Наследники

К вечеру дождь прекратился, но воздух был настолько влажным, что казалось будто вода проникает в лёгкие. Закутавшись в дорожный плащ, Лем с тоской вспоминал тёплую кровать и потрескивание дров в камине.

- Что за лето такое у этих кёнигардцев? – проворчал Диметриус.

- Из-за близости моря и северного положения, здесь прохладные и дождливые дни летом обычное явление, - включил режим ходячей энциклопедии Андраш.

- Ой, хватит из себя строить всезнайку, - насупился Диметриус.

- Не называй меня так... - послышалось в ответ от Андраша.

Конец фразы Лем не расслышал, его внимание привлёк доносившийся из далека шум колёс и цокот копыт.

- Тише! Кто-то едет. Не стоит привлекать излишнее внимание, - скомандовал Лем.

Андраш и Диметриус притихли.

До Штрабенштадта оставалось совсем немного, но если идти пешком, то добраться сможем только к утру, подумал Лем. Лучше всё же войти в город ночью, без лишних глаз. С этой мыслью он подошёл ближе к дороге, стараясь разглядеть, кто едет вдалеке. На счастье Лема и остальных, это была телега какого-то крестьянина. Выйдя на дорогу, Лем на чистом кёнигардском рассказал хозяину телеги увлекательную и трагичную историю поломки экипажа, и то, как ему и его спутникам необходимо быстрее добраться до города, что бы выслать новый экипаж за вещами. Оставшуюся часть пути они преодолели, комфортно расположившись на свежем сене, устилавшем телегу.

Огни ночного города манили своей красотой, казалось, будто город ворожит, очаровывает своей магией тех, кто переступил его порог. Лем впервые был в Штрабенштадте, он с интересом разглядывал дома, многие были построены из красного кирпича, черепичные крыши, вымощенные камнем дороги. Штрабенштадт был так не похож на Санкт-Виссу, но прекрасен и по-своему очарователен. Лем с грустью подумал о том, что могло ждать этот красивый город в будущем.

- Долго нам ещё идти? – подал голос Диметриус.

- Почти пришли, - сверился с картой Лем. – И давайте будем использовать для общения кёнигардский.

- Даже между собой? - печально заскулил Диметриус.

- А я тебе говорил, что не стоило прогуливать занятия мадам Розенталь, - весело вставил свои пять копеек Андраш.

- Просто язык Кёнигарда сущее наказание для меня, вот мидельгардский намного проще. И почему нас не отправили туда? - с неподдельной грустью посетовал Диметриус.

- Парни, меньше ненужных разговоров. Даже у стен есть уши, - не повышая голоса, но жёстко скомандовал Лем. Товарищи притихли. До дома, который должен был стать их временным пристанищем, они шли молча.

***

Приятный запах жаренного бекона и весёлое шипение масла обозначили начало нового дня. Поднявшись с кровати Лем подошёл к зеркалу. Оттуда на него смотрел тот, кому явно не помешало бы поспать ещё сутки. Вздохнув и перестав мечтать о невозможном, он взъерошил волосы, создавая некоторую видимость утреннего туалета и отправился вниз, манимый чудесными ароматами завтрака.

На кухне хлопотал Андраш, он был не лишён кулинарных способностей. В такие моменты, когда для выполнения задания им приходилось жить своими силами, Андраш становился самым почитаемым божеством для своих товарищей. Никто в здравом уме не откажется от вкусного завтрака или сытного ужина. Даже Диметриус оставлял все свои колкие шуточки и замечания, когда в руках Андраша появлялась кастрюля или сковородка.

- О, ты наконец-то проснулся! – подмигнул Андраш Лему. – Как спалось на новом месте?

- Замечательно. Жаль, что нельзя поспать чуть дольше, - грустно сказал Лем, усаживаясь за стол.

- Ну, к сожалению, придётся жить нам ближайшее время по расписанию нашего объекта, - вошёл в кухню Диметриус. – Старикашка то шустрый оказался, надеюсь, он не из тех, кто встаёт в четыре утра.

- Уже видел его? – поинтересовался Лем.

- Ага. Он открыл окно на втором этаже. Никуда пока не выходил.

- Ладно, нужно составить график дежурства и не спускать глаз с этого профессора.

- Знать бы ещё, что искать, - задумчиво протянул Андраш.

