А свет торжествует над мраком

Снег застал Хогвартс в ноябре, точно пятнадцатого. Выпал, припорошил землю - и вскоре растаял, словно его и не бывало. Случалось, что первый вестник зимы, всё тот же снег, выпадал гораздо раньше или позже. 

Сводилось всё к тому, что Рождество будет снежным. Возможно, даже слишком. Представить Хогсмид: всё замело, сугробы лежат большими белыми слонами под ночным небом с жёлтой луной; свет фонарей падает на белоснежный покров, и он искрится не хуже, чем на солнце; Из домов веет ароматами блюд с праздничного стола, прежде всего выделяются индейка, мандарины и нотка корицы.

А дополняет пейзаж замок, возвышающийся над деревней. В нём, быть может, проходит рождественский бал, или собираются запустить фейерверки. Что-то одно или всё вместе. Прежним утром ненадолго ожила железнодорожная станция - многие ученики школы чародейства и волшебства разъехались по домам, готовясь увидеть своих родных и близких. В стенах Хогвартса остались единицы.

- Гермиона, так что там с Ильверморни? - перо в руках Гермионы упало на лист, чернила растекались кляксой. Гарри, само собой, не хотел, но можно было подождать ещё минутку?

Казалось бы, причём тут Ильверморни? Притом, что из студентов только старосты школы знают, где американским школьникам предстоит провести каникулы.

- Фу-ух, хорошо, что это черновик, - словно гора с плеч Гермионы свалилась. - Все из Ильверморни, кроме одного, остаются в школе. Понятия не имею, кто уезжает. Надо думать, у него родственники в Великобритании есть...

- Один, значит? Тогда, точнее, одна - кроме Эйвери никого нету, кто семь лет плавал через океан на учёбу.

Из-за книжной полки вышла мадам Пинс, цыкнула: "Цыц, вы, двое!" и вернулась обратно за стойку у входа. Главный минус библиотеки, пожалуй, что библиотекарь акт призрак - её не ждёшь, а она - раз! - и припёрлась откуда ни возьмись. Они тут не самые голосистые, в зале предостаточно народу. Контрольные сыпятся градом, который, к великому облегчению, подходит к концу - остались астрономия, трансфигурация. И драконоведение, над коим в данный момент Гермиона как раз-таки трудилась.

Антонеску вернулась в учительское кресло. Весь первый день она пробыла в лёгкой печали - дракон, наконец, решил улететь. Вырос длиной в ногу своей "мамочки", обучился полёту, а спустя неделю решил, что пора начать жить самостоятельно, и, что не исключено, искать собратьев. Кто-то глазастый заметил, как она в классном журнале без раздумий написала на полях "Нефрит". Так она назвала валлийского зелёного, когда тот ещё у неё на ладони умещался.

На время начала подготовки к Рождеству, авроры, если верить "Пророку", уловили след Моро. Кого-то поразило заклятием, что создал он, судя по повреждениям. Министерство при таком положении дел взбудоражилось: отменило серию игр в квиддич, отправило послов в Америку. Авроры стали выходить на задания в два раза чаще, надеясь, что Лестера удастся схватить, а заодно и Дауэр когда-нибудь засечь. Отдел Тайн на случай нападения расставил по всему уровню здания магические ловушки - хорошо, сотрудники знают, где какая из них.

Когда на шёпот перешли Гарри и Гермиона, громко заговорили двое друзей, занимающихся через стол от них. Джерри, понурив плечи, выслушивал обвинения голосистой студентки с Пакваджи. Её имя у Гермионы вылетело из головы. Амалия, как-то так, кажется... "А, вспомнила! Аскания!" За столом посередине, также по совершенной случайности, расположились Шэрон и Джинни, и отнюдь не ломали голову над домашним заданием. Взгляды обеих были направлены точно в одно место: в затылок Гарри. Тот, чувствуя, что на него вытаращились, оборачивался - девушки сию секунду прикидывались читающими учебники.

- Мне нужно сделать одно важное заявление: Ван Дрейк, ты идиот, - на чём Аскания, казалось бы, остановилась, да не так она проста. - Третий раз повторяю: как можно было испоганить личные запасы профессора зельеварения? Девять, девять кусков шкуры бумсланга пошли, фактически, никуда. Авгуриус ведь наказал нам постараться не рвать их пополам и на более мелкие кусочки. Но нет, Джерри словно специально орудовал ножом на весу, чтобы порвать каждый из девяти.

