! Забрала оружие, которое принадлежит мне! Её нужно найти как можно скорее и попытаться сделать её моим учеником, мы от этого только выиграем!
— Пока что она, кроме проблем, нам ничего не приносила, — резонно заметил Хакс, все еще не веря своим ушам.
— Мне нужно найти к ней подход, — спокойно продолжил Кайло.
— А при чем тут есть у меня, — гхм, — девушка или нет?
— Видишь ли, с этой мусорщицей с Джакку с самого начала все пошло не так, как я рассчитывал, — в облике Рена генералу на секунду почудилась растерянность. Хакс стал внимательнее присматриваться к Верховному лидеру, с неудовольствием замечая его нервозность. — Я не могу воздействовать на нее Силой. А ты командуешь армией, и, скорее всего, знаешь, как сказать… чтобы она перестала слепо доверять мятежникам и подчиняться сепаратистам. Иначе у нас будут серьезные проблемы.
И тут Хакс просто не выдержал. Этот смазливый недоносок, с которым Сноук носился как курица с яйцом, стоит и на полном серьезе втирает генералу армии, что ему нужна какая-то… девка, когда у них весь Орден трещит по швам! Да еще ко всему прочему…
— Да что ты знаешь о проблемах! — взорвался криком Хакс, растеряв весь страх и трепет перед удушением. Он даже не заметил, как принялся тыкать в Рена пальцем, чего никогда не позволил бы себе, не выбеси его этот недолидер так сильно. — Ты, который ни разу в жизни нигде и никогда никем и ничем не командовал! Ты, который понятия не имеет, что значит держать в подчинении офицеров и рядовой состав, когда они тебя ни в грош не ставят, не выполняют приказы, поднимают на смех при любом удобном случае! Ни ты, ни твой пресловутый Сноук понятия не имеете о дисциплине, способны начать отчитывать и возить по полу своими… Силами, не заботясь о том, что здесь же присутствуют люди, которые должны исполнять мои приказы! Вы два придурка, которые носятся со своими способностями, ничерта даже не подозревая ни о тактике боя, ни о стратегии! Стреляли по какому-то бомжу вместо того, чтобы штурмовать базу — это что? Да ни один…
Армитаж не успел договорить. Он почувствовал, что на шее его затягивается виртуальная удавка, а ноги отрываются от пола и весь он висит в воздухе, не имея возможности вздохнуть. Хакс захрипел, царапая горло и дрыгая ногами, а Рен медленно двинулся к нему, рассматривая генерала, будто тот был экспонат в музее.
— Еще раз повысишь на меня голос, сверну тебе шею. Кивни, если понял, — Хакс принялся дергаться, надеясь, что Рен воспримет это как положительный ответ. Через секунду Армитаж почувствовал твердую поверхность под ногами, а еще через мгновение смог протолкнуть воздух в раздраженное горло. — Ты генерал, ты армией и командуй. Меня интересует только девушка и её способности. Можешь мне с этим помочь — жду предложений.
Рен твердой походкой обогнул пытающегося прийти в себя Хакса и вышел из комнаты отдыха. Тяжело выдыхая и испытывая боль в груди, Хакс поднялся с коленей и злобно посмотрел на дверь.
«Ну, ясно, девчонка его интересует больше, чем все остальное».
Хотел подумать злобно и презрительно, но вышло как-то жалко. Потому что причина скверного настроения генерала была вовсе не в проблемах командования и не в офицерах, с трудом признающих авторитет Хакса. До сегодняшнего инцидента с захваченными мятежниками ему было плевать, кто и что там судачит.
Когда он увидел бывшего штурмовика, помогающего мятежникам, больше всего хотелось сразу пристрелить его за предательство. Удушающая волна раздражения и ненависти даже думать здраво не давала, когда он с размаху залепил по этой наглой морде пощечину.
А вот девчонка, которую схватили вместе с предателем… Опять, мать её, девчонка! Она удивила его.
Ничего в ней привлекательного не было. Узкие глаза, круглые щеки, нос картошкой. Но отчего-то безотчетно захотелось дотронуться до нее, провести по щеке пальцем. Он тогда даже дернулся снять перчатку, но что-то остановило его, и он не стал этого делать.
