33
— Яичницу с ветчиной будешь?
— Только если к ней сваришь кофе и сделаешь салат, — расплылся в довольной улыбке демон.
— Куда же без кофе и салата? — вздохнула я.
— В таком случае, я в душ.
Позавтракали мы в непринужденной дружественной атмосфере, будто действительно не было ничего этой ночью. Я с трудом могла представить, что еще недавно так сильно злилась на Чонгука.
— Чонгук, завтра Джой должна вернуть Миён, а мы здесь, — вспомнила я, когда мы садились в машину.
— Я позвоню ей и попрошу оставить принцессу еще на несколько дней. Думаю, она не будет против подольше погостить у мамы.
— Мне кажется, что это верная позиция. Я о том, что ты больше не препятствуешь их общению.
— Это все ты.
— Я?
— Да, ты дала мне понять, что эгоистично лишать принцессу общества матери только потому, что я злился на Джой.
— Я рада что, ты это понял, — улыбнулась я, а на душе стало так тепло от его слов.
— Давай позвоним Джой, — он достал телефон и установил его в подставку на приборпанели.
— Ты хочешь позвонить сейчас? — удивилась я.
— Да, а что такого?
— Вдруг Джой поймет, что я с здесь, с тобой.
— И что?
— Чонгук, она и без того думает невесть что. Прошу, не надо.
— То, что думает Джой — ее проблемы, — раздражился Чон и нажал на вызов, устанавливая телефон на громкую связь.
Весь разговор Чонгука с бывшей женой я старалась сидеть как можно тише. Сам Чон понимал мое смущение и, к счастью, не выдал моего присутствия. Во всяком случае, сначала. Когда Джой закончила благодарить бывшего супруга за оказанное доверие, телефон попросила Миён. Малышка рассказала папе про приключения ее Пончика, а потом поинтересовалась, как дела у меня.
— Спроси у нее сама. Дженни рядом, — ухмыльнулся босс и бросил в мою сторону ехидный взгляд.
— Дженни, как твои дела? — радостно заголосила малышка.
— Все хорошо, милая, вот только мой папа заболел, но скоро он поправится, и я вернусь.
— А ты знаешь, Пончик уже так вырос. Когда ты приедешь, мы будем с ним гулять и познакомим с Кайлой и Мустом.
— Мне кажется, нашим большим овчаркам не стоит знакомиться с твоим щенком.
— Они не подружатся? — разочарованно спросила девочка.
— Давай не будем рисковать, — ласково ответила я.
— Так, принцесса, мы с Дженни поехали в больницу, так что нам пора. Позвоню тебе вечером.
— Хорошо, папочка.
— Пока, моя принцесса, я люблю тебя.
— И я тебя, папочка. И Дженни.
— До скорого, малышка, — попрощалась я.
— Пока, Дженни.
— Дженн ? Она с твоим па… — дальше мы не услышали. Чонгук нажал на сброс вызова, не давая Джой договорить.
— Черт! Теперь твоя бывшая жена нафантазирует небылиц.
— Не волнуйся ты так! Я поговорю с ней.
— Ты ведь сделал это специально? — меня как ушатом холодной воды окатили, — специально решил позлить Джой?
— Не говори глупости.
— Но это так! Тебе захотелось ее задеть.
Машина с визгом затормозила. Мы съехали на обочину, и Чонгук резко повернулся ко мне. Он был разъярен. Я даже не заметила, как произошла в нем эта перемена, ведь минуту назад Чон был любящим отцом, а теперь стал монстром. Казалось, он готов без зазрения совести свернуть мне шею.
— Послушай меня внимательно, — устрашающе тихо заговорил босс, — у меня не было даже мысли задеть Джой. Хочешь знать правду? Я к ней равнодушен. Да, мне потребовалось много времени, чтобы понять это. Я прятался от нее, боясь, что в ней моя слабость, но это не так. Стоило нам встретиться, и я понял, что больше ее не люблю.
— Чонгук…
— Я это говорю тебе потому, что не хочу слышать подобных предположений. Тебе ясно?
— Прости, — стушевалась я под его напором.
— Чтобы больше не говорила подобную чушь, — он снова нажал на газ, и автомобиль выехал на шоссе.
Остаток пути мы проехали в молчании. В машине возникла такая напряженная атмосфера, что можно было зарядить батарейку. Только у больницы босс заговорил:
— У меня сегодня дела. Могу задержаться. Не надо меня ждать, но если оставишь в холодильнике что-нибудь съестное, буду благодарен.
— Хорошо, — криво улыбнулась я и хотела выйти, но босс остановил меня, схватив за руку, — что?
— Ничего. Просто держи меня в курсе ваших дел, а домой возвращайся на такси. Не экономь, — я кивнула в знак согласия, — удачи, Дженни.
— Спасибо, и тебе.
В больнице жизнь вовсю кипела. Врачи куда-то спешили, рядом суетились медсестры, посетители и пациенты удрученно прохаживались по коридорам. Я как раз поднялась на нужный этаж, как меня окликнули. Ке Гван чуть ли не бежал в мою сторону.
