Бесцветный человек

«Я люблю тебя! Разве это так сложно сказать? Всего три слова. Три коротких слова. Но именно они всегда кардинально меняют твою жизнь, конечно только если произнесены они искренне. Они могут как вознести тебя на небеса, так и свергнуть в пучину хаоса. Подарить блаженство или наградить страданиями. Мы так боимся этого, что порой предпочитаем всю жизнь оставаться в тени призрачного счастья. Мы мучаем себя, стыдимся своих чувств, но не можем найти в себе смелость чтобы, признаться. Зная ценность этих слов, я буду каждый день говорить их тебе. Ведь никто не знает, сколько нам осталось ходить по этой земле, и я не хочу упустить даже один день и не сказать, как сильно я люблю тебя!»

Лили в глубокой задумчивости не заметила, как добралась до своего дома. Медленно, тяжело ступая на каждую ступеньку, девушка взобралась на третий этаж. В забытье она проникла в квартиру. «Неужели это правда?» раз за разом только и срывалось с ее губ.

- «Правда», что? – в прихожей ее встречала грозная леди, по совместительству мать художницы, - Как прошел поход?

- Отлично, – быстро среагировала допрашиваемая.

- Как Елена?

- Негодовала всю дорогу.

- Как она вообще согласилась на такую авантюру, как выездной пикник?

- С трудом.

- Так, что ты там говорила про правду? – к сожалению, не забыла услышанное Роза.

- Да так ерунда, не обращай внимание, – постаралась сменить тему путешественница.

- Лили, - грозный тон, не оставлял надежды на побег.

- На кафедре преподаватель сменился, - быстро вспомнила забытый факт студентка.

- И это так сильно тебя поразило?

- Да. Наш лектор мне нравился, я расстроена его заменой, - выкрутилась девушка.

- Надеюсь это не отразится на твоей успеваемости.

Лили отрицательно покачала головой.

- Иди сними уже эти вонючие обноски и приведи себя в порядок. Выглядишь как оборванка с улицы, - Роза принюхалась, уловив запахи леса и костра, ее лицо исказила гримаса отвращения, - ужин скоро будет готов, - женщина развернулась, и с все еще перекошенной физиономией, удалилась в свою постоянную зону обитания.

- Как скажешь, мам, - тихонько прокомментировала в след уходящей, художница.

Девушка пересекла коридор, вошла в свою комнату и с упоением вдохнула ее запах. Быстро скинув с себя одежду, Лили направила свое тело в душ. С легкой грустью отмывшись от лесных запахов, которые так раздражали ее мать, но так нравились ей самой, художница нацепила на себя чистый домашний комплект, состоящий из футболки и широких спортивных штанов. Собрав сырые волосы в пучок, она отправилась на запах запечённой свинины с грибами и ананасами. Лихо проглотив две порции, девушка получила разрешение удалиться в свою комнату. Оказавшись в своем убежище Лили прыгнула на кровать. Утопая в мягкости ложа, она продолжила размышления на тему, заданную старушкой в поезде. «Неужели это правда? Нет, такого не может быть! Хотя... что в этом такого? Нет. Нет. И еще раз нет! Он нравится мне как друг, не более того. Я даже не могу себе это представить.» Но она представила. Лицо парня всплыло, непрошенным гостем, в ее сознании в самых мельчайших подробностях. Широкие скулы. Молочно-белая нежная кожа. Мелкие морщинки, под невероятной красоты, фиалковыми глазами. Словно покрытые инеем длинные ресницы. Немного взъерошенные короткие белоснежные волосы. Тонкие чуть приоткрытые губы. Юноша медленно приближался. И несмотря на то, что это была лишь фантазия, девушка с трудом боролась с желанием его тотчас же поцеловать. «Вот черт! Я реально влюбилась. Ну нет. Пожалуйста. Только не это.» Взмолилась, уткнувшись лицом в подушку Лили. «Что же мне теперь делать? Признаться? А что, если он не чувствует того же? Я стану посмешищем! Конечно, весьма мало вероятно, что Марк будет смеяться надо мной, но ситуация неприятная. К тому же нашей дружбе придет конец. Что же мне делать?»

- Конфеточка? – послышался приглушенный голос Елизаветы Петровны, - что-то случилось?

