Часть 2
I hate living without you Dead wrong to ever doubt you But my demons lay in waiting Tempting me away Oh how I adore you Oh how I thirst for you Oh how I need you
Я ненавижу жизнь без тебя. Я страшно ошибся, усомнившись в тебе, Но демоны застыли в ожидании, Искушая меня уйти. О, как я обожаю тебя, О, как я жажду тебя, О, как ты нужна мне...
Skillet - Comatose
Упругие холодные струи, словно иголки, кололи тело Денеи, давно она не могла позволить себе расслабиться, будто бы малейшее проявление слабости могло убить ее на месте. Но пение — не слабость же, правда? И пусть, подобное в ее исполнении, могло использоваться в качестве изощренных пыток, ничто не могло остановить девушку. Она любила оставаться у брата в квартире за долгими разговорами, совместными воспоминаниями, с ним она могла себе позволить быть настоящей. Драко — дорогой ее сердцу мужчина, младший брат, редкостный засранец, но, ее родная кровь. Новость о том, что он наконец-то нашел Грейнджер, безусловно, порадовала, слишком уж тяжело было вспоминать первые месяцы после ее пропажи. Тогда казалось, что брат сошел с ума, и скоро поселится рядом с родителями Невилла. И, вроде бы, он нашел в себе силы взять себя в руки, но жизнь он откровенно прожигал — обилие женщин с низкой социальной ответственностью, отношения на пару перепихов, невероятное количество алкоголя и работой 24\7. Не то, чтобы она справлялась со своим горем искуснее, но пустоту мужиками на одну ночь не заполняла. Она улыбнулась «Блейз». Мулат за шкирку тащил ее из болота отчаяния, принимая и понимая, что вытеснить из нее того, о котором она страдала до сих пор, ему вряд ли удастся. Тем не менее, он ждал и любил, смирялся с ее отказами выйти за него замуж, жить вместе. Парень, определенно, заслуживал лучшую женщину рядом, но Дей прекрасно понимала, что нуждается в нем, просто что-то до сих пор ее сдерживает. «Что-то... ага...скорее Кто-то!» — она потрясла головой, отгоняя мысли, и завернувшись в полотенце, вышла из ванной. Драко сидел в кресле возле камина, медленно пил огневиски и обдумывал рассказанное сестрой. Он любил, когда девушка оставалась у него в квартире, это дарило ему слабое ощущение контроля над ситуацией, уверенность, что он может обеспечить ей безопасность. Война оставила след в душе каждого, каждого она перемолола тысячу раз туда и обратно на максимальных скоростях. Со стороны, кажется, что Денея — сильная и справилась, живет полной жизнью, но Драко знал, что ей нужна помощь. Липкий страх однажды потерять сестру не покидал его с тех пор, как она наперекор здравому смыслу, осознанно стала загонять себя в опасные, чертовски опасные, ситуации. Будто бы всплески адреналина поддерживали в ней жизнь. Нет, она не сошла с ума, ее интеллектуальные способности по-прежнему не вызывали сомнений, но что-то важное перестало функционировать должным образом. Дей пела в ванной какую-то дико популярную песенку, он не выдержав хохотнул. Ди, конечно, любимая чудесная сестра, но выдержать ее пение, даже такая сильная любовь, не помогает. Бедному Драко не повезло дважды, еще одна женщина, которую он трепетно любил, имела такой же недостаток. Память услужливо подкинула воспоминание о том, как эти две женщины пели в магловском караоке-клубе. Бедные маглы, бедные они с Блейзом, бедная, тогда еще, Паркинсон, у нее глаза стали размером с чайные блюдца Хагрида, а челюсть неприлично отвисла, и несчастный Нотт, который жадно хватал воздух, как рыба, выброшенная на сушу. Грейнджер и Денея пели какую-то веселую песню, хотя пели — громко сказано. Мартовские коты под валерьянкой, мандрагора после цистерны огневиски — больше ласкают слух, чем пение этих двух подружек. Шум воды стих, Дей перестала петь, Драко успел шумно выдохнуть, как раздался противный дверной звонок, чертыхнувшись, парень поплелся открывать. — Блейз, — он жестом пригласил пройти, — здорово! Как жизнь, приятель? — Драко, привет! — мулат вошел. — Как всегда... А ты, случайно, не в курсе, где твоя сестра? Снова ни слова не сказала, где собирается провести вечер, будто я могу ей помешать... — Стесняюсь спросить, — перебила его блондинка, — а я обязана сообщать тебе обо всех своих перемещениях, Забини?