Ван Дрейк схватил толстый том, однако, более резких движений не совершал. Книгу прижал к себе рукой, прежде одёрнув на себе пиджак и точь-в-точь скопировал голос преподавателя зельеварения: 

- А вы знали, что Аскании Марленсон следует трещать поменьше? Сидящая на задней парте трындит так, что у меня - и, думаю, у всех вас, ученики - уши вянут.

- Хм! - вздёрнула носик Аскания, следом наступила Джерри на ногу.

- Тебя за болтовню отчитывали гораздо меньше, нежели как ты сейчас в меня камнями бросалась...

- Авгуриуса он идеально изобразил, я даже подпрыгнул, - похвалил Гарри, следя за тем, как Гермиона перекладывает перед собой массу книг, выискивая чистый лист пергамента. - После каникул должен приехать Слагхорн, и повысится шанс, что мы останемся живы к концу учебного года.

- Не согласна с тобой, - ответила Гермиона. - Слагхорн, не спорю, хороший учитель, но не многовато ли он даёт нам расслабляться? С Авгуриусом у нас нагрузка была какая...  Ты на каникулы к Уизли собираешься?

- Нет, к Дурслям! Или на Гриммо, бить баклуши в одиночестве! - Гарри всплеснул руками. - А ты ещё хранишь злобу на Рона, оттого и поедешь к себе домой?

- Да! Я хочу быть если не с родителями, которые меня не помнят, так в их доме. В отцовском, буду точной. У него есть отдельная квартира, я в неё переехала. Старый дом продан многодетной семье, которая сначала кредит взяла, чтобы его приобрести.

- Ты уверена, что не соскучишься?

- Нет, что ты! У меня хорошие соседи, и с купившими дом можно связаться. Детей у них четверо: двоим, близнецам, по шестнадцать лет, среднему десять, а младшему семь.

- А-а, - кивнул Гарри, опять почувствовав, что за ним шпионят. В этот раз Джинни ушла из библиотеки. Шэрон с немеренной уверенностью не сводила с Поттера глаз.

- Эй, а давай пари? - вот так, беспричинно? - В квиддич сыграем сегодня, как двое ловцов - чтобы на поле из мячей только снитч был. Проигравший встречает Рождество у победителя.

Гарри обомлел. И как быть в случае проигрыша, как объясняться Уизли, что его визит к ним отменяется, а в Эксетер съездить - это можно?

- Нет, чего запугивать? - вставила Гермиона. - Твой отец же...

- Ты же сама слышала - он не знает, как теперь относиться к маглорождённым и полукровкам с презрением. Тем более, он признался, что, оказывается, помог Гарри, - возразила Шэрон, облокотившись на спинку стула.

- В каком смысле - помог?!

- Поттер, это уже совсем другая история. Сначала пари, потом всё узнаешь!

Таким образом, Гарри был вытащен из библиотеки едва ли не за ногу, волочась по полу. "Неугомонность их роднит", - подметила Гермиона, чуть не написав это под определением Большого Красного Пятна на Юпитере. Теперь любопытно, какому дому ожидать в себе не то ссорящихся, не то мило беседующих друзей? Если в шутку назвать их парочкой - можно не думать, что жить дальше возможно.

Вроде бы никого не было, кто стоял близко к Гермионе, только вот было абсолютно обратное.

- Списки?

- Нет, но не менее важное, - опустив глаза на лист, тихо отозвалась Гермиона. Как вышло, что она не ощутила присутствие Ван Дрейка в шаге от неё? В сентябре его выдавал тёплый, явный запах сена.

Стоп, тёплый... "Да о чём это я вообще!" "О том, Гермиона, что ты не можешь выбросить его из головы. Ты и запах от него тёплый чувствуешь, и глаза не просто карие - а тёмно-ореховые, тоже тёплые", - мурлыкал внутренний голос, точно под гитару. "Признай уже, милая, что он тебе небезразличен. И признайся ему - уж посмотрим, что будет".

Как она должна это организовать, встал вопрос. Здесь и сейчас, изобразить смущение, а затем, постукивая пальцем о палец, еле слышно сказать: "Джерри, я кое-что хотела..."

