28
Босс стоял посреди кабинета со спущенными штанами, а под ним, прислонившись к его же рабочему столу голой грудью, извивалась какая-то брюнетка. Чон грубо держал девушку за волосы, оттягивая назад ее голову. Резко и агрессивно двигаясь, он практически вдалбливался в ее тело. Это невозможно было назвать сексом. Скорее, экзекуцией, но, судя по громким стонам, брюнетке нравилось то, что с ней делают. Я прикрыла рот рукой и хотела тихо выйти, но Чон увидел меня.
— Какого черта?! — прохрипел он, не останавливаясь, лишь сильнее оттягивая свою любовницу за волосы, отчего та закричала, — что ты тут забыла?
— Я… я…
— Хочешь присоединиться? — оскалился мужчина.
— Что?..
— Будешь третьей… Ты же хочешь. Вижу по глазам…
Чонгук резко вышел из девушки, вызвав ее разочарованный стон. Натягивая штаны, он направился ко мне. Испугавшись его в таком состоянии, я выбежала из кабинета, но уже в гостиной Чон нагнал меня.
— Далеко собралась? Останешься сейчас со мной, — прижимая к себе, проговорил босс мне в волосы. От него пахло алкоголем и табаком, — иди же…
Мужчина силой потащил меня в кабинет, не обращая внимания на мои мольбы и слезы, уже катившиеся по щекам. Оказавшись в кабинете, он скинул все, что стояло на небольшой тумбе у двери, и усадил меня на нее.
— Чонгук, я могу помочь? — вмешалась брюнетка, не спеша подходя к нам, не удосужившись даже одеться. На ней был лишь пояс, к которому за тонкие лямки крепились черные сетчатые чулки, и ярко-красные туфли на высоченной шпильке, — Чон, мы будем втроем? Ты хочешь, чтобы эта малышка присоединилась? Хочешь, я поцелую ее, а ты будешь смотреть?
— Заткнись, сука! — процедил он, не взглянув на свою любовницу, сильно сжимая мои волосы на затылке и пристально глядя мне в глаза, — убирайся к черту, ты мне не нужна!
— Вот как? Но ты не заплатил… — обиженно пролепетала она.
— Вон! Рассчитаюсь с твоей мамочкой, а на чай от меня не заработала. Трахаешься, будто полудохлая селедка.
Брюнетка больше ничего не сказала. Она стала резво собирать по кабинету свои вещи и через пару минут ушла, громко хлопнув дверью.
— Чонгук, отпустите меня, — как можно спокойнее, стараясь его не разозлить, сказала я.
— Нет, моя милая. Не пущу. Ты слишком сладкая, — прошептал Чонгук и провел кончиком языка по моей шее.
— Вы не понимаете, что делаете, — срываясь на плач, проговорила я, — отпустите, прошу… Я не хочу.
— Тебе страшно? Ты же хочешь… Я вижу это в твоих глазах. Я чувствую это.
— Нет… Вы же не сделаете…
— Конечно, не сделаю, няня Дженни. Против твоей воли не сделаю. Ты же не такая, как эта! Ты другая, тебя хочется целовать, — он коснулся губами моей щеки и спустился ниже на шею, а потом на ключицы, очертив их кончиком языка, — ласкать твое тело, наслаждаться ароматом кожи, любить…
— Чонгук… прошу…
Мое тело предавало меня, с трепетом отвечая его ласкам, но рассудок оставался трезвым. Я понимала, что это всего лишь дурман, что нельзя поддаваться, что мы оба пожалеем. Но руки Чонгука медленно поднялись от моей талии до груди, сильно сжимая ее, и стало невозможно сдерживать тяжелое дыхание, переходящее в стоны.
— Так-то лучше… Тебе нравится, — ухмыльнулся Чон , но я резко ударила ладонями в его грудь.
— Пустите, или я закричу!
— Дура!
В этот момент босс схватил мои волосы на затылке и, сжимая их в кулак, притянул к себе, впиваясь поцелуем. Я успела лишь вскрикнуть, прежде чем губы поддались его напору, его язык скользнул внутрь, сплетаясь с моим в бешеном танце. Как два изголодавшихся человека, мы целовали, кусали, прокусывали, тянули… Я чувствовала во рту вкус крови, горечь сигарет и остроту алкоголя.
