Часть 19: Трещины в доверии
*Если Вам понравилось, то пожалуйста проголосуйте за часть) Так я вижу актив и Ваш интерес к истории, а так же это помогает в продвижении книги, заранее спасибо)
Лагерь разведкорпуса просыпался медленно, словно нехотя встречая новый день. Утренний туман окутывал палатки, приглушая звуки: звон клинков, скрип телег, голоса солдат, обсуждающих последние слухи. После сообщения от Зика, которое Ханджи отвергла по настоянию Эрена, напряжение в лагере стало почти осязаемым. Солдаты бросали косые взгляды на Эрена Йегера, чья сила Прародителя была их единственной надеждой — и их главным страхом. Флок, чьи слова о предательстве Эрена находили отклик у некоторых, продолжал сеять семена сомнений, и лагерь, некогда сплочённый, начал трещать по швам.
Микаса стояла у входа в штабную палатку, её шарф плотно обмотан вокруг шеи, а тёмные глаза внимательно следили за Эреном, который тренировался на дальней поляне. Его движения были резкими, почти механическими, словно он пытался заглушить видения, которые преследовали его. Она чувствовала, как тревога сжимает её сердце, но скрывала это за привычным спокойствием. Эрен был её миром, и мысль о том, что Прародитель может забрать его, была невыносимой. Но сегодня её тревога усилилась из-за Ханджи. Микаса заметила, как та быстро спрятала несколько листов с записями, когда она вошла в палатку вчера. Это было не в духе Ханджи, которая обычно делилась всем, даже самыми безумными теориями.
Внутри палатки Ханджи склонилась над столом, её очки сползли на кончик носа, а пальцы листали стопку бумаг. Леви стоял у стены, его руки скрещены, а взгляд, как всегда, был острым, но сегодня в нём чувствовалась тень усталости. Армин сидел рядом с Ханджи, его голубые глаза внимательно изучали карту, где Энни накануне отметила возможные точки высадки Марэ. Энни была здесь же, её цепи тихо звякнули, когда она откинулась на стуле, её лицо выражало привычную апатию. Жан, Конни и Саша тоже присутствовали, но Флока, к облегчению всех, не пригласили.
— Ханджи, — начала Микаса, её голос был спокойным, но в нём чувствовалась сталь. — Что ты скрываешь? Вчера ты убрала записи, когда я вошла. Это связано с Прародителем, не так ли?
Ханджи замерла, её рука застыла над бумагой. Она подняла взгляд, её улыбка была натянутой.
— Микаса, ты всегда такая наблюдательная, — сказала она, пытаясь сохранить лёгкий тон.
— Ничего серьёзного, просто... черновики. Теории. Ты же знаешь, как я люблю копаться в деталях.
Микаса шагнула ближе, её глаза сузились.
— Не лги мне, Ханджи. Это про Эрена. Про то, что Прародитель с ним делает. Я видела, как он мучается после тренировок. Его видения... они становятся хуже. Что ты знаешь?Леви фыркнул, его голос был резким.
— Аккерман, не устраивай сцен. Если Ханджи что-то скрывает, у неё есть причины. — Он посмотрел на Ханджи, его тон стал тише. — Но она расскажет. Сейчас.Ханджи вздохнула, её плечи опустились. Она сняла очки, положила их на стол и посмотрела на Микасу, её взгляд был полон вины.
— Хорошо, — сказала она тихо. — Ты права, Микаса. Я скрывала кое-что. Не потому, что хотела вас обмануть, а потому, что... я не уверена. — Она взяла один из листов, исписанный её торопливым почерком. — Прародитель не просто даёт Эрену силу. Он... переписывает его. Его разум, его тело. Видения, которые он видит, — это не просто воспоминания Имир или других носителей. Это... возможные пути. Будущее, которое он может создать. Или разрушить.
Микаса почувствовала, как её сердце пропустило удар. Она сжала кулак, её ногти впились в ладонь.
— И что это значит? — спросила она, её голос был хриплым. — Он может потерять себя? Стать... кем-то другим?
Ханджи помолчала, её пальцы сжали лист.
— Возможно, — призналась она. — В Марэ есть записи о носителях титанов, которые теряли контроль. Прародитель — самый сильный из них. Если Эрен не найдёт способ удерживать себя, его личность... может раствориться. — Она посмотрела на Микасу, её голос стал мягче. — Но ты его якорь, Микаса. Ты уже доказала это. Мы просто должны быть осторожнее.
Микаса отвернулась, её глаза блестели от сдерживаемых слёз. Она знала, что Эрен борется, но мысль о том, что он может исчезнуть — не умереть, а стать чем-то чужим, — была хуже любого кошмара. Она вспомнила его слова о видениях: горящий Парадиз, её слёзы, его руки в крови. Что, если это не просто страх, а предсказание?