Тьфу, блин! Как с Лаванды слизали! Бесполезно. Он, кажется, не раз осознал, что кое-кто им заинтересован.

- Эй, Герм...

- Я просила не называть меня так! - прорычала та вопреки своим истинным эмоциям.

- Гермиона, а ты помнишь, как я отборочные в команду по квиддичу проходил? - в его руках крепко сжата непонятная книжка. Раскрыв её на первой странице, он показал, что это фотоальбом. Начальный разворот встречал фотографиями, где он - сверху вниз - и нервничает, и берёт большую часть мячей из пяти. И посередине - Грейнджер, что всё время не могла остановиться, поддерживая морально. Кто их снимал?

- Ты понимаешь, это была Рафферти с Рогатого Змея, а попросила... - Гермиона вытащила из уголков одну фотографию, перевернула лицом вниз. Там подпись, вопрос: "И как были ощущения у вас двоих?" Подписались вензелями, с горем пополам уместив на прямоугольнике. - Ну, я так думаю, что Эйвери - один в один её почерк.

- По-твоему, только она такие размашистые буквы рисует?

- Твоя правда, ха... А как мы на кухне в твой день рождения зависали? Не помню, сколько потом на пару с Гарри не мог смотреть на сладости, - медленно продолжал Ван Дрейк. - И от Филча под стол залезли. Ты вся тряслась от неловкости.

- Как ты понял, что от неё, а не, например, от холода?

- Ау, какой холод? Там котлы кипели, я лично весь вспотел.

И дальше вновь он, вприпрыжку выходящий из класса трансфигурации. Он на первой победе в матче против Слизерина, стоит сзади слева сбоку, широко улыбаясь. По углам снимка блестят капли воды, попавшие на объектив - тогда шёл дождь, который отчасти и помог гриффиндорцам и не только выиграть. Слизеринские загонщики, помнится, пососкальзывали с мётел ввиду немалого собственного веса. Шэрон совсем потеряла снитч из поля зрения в хлещущих сверху, а метла чуть не занесла её в штангу. Благо, она успела наклонить её за считанные секунды. Гарри поймал золотой мячик над головами зрителей, рассекая над трибунами. Но о Джерри: он защищал кольца, оседлав ту же самую бракованную школьную метлу, на которой прошёл в команду. Запечатлён момент, когда он метнулся вверх и следом отбил два мяча - входя и выходя из пике. Обычно охотники на групповом снимке держат под мышкой квоффл, тут - он. Снимала всё та же Рафферти, в Ильверморни репортёр.

Продолжение потихоньку привело к тому, что альбом закончился на старой семейной фотографии. Женщина с тремя детьми, что держит дочку на руках, а за плечи её приобнимают сыновья, младший из которых - Джерри. Узнаётся по руке, занятой удочкой - он неоднократно толковал, что в деревне каждый день ходит рыбачить.

- Он, - говорит Джерри, указывая на последний снимок, - сделан перед моим первым отъездом в Ильверморни. У матери на руках Элис, справа от неё Сорен. Я уже сам захотел её вставить, пускай и дорожу ей, что жизнью.

- Мило. Составил, чтобы не забыть о Хогвартсе? Ещё полгода впереди, - напомнила Гермиона, аккуратно закрывая альбом и протягивая Ван Дрейку. Тот его не принимал, качая головой.

- Нет. Составил, чтобы ты не забыла, - ответил, положив сборник фото к Гермионе на коленки. - О первых месяцах, когда Хогвартс и Ильверморни устроили большую встречу.

- То есть, вторая часть будет?

- К концу года - да, конечно. Ну а пока... с Рождеством тебя.

Верно, хорошие воспоминания - что может быть крепче и духовнее? Гермиона вышла напротив Ван Дрейка, раскинула руки. В его руках она, задержав дыхание, положила голову ему на плечо, шепнув: "Спасибо". В ответ она ожидала, что прозвучит: "Не за что", но...

- Рад был сделать тебя счастливой.

Тут же Гермиону осенило: она нашла то, чем можно отблагодарить его. На то и будут каникулы.