Дея угрожающе уперла руки в бока, на ней уже были короткие серые шорты и свободная майка, еще мокрые волосы струились по спине, а взгляд васильковых глаз, не предвещал ничего хорошего. — Дей, — Блейз шагнул к девушке, — не обязана, но я переживаю. Я соскучился, в конце концов, неужели, я бы помешал, если бы пришел с тобой к твоему брату, моему другу? — Не веди себя, как сука, — пропел в ухо сестре блондин, — присядем и поговорим спокойно? — Блейз, я не хотела тебя обидеть, — девушка шагнула в объятия мулата, — просто некоторые вещи, я хотела обсудить с Драко наедине. — Ди, маленькая моя, — Блейз зарылся в волосы любимой.«Господи, когда же ты оттаешь, сестренка? Неужели ты не видишь, он тебя так любит!» — мысленно сказал брат сестре. В ответ она лишь закатила глаза, но не ответила, ни вслух, ни мысленно. Блейз и Денея расположились на диване, девушка села спиной к мулату, позволив ему забраться рукой под майку и поглаживать пальцами живот, что вызывало у нее толпу мурашек. Как бы там не было, их непонятные отношения начались в самый опасный момент жизни девушки, когда она переживала свою потерю в свойственной Малфоям манере — напиваясь. Вернуться восстанавливать школу она не смогла, так до сих пор не ездила туда после того дня. Сразу после похорон, в ее голове будто щелкнул тумблер, она медленно загибалась. От мерцающего по близости суицида, спас ее Поттер, будь он неладен, притащив на Гриммо 12. А дальше: работа в Аврорате, отсутствие любых тормозящих факторов в желании поймать всех, успевших сбежать Псов, какой-нибудь, не отличающийся следами интеллекта, поступок, который давал ей дозу адреналина, и снова алкоголь. В один из таких алко-вечеров, мулат забрал сестру друга пьяную из своего клуба, успев опередить пьяных извратов, которые уже распланировали, как и в какой последовательности воспользуются, потерявшей контроль, блондинкой. Пока девушку выворачивало наизнанку в туалете его магловской квартиры, выводя наружу все выпитое в клубе, он делал ей чай и доставал приготовленные лично зелья. Всю ночь Забини просидел на второй половине кровати, не сводя с блондинки глаз. Утром от стыда она не могла заставить себя посмотреть на него, а он лишь сказал: «Дей, позволь мне быть рядом и помочь тебе?» Девушка несколько минут раздумывала, а потом приблизилась к нему вплотную, встав на носочки, коснулась его губ: «Я хочу попробовать, просто пусть все идет своим чередом...». Мулат, словно ждал этих слов, как оправдательного приговора осужденный, ответил на поцелуй, притягивая руками Денею к себе. Он отчаянно боролся с сумасшедшим желанием прямо сейчас обладать девушкой, вкус сладких, таких желанных губ опьянял настолько, что скрыть свое желание от нее было невозможным. «Я тоже этого хочу!»— услышал он в своей голове, в то время, как ее рот был занят его языком. «Ну же, Блейз, я серьезно!» — снова звучало в голове, и она, прервав поцелуй, с выжидательной улыбкой посмотрела на него. Тогда же, на пике удовольствия, пересекая финишную черту, девушка выкрикнула не его имя, а имя того, кто навсегда остался в её сердце. Дей понимала, насколько неприятно это было, для стремившегося доставить ей максимум удовольствия парня, но тот сделал вид, будто все нормально, хотя самолюбие в ту секунду было тысячу раз зааважено. С тех пор, Блейз стремился повторять их близость раз за разом, блондинка не всегда была благосклонна, но он не замечал её равнодушия. Девушка знала, что за этим стоят его чувства к ней. Но сама она была заложницей своих эмоций, своей боли, которая практически уничтожила все светлое в ней. В этих мыслях блондинка инстинктивно через майку накрыла руку мулата, и с нежностью стала поглаживать её. Блейз, ощутив маленькую ручку на своей, заметно расслабился. — Итак, что у нас на повестке дня, дети мои, — улыбнулся Драко, заметив некое потепление у парочки на диване слева от его кресла, — продолжим накачиваться огневиски? — Я не откажусь, если честно, — сказал мулат и взял, наколдованный в тот же момент, бокал. — На повестке у нас, Дракоша, твоя Грейс, — Денея взяла свой бокал, раз уж мечтам о чае не суждено осуществиться. — Змеюка, не забыла, — блондин засмеялся и сделал большой глоток из своего бокала, — настоящая слизеринка! Королевская кобра! — Может быть, перестанешь говорить очевидные факты и делать мне