А свет торжествует над мраком

За четыре дня после посещения Гермионой и Шэрон Мунго ничего значащего или критичного не произошло, разве что Вирджинию вернули из карлика в её совершенный вид, и она же сварганила раствор цемента на зельеварении. Наверное, надолго запомнится то, как она вручную раскалывала колышком бетон, а рядом в крайнем негодовании ходил между рядами профессор Авгуриус, у которого, как казалось, из ушей мог со свистом пойти дым...

Часть субботы Гермиона потратила на написание обязательных к сдаче в понедельник работ и начала писать курсовую для ЖАБА, устроившись в библиотеке, оставив на своём беспорядок из листов на время обеда. С двадцатью четырьмя дюймами пергамента по заклинаниям всё прошло как по маслу. Когда Гермиона заканчивала двенадцать дюймов пергамента по астрономии, по её правой руке пробежали мурашки и словно что-то по ней поползло, длинное, с множеством лапок. Никаких сороконожек, хвала Мерлину, не было. Зато была клякса, закрывшая кое-какой термин, и хорошо, что Гермиона не занялась пояснением к нему.

На задворках сознания Гермиона понимала-таки, что Рейес ошалелыми глазами смотрит на сороконожку, уползающую в кусты после не самого мягкого приземления на асфальт. Такие совместные с ней ощущения в пятницу были у Гермионы, если преувеличивать, через каждые полшага. Отсюда пошли падающие из её рук столовые приборы, покалывание в одном глазу и сломавшийся попросту ноготь на мизинце.

Заголовок курсовой Гермиона два раза убирала с листа - почерк стал под стать неуклюже трясущейся руке из-за такой гадости, как сороконожка. Стараний сохранять ровный почерк хватило ненадолго, у Гермионы лопнуло терпение. Очистив стол от чернильных пятен и собрав принадлежности, Гермиона налегке пошла к выходу из библиотеки. Кого уж она никак не ожидала встретить у дверей, это профессора Авгуриуса, стоящего у стены, призадумавшись.

- Занимались? По вашему лицу можно сказать, что на ваших глазах из-под полки выскочила мышь, - подметил профессор, глядя в другой конец читального зала. - Или случайно опрокинули чернильницу?

- Догадка о мыши, сэр, куда ближе, - сказала Гермиона, считая сороконожек, греющихся на плечах Авгуриуса. Плюс фобия, когда уже есть страх перед полётами на метле. Насекомые уже виделись там, где им в принципе быть-то не следует.

Этажом ниже Гермиона нос к носу столкнулась с Дином, одетым в форму для квиддича. Торопился он на отборочные, бежал навстречу Гермионе и осознал, что в неё врезался, уже увидев её, потирающую ушибленный лоб. У самого тоже в ушах звенело. Рассыпавшись в извинениях, Дин пригласил Гермиону посмотреть на испытания, добавив кое-что:

- Сам не поверил, когда мадам Трюк сообщила - весь год состав команд будет смешанным с учениками Ильверморни. Все игроки с шестого и седьмого курса. Нам не достаёт одного загонщика, охотника и вратаря, - пересчитал Дин, как сотрудник склада, куда не довезли некоторые товары. - Я до сих пор не понял - какого Рон не в школе?

- Это же очевидно - он обленился, - Гермиона надула щёки и наспех перевела тему. - Какие у тебя прогнозы на игроков?

- Ожидается дождь из студентов Птицы-гром...

- Дин!

- Ладно, перегнул палку. Хотел сказать, я на них не сильно рассчитываю. На некоторых девчонок, скажу по секрету, больше, чем на парней, - он стопудово намекал на Бренир, как-то на днях огревшую Гойла исподтишка в отместку за оценку свысока её причёски, изменившейся после урока защиты от тёмных искусств. Задание развеять иллюзию, чем занимаются семикурсники уже во второй раз за семестр, она выполнила необычно, кинув в видимого одной ей огненного краба жёлтую молнию. Волосы Сюзанны, завязанные в "конский хвост" наэлектризовались - сходства с метлой ей было не избежать. Гойл первым осмелился подколоть Бренир, естественно, первым и нарвался. Дин продолжал: - У меня на слуху, что Эдгар Бартоломью с шестого курса крепкого телосложения, но невыносимый зевака. Чейз Уайт вообще боится летать, он заранее Гарри предупредил. Но смеху будет, если на отборочные притащится Ван Дрейк. Скорее не он полетит, а метла вылетит из-под него...