***

Гарри завалился в гостиную Гриффиндора неузнаваемым, его можно было за снеговика принять. Весь в кусках липкого снега, одежда промокла, очки при взглядах однокашников съехали с его носа, тоже снегом залепленные.

- Продул! - возгласил он, скинув с себя пальто и случайно накрыв им некую первогодку с головы до ног. Метла была брошена им к дивану. - Она меня подрезала в последний момент. Я глазом не моргнул, а уже был в сугробе.

- И кем же ты, с ней, соревновался? - вступила в разговор Джинни, сурово прищурившись.

- Я тоже мог подрезать её, но побоялся за неё - мы тогда над бортиками трибун кружили. Эйв честно победила, не возражаю.

Тут Уизли начала забываться. Подлетела к Гарри, а после что-то громко щёлкнуло. Шлепок ладони о щёку, неминуемое удивление окружающих. Гермиона в те же секунды подоспела к Джинни и, положив руку ей на плечо, призвала успокоиться.

- Какие у тебя будут оправдания на этот счёт? - Гарри пропустил это мимо ушей, прижимая ладонь к пострадавшей щеке. - Да даже если они и найдутся, знай - у тебя нет никаких шансов с Эйвери. Кроме этого, пойми меня правильно, её род кошмарен... Так что, выбирай: либо эта нечисть, либо я.

Дверь гостиной, будучи открытой, захлопнулась.

- Возьми свои слова обратно, сейчас же!

- О, ты и подслушивала... - протянула Джинни, отводя глаза от возникшей Шэрон.

- Нечисть - только тот, кто смеет обвинять других ради собственного счастья. Проклятие разрушено с того момента, как исчезла моя мать. Не говори о том, чего и не представляешь! Не превращай себя в проклятие для других!

- Мне, думаешь, нужны твои глупые нравоучения? Не насилуй мне мозг! - "Она пропала..." - Гермиону начало валить с ног от чувства безнадёжности. Когда Джинни проявляла себя так в последний раз? То небывало горячится, то на несколько мгновений берёт себя в руки и, кажется, думает, что сказать.

Осталось посоветовать Шэрон уходить отсюда, как Гермиона и поступила. Та смирно направилась в гостиную Слизерина, где проживал Рогатый Змей на время большой встречи.

- Да что вы все пялитесь, утки? - проворчала Джинни, всё ещё под вниманием. Спокойствие настигло её после того, как в гостиной остались почти сплошь гриффиндорцы, из Птицы-гром - одна Кирия, загадочно перебирающая ракушки в деревянной шкатулке. Гермиона засмотрелась на мелкие раковины, падающие во множество похожих белых и бежевых, все одинаковой формы.

- Я поняла. Я всё, - Кирия рассматривала на свет закрученную ракушку - эта была искусственной, прозрачной, - поняла.

- Даже я не поняла, какая муха Джинни укусила, но ты - каким образом?

- Грейнджер, на днях со мной произошло то же самое. Я повысила голос на Джерри и высказала всё, что думала... что думала о тебе, Герм. На него вылилась вся моя ревность, достаточно было его взгляда. И, он - вспомни, - тоже был здесь и смотрел на Уизли, когда она вспылила, - Гермиона встрепенулась. Ведь в библиотеке она не думала с ним заговаривать. И в первый день их знакомства в том числе - не вышло от него отойти. - Он - необыкновенный человек. Есть, оказывается, такие люди, при взгляде которых невозможно сдержаться и солгать... Я не призываю держаться от него подальше, но тебе стоит быть осторожнее, если ты хочешь с ним больших отношений, чем дружбы. Я поищу в библиотеке, что же это может быть...

- Спасибо тебе, - кивнула Гермиона. И, к слову: - А ты не знаешь, можно ли кому-то из Ильверморни попросить разрешение на выезд из замка на каникулы с учеником Хогвартса?

Кирия сделалась улыбчивой.

- Очевидно, собираешься вытащить Ван Дрейка к себе домой! Ну и...

- Ну и ответишь?

- Понятия не имею, - отмахнулась Ноун, возвращаясь к перебиранию ракушек.

- А, вот ещё: что ты говорила обо мне, когда смотрела Джерри в глаза?

- Честно, я не помню. Ни одного слова. И Уизли сейчас - посмотри на неё - также не понимает, что с ней было. Разговор окончен.