комплименты? Конечно, я не забыла, я всего лишь сходила в душ, а не шандарахнула себе в башку «Обливейтом»! — со смехом парировала блондинка. — Ты ездил к ней? Ох, ты такой храбрый, сын мой! Я горжусь тобой! — Блейз уставился на Драко, картинно сложив руки на груди. — Идиот! Ездил, наблюдал, изучал. Подержал за руку сына, правда, через забор, но,уже трижды! И он, черт возьми, охренительно крутой малый! — глаза блондина блестели. — Ну, а сама Грейнджер что? — Милый, Дракоша ждет, упаси Мерлин, третьего пришествия Змееголового, — с язвительной улыбкой сказала девушка, — только тогда, он найдет свои яйца и поговорит с ней. Три дня для столь тяжелого дела — ничтожно мало. До письма из Хогвартса парнишке еще лет семь, времени вагон! Можно палатку возле забора поставить. — Дей, ты змеюка! — Драко ударил ладонью по своему колену. — Да, Забини, с Грейнджер я еще не разговаривал. Я наблюдал за ними, видел, как они выходят из дома и торопливо шагают в сторону дороги, ловят машину такси. Она отвозит его в частный детский сад, сама убегает на работу. Она работает в медицинском центре, как я понял, она проводит исследования влияния новых лекарственных препаратов на человека. Затем, я возвращаюсь к зданию детского сада. В первый день малышня возраста Хьюго гуляла по территории, их няньки были слишком увлечены болтовней, чтобы заметить, как мой сын подошел к забору и, уставившись на меня, сказал: «Привет!». Мне кажется, меня подкинуло к облакам. Малыш протянул ко мне свою ладошку, и, клянусь Мерлином, я видел его в своей голове. Он показал мне Грейнджер, показал мне свой дом изнутри, а главное, показал мое фото из газеты в книжке Гермионы. Когда он убрал руку, он улыбнулся и сказал: «Ты придешь еще?» — Охренеть! Я о таком не слышал, ты уверен, что это не плод твоей фантазии? — мулат явно удивился способностям мальчика. — Это реальная его способность, — покачал головой Драко, — если Дей может транслировать воспоминания без омута памяти, будто магловский телевизор, то мой сын передает картинку сразу в голову. Причем, похоже, в отличие от своей тетки, мальчик так общается и не расходует свою энергию. — Что ж, тем интереснее будет его первый магический выброс, — Денея задумалась, — только странно, что его мать, будучи самой умной ведьмой столетия, отлучила такого талантливого волшебника от мира магии. Малыш не знает, что этот способ общения далек от общепринятого среди маглов. Статус секретности, все дела. Тогда какого рожна, Министерство до сих пор не обнаружило Грейнджер. — Ты всерьез думаешь, что кто-то из маглов признает, что ребенок залез к нему в голову? — Драко ухмыльнулся. — Им проще сделать вид, что произошедшее — бурная фантазия, чем поверить в магическую силу трехлетки. —Мне кажется, он не со всеми так общается, — в задумчивости потянул Блейз, — не просто так он показал тебе твое фото. — Ты думаешь, она говорила ему, что я его отец? — Это врядли, — хмыкнула Дей, — скорее всего, мальчик увидел тебя, узнал в тебе того, кто на фото. — Ну, милая, я не отметал бы факт силы зова крови, — Блейз поцеловал блондинку в плечо. — Мне тоже показалось, что он понял прекрасно кто я, — Драко улыбнулся, осознание, что сын почувствовал и признал в нем отца, поднимало его над полом. — Интересно, а маме он тебя показал вечером? Если так, то Грейнджер точит ножи, я уверен, — мулат засмеялся, руками показывая размер ножа, больше похожий на мачете. Компания засмеялась, огонь в камине потрескивал, отдавая тепло трем молодым людям. У каждого из них в голове блуждали мысли. Им многое пришлось пережить, всем вместе и каждому по отдельности. Грейнджер не хватало каждому из них, ее внезапный уход переживал каждый из них. Денея тогда потеряла единственного человека, подругу, которой она могла рассказать о своих чувствах, о настоящих эмоциях. Только Гермиона доподлинно знала имя того, кого любила и потеряла девушка. Знала, но никогда не озвучивала. Кроме того, Грейнджер видела их отношения, знала о чувствах между ними, прикрывала их и помогала им в военное время выкрасть пару часов друг на друга, чтобы влюбленные просто побыли наедине. И тогда, в Большом зале, в замершей Денее, она первая увидела силу боли, и то с каким трудом девушка стояла на ногах, проявляя аристократическую