Лили отложила подушку и села на кровати. Бабушка устроилась рядом, зная, что их ждет серьезный разговор.

- Кажется я влюбилась и теперь не знаю, как поступить.

- Это достойный человек?

- Очень! Он замечательный, добрый, заботливый, веселый и готовит почти также вкусно как ты.

- Это серьезный аргумент. Ну тогда в чем же дело?

- Я боюсь, что мои чувства не взаимны.

- Ты никогда не узнаешь, если не спросишь.

- Представь только, я признаюсь ему, а он будет стоять там как громом пораженный. Или еще хуже - начнет смеяться.

- Если он такой, как ты описала, то этого точно не случится.

- Но, если он не чувствует тоже что и я, мы не сможем дальше общаться. Нашей дружбе придет конец. Бабушка, я не хочу потерять его!

- Почему ты так уверена, что не нравишься ему?

- Да потому что я не тормоз в этих делах, но сама осознала свои чувства буквально сегодня. Даже если он и любит меня, предположительно, то скорее всего еще не подозревает об этом.

- А возможно, что ты просто не знаешь о его чувствах. Возможно, он скрывает их, также боясь и терзаясь, как и ты сейчас.

- Исключено, я бы заметила.

- Дорогая моя мармеладка, даже прожив столько лет и зим, я все еще так многого не знаю о людях. Об их скрытых желаниях. О чаяньях и надеждах. Страхах и боли. Порой смотришь на человека, он абсолютно счастлив, но оказывается, что внутри он несет огромную боль, которая с каждым днем все больше поглощает его. Или, наоборот, тихий спокойный человек, может просто наслаждаться своим умиротворением, но со стороны казаться угрюмым. Возьмем нашу семью для примера. Окружающим мы видимся идеальной ячейкой общества, но разве можно сказать, что мы счастливы вместе? Послушай, лакричка, то, как люди предстают перед человечеством ничего не говорит об их внутреннем мире.

- Ты права. Чтобы я делала без тебя? – девушка прижалась к любимой родительнице.

- Как минимум, трусила бы, – засмеялась женщина, - просто доверься ему, марципанчик.

- Я постараюсь.

- Ты хочешь сказать мне кто этот счастливчик?

- Марк.

- Я на это надеялась. Только, ирисочка, будь с ним нежнее, он и так вынес куда больше в этой жизни, чем должно быть отмеряно одному человеку.

- Буду. Обещаю.

Бабушка с внучкой еще какое-то время побыли вдвоем. Лили рассказывала, какой невероятный сюрприз ей устроил Марк. Описывала дивной красоты небо и множество пролетающих метеоров над их головами. Показывала наброски – это была очень продуктивная, в этом плане, поездка. Елизавета Петровна все тщательно рассмотрела и выслушала. Когда отведенное время посещения, чтобы не вызвать ненужные вопросы со стороны надзирателей, подошло к концу, пожилая леди поцеловала любимую девочку в лоб и пожелав приятных сновидений удалилась в свою комнату. Лили еще немного поразмышляла, попыталась разработать хоть какой-то план признания, но осознав провальность затеи забросила эти мысли. Художница залезла под одеяло с головой, она лежала в полной темноте и широко улыбалась. Спустя минуту ее сознание погрузилось в сон.

***

На следующее утро Лили нерешительно позвонила в столь знакомый звонок.

- Кто там? – раздался любимый голос из интеркома.

- Привет, это я.

- Привет. Заходи, - послышался звук открывающейся двери.

Девушка вошла в темноту подъезда. В ее голове творилась какая-то неразбериха. Невероятная каша из мыслей, желаний, страхов и заблуждений переплелась в один жужжащий ком. Сердце бешено колотилось. Ладошки вспотели. Художница сжала кулак, чтобы унять мелкую дрожь. «Чего ты боишься? Ты не первый раз признаешься в чувствах. Честно, ведешь себя как пятилетний ребенок. Соберись, Лил. Соберись!» Шестой этаж, в дверях стоял он. «Я не смогу!»

- Ты сегодня рано, - сказал Марк.

- Я помешала? – только сейчас, Лили задумалась, что стоило бы предупредить, о своем слегка необычном визите.

- Нет. Ты никогда мне не мешаешь. Я как раз хотел позавтракать, присоединишься?

- С удовольствием, - немного расслабившись выдохнула девушка, - я такая голодная.