- Ты просто его недооцениваешь, - возразила Гермиона. Сколько бы Дин не чесал язык о том, до какой же степени он хилый, сдержанности в Джерри было больше, чем достаточно. - Может, ты сейчас над ним насмехаешься, а он, к примеру, все пять мячей возьмёт на кольцах?

Насчёт Джерри Дин оказался, к его опасению, не прав - тот промелькнул среди гриффиндорцев, пробегая в обнимку со школьной метлой, взволнованный, казалось, как никогда в его жизни. Его переживания о себе отдавались дрожью на кончиках пальцев и тяжестью во всём теле.

- Ребята, мы начинаем! - позвал Гарри заждавшихся Бартоломью и Джерри. Гермиона кинула взгляд на игроков, мотнула головой, разместилась на верхней трибуне. Всё можно было разглядеть, а ещё, конечно же, сверху безопаснее. 

Следом за гриффиндорцами, что ожидали вердикта Гарри по окончанию своих испытаний, сразу взлетел Бартоломью, рвущийся на место загонщика. Эдгар рассекал по полю, и без конца менялась мишень - то это был он, уходящий от бладжеров, то бешеные мячи, увиливающие от биты. Бартоломью спустился на землю сразу же, когда ещё немного - и он бы засветил бладжером в Гарри, смотрящего за ним снизу.

- Если ты отправишь бладжер на трибуны, я не знаю, что с тобой потом сделают - кто-то ведь обязательно пострадает. К тому же, ты порой "летаешь в облаках". Думаешь, бладжер знает, что ты висишь в центре поля, разинув рот - и обойдёт тебя? - на своеобразно сказанное решение Гарри, что загонщик без внимания быстро очутится в Больничном крыле, Бартоломью весь нахмурился, сжал кулаки и, позабыв про метлу, покинул поле.

- Джерри, давай побыстрее, не спи на ходу! Нам скоро поле Слизерину уступать...

- Ты уверен, Гарри, что на его мастерство  стоит смотреть? По нему видно, что если он отобьёт хотя бы один мяч, будет чудо какое-то, - не выслушивая возмущения Дина, Гарри переключил внимание на Джерри, отлетевшего к кольцам. Напротив него остановилась Демельза Робинс, держа под мышкой квоффл. Первый мяч попал в штангу, второй Джерри взял в последний момент, не безбоязненно оторвав руку от древка метлы. Следующее пенальти стало успешным для Ван Дрейка, спасибо метле, начавшей брыкаться под ним. На четвёртый раз он рванул вправо, никак не в сторону летящего в кольцо квоффла... 

Гарри подал Демельзе пятый мяч. Солнце резало глаза, и Гермиона, уставшая смотреть в одну точку, даже вообразить себе не могла, как там Джерри и каково ему будет, если он пропустит решающий бросок? У него в глазах, кажется, уже всё поплыло. "Не думаю, что он видит, как Демельза проводит подачу, и что его поддерживают?" Дин так и твердил:

- Падай, ты, или облажайся...

Гарри сказать было нечего, но последний ученик на отборочных, похоже, напомнил ему Рона, когда тот тоже нервничал во время испытаний.

Сверху донёсся прерывистый свист. Джерри переворачивало вниз головой и дёргало в обратное положение. Победа заиграла, называется!

- Демельза бросила ниже меня, я хотел только наклонить метлу вниз, а она, брак летающий, вовсе перевернула! Мне квоффл в плечо попал, показалось, что что-то хрустнуло... - Робинс с актёрским мастерством громко смеялась, нащупывая бицепсы. Гермиона, сбежав вниз к Джерри, застыла перед ним и заглянула в его глаза с восхищением.

- Что ты так смотришь?

- Рада, что ты безоговорочно в команде...

- Сапожник откопал-таки сапоги?

Ехидный голосок дошёл до гриффиндорцев и Джерри от входа на поле. Слизеринская сборная стояла стройным клином, нос клина составляла Паркинсон, которую Ван Дрейк несколько раз принимал за Вирджинию.

Дин заулыбался с неким коварством, дёргая Гарри за руку. Среди строя слизеринцев не наблюдалось Малфоя.

- Вы нового капитана нашли? - выступил вперёд Гарри. - А куда подевался...

- Драко ни с того ни с сего сказал, что отныне больше на метлу не сядет, - проревел Гойл.