выдержку. Блондинка отвечала возлюбленной брата искренней взаимностью. Заучка нравилась ей еще в школе, особенно способность той довести братца до состояния близкого к извержению вулкана. Потом, конечно, огромная и безусловная благодарность за то, что Гермиона не бросила Драко, когда тот должен был выполнить задание чертового Реддла. Видит Мерлин, если бы не кудрявая, Драко бы сошел с ума, и это не фигура речи. Гриффиндорка стала его спасительным маяком, сдерживая близкую к невозвратному расколу душу. Что касается Забини, так он первый понял, кто помогает другу не слететь с катушек, кто растопил его внутренний лед, кто научил дышать без разрешения сумасбродного Люциуса. Мулат всегда принимал нейтралитет, не распалялся в слизеринских порывах унизить кого-то или превозвысить себя. С Драко они всегда были друзьями на равных, в отличие от большинства прихвостней Малфоя, он мог сказать ему: «Чувак, ты не прав! Ты облажался!». Парни вместе росли и понимали друг друга с полуслова, при всей своей непохожести они были кладезью личных тайн. Однако о том, что Денея оказалась в постели мулата, давно заняв его сердце, первой узнала Гермиона. Блейз попросил у девушки совета, боясь обидеть, потерять или навредить любимой блондинке. Грейнджер старалась давать советы, поддерживать мулата, объясняя, чувства Дей. С Малфоем и вовсе понятно, умнейшая ведьма столетия — его половина, его спасение и его же наказание. — А как вы с сыном попрощались? — спросила Дей. — Подошла женщина и увела его, видимо, вдоволь начесала язык с коллегой и вспомнила про детей, — Драко закипал, — нет, серьезно, Грейнджер следовало бы серьезнее относиться к выбору тех, кому она доверяет ребенка. — Для этого нужен твой Малфоевский кулак, которым ты шандарахнешь по столу, — Блейз изобразил удар кулака по столу, вместо стола ударив по своему колену, — и доверишь воспитание Хьюго Нарциссе и толпе домовиков. — Тинки всегда мечтала об еще одном молодом хозяине, — Денея рассмеялась. — Дракл вас раздери! — Малфой рассмеялся. — Именно так я и сделаю. — Драко, а с кем она живет? Память родителям же не удалось вернуть? — Нет, Дей, с магией не получилось, а уж без нее и подавно, — Драко печально вздохнул, — детектив не видел мужчин в ее доме. Я пока тоже. Я встретил ее с работы, она забрала сына, дома она полностью посвящает себя нашему ребенку. Утром следующего дня, она также отвезла сына в сад и поехала на работу. Хьюго уже сам ждал меня, снова взял за руку, показал свою маму беременной, показал свои игрушки, свою комнату. Нас прервала эта женщина, она взяла моего сына за руку и увела, не сказав ни слова. Вечером я не успел встретить ее с работы, задержался с гребанным Честером, поэтому пришел уже к их дому, Грейнджер снова весь вечер посвятила малышу — и спать он лег в ее кровати. Это невероятное зрелище, они вместе спящие. Ну и сегодня, я привычным маршрутом... — Чувак, ну и когда ты соизволишь встретиться с ней? Еще пару лет будешь, как тень из-за угла наблюдать? Просто твое «встретил» звучит так, будто ты реально встретил ее, взял за руку и повел за сыном, а потом домой. — Салазар, вы двое ядовитее тайпанов, даже Василиску дали б прикурить! Блейз, я не готов, честно. Я не понимаю ее, не знаю, что от нее ожидать. А если после нашей встречи эта истеричка снова куда-то свалит? Я опять почти четыре года буду их искать? Рано или поздно я просто устану. Сейчас я хотя бы могу смотреть на них. Я смотрел в окно, как она укладывает сына спать. Она читает ему книжку, обнимает и бесконечно его целует. Грейнджер любит сына невероятно. Видимо, она считает, что я представляю угрозу нашему ребенку, а я не хочу никому из них двоих причинять боль, понимаете?Слова Драко пропитаны болью и отчаянием. Казалось бы, только руку протяни и рядом та, которая необходима, как воздух. И сейчас найдя ее точно местоположение, так страшно просто спугнуть. Кажется, губы и руки до сих пор помнят ее, нежную кожу, пухлые губы, непослушные волосы. Ее сбившееся дыхание и нежный шепот: «Малфой, я так тебя люблю!»