Гермиона спустя час покинула башню Гриффиндора, направившись в кабинет директора. Второй раз за год ей требуется разрешение. Пароль для входа, как и ожидалось, изменился. Горгулья, как бы её не упрашивай, в смирении препятствовала проходу. Только бы как в прошлый раз кто-нибудь вышел...

Ворон на подоконнике моргнул, взлетел - за Гермионой очутился профессор Авгуриус.

- Вы анимаг?!

- Нет, меня Луари превратила, - сказал зельевар. - Я, по её мнению, мешал одной крайне важной беседе. Выпроводила вороном, час прошёл - вернулся. Совсем забыл, добрый день. Кто вам нужен?

- Кто-то из директоров, без разницы.

- Минерва и Ирэн на месте. Взор Чистой Воды!

Горгулья отошла, указав руками на проход.

Директрисы сидели за столом, напротив них - Антонеску. Боязливый взгляд и покрасневшие щёки, барабанит пальцами по столешнице.

- Сальвадор, мы не закончили! - прикрикнула Луари. Авгуриус выпрямился, расправил руки, готовясь к повторному перевоплощению. - Успокойся, я больше не буду. Зачем зашли, мисс Грейнджер?

- Вот вам лучше действительно покинуть кабинет ещё минут на пятнадцать, - ввернула Макгонагалл. - Информация секретна для учеников!

- Я так не думаю, Минерва, - сказала Антонеску. - Давайте, Гермиона будет единственным осведомлённым учеником, ведь это на неё ведётся охота.

- Что?..

Гермиона опустилась на ковёр, обомлела. Глаза блеснули в страхе, губы затряслись. Что значит - "ведётся охота"? Зачем она понадобилась, давно ли, и, главное, кому?

- Всё это время я стояла на службе у главы Ордена Белой Вечности. Это большая организация тёмных волшебников, люди впадают в ужас от подлинного названия, поэтому зовут её Сопротивлением, или Зловещим Светом. Ей руководит человек, женщина, имя которой - Элма Рейес. Я была командиром отряда правой руки, пока не променяла ведущую позицию на воспитание дракона, за что меня и вышвырнули. Но если простых членов Ордена выгоняют без лишних изречений, просто выставляя из здания, то особо почитаемых - публично, а вдобавок могут сделать нечто ужасное. Я знаю, что Аурелию - стратега - в случае предательства ударили бы, Лестера тяжело, но не смертельно, изувечили, а Диаспору сразу убили. Причём, Верховные члены Белой Вечности не пользуется заклятием Авада Кедавра, а ей бы занялась Рейес...

- Хватит об убийствах, - пробормотала Макгонагалл, закрывая рукой рот.

- Хорошо, директор. Моим заданием было полгода следить за тобой, Гермиона, а после зимних каникул поймать и привести к Рейес. Она выбрала меня, потому что Аурелия отказалась, Моро с Дауэр тем временем ещё сидели в Азкабане.

Я прошу тебя лишь об одном: никогда не оставайся совершенно одна. С тобой обязательно всегда должны быть волшебники, всё равно - младше, сверстники или взрослые, иначе ты немедленно станешь лёгкой добычей. Я это к тому, что Элма способна видеть магию людей, в которых нуждается. Она не познает её, пока человек в окружении одного и более лиц, но стоит ему остаться в полном одиночестве - он отчасти принадлежит ей, дороги назад нет. Как ты будешь на летних каникулах, ответ прост - Рейес не настолько сильна, чтобы с суток на сутки пользоваться этим волшебством. Если б так, оно бы давно её погубила - Тёмное искусство, не стоит забывать.

- Я в курсе. Я читала об этом в книге "Тайны наитемнейшего искусства", - слова, что искусство Прозрачной магии может навредить магу, успокоили душу Гермионы, что она поднялась с колен. Читала ведь достаточно давно!

- Раз уж так, мисс Грейнджер, вы остаётесь на каникулы в школе. И без возражений, - произнесла Макгонагалл.

- Нет, зачем так спешить? Мы можем отпустить с Гермионой кого-нибудь её возраста, к примеру, - у Луари без возражений не вышло. Авгуриус согласно закивал. - Если я тебя правильно поняла, Дария.