- Как это - ни с того ни с сего? - Гарри не помнил такого, чтобы Гойлу промывали мозги после полёта над Адским пламенем, бушевавшим в Выручай-комнате. - Не надо нам врать. Ты же сам поглядеть пришёл, или играешь?

- Поттер, он играет, и ни слова больше, - из хвоста клина выступила Шэрон. - Играл бы, не играл - мы всё равно размажем по полю все сборные.

- Дай угадаю, ты - новый капитан команды?

- И ты только сейчас врубился? - Шэрон продемонстрировала метлу, опрятный и утончённый вид которой говорил о её новизне. Гравировка на древке сама за себя гласила: "Ультразвук". - Не спрашивайте, откуда у меня новейшая, самая дорогая модель, и почему мой отец - лучший на свете.

Гермиона оставила всех игроков, в том числе ошарашенного Гарри, без своего ведома. На подходе к внутреннему двору замка на неё нашло предчувствие, что кто-то с предельной осторожностью за ней крадётся. Разведя ноги до ширины плеч и стоя на носочках, Джерри косил под нескромного секретного агента, потерявшего чёрные одежды, с метлой вместо револьвера.

- Слежка провалилась, - покивала Гермиона. - Что?

- Слежка провалилась, как и твоя невозмутимость, - Ван Дрейк пристукнул рукой по колену. - Ничего важного! Вот... - рассматривал носы сапог, пряча румянец. - Думаю...

- Я жду.

- Пойдёшь со мной в Хогсмид завтра с утра пораньше? - протараторил Джерри, и след его простыл. 

Его однокашницы смеялись над его нерешительностью, отмечая, что ему она как никак идёт.

- Курсовая может и подождать один день...

***

- Опять ты, Антонеску?

Дария-Мария, вздрогнув, упала на колени перед владычицей Сопротивления, стоящей к ней спиной в полутьме, собравшейся на площадке в конце невысокой широкой лестницы.

- Отстраните меня от миссии, - прошептала Антонеску, и тихого голоса было достаточно для эхо, ответившего ей, отлетев от стен просторного зала. - Умоляю, мне не справиться...

- С чем? - госпожа разом вылила много яда и продолжила лить его тонкой жгучей струйкой. - С поимкой девчонки? Вы находитесь в одном здании, но по разным концам. Какие тут могут быть сложности?

Профессор распахнула полы плаща, из-под ткани вывалился дракончик. Завидев белый свет, он пошёл на него, но Рейес приказала:

- Акцио! - и притянула его к своим рукам. - Так вот оно что... командир отряда правой руки решила поставить ответственную задачу на второй план и повозиться с милым маленьким дракончиком...

- Миледи, уберите пальцы от его пасти, этот гадёныш только меня и признаёт, - предупреждение прозвучало на секунду позже, чем детёныш дракона цапнул Рейес за мизинец. - Говорила же...

- Оставь его членам твоего отряда, они о нём по твоему велению позаботятся, - проскулила Рейес, отцепив от себя мелкого.

- Среди наших существ ранее никогда не было драконов, но я одна из всех ваших приспешников занимаюсь их разведением.

- Я знаю это также превосходно, как знаю, что приверженцы низшего ранга ненавидят всех командиров отрядов, кроме тебя, а в Диаспоре не погасла ненависть ко мне, и она может в любую ночь покуситься на мою жизнь, - преспокойно ответила Рейес. - Я даю тебе второй шанс, но при условии, что ты откажешься от питомца. Дария-Мария Антонеску снова станет типичным преподавателем, а её товарищи займутся этим крохотным свирепым чудом.

Антонеску, крепко сжав в руках палочку, трансгрессировала из штаба. И за кого она больше переживала - за дракона или за себя, когда истина станет на шаг ближе к Хагриду и студентам, попытавшимся обделить её яйцом?

***

Прежде, чем началась вылазка, Гермиона выяснила у Джерри, откуда у него в запасе двадцать галеонов. Половину, говорит, одолжил Чейз, а другую часть он уже год как хранил на особый момент - их ему на день рождения подарила Шэрон, и он всё не забудет, как она, дунув ему в ухо, дополнила: "Может, и на шашни пойдут!"

- Мне восемнадцать в августе исполнилось, кто не попадает день в день, тот обычно поздравляет меня ещё в начале июня, - сказал Джерри, покусывая нижнюю губу. - Везёт, что я десять штук не бросился сразу тратить. 