— до сих пор звучат в его голове, будто стоит только открыть глаза и вот она — обнаженная, горячая, такая ... ЕГО... Драко почувствовал руку на своем плече, сестра, обошла кресло сзади и обняла его: — Дракон, я уверена, все будет хорошо. Родной мой братик, ты заслужил счастья. И я тебе помогу, обязательно. Он погладил руку сестры. Не аристократические проявление слабости, нежности, любви — как он жил без этого до Грейнджер? Как жила всю жизнь в муштре и плену Люциуса его открытая и светлая сестра? За что Малфоям была дана такая дочь? Сестра — насколько противоречивые отношения у них были. В детстве, как две половины одного целого, совместные шалости и совместные наказания, общие детские интересы. И как-то незаметно, любовь и прелесть такой дружбы затерлись, он был ослеплен желанием превосходить ее. Откровенно говоря, получалось плохо, потому что Дей делала для души, а он, чтобы быть лучше, чем она, чтобы отец похвалил его, заметил. Но, Люциус, в общем-то, одинаково равнодушно относился к детям, разве что наследник ценится чуть больше, чем наследница. И может быть, будь Денея не настолько своенравной и строптивой, конфликтов было бы меньше. Но, девушку с младых ногтей не прельщало выйти замуж за фамилию, откровенно раздражало соревнование, кто ухватит наиболее значимого чистокровного избранника для своего отпрыска. И она искренне не понимала, чем отличается кровь в жилах у маглов и волшебников. А уж разница между маглорожденными волшебниками и собой она не могла понять. Если ребенок — волшебник, то какое значение имеет его происхождение? Лучше родиться в семье маглов, чем в инцестной семье. Наверняка Мерлин, или кто там за него, отдает себе отчет, кому даровать магию, а кому нет, разве имеет право человек обсуждать его решения. Люциус был вне себя от таких устоев дочери, но наказания не изменяли точки зрения девушки, отец смирился, отчасти надеясь, что взгляды дочери поменяются. Но, чем слабее становилась надежда на это, тем больше он злился на старшего ребенка. Это же явно наказание, позор рода Малфоев, во всем виновата дурная кровь Блэков, Сириус такой же толерантный... Нарцисса плакала от несправедливых обвинений мужа, Денея страдала ощущая себя лишней в этой семье, а Драко — самовлюбленный засранец, всякий раз пытался доказать свое превосходство. Она и не сопротивлялась. Он — папина надежда, она — папина головная боль. — Знаешь, главная ошибка людей — додумывать за других, столько разрушенных судеб из-за незаданных вопросов, не высказанных слов, — Дея посерьезнела. — Драко, твоя сестра права, — Блейз понимал насколько она права и понимал насколько страшно другу потерять тот мизер, который он сейчас имеет, — и тебя понимаю. Но, вы должны объясниться с Грейнджер! То, что она до сих пор одна, разве не подтверждает, что шансы есть? — Блейз, она сбежала от меня! Эта упрямая женщина с таким усердием скрывала следы, что шрамоголовый и рыжий бабуин не в курсе ее местонахождения и стерли последние ботинки в поисках, — уныло ответил блондин. — Мы не знаем причину, братец... — Я думаю, причина во мне, она просто приревновала своего хорька к сексуальному итальянцу, — Забини поиграл грудными мышцами и рассмеялся, разряжая обстановку. — Прости, милый, это было нашей тайной, — заливаясь смехом, ответил Драко. — Вы — придурки, — Дея потрепала головы мужчин. Молодые люди закурили, налив еще по порции алкоголя, а мулат сказал: — Меня пригласил утром Поттер в Аврорат, какие-то супер важные вопросы. Дей, ты что-то об этом знаешь? — К сожалению, да, — девушка вздохнула, — это к тому, что я тебе рассказала Драко. Блондин кивнул, а Блейз продолжил: — Так к чему мне быть готовым? Мальчик-которому-жмут-лавры наконец-то понял, что лучше Блейза Забини собеседника нет во всем магическом мире? Как же долго до него доходило, черт дери его героический зад! Или, таки, чертяка, хочет от меня ребенка? Милый Потти очень расстроится, что мое сердце и яйца принадлежат Малфоям.