Друзья прошли на кухню. Там уже все было готово для приготовления самого главного приема пищи. Молоко медленно нагревалось в небольшой кастрюльке, овсяные хлопья стояли рядом. Марк высыпал крупу в горячую жидкость мерно помешивая. Отложив ложку, он взялся за нож. Юноша развернулся к гостье, погруженной в свои мысли. Лили вздрогнула от неожиданно возникшего в ее поле зрения острого предмета, направленного в ее сторону.

- Ты чего? – удивился парень, - Лили, ты сегодня немного странная, что-то случилось?

- Нет, все хорошо. Наверно, просто не выспалась, - отшутилась девушка, все еще стоя в коридоре.

- Тогда проходи и садись, - хозяин квартиры указал на стул, - ты словно первый раз здесь, - он успокаивающе улыбнулся.

- Ты прав, я немного рассеяна сегодня, - художница потрясла головой, нацепила обворожительную улыбку и бодрым шагом пройдя к указанному месту, плюхнулась на стул.

- С чем ты будешь кашу?

- Без разницы! Сделай как себе.

- Отличный выбор, мэм, - Марк поклонился миледи, изображая официанта в дорогом ресторане, - вам непременно понравится.

- Я на это рассчитываю, – моментально включилась в игру Лили.

Через двадцать минут перед девушкой стояла порция невероятно аппетитной овсяной каши с кусочками свежей клубники, груши и грецкого ореха. Также ее ожидали свежесваренный кофе с взбитым молоком и корицей, пара тостов с абрикосовым джемом, разрезанное на небольшие дольки и очищенное от сердцевинок яблоко.

- Приятного аппетита! – с нежностью в голосе пожелал повар.

Художница медленно вдохнула аромат только что приготовленной еды. Пряный, сладкий запах наполнил ее легкие, теплым пледом укутывая и расслабляя. Это позволило ей окончательно забыть об истинной цели своего визита.

Молодые люди дружно принялись уплетать красивый и питательный завтрак. Они как обычно много шутили, разговаривали, обсуждали нежелание Лили вступать в новый учебный год, и пытались придумать столько плюсов продолжить обучение, сколько это было возможно.

- Просто брось это, – наконец сдался юноша, - вполне очевидно, что ты не будешь заниматься экономикой, когда получишь диплом. Так зачем продолжать? Ты нашла дело по душе, займись им.

- Мне нужно закончить университет.

- Для чего? Для галочки? Для удовлетворения желаний твоих родителей? Ты не будешь всегда хорошей девочкой. Тебе не три года, и ты не рассказываешь стишок на праздник, ожидая конфету за хорошее поведение. Лил, это твоя жизнь. Взрослая жизнь! На что ты ее тратишь? На исполнение чужих мечтаний? Ты просто теряешь бесценное время.

- Я сейчас скажу грубость, прости. Но тебе сложно понять мое отношение к родителям.

- Ты права, я вырос в детском доме, у меня попросту не было родителей, - парень замолчал, - именно поэтому я свободен от чувства вины перед родственниками, за то, что они вложили в меня. Я всегда был сам по себе. И в этом вопросе мне, наверное, проще. Лили, пойми, я не хочу настроить тебя против мамы и папы. Это здорово, что они у тебя есть, какими бы они ни были при этом. Но они уже сделали свой выбор много лет назад, и стали теми, кем стали. Хотели они того или их также, как и тебя принудили к этому, мы не знаем, но факт остается фактом. Они прожили свою жизнь, со своими решениями. Сейчас их не устраивает то, чем ты хочешь заниматься, а завтра перестанет устраивать что-то еще. Что если это будет намного важнее, чем профессия? Настал твой черед делать выбор, строить свою жизнь.

- Я хочу... но... просто не могу подвести родителей, - со слезами на глазах взмолилась Лили.

К душевным терзаниям относительно чувств к Марку добавились еще и мысли о ее долге перед собственными родителями. Ее кидало из стороны в сторону, от мысли к мысли, от чувства к чувству. Девушка закрыла руками лицо и закачала головой. Вдруг она почувствовала сильные руки Марка, широкую теплую грудь. Молодой человек крепко обнял ее, с силой прижав к себе.

- Прости, не хотел тебя расстраивать.

