Часть 1
Тебе спасибо, не смотря на боль, я тоже далеко не ангел
Пепел падает вниз, как моя любовь, и до фильтра останется правда
Можем тихо попрятаться по углам, улететь друг от друга на острова
Но, где бы ни были, найду едва ли я - такую, как ты, а ты такого как я!
И жаль, что этот восход уже не вместе встретим
И, дай Бог тебе силы!
Что бы не было, скажу тебе одно: Спасибо!
Наш ребёнок такой же красивый
Loc-Dog «Спасибо»
Маленький светловолосый мальчик двух-трех лет от роду, будто смотрел прямо в объектив камеры своими серыми глазами, тонкие губы задорно улыбались.
— Хьюго... — тихо прошептал он, отпивая из бокала со льдом огневиски.
На следующем снимке девушка — большие глаза, тугая косичка цвета шоколада за спиной. Ее улыбка волной пробуждала самые сладкие воспоминания, связанные с ней.
-Теперь ты, стало быть, Грейс, да, Грейнджер? — он улыбнулся, в пачке фотографий, принесенных на сегодняшнюю встречу детективом, он увидел ту, которую любил с первой встречи и до сих пор, а также её сына. Наконец-то он нашел их, появление ребенка, конечно, удивило, но не могло не порадовать, ведь мальчишка похож на него, как та самая, вторая капля. Но этот факт нещадно бесил, да кем она себя возомнила, что вдруг решила, будто имеет право скрыть от него его сына. «Убью, суку!» — набатом вторил голос в его голове. Он сам себе усмехнулся и прошептал: «Сначала поимею, потом убью!»
Не было смысла скрывать от самого себя патологическое влечение к ней, острой близости, которой ему столько лет чертовски не хватало. Ни одна из тех, кто оказывался за это время, без нее, в его кровати, даже близко не была похожа на нее. У Грейнджер поразительная способность бесить его и заводить одновременно. Ей было под силу наплевать на общественное мнение, дразня магическое общество связью с Пожирателем смерти, пусть и бывшим. Под силу вытащить его из противной болотной жижи отчаяния, задолго до окончания войны. Физическая близость, пусть и была неотъемлемой, но не была основной. Маглорожденная, та, которую он презирал и должен был всячески избегать, оказалась такой близкой...
Он встал, шатаясь от выпитого алкоголя, вышел на балкон Малфой-Мэнора. Ночь, его любимое время суток, во тьме он может дать выход боли, которая четвертый год выедает его изнутри. День за днем он силился забыть, поиски не давали даже приблизительных результатов. Казалось, что сама судьба решила вытрясти душу из Драко Малфоя за все его грехи. Много раз ему хотелось заплакать, как тогдашний противный засранец, но он держался, не по-аристократически напиваясь.
Три с половиной года назад он вернулся в Мэнор и не застал её. Даже следа не оставила, будто все приснилось ему, будто бы не было трех совместных лет, умопомрачительного секса, совместных безумств. И вроде, как будто не она будила его утром, касаясь своими непослушными волосами и шепча: «Малфой, вставай полностью, нас ждут великие дела». По пути домой или на добровольно-принудительных министерских мероприятиях шептала на ухо всякие непристойности, заставляя его сходить с ума и уводить ее туда, где им вдвоем было хорошо. Ночные побеги куда-нибудь на берег океана, в горы, в пещеры, в одинокий деревенский домик. Как всегда после работы, когда сам Малфой переставал быть специалистом по темным артефактам в Министерстве магии, а мисс Грейнджер переставала быть героиней войны и специалистом магического регулирования. Они снова становились самими собой, со своими истерзанными душами и зияющими ранами в сердце. Но эти двое были вместе, непохожие, живущие на надрыве, бывшие враги, ставшие спасательным кругом друг для друга. Они часто сбегали с ней к маглам, ходили в кино, прыгали с парашютом, катались на авто и. к чему скрывать, безбожно пили и занимались сексом. Будто бы всего этого не было.... Но ведь нет — метка на левой руке, пусть и поблекла, но не исчезла, значит, была война. Глупая татуировка возле левой ключицы с её именем, сделанная на первую их годовщину в магловском мире, после изрядных вливаний огневиски. Память услужливо напомнила тот вечер, будто это было только вчера. Вот и в тот вечер в лифте Министерства Гермиона ухватила его за ягодицу:
-В Лондонском гнездышке, сегодня в семь, дресс-код, в одежде вход воспрещен.