Отряд Лема был специального назначения, им часто давали самые необычные задания, но в роли шпионов они выступали редко. Когда они пришли в штаб, тем вечером в Санкт-Виссе, их встретил недовольный взгляд Нембуса Латомаша. Обычно всегда радовавшийся их приходу генерал в тот раз был похож на небо хмурым дождливым днём. В его кабинете, помимо него самого, было ещё несколько человек. Лему сразу бросилась в глаза невысокая фигура, стоявшая у камина. Тени, отбрасываемые огнём, танцевали на его министерской мантии. Альфонсо Амадеуш. А он-то тут что забыл? Какое дело помощнику канцлера до рядового военного задания?

Большую часть встречи Амадеуш так и простоял молча у камина. В основном говорил Нембус и Аргус Корнешев, помощник канцлера по вопросам армии. На первый взгляд, миссия, возложенная на Лема и его товарищей, была простой. Добраться до Штрабенштадта, проследить за местным профессором-чудаком, доложить о ситуации. Никто не ответил внятно на вопрос Лема, почему это задание даётся им, а не агентам разведки, штатно находящимся в Штрабенштадте. Никто не ответил внятно и на другой вопрос Лема, что им следует искать, какова их конечная цель. Единственное, что было известно, что профессор как-то связан с военными Кёнигарда, и может иметь стратегическое значение для перевеса в грядущей войне.

Насладившись чудесным завтраком, и насколько возможно, отдохнув после долгого пути, Лем, Андраш и Диметриус приступили к выполнению обязанностей. Практически неделю они следовали тенью за профессором Шмидтом, но ничего толком не узнали. Профессор был настоящим затворником, практически всё время находился дома, и время от времени отправляясь в замок. Осмотр дома, в те редкие моменты, когда профессор его покидал, тоже не принёс особых результатов.

Прошедшая неделя изрядно измотала парней. С каждым новым днём становилось всё очевиднее, что им необходимо попасть в замок. Если что-то и можно узнать о профессоре и его работе, то только там. Но одно дело шпионить за безобидным стариком, живущим по соседству, а пробраться в самое главное здание города незамеченными – задача уже другого масштаба.

- Думаю, у нас нет выбора. Придётся идти в замок, - сказал очередным утром Лем, оценивающе разглядывавший свою яичницу.

- И, у тебя есть план как нам туда попасть? – осведомился Диметриус.

- Нет, у меня нет. Но он будет у тебя, - усмехнулся друг.

- Начинается... Чуть что, так сразу Диметриус, - вздохнул тот в ответ.

- Ну, ты же у нас спец по системам охраны и всяким оборонительным штукам, - промычал в ответ Андраш, жуя бекон. – Вот и отдувайся за своё мастерство.

- Андраш, тебе необходимо будет узнать внутренний распорядок замка. Обитатели, персонал, в общем, всё о тех, кто внутри, - продолжил Лем.

- Почему я? – воскликнул Андраш.

- Ха, ты же у нас спец по втиранию в доверие, вот и отдувайся за своё мастерство, - передразнил друга Диметриус.

- А что будешь делать ты? – спросил Андраш у Лема.

- Мне нужно кое с кем встретиться, - глядя куда-то вдаль, ответил он. – Хочу узнать побольше о нашем друге Альфонсо.

- Думаешь, что дело не чисто? – отозвался Диметриус.

- Поживём – увидим.

***

Несмотря на то, что Диметриус ворчал по поводу возложенной на него миссии по оценке оборонных возможностей замка, всё же он был рад, что друзья ценили его таланты. Если бы Диметриус не стал солдатом, он наверняка бы стал строителем. Всевозможные крепости, оборонительные валы, подъёмные мосты и многое другое, всё это приводило его в неописуемый восторг, который он, не привыкший показывать людям свои чувства, пытался скрыть.

Тем же днём Диметриус отправился на разведку. День был приятный, солнечный, совершенно не похожий на тот, в который они достигли Штрабенштадта. Путь от дома до замка был не очень близким, но Диметриус решил пройтись пешком. Конечно, гораздо удобнее было взять экипаж, или даже проехать на общественном трамвае, этот вид транспорта он полюбил ещё в Санкт-Виссе, но ему не хотелось привлекать к себе лишнего внимания. Всё же, как и сказал Андраш, его кёнигардский оставлял желать лучшего, поэтому Диметриус постарался максимально насладиться вынужденной пешей прогулкой по городу. Спустя несколько кварталов он стал ловить себя на мысли, что ему здесь даже нравится.