- Если не хватит - я доплачу, - Гермиона убрала в карман кофты фиолетовый кошелёк. - Не вижу ничего невероятного в том, что идёшь гулять с друзьями.

- В Ильверморни гулять не много где можно, да и с дружбой у меня не заладилось. Тебе повезло с таким приятелем, как Гарри... здорово... Стоим тут вдвоём, как истуканы. Пошли?

- Не вопрос! - приободрилась Гермиона. - В Хогсмиде несколько мест, где можно хорошо провести время. Все тянутся либо в "Три метлы", либо в "Сахарное королевство". Гриффиндорцы постоянно закупаются в "Зонко". А дальше... дальше-дальше... магазины, чисто жилые дома и таверна "Кабанья голова".

Услышав "таверна", Джерри вспомнил неказистое заведеньице в его родном захолустье, куда и половина жителей селения не ходила - настолько убогое оно было. Паутину носом подцепить, или обнаружить в битой посуде таракана - как раз плюнуть. Джерри был одним из главных "счастливчиков" - под ним треснул стул, он неудачно полетел назад и вспомнил, что на него обернулись все посетители, увидев у себя на груди перевёрнутую тарелку из-под похлёбки. Далее он харчевал в сельской "Полной чаше" стоя, и боялся думать, что скрывается под названием "Кабанья голова".

На деле всё оказалось гораздо опрятнее. Да, проступали следы того, что таверна открылась не позже, чем в середине века - зеленоватые доски и звенящие в серванте стёкла, когда мимо него проходят хоть на цыпочках. 

- Тут и недорого, - Гермиона развернула к Джерри меню - всё стоило кнатов и сиклей, галеонами нужно было платить за большие порции и вино. В прейскурант заглядывала женщина, чьё лицо скрывала чёрная шляпа с широкими полями. 

- Давай, схожу за... огненным виски, - Джерри окликнула соседка, чуть приподняв головной убор. Такой не женственный синяк на подбородке действительно лучше прятать.

- Может, я? - хрипнула женщина. - Мне хотелось бы белого полусухого, могу и вам принести, чего угодно.

- Она в забегаловке, как в ресторане...

- А что ты имеешь против манер? - Гермиона похлопала ресницами.

- Тебе не кажется, или что-то тут нечисто? С барменом - гляди! - как давние знакомые.

Аберфорт Дамблдор нанял нового работника, который, как прямо читалось у него на лице, работал ради денег. Внешне его можно было принять за профессора Авгуриуса, с какой стороны к нему не подходи - аки близнецы с зельеваром! Протирая бокал, тот обернулся на свист и пришёл в непонимание. За барной стойкой, кроме женщины, никто не находился.

- Товарищ командир? - каркнул бармен.

- Цыц! Белого полусухого мне и два бокала огневиски! Сайкамор... - забормотала посетительница, негодуя.

- Простите...

- Пш-ш-ш... всегда были на "ты" же! Что изменилось?

- Извини, - Сайкамор плеснул в чистый бокал вино. - Не знал, что ты выпиваешь. И тебе, кстати, идёт, - он указал взглядом на шляпу.

- Её темнейшество говорит, достаточно было мантии с капюшоном, - женщина подёргала плечами, повернулась в профиль к Сайкамору. В минуты, когда она чем-то хвалится, Диаспору никак не назовёшь сумасшедшей. - Я на задании. Заодно и опробую новое заклинание - отряд левой руки не промах, каждую неделю что-то преподносят. А про тебя в делах - шпионишь за тем, у кого мне нужно кое-что выведать.

- Сведения о пророчестве, так ведь? - Сайкамор заполнял два других бокала обжигающим виски. - Думаешь, в опьянении миссия будет выполнена скорее?

- Блять, - всё было коротко и ясно, так что Сайкамор исправился:

- Всё-всё, понял - прикрытие...

- Искренне извиняюсь, что заставила вас подождать, - Диаспора поставила на стол поднос с тремя бокалами и бутылкой из зелёного стекла, наполненной вином.

Гермиона не успела хлебнуть чуть-чуть виски, как Джерри закашлялся, прижимая руки к груди.

- Кхе-кха... Ой, это я... первый раз пью!

Диаспора поводила палочкой по запятнанному плащу.

- Обалдел? - фыркнули разом она и Гермиона, задрожавшая от её несущественно хриплого голоса.