Американцы мало привыкли к двойным именам. Из учащихся в Ильверморни такая личность на много лет приходилась одна - Сейн-Лорен Дауэр, предшественница Луари.

- Абсолютно точно, - Антонеску цокнула языком.

- Погодите! Я за этим и приходила изначально, - поторопилась Гермиона. - Мне хотелось спросить, разрешите ли вы отпустить со мной в Лондон на две недели Джеррарда Ван Дрейка.

Преподаватели переглянулись и несколько минут молчали. В конце концов, Луари, отхлебнув чаю из своей чашки, сказала:

- Вам не кажется, коллеги, что тут всё чересчур очевидно?..

Джерри не сказать, чтобы всего-то обрадовался такой новости - она поразила его и прогрела до самых дальних уголков сердца. Это было видно в скором сборе чемоданов и долгом хождении за Гермионой по

- Но почему ты так захотела? - спросил тот, всё ещё лучась улыбкой.

- С наступающим Рождеством.

***

Миновали сутки, другие, и заснеженная станция "Хогсмид" наполнилась учениками, толпящихся у входов в вагоны. Работники "Хогвартс-Экспресса" забирали чемоданы, с неохотой волокли их в багажное отделение. Набитые до отказа коридоры и купе - не про рождественский поезд. Всё гораздо свободнее. Поиск мест не затруднителен, первое попавшееся Гермионе купе оказалось полностью свободно. Но где вот Ван Дрейк? Вспомнив наказ Антонеску, она мигом выскочила в коридор, где рассасывалась последняя толчея. Джерри был и краем глаза незаметен, зато, к счастью, другое знакомое лицо.

- Хэй, Симус! Джерри мимо не проходил?

- В смысле - Джерри? - не понял Финниган. - Кто тут ещё из Ильверморни? У меня должок Бартоломью!

- Боюсь тебя расстроить, но только он и Эйвери, - "он", лёгок на помине, пятясь спиной вперёд, в Симуса врезался.

- Ты меня не обыскалась? - промямлил Джерри с виноватым взглядом.

- Только начала искать... к твоему счастью.

На Кингс-Кросс добрались скоро, не заметив, как пролетели часы. Тяжело заскрипели тормоза, поезд пополз медленно. На остановке студенты, полностью готовые высыпать на платформу, пошатнулись и чуть не повалили друг друга. Гермиона толкнула локтем второклашку, что тут же разрыдалась, а не неё саму навалился полноватый третьегодка.

- Все живы? - усмехнулась Шэрон, соскочив с лестницы на платформу.

- По крайней мере, нам кажется, что живы, - не менее саркастически ответил ей Гарри. - Ты-то точно - я тебя поймал, однако.

- Благодарю за "спасение" моей дочери, но вас не смущает окружение, мистер Поттер?

Гермиона ойкнула от этого голоса. Абсолютно здоровый, будто его и не ранили, старший Эйвери во весь свой немалый рост. Ещё казалось, что братья Уизли долговязые. Ой, ерунда там!

- З-здравствуйте, - Гарри заёрзал на месте. - Извините, я не заметил в-вас...

- Забудьте. Рад быть знакомым с вами иначе, нежели с врагом Волдеморта.

- Папа, он с нами в поместье, - встряла Шэрон.

Отдельно от предстоящих выяснений, Гермиона и Джерри выскользнули прочь с платформы. Уловили момент, когда отправится поезд с десятого пути, чтобы точно никак не шокировать маглов. Воздух рассекла волшебная палочка - аппарировали. На лестничную клетку, где багажу чёрт те как хватало места.

На месте громоздких тележек с сундуками минутой позже стояли две напольные вазы.

- Мерлин, и в кого ты такая находчивая?

- Уж не знаю, мои родители - маглы, - сказала Гермиона, по очереди левитируя вазы к двери квартиры.

- Ты без стука зайдёшь к родителям?

"Не думаю, что сказать ему правду сейчас будет верным решением".

- Джерри, они сейчас... покупают еду для праздничного стола, наверное, - откликнулась Грейнджер, отпирая дверь. - Всё, я больше без магии на пороге. Что соседи скажут?

Уже рисуется в голове: Мэдисон (см. главу 1) выходит за свою дверь, а там двое придурков машут палочками, и это, чёрт побери, действует на большие вазы, которые на самом деле багаж, который составляют большие сундуки, внутри коих учебники и форма школы волшебства. Наверняка, худшим ей покажется, что одна из этих чудиков - давно знакомая ей Гермиона.