Штрабенштадт был красив даже там, где не было особых украшений. Дома простых жителей, зажиточных бюргеров, или же помпезные государственные здания, все они удивительным образом создавали единый ансамбль.

Наконец, большая замковая башня, видневшаяся из далека, стала ближе. Диметриус остановился у биржи, как он впоследствии понял, по огромному количеству людей, вокруг, шумно обсуждавших закрытие вчерашних торгов. Рядом со зданием биржи располагался достаточно широкий мост, повисший над рекой и приглашавший вступить на остров, где возвышался кафедральный собор города. Накануне Диметриус подробно изучил карту, и теперь разглядывал всё воочию.

Ближайший путь к замку лежал через остров с собором, который с обеих сторон был обрамлён рекой, разрезавшей Штрабенштадт на две части. Две половинки города непосредственно соединялись между собой через остров четырьмя мостами, по два на каждый рукав реки. Вдоль течения реки находился ещё один остров, он был гораздо крупнее Речного, но был в меньшей степени заселён и застроен. По нему проходило три моста, два из которых связывали второй остров с городом, и один маленький мостик, прозванный в народе Медовым, соединял его с Речным островом. Итого семь, сделал мысленную заметку Диметриус. Если что-то пойдёт не так, и нужно будет экстренно добраться до дома, то обилие мостов создаёт несколько возможных вариантов для отступления, но в то же время, и ограничивает их возможности. Правда, в крайнем случае, можно отправиться вплавь, но этот вариант по вполне очевидным причинам представлялся Диметриусу наименее привлекательным.

Немного поразмыслив, Диметриус решил на всякий случай осмотреть все мосты, если позволит время. Зелёный мост, соединявший южную часть города с Речным островом, был достаточно широким, при особом желании по нему одновременно могли проехать два экипажа и трамвай. По длине моста, от одного края до другого раскинулись несколько металлических арок, кованные незатейливым узором, и служившие опорой для освещения моста в ночное время суток. Наличие освещения и близость биржи делали этот мост не самым привлекательным маршрутом, в случае вынужденного отступления: слишком светло, слишком много свидетелей.

Пройдя вдоль набережной по Речному острову, Диметриус осмотрел следующий мост, перекинувшийся от острова на южную сторону города. А этот вариант получше первого, добавил ещё одну мысленную заметку Диметриус. Тоже освещённый, но поблизости не было никаких публичных зданий, и пусть биржа была не так далеко, мост огибал её с тыльной стороны, что позволило бы избежать лишних глаз.

Речной остров был относительно небольшим, при желании, его можно было преодолеть минут за пятнадцать умеренной ходьбы. Несмотря на плотную застройку, кое-где виднелись деревья. Больше всего их было у главного собора города. Собор представлял собой вытянутое строение, увенчанное высокой башней со стороны входа. Соборы и церкви Кёнигарда отличались от базилик, которые привык видеть Диметриус в Санкт-Виссе. 

Он не был религиозным человеком, хоть и вырос в сельской местности, где люди были достаточно набожны. Его мама каждое воскресное утро отправлялась в местную церковь, помолиться о благополучии своей семьи, которая состояла из неё самой, Диметриуса и его младшей сестры. Когда Диметриус был маленьким, он надеялся, что в один прекрасный день молитвы его мамы будут услышаны, но дни и даже годы шли, а всё оставалось по-прежнему. Нищета и призрение окружающих – это всё, что было послано богами и судьбой.

Собор не вызвал в душе Диметриуса религиозного трепета, но ему всегда нравилось смотреть на эти громадные и величественные здания, сооружение которых требовало мастерства от своих создателей. Конечно, при современном развитии строительных технологий, сооружение подобного здания не было чудом, но в прошлом – да. Собор был стар. Он видел, как у его стен рождались и умирали люди, видел, как корона переходила от короля к королю, видел, как сменялись эпохи.

Побродив немного у стен величественного собора, Диметриус отправился дальше по узеньким улочкам Речного острова. Пройдя немного вдоль него, он свернул направо к мосту, ведущему к северной части города. Небольшой мост, который жители города прозвали Кузнечным, с виду был не так примечателен, как его более величественные собратья. От него по прямой можно было легко выйти к восточному флигелю замка. 