— Дженни! Как хорошо, что вы уже приехали!
— Что случилось? — испугалась я, глядя на запыхавшегося врача, который никак не мог отдышаться.
— Бан Чану стало хуже. Мы готовим его к срочной операции. Сейчас вы нужны матери, у нее истерика.
В один миг все прочие мысли вылетели из головы. Все потеряло значение, кроме папы. Доктор тащил меня по коридору в сторону операционной, но я с трудом различала дорогу, то и дело натыкаясь на людей или мебель.
— Вы же сказали, что ему лучше? Что случилось?
— Такое бывает. Дженни, мы сделаем все возможное.
Мы остановились у широких синих дверей, за которыми был мой папа. Его готовили к операции. Я хотела зайти, просила Ке Гвана, но мне строго запретили.
— Дженни, прошу вас, успокойтесь! — настоятельно просил врач, — сейчас вы должны быть сильной. Вы нужны не только отцу, но и матери.
— Мама? Где она? — только сейчас я сообразила, что мамы нет рядом.
— Мы дали ей успокоительное, она скоро подойдет, но ее лучше не оставлять одну. А теперь извините, мне пора.
Ке Гван вошел в операционную. Через небольшие окошка я видела, как его готовят, надевая поверх формы еще один стерильный халат. Вскоре мужчина скрылся за ширмой, где лежал мой отец, а в это момент в другом конце коридора появилась мама. Ее под руку вела медсестра, а она плакала, не переставая.
— Мама! — я подбежала к ним и переняла ношу у медсестры, закидывая руку мамы себе на плечо.
— Ми-ла-я, тво-й па-па… — истерика не давала ей нормально разговаривать, и женщина буквально выдавливала из себя слова.
— Сейчас дадим ей сильное успокоительное, побудьте пока с Пак Чеён, — обратилась ко мне медсестра и, не дожидаясь моего ответа, побежала в сторону ординаторской.
Я усадила маму на небольшой диванчик и принесла ей стакан воды. Как сложно было держаться… Отец, мама… Самые дорогие люди страдали, а я ничего не могла сделать. С трудом сдерживая дрожь в руках, я напоила маму, а через пару минут вернулась медсестра и сделала ей какой-то укол.
— Вас будет клонить в сон, ничего страшного, — предупредила девушка, — можете немного подремать здесь.
— Скажите, как долго длится операция по шунтированию? — поинтересовалась я.
— Не могу точно сказать. Зависит от сложности.
— Спасибо.
Практически сразу мама задремала, хотя ее дыхание оставалось рваным. Смотреть на нее было невозможно. Я подошла к дверям операционной, стараясь хоть что-то разглядеть в окошко. Конечно, безрезультатно. Жуткое тревожное чувство накрыло меня, грудь сдавило и воздуха стало не хватать. Страшно. Очень страшно.
— Дженни! — окликнул меня Чонгук, он спешил ко мне и, судя по обеспокоенному лицу, уже все знал. Забыв обо всем, я бросилась в его объятья.
— Чонгук, — выдохнула я.
— Я здесь. Я с тобой…
Светлые больничные стены, длинный полупустой коридор, кулер с водой, воздух, пропитанный медикаментами. Я потеряла счет времени. Каждая минута казалась мне вечностью. Задремавшая после дозы лекарств мама все еще не просыпалась. Мое одиночество скрашивал Чонгук. Его поддержка сейчас была нужна, как никогда раньше.
Я стояла, прислонившись лбом к окну, глядя на то, как в лужах во дворе играет солнце, не теряя надежды услышать, что операция удачно окончена. Но ничего не происходило. Неизвестность убивала.
— Дженн, не хочешь посидеть? — легко коснувшись моего плеча, спросил Чонгук.
— Нет, так мне лучше.
Он ничего не ответил, просто подошел сзади и положил руки мне на талию. Откинувшись назад, я прижалась к груди Чонгука и позволила себе расслабиться, прикрыв глаза. Мужчина словно убаюкивал в своих объятьях, раскачивая нас из стороны в сторону, что помогло немного успокоиться. Но вдруг возникло странное, необъяснимое чувство паники.
— Нет! — не сдерживая себя, я закричала на весь коридор, — папа!
Хотелось вбежать внутрь операционной, наплевав на все запреты. Крикнуть, как он мне нужен! Папочка! Не умирай! Я слышала, как проснулась мама. Она спрашивала у Чонгука, что случилось. Потом все голоса смешались воедино. Я ринулась к операционной, но Чон удержал меня. Как маленького ребенка, он оттащил меня от двери и усадил на диван.
— Туда нельзя. Подожди, — проговорил он, прижимая меня к груди, — тише…
— Что случилось? Что с Чаном? — взволнованная мама практически вцепилась в Чонгука руку, которой он держал меня, — Чонгук, что с моим мужем?
— Врач еще не выходил, — кинул Чон, не глядя на маму.
— Пусти, — я оттолкнула босса и подошла к двери операционной, но в этот момент вышел Ке Гван.
— Пак Чеён, Дженни, — снимая маску, обратился к нам доктор, — у вашего отца произошла остановка сердца.