Драко неприлично заржал, уронив лицо в ладони, а Денея сдержала улыбку: — Блейз, вообще смешного нет, к сожалению. Я думаю, твоя помощь нужна в вопросах зелий, новых, возможно забытых, редких ингредиентах. В общем, появился некто, что умеет забирать у волшебника магию, и нужно найти и обезвредить его раньше, чем он воспользуется отобранным. — Милая, но забрать магию могли только кровные родственники, это сложнейшие обряды и давно утраченные рецепты, — мулат вскинул брови. — Но, это факт, Блейз, какой-то мудень что-то задумал, — Дея вздохнула, — и врядли что-то хорошее. У меня ощущение, что-то ускользает из нашего поля зрения, какая-то деталь... Даже если кто-то таким способом отвлекает авроров от чего-то более глобального, сами понимаете, сам факт того, что волшебник сумел обойти кровную магию, не может не пугать. Дело десятое, что эта тварь задумала, самое первое — как он это делает? — Меня смутили временные промежутки, почему именно два года? — Драко наполнил всем бокалы и почесал подбородок. — У обоих пострадавших волшебников в стертые попадает Вторая Магическая, — девушка нахмурилась, — я уверена, что между жертвами есть взаимосвязь. Гарри поручил аврору просмотреть в архивах упоминания о ближайших родственниках, роли и стороне, которую занимали все они. — Но, это может быть простым совпадением, надо продолжать искать еще варианты, — сказал блондин. — О, мой белокурый друг, святой Поттер залезет в задницу гиппогрифу, если именно там спрятана разгадка, — Блейз рассмеялась, а вслед за ним и брат с сестрой, явно живенько представив себе подобную картину. — Я не буду ждать, пока Гарри разродится гениальными идеями, — девушка устало зевнула, — завтра мы с Блейзом вместе отправимся в Министерство. Потом я улажу бумажные дела в спорткомплексе, схожу в бассейн и отправлюсь в Мэнор, почитаю пергаменты предков, ну мало ли, от Малфоев ожидать любую срань можно было, чем дальше в прошлое, тем страшнее. — О, да, наши предки чистоплотностью не отличались, — Драко поморщился, — я тоже утром в офис, потом в дом крестного, соберу необходимые книги и отправлюсь в Мэнор. Нарцисса будет счастлива, если мы оба прибудем к ней. Забини, присоединишься?Вместо ответа мулат посмотрел на девушку, та улыбнулась и прикоснулась губами к его губам: — Ну что ты смотришь? Он же тебя спросил. Я не против. — Да, конечно, я прибуду, как только решу все дела и помогу вам с поисками информации, дело, надо признать, очень интересное, — мулат сжимал талию девушки, чувствую, как его наполняет желание. — Такс, я, похоже, уже лишний, — сказал Драко, вставая, — я отправляюсь спать, кто просыпается утром первым, тот готовит завтрак и будит остальных. И ребят, заглушающие все же поставьте. Да, я завидую и да, не очень хочется слышать подтверждения, что моя сестра выросла. — Драко! — щеки девушки покрылись румянцем. — Ну, ты и засранец, Малфой, — Блейз шутя бросил в блондина подушку с дивана. — Спокойной ночи, дети мои! Любите друг друга!Драко накрыл на секунду головы пары своими ладонями, коротко кивнул и скрылся в своей спальне. — Дей, — напряженно зашептал мулат, — если ты хочешь, я уйду.Девушка посмотрела на Блейза, сердце тревожно сжалось. Их «больная» любовь приносила много страданий мулату, эти чувства медленно его убивали, а сама Денея была палачом. Она одним движением села к Блейзу на колени, уперлась своим лбом в его лоб: — Нет, я не хочу, чтобы ты уходил, Блейз. Мне хочется, чтобы ты остался.Он притянул ее к себе и впился губами в ее губы, сжимая в руках хрупкое тело. — Блейз, — она сбивчиво дышала, отстраняясь, — мне нужно с тобой поговорить. — Хорошо, — парень внутренне разочаровался и попытался снять ее с себя. — Нннет, не останавливайся, пожалуйста, — зашептала девушка, закрывая глаза, — пойдем в спальню. Забини легко подхватил свою любимую ношу и, не переставая ее целовать, двинулся в спальню. Он часто оставался тут, в этой спальне даже были его запасные вещи, но все равно, это была только ее спальня. Итальянец практически потерял надежду, что когда-то у них будет ИХ спальня в ИХ доме. Столько раз он прокручивал в голове, как покидает свою холостяцкую берлогу, в которой, к слову, на каждом сантиметре они любили друг друга, и приводит девушку в особняк Забини, где она станет хозяйкой, родит ему несколько мулатиков. Денея же временами была такой холодной, словно лед, что не представлялось возможным растопить, а временами, как сейчас, она растворялась в нем, плавилась от его ласк, впускала его в себя, отдаваясь и раскрываясь без остатка, прижимала его к себе, целовала, стонала от наслаждения. И будто бы боясь его отпустить, просила в ухо горячим шепотом: «Блейз, пожалуйста, еще!» Он откинулся на подушки, сгоняя с себя сладкую негу наслаждения, она прижалась к нему всем телом, еще