- Репарифарго! - вазы сделались обратно багажом. - Ну, осматривайся. Я пока выложу вещи.

- А потом что? 

- Наведём праздничную атмосферу, почему нет?

***

- И всё же, я не понял, по какому поводу вы сейчас находитесь здесь из-за Шэрон, - Гарри сколько бы не пытался найти в этом поместье хотя бы один спокойный уголок, все его старания с треском проваливались. Домовые эльфы трудились на каждом этаже особняка и во дворе - вместо ёлок мишурой обвешаны вечно цветущие розовые кусты. Потом - Шэрон, которая хотела выступить в роли гида и провести Гарри повсюду, где он только пожелает. А напоследок был большой коричневый кот, что на глазах у Поттера встал на задние лапы, и в следующий миг перед ним был Эйвери-старший.

- Я ей проспорил, проиграл в квиддич. Будь всё иначе, она бы приехала в двенадцатый дом на Гриммо. Это ведь состязание ловцов, не может быть ничьей.

- Ловцов? И как с вами сборная Гриффиндора? - "Ни фига себе, быстро же он", - подумал Гарри, - "тему перевёл".

- Пять лет побед в школьных соревнованиях. На моём четвёртом курсе был Турнир Трёх Волшебников, и матчи отменили. А в год, когда я и Рон с Гермионой были в бегах, в школе вроде вовсе запретили квиддич...

- Хотелось бы знать - меня в Хогвартсе не было. Но ежели так - я бы Снейпу нос сломал как минимум. Я сам играл за сборную своего факультета, сначала охотником, потом год - ловцом. До меня этим игроком значилась мать Шэрон. Как бы не старался, Верити превзойти я не сумел.

- Должно быть, вы сожалейте о том, что не живёте с ней. Шэрон говорила, она, по вашим рассказом, в вас души не чаяла.

- Я? Сожалею?! Ой, как же она преувеличила, эта Шэрон... - Эйвери декламировал взахлёб, несмотря на признаки испуга у Гарри. - Её хлебом не корми, дай что-нибудь понавыдумывать! Верити интересовала меня лишь раз, и то в школе на пятом курсе! Я женился на ней по расчёту - наши с ней рода были на грани исчезновения. А так - только обещайте, что не будете смеяться или сделайте ноги - я несовместим с женщинами.

- В каком смысле? - у Гарри защекотало на лбу, точно на него сейчас глаза полезут. - Вы, извините меня, нынче бесплоден?

Эйвери повёл бровями, зажмурился и вдруг рассмеялся. Так заливисто, как по его строгому виду не вообразишь. Благо, они в кладовке сидели, а не на кухне, например.

- Не-ет... я, скажем так, интересуюсь своим полом... Стойте, мистер Поттер, я же вас предупреждал - не реагировать настолько..!

Тот самый мистер Поттер в полном бардаке эмоций толкнул дверь и вывалился из кладовки.

- И почему никто не хочет продолжать со мной разговор, когда узнаёт? Это я Белозёрову не просветил - пусть ещё месяц за мной побегает...

***

Квартиру стало совсем не узнать - вся окрасилась в тона Рождества. Шкаф превратился в пушистую ёлку с висящими на её ветвях блестящими игрушками и леденцами-тросточками. По стенам тянутся гирлянды и разноцветная мишура, соединённые пластмассовой омелой и венками. На камине в гостиной в ряд висят носочки, наполненные конфетами, дескать, сами себе Санта Клаусы. А ведь в детстве Гермиона по-настоящему его дожидалась, и с каким нетерпением! Час возле ёлки, час у камина, час у входной двери. А в полночь, когда она засыпала, родители тихонько подкладывали в красно-бело-зелёные носки подарки. Утром - диво. "Так он приходил?" - удивлялась маленькая Гермиона. Нынешняя девушка сочувствовала Джерри, что тот не отмечал так, как она, ввиду жизни в бедноте. Ёлка была, говорил он, но не наряженная и быстро осыпалась. Ужин совсем скромный - курица и салат из капусты с морковью, обильно политой маслом. В трактире, по его мнению, в праздники и то кормили сытнее. Джерри довольствовался тем, что было, младшая сестра - тоже, старший брат же был безудержен. Сорен куда-то уходил, когда все садились за стол. Отмечал у соседей, любезно принимающих его. Такова дружная деревня. Познакомившись с дядей, он вовсе стал праздновать с ним у него, а жил он не где-нибудь, а в поместье Ван Дрейков, что полностью в его распоряжении.