Отвечая на поцелуй, одновременно я пыталась оттолкнуть от себя Чона. Какие бы чувства я ни питала к этому мужчине, этого я не желала. Совсем недавно его губы принадлежали другой, и одному дьяволу известно, где именно и как он целовал ту женщину. Мое сопротивление только раззадорило Чонгука. Чтобы справиться со мной, он крепко до боли сжал меня в объятьях, подчинив полностью своей власти.
— Пойдем в мою спальню, — пытаясь отдышаться, сказал он, — ты не та, с кем можно на столе в кабинете.
— Отпустите меня…
— Со мной ты узнаешь, что такое настоящий мужчина. У тебя же был только Кай. Не представляешь, как заводит твоя чистота.
Чонгук словно не слышал меня. Все, что я говорила, его не трогало. Он продолжал настаивать на нашей близости так, будто я уже дала свое согласие. При всей грубости, он был нежен. Как сложно было не поддаться желаниям. Отрезвляли только мысли о Миён, моей малышке, которая в бреду зовет родителей.
Пытаясь как-то вразумить Чона, я поймала его взгляд и только тогда заметила, как неестественно сильно расширены его зрачки. Мужчина был не просто пьян, он был под чем-то более серьезным. Это напугало больше всего. Если реакцию на алкоголь можно было бы предугадать, то с наркотиками все по-другому.
— Идем, — он снял меня с тумбочки и за руку потащил в гостиную, где беспардонно повалил на диван, — мне давно хотелось попробовать твои губы на вкус. Ты еще слаще, чем я думал. Дженни, неужели я совсем не нравлюсь тебе?
— Пустите меня, Чонгук, — взмолилась я, отпихивая от себя обезумевшего мужчину, — вы не понимаете. Я пришла к вам из-за Миён. Ей плохо.
— Дженни… Дженн…
— Вы слышите меня? Ваша дочь больна!
— Ты такая сладкая…
Наваливаясь на меня всем телом, он целовал подбородок, шею, ключицы, поднимаясь вверх, вновь мучил мои губы. Чонгук был не здесь, он не отдавал отчета в своих действиях, не видел моих слез, не слышал, что я говорила про его дочь.
— Какого?! Чон! Мать твою! — к нам подбежал неизвестно откуда взявшийся Чимин и практически скинул с меня босса, — ты что творишь? Совсем сбрендил?
Чимин отпихнул Чонгука, после чего притянул меня к себе, заключая в объятья. Ища в нем защиты, я уткнулась в его широкую грудь.
— Ты хоть понимаешь, что чуть не сделал? Это Дженни, наша Дженни! А не одна из твоих шлюх!
— Понимаю, прекрасно понимаю, — отчеканил босс, — отдай ее мне. Ты помешал. Ей было хорошо.
— Ты в своем уме? Она вырывалась! Вся в слезах, просила тебя отпустить!
— Простите, мне нужно к девочке, — перебил нас Марк Ли, которого, судя по всему, и привел Чимин.
— Дженни, иди к Миён, — ласково сказал Чимин, погладив широкой ладонью мою щеку, — я подойду позже.
— Я не понимаю… — ошарашено проговорил Чонгук, глядя на удаляющегося Марка , и, кажется, что-то стало проясняться в его голове. — Что, черт возьми, происходит? Что он тут делает? Что с принцессой?!
— Я пыталась вам сказать, Чонгук.
— Дженни, что с моей дочерью?
— Чон, успокойся, идем и поговорим, — Чимин схватил босса за плечи и стал толкать его в сторону кабинета.
— Я пойду к дочери.
— Нет! — решительно заявила я, — Чимин, не пускай его к Миён. В таком состоянии ему нельзя к ребенку.
— Знаю, — кивнул мне охранник, — я прослежу за ним, а ты поднимись в детскую.
Стараясь не оглядываться на босса, я побежала к лестнице, будучи уверенной, что Чонгук сейчас взорвется и накричит на Чимина, но этого не произошло. Остановившись на верхних ступенях, я прислушалась, однако все было тихо. Как странно… Я направилась дальше и, как только вошла в детскую, все произошедшее вмиг потеряло значение. На кровати без сознания под капельницей лежала измученная малышка, рядом сидела Соён с глазами на мокром месте, а встревоженный Марк стоял чуть поодаль, сложив руки на груди. Стало ясно: все очень плохо.
******
ВЫ ВИДЕЛИ СОЛО ЧОНГУКА😱😱ЭТО ДАЖЕ НЕЛЬЗЯ ОПИСАТЬ СЛОВАМИ,НАСКОЛЬКО ЭТО КРУТО😭💔🤤🎤КАК ВАМ СОЛО ЧОНГУКА?