Лили отняла руки от лица и обхватила парня, еще сильнее вжавшись в него. Медленно плохие мысли отступили в тень сознания, а разумом девушки завладел покой.

- Может кино посмотрим? – предложил молодой человек.

Девушка согласно заерзала головой у него на груди.

Весь остаток дня ребята занимались обычными для них вещами. Лили, задвинув мысли о признание в дальний угол разума, просто отлично проводила время в компании близкого человека. Но придя вечером домой она долго злилась на себя за то, что не смогла сказать три самых простых, но важных слова.

- Ну как все прошло, кренделёк? – в дверях ее комнаты стояла Елизавета Петровна, готовая одновременно и обрадоваться, и поддержать внучку в случае провала.

- Я не смогла, - разочарованно поведала художница, - я стояла там как вкопанная и не могла выдавить из себя ни слова. Мысли путались, язык отказывался хоть как-то ворочаться, и если бы Марк в тот момент видел мое лицо, то решил бы, что пора вызывать санитаров.

- Ну не кари себя так, признаешься, когда будешь готова.

- Сейчас мне кажется, что я полностью готова. Но, когда вижу его, забываю, как дышать.

- Моя милая, вафелька, слова сами придут в нужный момент. Уж я-то знаю, - бабушка нежно обняла внучку.

- Но ведь я уже признавалась в чувствах, и все было нормально.

- Это лишь доказывает, что Марк действительно очень дорог твоему сердцу.

***

К концу недели, Лили, окончательно бросила все свои попытки выдавить из себя исповедь и просто наслаждалась обществом парня, каждый раз подмечая все новые милые черты.

- Тебе налить чай? – Марк встал с дивана и направился на кухню.

- Да, пожалуйста, – девушка отложила альбом с набросками.

Она уселась поудобнее и наблюдала за молодым человеком, занятым приготовлением горячего напитка. Влюбленная ловила каждое движение, каждое действие объекта своей привязанности. Улыбка растеклась по ее лицу и отказывалась покидать занятое место.

- Марк?

- Что?

- Я люблю тебя.

Молодой человек медленно поставил кружку, доверху наполненную кипятком на стол.

- Что ты имеешь в виду?

- Лишь то, что люблю тебя. Всем своим сердцем. – Лили встала, не в силах больше оставаться на месте, - Люблю твои фиалковые глаза. Люблю твой смех, твой бархатный, сводящий меня с ума, голос. Твои сильные крепкие руки, особенно когда они обнимают меня. Чувствовать твое горячее дыхание на своих волосах, ощущать, как мерно поднимается и опускается твоя грудь. Люблю разговаривать с тобой, рисовать тебя, смотреть та тебя, спорить. Люблю читать, зная, что ты рядом. Готовить невероятно вкусную еду, попутно уделывая всю кухню в наших импровизированных сражениях. Люблю твой юмор, и даже твою боль. Люблю наблюдать за тобой, когда ты работаешь, ты так увлечен свои делом, что это вдохновляет меня. Я чувствую рядом с тобой комфорт и уют, словно ты любимый плед, кутающий меня холодными зимними вечерами. Мне нравятся наши походы в кино и рестораны. Наши пикники. Хоть их было и не так много, но каждый из них, навсегда останется в моей памяти. Ты вся моя вселенная, и нет ничего в этом мире дороже тебя. Я люблю тебя!

Девушка замолчала, повисла неловкая давящая тишина. Марк стоял на кухне опершись руками на столешницу. Он не двигался, не произносил ни слова и казалось был крайне недоволен услышанным. Черная засасывающая тьма показалась в душе художницы, с каждым мгновением она становилась все больше. Съедала все хорошие воспоминания, оставляя после себя лишь пустошь. Влюбленная тонула, захлебываясь собственными чаяньями и надеждами. «Я так и знала. Не нужно было этого говорить. Самое время сбежать, пока не стало еще хуже. Забраться под одеяло и больше никогда не выходить на свет.» Парень развернулся, мгновенно быстрым шагом преодолел расстояние, разделявшее их. Он взял ее лицо в свои большие горячие ладони и не теряя больше ни секунды прижался к ее губам. Опомнившись, Лили, обвила его крепкую шею своими тонкими, как лианы, руками. Они встретились в жарком блаженном поцелуе.

- Я тоже люблю тебя.