Армин кашлянул, его голос был осторожным.
— Ханджи, почему ты не рассказала раньше? — спросил он, его брови нахмурились. — Мы могли бы помочь. Найти способ... стабилизировать его.
Ханджи покачала головой, её взгляд был полон усталости.
— Потому что я не знаю, как, Армин. Я изучаю титанов годами, но Прародитель — это загадка. Даже Энни не знает всего. — Она посмотрела на блондинку. — Не так ли?Энни пожала плечами, её голос был сухим.
— Я не учёный, Ханджи. В Марэ нас учили использовать силу, а не разбираться в ней. Но я видела, что делал Прародитель с другими. Он ломает тех, кто не готов. — Она посмотрела на Микасу, её тон стал чуть мягче. — Йегер упрямый. Если кто и может выстоять, то это он. С твоей помощью.
Микаса встретила её взгляд, её удивило, что Энни говорит так... искренне. Она кивнула, её голос был тише.
— Спасибо, Энни.
Энни хмыкнула и отвернулась, словно смутившись собственной откровенности. Армин посмотрел на неё, его губы дрогнули в слабой улыбке. Он чувствовал, что Энни меняется, пусть и медленно, и это давало ему надежду.
________________________________________________________________________________
На поляне Эрен закончил тренировку, его грудь тяжело вздымалась, а лицо было бледнее обычного. Он прислонился к дереву, его рука прижалась ко лбу, где пульсировала боль. Видения вернулись, сильнее, чем прежде. На этот раз он видел не только Парадиз, но и море, покрытое кораблями Марэ, и Райнера, чья броня трещала под его ударами. Он видел Зика, стоящего на холме, его глаза были пустыми, как у мертвеца. И Микасу — её шарф был разорван, а руки дрожали, когда она тянулась к нему. Голос Имир шептал: Ты не можешь остановить это. Ты — конец.
— Эрен! — голос Конни вырвал его из транса. Он подбежал, его лицо было полно беспокойства. — Ты в порядке, мужик? Выглядишь, будто титан тебя жевал и выплюнул.Эрен заставил себя улыбнуться, но улыбка вышла кривой.
— Всё нормально, Конни, — солгал он, его голос был хриплым. — Просто... устал.
Конни нахмурился, но не стал давить. Вместо этого он хлопнул Эрена по плечу.
— Ну, держись. Саша готовит картошку, так что скоро будет пир. И, эй, — он понизил голос, — не слушай Флока. Он болтает, но мы с тобой. Я, Саша, Жан... и Микаса, конечно.Эрен кивнул, его взгляд смягчился.
— Спасибо, Конни. Это... много значит.
Конни ухмыльнулся и убежал, крикнув что-то о картошке. Эрен посмотрел ему вслед, его сердце сжалось. Он знал, что друзья поддерживают его, но видения и слова Флока — о том, что он угроза — грызли его изнутри. Он не хотел быть тем, кто разрушит всё, ради чего они сражались.
________________________________________________________________________________
Микаса вышла из палатки, её шаги были быстрыми, почти яростными. Она нашла Эрена у дерева, его одинокая фигура в тени казалась такой уязвимой. Она замедлилась, её гнев на Ханджи уступил место боли за него. Она подошла, её рука мягко коснулась его плеча.
— Эрен, — сказала она тихо, её голос был полон тепла. — Что случилось? Ты... ты выглядишь хуже, чем вчера.
Эрен поднял взгляд, его зелёные глаза были полны усталости. Он хотел солгать, сказать, что всё в порядке, но её взгляд — такой искренний, такой знакомый — сломал его защиту.
— Видения, — признался он, его голос был низким. — Они... сильнее. Я видел Марэ, Райнера, Зика. И тебя. Ты... ты была ранена, Микаса. А я не мог ничего сделать. — Он сжал её руку, его пальцы дрожали. — Я боюсь, что это не просто сны. Что я сделаю это.
Микаса почувствовала, как её горло сжалось. Она присела перед ним, её руки обхватили его лицо, заставляя посмотреть на неё.
— Это не ты, Эрен, — сказала она, её голос был твёрдым, но полным нежности. — Это Прародитель. Он пытается сломить тебя, но ты сильнее. Мы сильнее. — Она помолчала, её пальцы коснулись его щеки. — Я не дам тебе потеряться. Обещаю.
Эрен посмотрел на неё, его сердце билось быстрее от её слов. Он наклонился и поцеловал её, медленно, но глубоко, вкладывая в этот поцелуй всё — свой страх, свою любовь, свою решимость. Микаса ответила, её руки обхватили его шею, притягивая ближе. Поцелуй был их якорем, их способом сказать друг другу, что они выстоят. Когда они отстранились, их лбы коснулись, а дыхание смешалось в холодном воздухе.