А потом, после ужина, жарких объятий, как обычно их потянуло на приключения. Ближайший паб, алкоголь, тату-салон. Сейчас смешно вспоминать, как они уговаривали мастера на работу сверхурочно, по итогу у нее на ключице сияла надпись «My MALFOY», у него «My Miona»
Три года, сразу после войны, они бок о бок жили с героиней второй магической.
Охренеть! Малфой и грязнокровая подружка Поттера. Магическое общество гадало, кому же подарит сердце эта девушка, вопреки ожиданиям, шрамоголовый предпочел Уизлетту, а Уизел и Грейнджер — даже извращенцам принять не под силу. Хотя, принять союз чистокровного и заносчивого Малфоя и грязнокровки, которые, на протяжении всего времени в Хогвартсе, обменивались язвительными словечками, а кое-кто еще не побрезговал рукоприкладством, тоже, знаете ли, на грани фола.
Он закурил, магловская привычка, так раздражавшая её и Нарциссу.
Три года он был счастлив с ней, несмотря на то, что отцу все же пришлось отправиться в Азкабан, а он стал, хоть и раскаявшимся, но все же бывшим Пожирателем Смерти. Положение в обществе удалось сохранить благодаря имевшимся в Гринготсе деньгам, старым связям и Грейнджер.
С шестого курса они вместе, тогда... Когда он принял метку, она единственная, кто поддержал, она видела его душевные терзания. Затем война, пытки, они по разные стороны баррикад. Но она незримо была рядом, даже в тот год, когда «трио» не вернулось в Хогвартс, отправившись на поиски крестражей.
Он потряс головой, отгоняя воспоминания, выдыхая дым, он отпил солидный глоток янтарной жидкости. Скривившись, запустил бокал прямо с балкона вниз, пронзительно закричав.Надоело! Надоело все, что у него было, есть. И ведь непонятно, что будет дальше.
Почему она ушла? Стоит ли её возвращать? Ждёт ли она его? Что в её душе? А может, ему самому неплохо было б уйти в магловский мир, куда-нибудь отшельником?
Мысли, словно мухи роились в голове, затуманенной алкоголем.
— Оденься, сын, ночи холодные, — неслышно ступая, Нарцисса вышла на балкон, накинув на плечи сына халат, — милый, что тревожит тебя? Ты же нашёл её, милый.
— Мама, нашёл, — он с благодарностью укутался в халат, принесенный Нарциссой, — а есть ли в этом смысл, не уверен.
— Драко, опять эта магловская дрянь, — женщина брезгливо сморщила носик, — спроси у своей сестры, когда нет смысла...
— Денея была тут? — он повернулся к матери и жестом пригласил ее вернуться в комнату.
— Нет, связывались по камину с ней, — женщина села за стол и взяла в руки фото, на котором изображён мальчик, — Драко, ты же понимаешь, что это твой ребёнок?
Он судорожно сглотнул и кивнул:
— Я не понимаю, как так вышло. Сначала я думал, ей было стыдно, или боялась признаться, но, мама, она знала, что я Пожиратель Смерти и никогда не отказывалась от меня! Сразу после войны, была рядом. Что подвигло её на уход? Не просто от меня, а из нашего мира, да ещё и с поломкой палочки? Неужели я не заслужил хотя бы просто знать, что я буду отцом?
— Может быть, тебе стоит узнать это у неё? — она встала и подошла к сыну, потрепав его по волосам. — Кроме неё никто не знает правды. Денея рада, что ты нашёл их. Знаешь, милый, я бы так хотела, чтобы в Меноре зазвучал детский смех, чтобы бегали по дому твои дети и дети моей девочки...
Нарцисса печально вздохнула, материнское сердце тосковало по старшей дочери и болело, видя терзания сына. Война и ее последствия не прошли даром и для нее, вокруг глаз залегли морщинки, из них исчез хищный блеск, а все установки и мировоззрение с треском осыпались к ногам, оставив ее с болью в сердце, со щемящим чувством вины.
— Ох, мама, как бы я хотел этого. Я отдаю себе отчёт, что прошлого не вернуть, Змееголового не стереть из истории, не вернуть любовь Дее... Но, черт возьми, должно же когда-то и у нас быть все хорошо. Не хочу верить, что мы все возможности на счастье просрали!