Мост привлекал своей простотой, Диметриус на мгновение остановился запечатлеть детали в памяти. Вдруг он почувствовал толчок в бок. Мимо него промчалась толпа местной детворы. На мгновение одна из девочек остановилась, и, посмотрев на Диметриуса, задорно воскликнула «Иншульд!» - «Извините!». И в следующее мгновение она уже догоняла друзей, весело взмахнув на прощание копной длинных каштановых кудряшек. Диметриус почувствовал, что ему не хватает воздуха, будто чья-то каменная рука сдавливала ему лёгкие. Встреча с копной каштановых кудряшек напомнила ему о взгляде той, что он пытался выкинуть из своих мыслей всю последнюю неделю.

 Печальные глаза Сефи на балу, в тот самый момент, когда он ответил отказом на её просьбу о танце, вновь предстали перед ним, будто всё происходило наяву. В тот вечер Диметриус с тяжёлым сердцем смотрел, как Лем уводил свою сестру к танцующим парам вместо него. В глубине души он хотел ответить на её предложение согласием, но не мог. Для этого он слишком ценил её.

Диметриус впервые увидел Сефи семь лет назад, когда первый раз побывал в доме Акошей. Они тогда только подружились с Лемом, и Диметриус был очень удивлён приглашению провести выходные в пригородном поместье юного барона. Никто никогда прежде не приглашал его погостить на выходные. Диметриус ждал и боялся тех выходных одновременно. Общаться с благородными господами в стенах офицерской школы это одно дело: там они все были учениками, обязанными подчиняться определённым строгим правилам; совсем другое оказаться в месте, где этих правил не было, и жили те, кто никогда бы при обычных обстоятельствах не оказал Диметриусу радушного приёма.

Сефи, которой тогда едва исполнилось шестнадцать, была очаровательна. Она искренне радовалась каждому мгновению так, что её любовь к жизни невольно передалась всем вокруг, даже Диметриусу. Благодаря ей Диметриус тогда смог почувствовать себя своим среди чужих.

С тех самых пор, в глубине своего сердца Диметриус оберегал образ Альсефины. И сейчас, где-то там, в этой глубине всё отдавалось болью, при воспоминании о том, как он поступил с ней на балу. Прибывая в мыслях о том вечере, Диметриус не заметил, как оказался у подножья замка. Чёрт! Соберись, тряпка! Мысленно Диметриус отвесил себе смачную пощёчину. Мысли о Сефи стоило оставить в Санкт-Виссе, они заставляли Диметриуса выпасть из реальности. Друзья полагаются на него, он не может их подвести. Сделав глубокий вдох, он зашагал к замковым стенам.

***

- Ну что за мечтательный идиот! К гадалке не ходи, из-за него всё полетит к чертям, а виноват как всегда будет Андраш! - разразился мысленной тирадой Андраш Адер, наблюдая за тем, как Диметриус в забытьи плетётся в сторону замка.

На самом деле Андраш так не думал, то есть думал, но не совсем так. Таким немного необычным способом он проявлял беспокойство за друга. Всегда сосредоточенный на деле Диметриус был тем, на кого можно было положиться в любой ситуации. Но сейчас, стоя на одной из террас у юго-восточной стороны замка, Андраш видел того Диметриуса, которого уже однажды встречал и ничего хорошего в той встрече не было. Андраш был практически уверен в том, какие мысли терзали душу его друга. К сожалению, здесь он был бессилен. Единственное чем он мог помочь сейчас, так это выложиться на все сто десять процентов и сделать свою часть работы лучше, чем великолепно, что бы восполнить те промахи, которые мог допустить Диметриус в таком состоянии.

- Господин Блюмнер! Главный садовник ожидает вас.

Андраш обернулся, и одарил окликнувшую его служанку самой обворожительной улыбкой, на которую он только был способен.

- Благодарю вас! – он наклонился поцеловать её руку. Девушка зарделась и смущённо хихикнув, удалилась прочь.

Сегодня Андраша звали Клаус Блюмнер, он сын цветочного магната, его семья уже много поколений занимается цветочным бизнесом. Здесь в замке он по поручению отца, для того что бы обсудить поставку нового сорта роз для королевского сада.