Взгляд её, поставленной на колени, но не сломленной, упрямый, дерзкий и прямой провоцировал Хакса. Безумно хотелось увидеть в её облике страх, мольбу, отчаяние, и тогда он, возможно, и помиловал бы её, оставив на флагмане в качестве рабочей силы. Или рабыни, почему нет? С развлечениями здесь туго, а отдыхать как-то надо. От этой мысли где-то внутри у Армитажа зародилось странное, томное чувство и срочно потребовалось вдохнуть поглубже.
Штурмовик толкнул ее, и из рук мятежницы выпал блестящий предмет на шнурке. Она подалась вперед, чтобы поднять, но Хакс придавил кулон ногой, а потом и взял его в руки, пристально разглядывая.
— Система Отомак, — усмехнулся генерал. — Хранишь его на память?
Он сделал знак штурмовику, и тот отпустил девчонку, а Армитаж наклонился к ней ближе и надел украшение ей на шею.
— Ваш мятеж, может быть, и доставляет проблемы, — мягко проговорил Хакс, проходясь пальцем по ее щеке. — Но мы всегда побеждаем. Всегда.
Армитаж ждал, что она будет вырываться, может, станет сыпать проклятиями или умолять о пощаде, он чувствовал свое превосходство и упивался им. Чего генерал меньше всего ожидал, так это то, что мятежница вцепился своими острыми зубами прямо в его доверчиво протянутый к ней палец. Да так, что сразу-то и не удалось его выдрать, и Хакс, чувствуя крепкую хватку её зубов в панике пытался избавиться от захвата, пока штурмовик, прежде выпустивший ее, не оттащил девку подальше. Она плюнула в сторону, а Хакс заорал:
— Уничтожить обоих!
Почему-то когда офицеры издевались над ним во время связи с пилотом сопротивления, Хакса это мало волновало. Когда отворачивались и прятали ухмылки, после того, как Сноук повозил его лицом по полу — тоже не особо парило. А вот именно это… То, что все видели дерзость этой девчонки, которая посмела бросить ему вызов накануне собственной казни, его реакцию — все полагали, что он испугался, а он думал только об одном, как бы не заметили его возбуждения. И быстро ретировался, как подросток, скрывая в складках плаща эрекцию.
Он позорно сбежал оттуда, поскольку даже себе не смог признаться, что порыв девчонки пришелся ему по вкусу. Пока он пытался высвободить свой палец, сознание того, что от языка этой мятежницы его отделяет лишь тонкая кожа его черной перчатки отзывалась истомной тяжестью в паху. И теперь эти мгновения не шли у него из головы, прокручиваясь нон-стопом и вызывая до сих пор непонятные эмоции — от раздражения до сожаления.
Хакс не мог себе простить, что потерял контроль, не проследил за казнью, и мятежникам — бывшемү штурмовику и девке — удалось сбежать. Все это был его собственный, индивидуальный провал. Ничего подобного раньше с Армитажем Хаксом не случалось, и это только добавляло раздражения, заставляло скрипеть зубами от досады и мучиться от поглотивших сознание воспоминаний.
А теперь этот слюнтявый недоносок приходит и говорит ему о проблемах с какой-то девчонкой, которая от него сбежала. Да что он вообще знает о настоящих проблемах?! Если бы не эта его Сила, ни дня бы он не продержался бы здесь, у Армитажа Хакса для таких маменькиных сынков припасен никогда не дающий осечек бластер на поясе. Да только этого ублюдка просто так не взять.
Хакс почувствовал, что все еще держит в руках стакан. «Когда я успел его взять? Или так и болтался в воздухе со стаканом в руке? Дурдом какой-то!» Судорожно сжав емкость и не добившись этим самым никакого эффекта, Армитаж сделал несколько глубоких вдохов. Это не помогло и, сжав челюсти до скрипа, в безумном раздражении он запустил стаканом в стену. Лишь когда стекло разлетелось на множество осколков, а на блестящей поверхности осталась неровно стекающая клякса, Хакс почувствовал, что он сам готов стать проблемой для ненавистного Кайло Рена. Любой ценой.