— Драко! Не выражайся! — мама возмущенно одернула сына. — Лучше скажи, когда ты собираешься поехать к ним?
— Мам, я пока не готов. Предопережая твои вопросы, я не собираюсь затягивать, — Драко поднял руки вверх, убеждая мать, но в большей степени себя. — Если честно, я надеюсь, что Дея съездит и поговорит с Герм... Ну, Грейс, в настоящем.
— Драко, столько лет прошло, а ты не меняешься! В самом деле, ты — взрослый мужчина, чего ты боишься? Своего ребёнка? Или его мать? Почему кто-то за тебя должен делать что-то, что нужно в первую очередь тебе? Я, безусловно, осознаю, что твоя старшая сестра видится с тобой в твоей лондонской магловской квартире чаще, чем она соизволяет себе явиться в Мэнор, но это дело не твоей сестры. Парламентеры в этом вопросе скорее во вред, чем на пользу. Ты должен сам понять мотивы мисс Грейнджер, добиться ее расположения, а главное, в обязательном порядке, начать общение со своим ребенком. Мне кажется, ваш с ней сын должен быть наделен невероятной магической силой. И ему лучше было бы жить в магическом мире. Если мисс не желает становиться твоей женой и возвращаться в наш мир, то общение ребенка с отцом в этом мире и том она не имеет права запрещать!
— Мама, она сбежала от меня, не оставила даже зацепки, чтобы я мог ее найти, ты серьезно полагаешь, что ей хочется стать миссис Малфой? Мне нужно еще будет доказать, что это мой сын, что я не собираюсь быть для него таким, каким был Люциус для меня!
— А каким был Люциус для тебя? — женщина вспыхнула, хотя прекрасно понимала сына.
— Мама, ради Мерлина, ты же понимаешь о чем я! Если Гермиона, хотя бы на секунду, предположит, что я хочу отобрать у нее сына, следующая секунда будет последним мигом моей жизни! — он рассмеялся.
Нарцисса встала, нервно теребя поясок своего халата, не отрывая взгляда от пола:
— Если тебе будет трудно решиться на поездку к мисс Грейс... Я съезжу сама, магловским способом. Я хочу увидеть внука!
— Мамуля, — Драко обнял мать, после войны такие проявления нежностей, наконец-то, стали нормой и в их семье, — ты самая лучшая!
— Подхалим! — Нарцисса рассмеялась, потрепав сына по платиновым волосам, — иди спать, родной мой, видит Мерлин, ты пахнешь...как склад огневиски. Даю тебе неделю на решение, а потом еду я! И да, увидишь сестру, передай, что я соскучилась. Спокойной ночи, Дракон мой!
— Спокойной ночи, мама, — он улыбнулся тому, как мама обратилась к нему.
***
— Привет, Дракончик! — раздался задорный голосок, едва Драко вошел в квартиру.
Огромные глаза серо — василькового цвета с поволокой, точеные черты лица, бледный оттенок кожи, едва различимый, но заметный шрам на скуле, хорошо сложенная спортивная фигура, облаченная в чёрные брюки и чёрную водолазку, на груди медальон с буквой «F» — одна из самый дорогих сердцу женщин Драко Малфоя, его старшая сестра Денея.
— Дея, располагайся, будь как дома, — с издевкой проговорил он, наблюдая, как она кружит на его кухне.
— Ой, Дракон, не будь задницей! Ну похозяйничала немного, зато на ужин картофель с мясом, а не та изжога, которой ты ужинаешь вдали от Мэнора и толпы эльфов, — девушка засмеялась и бросилась на шею к блондину.
— И я рад тебя видеть, — Драко прижал её к себе, — как ты, стареющая недоаристократка?
— О, Дракоша соревнуется со мной в красноречии? Что ж, я по-прежнему неликвид брачного рынка, как и ты, милый братец.
Брат с сестрой рассмеялись, Драко достал бутылку вина и наполнил им два бокала, а Дея разложила по тарелкам приготовленные картофель с мясом и салат. И усевшись на высокий барный стул напротив брата, сказала:
— Мама сказала, что ты нашёл Герм?
— Технически, это сделал детектив, — Драко сделал глоток вина, — но в целом, да, нашёл. Но, теперь, я не уверен, что оно было нужно. Раз она ушла, то, наверное, так правильно. Зачем ей я? Трус, Пожиратель смерти, бывший, однако... Я не хочу услышать это в лицо, я и так все знаю.