- Юная леди, какие-то проблемы? - про голос она выразилась так: - Работа у меня такая, после которой хрипеть - неудивительно.

- Во главе стоите? - Джерри щелкнул пальцами и положил ногу на ногу под столом, строя из себя этакого магната.

- Стою! - Диаспора качнула головой. - Кров... кровати... Мебельная фабрика, короче. У меня на языке просто вертелись последние новости про Кровавых Лун, их заметили в Лондоне... ну, вы наверняка читали сегодняшнюю газету...

- Вы о "Пророке"? - осунулась Гермиона. И ещё недавно информация держалась внутри отдела Тайн! - Читала, не видела такого. А ты?

Джерри незаметно вылил виски на пол, под ноги Диаспоре.

- Что-что, ещё раз? 

Диаспора предугадывала - провал задания, тем более из-за школьников, будет караться в лучшем случае минутным Круциатусом. Из "Кабаньей головы" она сбежала на цыпочках, оставляя за собой следы виски на полу. На выходе с неё слетела шляпа - к счастью для бармена Сайкамора, сама Дауэр уже скрылась за углом.

***

Директор никогда не вызывает неспроста, само собой. Однако, Гермиона не ожидала такого повода, как беспричинные личные часы с директором, да не с Макгонагалл, а с Луари. В кабинете она выдвинула в центр комнаты шкаф, заставленный чем-то, закрытым во флаконах. Оно завораживаюше переливалось белым и золотым.

- Это какие-то зелья? - Гермиона предполагала, что в каких-то флаконах варево испортилось, и следует отделить ещё "годное" от "негодного". Но директор Ильверморни повела бровью, изъяла из держателя один флакон, подержала у себя перед глазами и, разглядев насквозь через жидкость, сказала:

- Да, это оно, второе...

- Директор, можно вас ещё раз спросить - что это такое?

Луари прошаркала к шкафу, стоящему в трёх метрах от письменного стола, заклинанием открыла двери, чуть выдвинула омут памяти. 

- Ну, смотря за моими действиями, можно догадаться, что это всё-таки.

- Тогда кому принадлежат эти воспоминания? На вид они как жидкое золото, однако, я знаю, что они светятся ослепительно-голубым, - из золотых субстанций Гермионе было известно о "Феликс Фелицис" - воспоминание было мало отличным от "жидкой удачи".

- В этом флакончике спрятана тайна, связавшая меня со вторым человеком, носящим имя лучшего ученика Ильверморни, известным как Лилиана Рейес, - Луари вытащила пробку, мешкая, влила сохраненную память в омут, позвала Гермиону. Мутно-зеленая вода в чаше омута посветлела.

Окунув голову в омут, Гермиона перенеслась в оживленный коридор. Ученики разных возрастов пробегали мимо неё, одетые в зимнюю одежду. Кто-то на ходу натягивал на уши шапку. За стрельчатыми окнами, такими же, как в Хогвартсе, кружил снег. Вместе с задребезжавшими витражными стёклами что-то мощно прогудело - не будь это чья-то память, у Гермионы заложило бы уши.

Сигнал к началу урока прозвучал, а возле Гермионы неподвижно стояла женщина, в чьих волосах редела седина, и ученица с красными от мороза щеками.

- Директор Луари! Наконец-то! - радостно взвизгнула девочка. - Я вас с самого утра искала! Где вы были? И почему так задержались?

- Тише, угомонись, - Луари, будучи значительно моложе, чем нынче, ущипнула девочку за нос. - Готовилась сегодня к СОВ, Лилиана?

Рейес сжала руку в кулак, что означало несомненное "да".

- И по какому делу я тебе нужна?

- Директор, моя сестра сама не своя вторые сутки. Лежит пластом и отвергает каждого, кто с ней заговаривает, - с жалостью залепетала Лилиана. - Мы всем Вампусом думаем, у неё жар, но мадам Кордата же сейчас в Нью-Йорке, выхаживает авроров, попавших под удар Сопротивления. Пожалуйста, сделайте что-нибудь! - Лилиана спрятала лицо на плече Луари, всхлипывая.

- Ну, что ты, - похлопала её по плечу Луари. - Сбегай к профессору Фидлеру, у него обязательно найдется Бодроперцовое зелье...

- Да она не чихает, насморка нет, не кашляет. Мне кажется, или оно будет бесполезным?

- Хорошо, ты меня уговорила. Пойдём, поглядим, как там Диана.

