Спастись

Все ученики направлялись на завтрак. Нотт сидел на подоконнике и наблюдал. Все снова как прежде. Шумные коридоры, заполненные волшебниками. Разговоры, перерастающие в сплетни, смех, от которого порой хотелось закрыть уши. Ну не мог он привыкнуть ко всему этому. Не после того, что он пережил.

А может они все тоже притворяются? Хотят просто побыть обычными учениками, без прошлого за спиной?

Он бы тоже хотел, но не мог.
Спрыгнув с подоконника, Тео натягивает фальшивую  улыбку и встречает своих друзей.

–А ну признавайся –прыгает ему на спину Забинни, как только они с Ноттом заходят в большой зал. –Где вчера пропадал? Или лучше спросить с кем?

–Блять, слезь с меня – Тео сегодня не в духе.

Мимолетно переводит взгляд на Гриффиндорский стол и замечает Грейнджер в компании Поттера. Тот видимо снова докучает ее своими вопросами. И на ней снова заклинание, скрывающее ее настоящую. От этого он злится сильнее.

«Какого черта, она это скрывает!? Зачем она доказывает, что с ней все в порядке!? Кому от этого лучше?»

–Любимый, ты вообще меня слушаешь? –мулат изображает бывшую пассию Нотта, усмехается, подталкивает друга плечом и садится за стол. Но тот даже не реагирует.

–Что это с ним сегодня? – говорит Пэнси, пододвигая к себе кружку горячего чая.

–Просто не доставайте его еще больше и все. –подал голос Драко и все тут же перевели тему.

Он то знал, через что сейчас проходит Тео. Ведь у них были схожие судьбы. Его отец был приверженцем темного лорда и заставил своего сына тоже вступить в их ряды.

Теодор Нотт держал в руке палочку, смотрел на девушку, и понимал, какая участь ее ждет.

–Чего ты смотришь на нее? Убей и все! –указывает Нотт старший на плачущую маглорожденную.

Он не мог, не мог произнести эти два слова. Тео знает ее, она с четвертого курса, у нее еще вся жизнь впереди и он не вправе ее забирать, из-за того, что она «грязнокровка», как говорит Темный Лорд.

–Сын, я приказываю тебе! Иначе ты знаешь, что произойдет –сказал его отец, после чего Тео больше ничего не слышал, он то знал, что может случится, и он не позволит. Не может позволить.

–Авада Кедавра! –произносится из уст молодого парня и тело маглорожденной падает замертво.

Нотт ненавидит себя. Ненавидит его. Ненавидит мир, который его окружает. Но сейчас он сам сделал выбор и впервые убил человека.

Драко Малфой все это видит. И действительно не может поверить своим глазам.
Но он точно знает, что это сломало его друга.

Того Тео больше нет, он умер в тот момент, когда произнес это заклинание.

Также, Драко помнит тот день в Малфой Меноре, когда на их глазах мучили Гермиону Грейнджер. Если честно, то ему было все равно на нее, он не испытывал к ней ненависти, но и не испытывал симпатии. Ему больше было больно за друга, который смотрел на это все своими глазами и не мог помочь. Малфой знал, что между ними явно что-то было. Дружба это или что-то большее, его не особо волновало, это жизнь Нотта. И в тот момент он страдал, страдал вместе с ней. Пытался забрать ее боль, но не получалось, заклинания были сильны.

Когда же весь этот ужас закончился и Волан-де-Морт пал, Тео исчез, не появлялся долгое время. Драко не знал, что с ним происходит. Он помнил глаза друга, когда они прощались. Эту пустоту он не забудет никогда. Ну
Но только Хогвартс снова открыл свои двери, Нотт вернулся, но уже совершенно другим человеком.

Он так и не знает, что произошло с ним за это время, но знает, что в нем что-то поменялось. Для начала - взгляд.

–Тео, подай мне пожалуйста соль –попросила его Пэнси. Но тот снова никак не отреагировал на ее слова.

Нотт в это время неотрывно наблюдал за девушкой сидящей перед ним. Он видит, как она прячет руки под гриффиндорским столом, сжимает явно до красных следов от ногтей. Грейнджер всегда так делала, когда была встревожена, Нотт то это прекрасно знал.

Несколько лет назад.