— Мерлин, нужно ещё больше драмы в голос! Братец, тебе в Мунго... — девушка тоже сделала глоток вина, — нет, в винах ты, конечно, разбираешься, но с башкой не дружишь. Ты почти четыре года деппелировал себе волосы во всех местах вручную...
— Что, прости, я делал? — перебил он сестру.
— Черт... Забудь, вот прям даже не бери в голову, — Денея рассмеялась и замахала руками, — иначе надолго тебя потеряю. Я что имела в виду, ты так долго терзался тем, что она не рядом, что вы не объяснились, чтобы сейчас, найдя её, изобразить из себя трусливого барана? Драко, ты же дракон, а не баран, в конце концов. В худшем случае, хорек, но и они от страха не блеют. Пора уже начинать решать проблемы, а не бежать от них, не прятаться за маму. Мама, конечно, хочет видеть мальчика, но на месте Грейнджер я бы оскорбилась, если бы вместо отца моего ребёнка с извинениями приехала бы свекровь.
— Дииии, ты можешь перестать быть язвой? — блондин вскинул брови. — Ты думаешь, мне легко? Я почти четыре года не знал, что с ней и где она! Иногда мне казалось, что она умерла... Дей, прости.
На глазах девушки выступили слезы, она достала сигарету из пачки, прикурила неволшебной зажигалкой, глубоко затянулась и выдохнув, заговорила:
— Мне кажется, я никогда не смирюсь. Прости за резкость, просто я... Я была бы рада, если бы он просто скрывался от волшебного мира среди маглов. И, если бы хотя бы какой-то детектив, принёс бы мне от него весточку... Я тотчас бы полетела к нему.
Драко закурил тоже, обойдя стол, он обнял свою сестру, хоть Дея и всего на два года старше его, но иногда казалось, что она вторая мама, рассудительная, строгая в меру, заботливая, готовая собой закрыть ото всего злого. Её шрамы на теле — результат её борьбы против принятия им метки. Силами его крестного она вообще жива.
— Прости, сестрёнка, я всегда тебе говорил, что я слабее тебя в тысячи раз. Неужели, ты все ещё любишь его? — с сожалением и тревогой он смотрел на длинные ресницы полузакрытых глаз сестры.
— Драко, давай не будем об этом, — она зарыдала, — клянусь, я бы все отдала, чтобы забыть. Вернуть его нельзя, оттуда не возвращаются, поэтому я и не мечтаю. Я просто надеюсь, что мы встретимся с ним на небесах. Я не верю, до сих пор не верю, что его больше нет. Мне кажется, что я проснусь, а это его дурацкий розыгрыш. Я накричу, потопаю ногами, дам хорошенько ему в нос, а потом снова обниму. Но просыпаюсь я всегда только в этой реальности, без него. И знаешь, аргументы «столько лет прошло» и «что такого серьезного у вас было-то» — нихрена не аргументы!
Она подняла полные глаза боли и слез на брата:
— Дракон, это больно, боль не проходит и не притупляется, я привыкла к ней, она давно сожгла дотла изнутри каждый капилляр. Братец, не теряй времени, цени каждое мгновенье.
— Ох, Дея. Мне кажется, что все что было, это какая-то изменённая реальность, все не должно было быть так, — Драко достал огневиски, сменив бокалы, наполнил их этим напитком. — Я хочу, назад в детство, где нам с тобой обоим ещё не пришли письма из школы. Помнишь, конюшня, с нашими скакунами? А полеты на метле? Я помню, что во всех видах спорта ты запросто «делала» меня, доводя Нарциссу до печали.
— О, дааааа, — девушка рассмеялась, — маман ждала от меня аристократических обмороков от слова «жопа», а я вкручивала словечки похлеще. Папаша лелеял-таки надежду выдать меня замуж за чистокровного жениха из приличной и значимой семьи. Иногда даже интересно, как отреагировала бы потенциальная свекровь на моё увлечение квиддичем и «магловскими драками».
— Я помню, что устроил отец, когда узнал, что ты попала на Грифиндор, — Драко закатил глаза, — я закрылся в комнате, мама бегала и причитала: «Люциус, успокойся! Люциус, не нервничай! Люциус, она наша дочь!». Папа орал что-то непристойное, про старого маразматика и сумасшедшую старую портянку, почему-то так он назвал шляпу.