Гермиона последовала за директором и Рейес в башню Вампуса, откуда открывался вид на стеклянный, казалось, покачивающийся купол замка и соседнее возвышение над ним, увенчанное гордиевым узлом на стене - общежитие Рогатого Змея.

В гостиной на каждой стене висело по красному ковру с золотыми узорами, которые, заплетаясь, создавали фигуры разных зверей и птиц. Повсюду летали закрытые в плафоны свечи на чёрных подставках, отбрасывая на пол медленно движущиеся тени. Столы и стулья были из красного дерева, диваны обшиты черным бархатом. 

В спальни вели две высокие двери, расположенные по разным сторонам главной комнаты башни. Затем предстояло подняться по длинной лестнице и пройти в восточное крыло, в спальню третьекурсниц, где на одной из всех кроватей бугром поднялось одеяло. Балдахин непринужденно сдвинут в три погибели, висит за тумбочкой. С матраса спадает водопад темных, немного кудрявых волос.

Диана неподвижно смотрела в приоткрытое окно почерневшими глазами.

- Я этого не пойму - её глаза от роду зелёные, а сейчас что? - забоялась Лилиана, крепко-крепко держа директора Луари за руку.

Луари испуганно вымолвила:

- Боюсь, это нечто хуже, чем просто жар. Она умирает от проклятия, именуемого "Ноктюрновой вуалью". И прежде, чем ее жизнь закончится, она заберёт ещё кого-то. Обычно второй жертвой становится близкий человек, но бывали и такие случаи, когда участь выпадала и случайным людям. Способ снять проклятие лишь один - зелье со сложнейшим составом, которое даже мне приготовить не под силу. Но ты не отчаивайся, среди компонентов есть перья птицы-гром, которые у меня имеются. Им нужно немного настояться в отваре из листьев тиса, это должно уничтожить тёмную магию изнутри. Зелье снимает и внешние признаки проклятия. Вы с Дианой же живёте без отца, да?

- Он умер, когда Диана ещё не появилась на свет, а мне было два года, - с трудом сказала Лилиана своими холодными и дрожащими губками. - Мама тоже не знает, от чего...

- Проклятие, как правило, передаётся по роду. Не точно, но оно могло коснуться и его. Ладно, хватит мне тебя пугать, я пойду за перьями, а ты принеси листья из кабинета зельеварения.

Гермиона стояла возле кровати Дианы, дышащей так тяжело, словно на её груди лежал гнёт в виде булыжника. В бездонно-черных, как две блестящие пуговицы, глазах, мелькало что-то красно-бурое, вырисовываясь какой-то мелкой сеткой. Вуалью, окутавшей её изнутри, поймавшей в ночную сеть.

Первой вернулась директор Луари с четырьмя перьями. Минутой-другой позже прибежала Лилиана с фляжкой с отваром.

- У меня есть для тебя небольшой, но ценный подарок, - Луари вложила в ладонь Рейес два искрящихся золотыми змейками молний голубых пера. - Храни их, не вздумай потерять. Ведь не каждая птица-гром добровольно даёт людям несколько перьев. Эти я добыла прошедшим летом. Настойке нужно двенадцать часов, и ты, когда у Дианы участится сердцебиение, дай ей одну чайную ложку. Через сутки - ещё одну...

Лилиана убрала подаренные перья в карман. Далее Гермиона вернулась в кабинет директора, где привычная ей Луари - чего в ней не изменилось, это мягкая улыбка, почти никогда не покидающая её лицо - сразу встретила её:

- Лилиана дала сестре настойку раньше положенного и держала рот на замке. Потом Диана моментально почувствовала себя поживее после одной чашки. Я написала маме сестёр, что лучше ей забрать младшую из них. За спасение Дианы и ещё кого-то, Лилиане присудили награду за заслуги перед школой - кому бы хотелось, чтобы почти минута в минуту умерли двое студентов!.. Правда, после зимних каникул Лили донесла до меня, что Диана всё же умерла. И добавила, что второй жертвы не было - взамен тому она потеряла некое количество крови, но я только сейчас поняла. Представь себе, Гермиона, какой глупой я была так долго... От "Ноктюрновой вуали" не может быть крови. Диана была убита ей, Лилианой.

Утерев капли слёз на глазах, Луари, сбив со стола чайную чашку, рявкнула:

- Завтра же напишу в Ильверморни! Потребую уничтожить лживые заслуги Рейес, и точка!