- Твои родители совсем припозднились, - вспомнил Джерри, обратившись к Гермионе, пока она фаршировала индейку.

- Они не приедут. Никогда.

- Настолько спокойно ты говоришь?! Я бы на твоём месте этот стол, за которым сижу, перевернул!

- Это я стёрла им память и отправила в Австралию, а как её вернуть - не знаю. Они знают об их браке, но о том, что у них есть дочь, подчистую забыли. Передай иглу со стола, будь другом...

- Нитку вставить?

- Пожалуйста, если хочешь.

- Запросто. Я - не Шэрон, острых предметов не боюсь. Мне они очень даже по душе. Один сосед в деревне на моей улице - кузнец, и ты вообразить себе не можешь, кем я себя ощутил, когда держал стилет. Мама его живо отобрала, Сорен заржал, как конь.

- Судя по тому, как ты говоришь о брате, - прокряхтела Гермиона, заливая индейку, - он у тебя та ещё горелая головёшка.

Индейка была отправлена в духовку. И чем можно заняться до её готовности? Выбор Гермионы остановился на кассетах с фильмами, лежащих на полке под телевизором. Во множестве выделялась одна неподписанная. "Плёнка, может, просроченная. Или бумага стёрлась. Но папа либо заново подписывал, а испорченные сразу выбрасывал". Интересно глянуть, сгодится ли она, эта "белая ворона".

Заставка киностудии прошла без размытых участков на экране телевизора - то есть, плёнке ещё есть, чем служить. После прошли вступительные кадры под музыку на фоне ног различных людей, двигающихся ей в такт. И промелькнуло название.

Господи, да это же...

- О, "Свободные"! Это мой любимый фильм! - улыбнулась Гермиона. - Я его всего пару раз видела и искала кассету с ним, а она всё это время неподписанная пылилась...

На протяжении четверти всего фильма Джерри сравнивал свою деревушку с провинциальным городом Бомонтом, где по сюжету запретили танцы и прослушивание современной музыки.

- О, а это напоминает, как Сюзанна и Шэрон первый раз на мётлах гоняли! - восклицал он, тыча пальцем в экран телевизора на моменте гонки на тракторах.

- Ну и где тут танцы? - спросил он через время. - Трактора видели, косяк марихуаны тоже...

Ту сцену, а именно, пожалуй самый мощный танец, исполненный в ангаре - или какое там помещение в потёмках - Джерри всё-таки не углядел. Ноты синтезатора подняли его с дивана.

- Гермиона, ты что как язык проглотила? - сказал он с протянутой рукой. - Потанцуем, например?

К синтезатору присоединились удары барабанов, затем трубы. И по началу вокала, Гермиона несмело вложила свою ладонь в горячую ладонь Джерри, встала лицом к его лицу. Его рука расположилась у неё на талии. Они принялись покачиваться из стороны в сторону, на приближении к припеву Джерри на немного отступил, а на первых его мгновениях закружил девушку, держась за её палец.

- You can never, never

Never, ever

Never, never

Never, ever hide your heart

Don't ever, ever

Ever, ever try**, - звучало из динамиков, разносясь по всей квартире. Здесь очень хорошая акустика. Гермиона неожиданно оступилась, полетела вперёд и была схвачена очень вовремя. Жар от чужих рук расплылся по всему телу. Джерри поставил её на ноги, прижал к себе. Она и не думала, что когда-нибудь заглянет в чьи-то близкие глаза также глубоко, как в глаза Рона. Ещё немного - их губы встретились.

За окном взвилась метель, летая и завывая. Снежные хлопья безостановочно стремились в одном направлении. Некто, стоящий у дверей подъезда, отправил вверх воздушный поцелуй:

- Надеюсь, тебе теплее, Гермиона, - хриплый голос Рона унёсся вместе со снегом, так и не дойдя до адресата.