— Это так... В стиле Люциуса, — Дея встала и собрала тарелки, — как он орал в школе, чтобы меня перевели на Слизерин. Мол, Малфои всегда учились на змеином факультете. Хорошо, что ты не разочаровал его. И был настоящим мерзавцем, под стать факультету и фамилии.
— Не начинай, пожалуйста, — Драко прервал сестру, — я не научился нормально разговаривать о школе, о всем том, что было до...
— Ты знаешь, а я не могу разговаривать о том, что было после... У меня перед глазами тот самый час, в который все погибшие были собраны в большом зале, — она глубоко вздохнула, — я думала, что тот день, когда... — она кивнула на его левую руку, — мой самый страшный. Хотя, я была уверена, что он вообще последний, а когда поняла, что он очередной, поняла, что самый страшный... Драко, братик, я так тебя люблю!
— И я тебя, моя Ди, люблю! — блондин обнял сестру. — Мама скучает по тебе, просила передать тебе. Ты что-то совсем забыла Мэнор.
— Работа, и в магловском мире, зашиваюсь, и у нас... — девушка снова закурила. — У меня смутное ощущение, что грядёт какая-то задница. Нет, не третья магическая, хотя... Как знать, чертовщина какая-то.
— То есть? — Драко уставился на сестру.
— Поттер меня четвертует, — она рассмеялась, — не посмотрит, что я Блэк, для него я навсегда ассоциируюсь со слизеринским хорьком.
— Дея, мать твою за ногу!
— Полегче, Дракончик, мать у нас одна на двоих. На самом деле, ситуация пугает, пока Министерство молчит, но если ещё хотя бы один случай... В общем, в течение прошедшего полугода, два волшебника лишились магии, причём полностью, стали сквибами. Понимаешь, творить магию они не могут, но кровь по-прежнему волшебная.
— Как такое возможно? — он удивлённо вытаращился на сестру.
— Возможно. Проблема в том, что это старая и забытая магия, которая не применяется. И не применялась у нас точно. Много веков назад магический мир некоторых стран придерживался мнения, что магия идет во вред детям, потому с первым магическим выбросом, старший член семьи забирал магию у ребёнка, до его совершеннолетия, если это мальчик, и до замужества, если это девочка. Мальчику магия возвращалась в полном изъятом объёме в день совершеннолетия. Магия девочек передавалась мужу, а тот был волен распорядиться, как ему угодно, отдать жене, не имея возможности забрать назад, хотя некоторые давали магию жене, только во время зачатия, или оставить её себе...
— Дикари! — вскричал Драко.
— Не поспорю, но нам ли рассуждать о дикости, если не так давно мы спорили о важности чистоты крови. К счастью, видимо, не только мы с тобой так считали, если эту дикость вытеснили, — Дея нервно крутила зажигалку в руках, — соль в другом... Понимаешь, тогда это могли делать только кровные родственники, в результате непростого обряда с кровопусканием, а теперь... Мы не знаем, как это происходит. Считалось, что отобрать магию нельзя, это врожденный дар, но мы с тобой оба знаем, что значит родовая магия.
— Ты же природный легилимент! — он с интересом смотрел на сестру.
— Дракон, у них стерта память. Причём события стертые и изменённые чередуются с нетронутыми с временным отрезком два года, — девушка покачала головой. — У меня голова пухнет, я хотела попросить тебя привезти мне из Мэнора несколько книг, но пожалуй, наведаюсь к Нарциссе, заодно изучу, что хотела, может быть подыщу ещё что-то. А ты не мог бы в Паучьем тупике поискать что-то подходящее?
— Без проблем, — ответил брат сестре, — я давно не был в доме крестного. То, что ты решила посетить мать, отлично, она тоскует, я думаю, ты должна попробовать быть к ней поближе, простить её.
— За что мне её прощать, Драко? — девушка перебила его. — Я не сержусь, а то, что у нас нет тёплых отношений, разве ж когда-то было иначе? Я всегда была неудобным ребёнком, какой смысл это менять? На заре третьего десятка это вовсе бессмысленно.
— Ты жестокая, сестричка!
— Не нарывайся на грубость, — зашипела она. — Ты прекрасно знаешь, мне неприятны эти разговоры. Я в душ, а ты, пожалуйста, сделай чай и расскажешь мне про свою Грейнджер.
— Она не моя! — теперь брат шипел на сестру.
— Хорошо, поговорим о не твоей Грейнджер, или как её там теперь зовут.