— Я не заслуживаю тебя, Микаса, — прошептал он, его голос был хриплым. — Но я сделаю всё, чтобы защитить тебя. Чтобы защитить нас.
Она улыбнулась, её глаза блестели.
— Ты всегда это делал, Эрен. И я тоже. Всегда.
Они сидели так, прижавшись друг к другу, пока солнце не начало пробиваться сквозь туман. Эрен чувствовал, как её тепло прогоняет тени в его разуме, и на мгновение поверил, что они смогут победить — Прародителя, Зика, войну.
________________________________________________________________________________
Позже Микаса нашла Энни у края лагеря, где та сидела на бревне, глядя на лес. Её стража держалась на расстоянии, давая ей немного свободы. Микаса остановилась, её рука невольно коснулась кулона. Она не ожидала, что захочет говорить с Энни, но её слова в палатке — о том, что Эрен может выстоять с её помощью — задели её.
— Энни, — начала Микаса, её голос был осторожным. — Почему ты помогла? Ты могла промолчать. Но ты... ты поддержала Эрена. Меня.
Энни подняла взгляд, её голубые глаза были внимательными, но настороженными. Она пожала плечами, её цепи звякнули.
— Не знаю, Аккерман, — сказала она, её тон был сухим, но в нём чувствовалась искренность. — Может, я устала видеть, как всё рушится. Война... она одинакова везде. Марэ, Парадиз — все хотят одного и того же. Уничтожить друг друга. — Она помолчала, её взгляд смягчился. — А вы с Йегером... вы другие. Вы сражаетесь не только за войну. Это... напоминает мне, что есть что-то ещё.
Микаса замерла, её удивило, что Энни говорит так открыто. Она села рядом, её голос был тише.
— Ты тоже сражаешься за что-то, Энни. Я видела, как ты смотришь на Армина. Он... важен для тебя, не так ли?
Энни напряглась, её пальцы сжали край бревна. Она хотела отмахнуться, но слова Микасы попали в цель. Она вспомнила Армина — его искренность, его веру в неё, его улыбку. Её сердце сжалось, но она заставила себя ответить.
— Он... раздражает, — сказала она, её голос был почти шёпотом. — Но, может, ты права. Может, он... причина, почему я ещё здесь.
Микаса кивнула, её губы дрогнули в слабой улыбке.
— Тогда держись за это, Энни. Как я держусь за Эрена.
Энни посмотрела на неё, её глаза задержались на её лице. Впервые она почувствовала, что между ними есть что-то общее — не дружба, но понимание. Она кивнула, её голос был тише.
— Может, я попробую.
________________________________________________________________________________
Тем временем Армин работал в штабной палатке, анализируя заметки Энни о Марэ. Он заметил, как её почерк — аккуратный, почти педантичный — отражал её сдержанность. Но её слова, её советы были точными, и он чувствовал, что она вкладывает в это больше, чем хочет показать. Он улыбнулся, его пальцы коснулись карты, где она отметила точки высадки. Он знал, что Энни не доверяет легко, но её готовность помогать — даже в цепях — была шагом вперёд.
Саша влетела в палатку, её рот был набит хлебом, а глаза горели энтузиазмом.
— Армин! — пробормотала она, проглатывая. — Конни сказал, что Флок опять болтает с солдатами! Говорит, что Эрену нельзя доверять, что он сдаст нас Зику или ещё что похуже. Мы должны что-то сделать!
Армин нахмурился, его сердце сжалось. Он знал, что Флок опасен, но не ожидал, что раскол зайдёт так далеко.
— Спасибо, Саша, — сказал он, его голос был серьёзным. — Я поговорю с Жаном и Леви. Мы не можем позволить ему разделить нас. Не сейчас.
Саша кивнула, её лицо стало решительным.
— Мы с тобой, Армин. И с Эреном. И с Микасой. Всегда.
Армин улыбнулся, но его мысли были тяжёлыми. Он посмотрел на карту, на отметки Энни, и подумал о ней — о том, как она, несмотря на своё прошлое, выбрала помогать. Он надеялся, что лагерь сможет последовать её примеру. Но тень Флока и угроза Марэ напоминали ему, что время на исходе.
________________________________________________________________________________
Вечером Эрен и Микаса сидели у костра, их руки были сплетены. Туман рассеялся, и звёзды сияли над головой, но их свет казался холодным. Эрен смотрел в огонь, его мысли были полны видений и слов Ханджи. Микаса сжала его руку, её тепло было единственным, что удерживало его от падения в пропасть.
— Мы справимся, Эрен, — сказала она тихо, её голос был их общим обещанием. — Вместе.Он кивнул, его губы дрогнули в слабой улыбке.
— Вместе, — повторил он, но в его сердце рос страх, что их «вместе» может закончиться слишком скоро.
Продолжение следует...