не успев выровнять дыхание, она подрагивала. — Ди, все хорошо? — он погладил ее по волосам, а второй рукой провел от груди к талии, услышав слабый стон, улыбнулся. — Все прекрасно, Блейзи, — она вычерчивала пальчиками узоры на его груди, — Блейз... — Что, Ди? — Прости меня, пожалуйста, — девушка поднялась на локте, заглядывая ему в глаза. — За что? Дея, ты же знаешь, что я не люблю эти разговоры, — в такие моменты, как и сейчас, он буквально ощущал противно холодную руку на своей шее, которая стремилась сжать ее до щелчка. — Я знаю, но, черт возьми, Блейз, это должно, когда-то прекратиться! — Мне сейчас нужно уйти? Или ты хочешь, чтобы я ушел совсем? — мулат напрягся. — Мерлин, нет! — она уткнулась лбом в его грудь. — Дей, что тебя не устраивает? Что я сделал не так? — он поднял девушку к себе и стал покрывать ее лицо поцелуями. — Я не хочу быть причиной твоей боли и слез. — Блейз, я! Я — причина твоей боли! Меня это сводит с ума, — слезы хлынули из васильковых глаз. — Ты — причина моей жизни! Я понял и принял условия наших отношений. Пока ты хочешь, я буду рядом, я буду приходить, я буду предлагать тебе быть моей девушкой, жить вместе, стать моей женой. В конце концов, ты или согласишься... — мужчина закрыл глаза и выдохнул, — или согласишься на это с кем-то другим. Но пока все так, как есть, не надо меня жалеть. Мне хорошо с тобой, я не хочу пробовать без тебя, понимаешь? — Да... Я так много хочу тебе сказать, — она старалась посильнее прижаться к нему, — но я такая слабая и глупая, что не могу. Просто, Блейз, ты мне очень дорог... Это правда. И... я нуждаюсь в тебе. — Малышка моя, я тебя люблю, — он поцеловал ее соленые от слез губы и, не дожидаясь ответа, которого никогда не было, продолжил, — давай спать, скоро вставать и топать к всеяПоттеру, сладких снов, Ди. — Сладких снов, Блейзи. Парень укрыл ее одеялом, не выпуская из кольца своих рук, и практически мгновенно отправился в царство Морфея. А девушка лежала без сна, мысли и невысказанные ему слова мешали спать. Как давно ей хотелось бы сказать ему, что, Мерлинова борода, она тоже его любит! Любит и дорожит им, и никто из ныне живущих ей не нужен, но ее не отпускает боль от потери. Кажется, едва она вслух произнесет, что любит, старая с косой заберет и его. Смерть уже сделала так раз, забрала ее любимого, второй раз сердце просто не выдержит. Близкий друг брата, кто бы мог подумать, что он заполнит собой каждую ее клеточку, научит дышать и жить заново, кто разделит её боль, а не высмеет? Сколько силы в этом мужчине, принимать ее такой, любить даже, когда за полсекунды из милой кошечки она превращается в королевскую кобру, когда она сначала извивается под ним, едва сдерживая стоны, а потом на пике удовольствия кричит чужое имя, имя покойного... Мерлин, как же стыдно, стыдно перед обоими, одному она обещала всегда любить только его, а второму причиняет боль, и скрывает свои чувства. Так не должно быть, это плохое кино. Дей ненавидела себя, не понимала, как можно справиться с этим. Денея выбралась из кровати, и вышла в гостиную, на балконе курил Драко. Девушка обернулась, точно помня, что они ставили заглушающие чары, значит, не могли разбудить блондина. — Нет, ваших звуков любви я не слышал, — сказал он, не оборачиваясь, — что с тобой, сестренка? — О, Салазар, я думала, мы тебя разбудили, черт, это было бы очень стыдно. — Нет, я не могу уснуть, я думаю о сыне и Гермионе, — он прикурил сестре, — а что с тобой? Мой старый друг Блейзи сошел с дистанции задолго до финиша? — Пошляк, — блондинка закатила глаза и затянулась, — нет, Драко, я запуталась. Я делаю больно Блейзу, демонстрируя равнодушие, будто мне плевать, ведь мне должно быть наплевать. Тот, кому я клялась в вечной любви умер, и я не должна любить другого. Но, чеееерт! Я люблю Блейза. — Что за вздор, твоего, — он кивнул на медальон на шее сестры, — давно нет! Ты его не можешь предать, ты можешь приходить на его могилу, помнить его, но ты должна жить. Ты думаешь, он оценил бы твое стремление извести саму себя? Невозможно предать мертвого, Дей, ты любишь память, и это нормально. Но ты должна продолжать жить. Ты же видишь, Забини перекроил себя для тебя, он никогда ни одной девушке не позволял такого. Сколько раз он делал тебе