Около часа Андраш провёл в замковом саду в компании садовника. Он самозабвенно рассказывал хранителю королевского сада о том, как прекрасно будет смотреться новый сорт роз у стен этого величественного дома кёнигардских правителей. Вместе они обошли замок по периметру и внутренний двор. Андраш старался примечать малейшие детали, которые могут им понадобиться.

Строение представляло собой смешение различных архитектурных стилей. Замок был чуть ли не ровесником города, выросший из оборонительной крепости, с каждым новым витком времени достраивался и перестраивался. Он был так не похож на королевский дворец Санкт-Виссы, который был выстроен несколько столетий назад, как единый архитектурный ансамбль. Дворец короля Партакона был масштабнее и помпезнее королевского замка Кёнигарда. Но замок, благодаря своей относительной миниатюрности казался более уютным.

Замок представлял в общих чертах в своём плане прямоугольник, обрамлявший по периметру внутренний двор. Доминантой замка служила высокая башня, очень напоминавшая церковную. Впрочем, как позже выяснилось Андраш не ошибся, она действительно относилась к замковой церкви, практически встроенной в сам замок. Квадратная башня, с множеством красивых витражных окон и не меньшим количеством ложных окон, венчалась огромным остроконечным шпилем, у основания которого располагались небольшие пинакли (прим.: декоративная башенка) и балюстрада между открытыми арочными сводами. Интересно, какой оттуда открывается вид, промелькнула мысль в голове у Андраша. 

Башня и массивная часть замка с контрфорсами располагалась на западе, с северной стороны шли турнирные галереи и небольшая трёхэтажная пристройка, когда-то служившая судебным помещением. С южной стороны располагались замковые покои, а на восточной стороне находился парадный вход, охраняемый почётным караулом и масштабные, относительно современные части замка, где находились многочисленные залы для приёма гостей. Интересно, в какую часть замка наведывается профессор?

Встреча с главным садовником подходила к концу, договорённость о поставке около сотни кустов нового сорта роз была достигнута, а вот основная цель визита Андраша нет. Скоро его попросят покинуть территорию замка, нужно было срочно придумать, как попасть внутрь. Решение пришло внезапно. У западной части замка располагалось нечто, похожее на большую клумбу, обнесённую невысоким заборчиком. Клаус Блюмнер имел неосторожность потянуться через него, что бы рассмотреть поближе один из восхитительных кустов дейции с белоснежными цветами. В порыве своей любви к прекрасному, он имел неосторожность распороть свой костюм об острый выступ изгороди. 

К большому сожалению Клауса Блюмнера, и к великой радости Андраша Адера, идти в город в таком виде было просто неприлично! Андраша проводили в узкую дверь, находившуюся неподалёку от турнирных галерей, и, видимо, служившую для входа прислуги. Сказав что-то одному из стражников, садовник удалился. Андраша провели по узким коридорам, где то и дело мимо него пробегали слуги, занятые своими делами. 

Наконец Андраш попал в прачечную, где трудилось около десятка женщин. Лучшего расклада нельзя было и придумать! Стражник велел одной из девушек заняться починкой костюма Андраша. Снимая его, неуклюжий Клаус Блюмнер умудрился ещё больше порвать надорванную ткань, прилично увеличив время работы тяжело вздохнувшей портнихи. Ближайшие минут сорок, а может час, Андраш проведёт в месте, которое в прямом смысле могло поведать ему все секреты замка. 

Андраш снял свой пиджак, отдав его портнихе, при этом невзначай расстегнув верхние пуговицы рубашки. Оперевшись плечом на выступ стены, он небрежно откинул упавшие на глаза белокурые волосы и мило улыбнувшись, поинтересовался, как шли у девушек дела. Информация была у него в кармане.

***

Интересно, как дела у Андраша и Диметриуса? Лем, посмотрел на возвышавшийся на холме над старым городом замок. Солнце уже близилось к закату, когда он пробирался сквозь сгущающийся полумрак улиц, то тут, то там начали зажигаться фонари, бережно возвращаемые к жизни фонарщиками. Их свет блекло мерцал на тёмной глади реки. Лем быстрым шагом шёл по рыбному рынку, располагавшемуся на набережной. За крышами домов на противоположной стороне реки величественно возвышался собор, не дававший последним лучам солнца осветить город, отбрасывая свою могучую тень.