На берегу Черного озера, возле нависшего дерева, послышалось щебетание птиц. Теодор Нотт лежал на зеленый траве и встречал восход солнца. Хогвартс только начинал просыпаться.
Слизеринцу нравилось наблюдать за всем происходящим, ведь утро означало начало нового дня. Он любил неизвестность за это.
Ждал, что же принесет новый день на этот раз.

А возле него расположилась Гермиона Грейнджер. На протяжении уже значительного времени, она совершенно не разделяла радости друга. Не могла. Не сейчас. Она что-что чувствовала. Тревога зарождалась изнутри.

Не обращая внимания на Тео, она всматривалась в озеро, погружаясь в свои мысли.

–Герми, ты меня слушаешь? –он перевел свое внимание на девушку и заметил, как ее начала охватывать тревога. Грейнджер сжимала свои руки с такой силой, что сквозь ладони просачивались капли крови.

–Гермиона! –уже громче сказал Тео. Он принял сидячее положение и развернул подругу к себе. –Что случилось?

Он впервые видит ее такой. Другой. Слишком отстраненной от него, закрытой. Обычно она рассказывала ему обо всем, делилась своими знаниями, упрекала его при каждой возможности. Порой даже смеялась с его шуток. Но сейчас в ней что-то поменялось. И Тео это пугало.

Грейнджер до этого никогда не показывала эту свою сторону. Она никогда не показывала свое беспокойство, не делилась своими переживаниями. А он даже и не пытался разузнать, все равно знал, что она не расскажет. Переведет тему и больше к ней не вернется.

Но Тео не может молчать на этот счет. Он видит, как его подругу что-то волнует. И тот по-настоящему начинает переживать за нее.

Нотт осторожно раскрыл ее ладони. На них виднелись глубокие следы от ногтей.

–Зачем ты это делаешь? Тебя что-то тревожит? –он пытался заглянуть к ней в  глаза.

Пытался разглядеть ее настоящие чувства. Ведь глаза это источник души. Они всегда говорят правду. И на этот раз ему удалось. Гермиона открылась ему, как никогда раньше.

–Мне так страшно.. –на этих словах ее голос дрогнул. –Нотт, я правда не понимаю, что происходит со мной

–Ну что ты, глупышка, я здесь, я рядом, все хорошо. –он привлек ее к себе. Крепко-крепко обнял и шептал успокаивающие слова

–Расскажи мне, что тебя тревожит

Молчание затянулось. Слизеринец думал уже, что она не расскажет, вновь промолчит. Но ее голос, заставил его задержать дыхание. И эти слова явно не предвещали ничего хорошего. Ведь, с интуицией Грейнджер не потягается никто.

–Тео..я чувствую, что случится что-то ужасное..
 
–Гарри, со мной все хорошо! Хватит уже своих допросов! – Грейнджер раздраженно откидывает ложку в сторону и Тео снова возвращается в реальность.

–Мерлин, ты меня уже начинаешь раздражать! –Пэнс сама начала тянуться за солонкой соли и случайно локтем задела кружку чая, пролившуюся на брюки Тео 

–Черт, Пэнси! –он с грохотом отодвигает свой стул. Все внимание на слизеринцев.

–Извини, я же не специально. –Паркинсон закатывает глаза и берет в руки салфетку. Начинает вытирать мокрое пятно с брюк друга, но тот явно не в настроении терпеть все это.

–Отвали, Пэнс –раздраженно отвечает Нотт

–Если у тебя херовое настроение, не вздумай даже на мне срываться! –прикрикнула она и отвернулась к Забинни

   «Так. Успокойся. Возьми наконец себя в руки»

Нотт молча выходит из большого зала.

Гермиона Грейнджер наблюдала за всей этой сценой. Следила за каждым действием Нотта, за его выражением лица. Что с ним происходит? Задалась она вопросом. Хотя ее не должно это волновать. Для нее он остался в прошлом.

Но вчера ночью, после их встречи, Гермиона не могла уснуть. Она впервые за долгие годы была так близко к нему, впервые услышала его голос.
И от этого было еще больнее.

Он сам выбрал сторону. Сам отвечал свои действия. Сам предал ее.

И она не могла простить его. Не могла забыть всю боль, которую он ей принес.

Но вчера рядом с ним, она впервые за долгое время почувствовала себя живой.

Рядом с Тео было тепло. Было спокойно.