предложение? Пять? Сколько раз предлагал жить вместе? Он ждет, когда ты оттаешь, принимая крохи твоего внимания, ты не понимаешь, как унизительно это для мужчины. И если он соглашается на это, будь уверена, его любовь к тебе предельно настоящая. Если бы ты не была моей сестрой, я давно бы наложил на Блейза «Обливейт» и вытравил тебя из его сердца и памяти. Врать не буду, много раз я предлагал ему оставить тебя, но он непреклонен. Дей, он тебя любит, тебе повезло. — Я его не заслуживаю, — девушка выпускала дым с закрытыми глазами, — но я без него не могу. Он — мой наркотик, моя опора. Да, я хочу жить с ним, хочу стать миссис Забини, родить ему парочку—троечку Забинят. Но это предательство, по отношению к нему.Она сжала в руке кулон. Уносясь мысленно во время учебы в Хогвартсе. Он, еще живой, и она гуляют вдоль черного озера. Они смеются, обсуждают предстоящий матч квиддича между Гриффиндором и Слизерином. Он берет ее за руку: « Малфой, это тебе, с днем святого Валентина!» Протягивает ей кулон, распахивая мантию, демонстрирует свой кулон с первой буквой ее имени. «Денея Малфой, я тебя люблю!» Тогда она была счастлива, а будущее виделось без жестоких потерь и израненной души. — Я считаю, тебе нужен целитель ума или хороший магловский психолог, тебе нужно проработать все это и отпустить, — голос Драко вернул ее к реальности, — пора уже жить дальше. Ты смеешься надо мной, что я боюсь сказать все Грейнджер, а сама боишься признаться Забини. Только в чувствах моего друга сомнений нет, признайся ему, попроси помощи. —Еще раз ткнуть его лицом в мои чувства к покойнику? — Дей, дракл тебя раздери, он простил тебя, когда ты кончая прокричала имя покойничка, — зло сказал ей брат, — думаешь он не переживет, если ты снова вспомнишь его, чтобы попросить помощи в избавлении от преследования этой тени! —Драко, мне это неприятно и стыдно за это, — блондинка закусила губу. —На его месте, я тебя тогда бы удушил! И сегодня твое «А я обязана?». Да, мать твою, ты обязана! Хотя бы скажи ему правду, он заслужил это! — Я не могу, Драко, — девушка плакала, — я сойду с ума, если его потеряю. Мне так страшно, что смерть заберет и Блейза, едва я признаю, что люблю. Я так хочу, чтобы он был счастлив, но если он прикоснется к другой и будет счастлив с ней, мне будет больно. Я люблю его, братик, люблю. Но столько сложностей...Драко молчал, притянув сестру к себе, крепко обнял ее и зашептал: — Ого, сколько драконьего дерьма в твоей голове. Тебе просто нужна помощь, его помощь. Ты будешь счастлива с ним, потому что Забини точно сделает все для этого, когда будет знать, что тебе это нужно. Однажды, ты все ему расскажешь... И он знал, что когда-то она найдет слова, чтобы рассказать о том, что терзает ее, такую с виду сильную, как броня, тому, кто любит ее и готов помочь. А еще знал, что Блейз уже сейчас слышал все, пусть не сказанное девушкой в глаза, но слышал. Драко улыбался, наблюдая, как мулат закрыл дверь спальни, будто и не пытался выйти. Он услышал то, что Дея так тщательно пыталась скрыть. А значит, счастье этих двоих близко. Девушка отправилась в спальню в объятия, несомненно, ставшего счастливее этой ночью, парня. Драко уже собирался отправиться в царство Морфея с твердым намерением завтра же поговорить с сестрой о колдомедиках для нее, как его остановил, шлепнувшийся, как комок жидкой грязи, в окно, филин. — Твою мать, филин с письмом ночью в магловском мире — хреновый знак.Едва блондин отцепил от лапки птицы скрученный пергамент, птица растаяла, словно лопнувший мыльный пузырь, оставив черную дымку. — А вот это уже совсем хреново, — подумал Драко и открыл письмо.
«Малфоям не стоит лезть в это дело. Останови свою неугомонную сестричку, чтобы шрамов у нее не стало больше. Хотя, мертвым, вероятно, все равно. И не лезь сам, ты же знаешь, тебе есть, что терять»
— Тотальный и бесповоротный @@@@@! — выругался блондин, пряча письмо в сейф.Подписи не было, как не было и единого шанса остановить разъяренного дракона — Денею, которая уже заинтересовалась этим делом. Сам он не страдал, присущими гриффиндорцам слабоумием и отвагой, но теперь остаться в стороне не мог.Тот псих, что в обход крови лишает магии, угрожает дорогим для него людям. А этого Драко Люциус Малфой не прощает.