21. Гроза над головой
Возвращение в Москву было похоже на въезд в застывший ад. Солнечное спокойствие Байкала сменилось серым, давящим небом и предчувствием беды. В пентхаусе, еще не остывшем от их радостных сборов на свадьбу, теперь витало напряжение.
Иван сразу же ушел на встречу с адвокатами. Аня осталась одна. Она ходила по комнатам, машинально гладя Санька, и пыталась осмыслить происходящее. Всего сутки назад она была самой счастливой женщиной на свете, а теперь снова чувствовала себя той испуганной девочкой, за которой охотится невидимый монстр.
Вечером Иван вернулся мрачнее тучи. Он молча скинул пальто, подошел к бару и налил себе виски. —Ну? — тихо спросила Аня, боясь услышать ответ. —Все хуже, чем я думал, — он выпил залпом и поставил стакан со стуком. — Ее отец не просто умер. Его нашли с пулей в голове. Официально – самоубийство из-за финансовых проблем. Но…
Он замолчал, смотря на золотистую жидкость в стакане. —Но? — подсказала Аня, сердце ее бешено колотилось. —Но ходят слухи, что это была не его пуля. Что это Ульяна. Что он хотел отрезать ее от денег, испугавшись ее выходок, и она его опередила.
Аню бросило в холодный пот. —Боже мой… Это же чудовищно…
— Это Ульяна, — горько усмехнулся Иван. — И теперь, получив все состояние и власть отца, она решила свести счеты с нами. И у нее действительно есть что-то новое.
Он повернулся к ней, и в его глазах она увидела нечто, от чего кровь застыла в жилах – настоящий, животный страх. —Она нашла твою мать, Ань.
Комната поплыла перед глазами. Аня схватилась за спинку кресла, чтобы не упасть. —Что? Но… но моя мать умерла. Когда мне было десять…
— Нет, — Иван подошел и взял ее за руки. Они были ледяными. — Она не умерла. Она… она бросила тебя. У нее была другая семья. Другие дети. Она живет в другом городе, под другой фамилией. И Ульяна ее нашла. И заплатила ей за «свидетельские показания».
— Какие показания? — прошептала Аня, не в силах осознать услышанное. Ее мать жива. Бросила ее. И теперь…
— Она готова заявить, что я… что я совратил тебя еще до того, как ты стала совершеннолетней. Что мы были вместе, пока ты была под моей опекой. Это уже не сплетни, Ань. Это уголовное дело. Для меня. И для тебя – позор, от которого ты не отмоешься никогда.
Аня вырвала руки и отшатнулась от него. —Нет… Нет, этого не может быть… Она не может… Я не позволю…
Но она понимала, что может. Ее собственная мать, ради денег и покоя своей новой семьи, готова уничтожить ее жизнь. Предать ее так, как не предавал никто и никогда.
Иван видел ее панику и чувствовал себя абсолютно беспомощным. Он мог бороться с врагами, но как бороться с материнским предательством? Как защитить ее от этой боли?
— Я не допущу этого, — сквозь зубы сказал он. — Я уничтожу их обоих. Я сожгу все к чертям, но не позволю им тебя тронуть.
— Как? — в голосе Ани прозвучала истерика. — Она ведь моя мать! Кто поверит нам, а не ей? Все подумают, что я… что я продалась тебе, а теперь мы выдумываем небылицы!
Она разрыдалась, и эти рыдания были полны такой боли и отчаяния, что Иван, не выдержав, притянул ее к себе и крепко обнял, не зная, как утешить.
— Слушай меня, — он говорил прямо ей в волосы, гладя ее по спине. — У меня есть план. Но для этого тебе нужно быть сильной. Сильнее, чем когда-либо. Ты сможешь?
Она всхлипнула и отстранилась, вытирая слезы. —Что нужно делать? —Сыграть их игру. Встретиться с ней. С твоей матерью.
АнЯ смотрела на него с ужасом. —Нет! Я не хочу ее видеть! Я не могу!
— Ты должна, — его голос был твердым. — Мы должны получить ее признание. На диктофон. Что Ульяна заплатила ей за ложь. Это единственный способ остановить это безумие.
Аня молчала, борясь с собой. Мысль о встрече с женщиной, которая бросила ее, которая теперь готова добить, вызывала у нее физическую тошноту.
— Я буду рядом, — пообещал Иван. — Ты не увидишь меня, но я буду там. И я не дам ей тебя обидеть. Доверишься мне?
Она посмотрела в его глаза – уставшие, но полные решимости. И кивнула. У нее не было другого выбора. Она должна была сражаться. За себя. За их любовь. За их будущее.
— Хорошо, — выдохнула она. — Я сделаю это.
Иван облегченно вздохнул и снова обнял ее. —Все будет хорошо. Я обещаю. После этого они больше никогда не посмеют к нам прикоснуться.
Но сам он не был в этом уверен. Он блефовал, как никогда в жизни. Ставки были слишком высоки. На кону была не только его свобода, но и душевное спокойствие женщины, которую он любил больше жизни.
Он отвел ее в спальню, уложил в кровать и остался сидеть рядом, пока она не уснула, изможденная слезами и стрессом. Он смотрел на ее спящее лицо, на следы слез на щеках, и его сердце сжималось от ярости и боли.
Он вышел в гостиную, взял телефон и сделал звонок. Не адвокату. Не детективу. А человеку, с которым он когда-то делил сцену, а потом тот ушел в тень, занявшись «решением проблем» для богатых и знаменитых.
— Олег, это Иван. Мне нужна твоя помощь. Та, о которой не говорят. Да. Самая серьезная. Готов заплатить любые деньги. Убери ее из моей жизни. Навсегда.
Он повесил трубку и подошел к окну. Город спал. Где-то там, в этой спящей громаде, были две женщины, которые хотели разрушить его счастье. И он был готов на все, чтобы защитить его.
Он больше не был xolidayboy, королем праздника. Он был мужчиной, сражающимся за свою любовь. И в этой борьбе все средства были хороши.