Судя по всему, Диметриус и Андраш уже должны были закончить свои разведывательные миссии. Хоть бы они преуспели! Тогда они станут на шаг ближе к выполнению своего задания, а значит, на шаг ближе к возвращению домой. Лем был уверен в своих друзьях, они никогда не подводили его, но всё равно переживал за них, именно потому, что они были его друзьями.

Как-то раз он дал волю своим переживаниям и чуть не сорвал операцию. Это было в самом начале их совместной работы. Тогда же был один из тех редких моментов, когда он поделился своими переживаниями с отцом. Отец сказал, что Лем слаб, что командир не имеет права смешивать личное и долг. Слова отца больно врезались в память Лема. Он изо всех сил старался не быть слабым, но не мог. Андраш и Диметриус были ему дороги.

Лем всегда старался их уберечь от ненужных волнений и переживаний, им как и всем в этой жизни и без того хватает забот, лучше он возьмёт всё на себя, это был его способ стать сильным. Вот и в этот раз Лем решил не нагружать друзей своими размышлениями и подозрениями. Конечно, он сказал им, что хочет разузнать про Альфонса Амадеуша, но не стал говорить о том, куда идёт.

Однажды Кегелем подслушал разговор отца с кем-то из военных. Они обсуждали подпольную ячейку сторонников республики, выступавших против монархического устройства Партакона. Дослужившись до капитана, Лем смог получить доступ к некоторым данным разведки. Судя по всему, одна из таких ячеек революционной сети находилась в Штрабенштадте, и именно поэтому и продолжала существовать. Лем рассчитывал, что противники монархии могут знать что-то такое о приближённых короля, в том числе и об Амадауше, что не знает он. Лем обещал Рите узнать про Альфонсо Амадеуша всё, что только можно, а обещания нужно выполнять. Но Лемом двигало не только обещание, данное сестре. 

Присутствие Альфонсо на совещании в штабе было подозрительно, шестое чувство подсказывало Лему, что они знают не всё о своём задании, и для того, что бы узнать наверняка, пока не стало поздно, ему жизненно необходимо покопаться в грязном белье младшего заместителя канцлера. Настолько необходимо, что можно заглянуть и к революционерам на огонёк.

Пройдя чуть дальше вдоль набережной, Лем свернул налево, к узенькой улочке, что вела в сторону рыночной площади. Несмотря на достаточно поздний час, жизнь на таких площадях казалось никогда не замирала. Рыночная площадь и прилегающие к ней дома идеальное место для того, что бы оставаться незамеченным, даже когда ты у всех на виду. Лем решил осмотреться. Он неспешно шел вдоль торговых рядов, прислушиваясь к тому, что говорят люди вокруг. Он не знал точного места расположения подпольщиков в Штрабенштадте, но полагал, что оно где-то рядом с рынком. Теперь оставалось лишь понять где. 

В разговорах окружающих Лем старался услышать что-нибудь странное: слова, выпадающие из контекста, и служащие каким-нибудь паролем; или может быть кто-то говорил с партаконским акцентом. Но всё было тщетно. Обычный с виду рынок, обычные с виду горожане, занимались, самыми что ни на есть обычными делами. Почти отчаявшись и коря себя за некоторую степень наивности, с которой он решил отыскать иголку в стоге сена за один вечер, он уже было направился прочь от рынка, как его внимание привлекло странное шевеление в полумраке узкого переулка меж двух домов, выходивших на рыночную площадь.

Огромный мужчина, гораздо выше Лема, украдкой пробирался куда-то, практически вжавшись в стену. Громила был под два метра ростом, широкоплечий, с сильными руками и... Лем был готов поклясться, что правая рука мужчины была похожа на когтистую лапу. Так вот почему он так жмётся к стене! Пытается спрятать руку. Через мгновение, мужчина скрылся в переулке.

Лем чуть ли не вприпрыжку преодолел расстояние, отделявшее его от тёмного переулка. На секунду он остановился у расщелины, образованной двумя домами, как бы взвешивая все за и против. Мужчина со звериной лапой ... А лапа ли это вообще была? Лем начал сомневаться. Качнув головой из стороны в сторону, словно отгоняя сомнения, Лем нырнул в темноту переулка. Он ведь искал что-то странное, и пусть это не совсем то, что он ожидал, но это всё, что у него было.