Глава 12
— Как ты это сделал? — наконец спросила она слизеринца. — Как получается попасть сюда вдвоём?
Парень пожал плечами. Они сидели в комнате на протяжении получаса. Нотт позволил Гермионе переболеть в тишине.
— Я подумал раз у Поттера получилось, то и я тоже попытаюсь, — рассматривая фотографию в рамке, ответил Нотт. — Я предполагал, что получится, но не был уверен.
— Ты знал, что комната примет такой вид?
Нотт покачал головой.
— Просто в тот мне требовалось поддержать тебя.
— Думаешь мы сможем вызывать любую комнату?
Слизеринец снова пожимает плечами, и Гермиона замолкает. Поднимается, наконец, с колен, вытирает мокрые щёки и направляется к кровати Рона. И, сев на неё, падает лицом в подушку.
И снова рыдания.
Она пахнет им. Всё тут пахнет им. Роном.
И не хочется подниматься. Лежать бы тут, представлять, что уткнулась в тёплое плечо Рональда, слышишь его тихое сопение, и не хочется верить, что он лежит сейчас посредине проклятого острова холодный и неподвижный.
Мёртвый.
— Надо идти, — прорезает тишину полутонный голос Нотта, — нас хватятся.
— Ещё чуть-чуть, пожалуйста, — шепчет, не поднимая лица.
— Мы ещё сможем вернуться.
Поднимает голову на парня.
— Обещаешь?
— Клянусь.
***
И снова утро герои войны переживают в трауре. Уже заходит в рамки обычного.
Хоть и никак не привыкнуть к этому.
Вообще, можно привыкнуть к смерти? К смерти близких? Как это узнать, что погиб очередной тебе родной человек, махнуть рукой и сказать:
— Ай, я привык уже. Мне плевать!
Невозможно. К смерти не привыкнуть. Как и к боли.
— Что пошло не так? — усиленно сдерживая истерику, спросила Гермиона у Малфоя, который как раз вышел из комнаты Рона, которую Гермиона караулила, так как зайти внутрь ей не позволил Нотт.
Проигнорировав гриффиндорку, Малфой направился в гостиную, Гермиона последовала за ним, однако, не задержавшись там, парень свернул в сторону кухни.
— Странно, что мы ещё все не ушли в запой, — усмехнулся, вытаскивая бутылку с янтарной жидкостью, достал из шкафчика два стакана, разлил жидкость и подал один сосуд Гермионе.
— Я не буду.
— Я два раза предлагать не буду, — поставил медовуху обратно на гарнитуру. Сам же несколькими глотками опустошил содержимое второго стакана.
— Где все?
— Спят, Грейнджер, в пять утра обычно спят, — сел на стул за столом, опустившись лбом на поверхность стола, вскоре подложив ладони.
— Вы собираетесь мне что-то объяснять?! — начала закипать Гермиона.
— Это уже работа Поттера.
— Так, где он?
— В комнате усопшего.
Гермиона отрывисто вобрала в себя воздух. Такое противное слово. Усопший...
Ни секунды не задерживаясь, развернулась вон из кухни, решительно направляясь в комнату.
— Пропусти её, Тео, нет смысла мешать, — услышала она вслед обращение Драко. Ответа не последовало, и препятствий её проходу в спальню тоже.
Гермиона окунулась в полумрак комнаты, сразу заметив поникшую фигуру Гарри над телом Рона. Избранный тяжело дышал.
— Гарри?
Поттер резким движением вскинул голову. Молчит.
— Что с ним?
Глупый вопрос. Однако, что ещё сказать? Как дела?
— Всё так же, — сипло ответил Поттер, — мёртвый.
— Гарри...
— Уходи, — неожиданно для девушки услышала она грубый приказ. Именно приказ, а не просьбу. — Сейчас же, выйди!
— Я имею право быть с ним, — неуверенно ответила Гермиона, стараясь унять очередную накатывающую истерику.
— Нет, не имеешь! — непреклонно грубо оборвал надежды девушки. — Уходи, — уже равнодушно.
— Но я не понимаю, — пыталась достучаться Гермиона.
Гарри, вскочив со стула с непривычной для него резкостью, направился к девушке, которая, в свою очередь, успев испугаться, вжалась в дверь, но парень лишь несильно сжал её за плечо и отодвинул от двери, и, раскрыв ее, прокричал лишь одно слово:
— Уходи!
Гермиона неверяще заглянула в глаза другу. Она недоумевала: какого чёрта? Чем она заслужила такое? Сначала обвинения Джинни, теперь такая грубая реакция Гарри, будто это она убила Рона.
Ведь не она же, да? Почему никто не говорит, из-за чего он погиб? Или никто не знает?
Чувствуя себя оглушённой, Гермиона медленно вышла из комнаты, и, услышав звук захлопнувшейся двери, схватилась за плечо, где секунду назад сжимались ладони Поттера, сползла по вертикальной поверхности на пол, следом, свернувшись в комок, закричала.
А Поттер так и остался стоять у закрывшейся двери, уставившись в одну точку, а затем, закусив кулак, зажмурился, уткнувшись лбом в косяк, понимая, какую боль причиняет свой подруге. И, заглушая рыдания девушки за дверью, в голове звучал вчерашний голос этого монстра, который поставил избранного перед выбором: либо он отстраняется от Гермионы, либо уже она захлебнётся в своей крови.
А Гермиона, тем временем, кричала так, будто её рвали на части. Будто сжигали заживо. Будто, оторвав часть тела, кинули в кипяток.
"Лучше бы это", — пронеслось в мыслях гриффиндорки.
Да уж, лучше это, чем происходящее в данный момент. Самые близкие ей люди возненавидели девушку, а некоторые покинули этот мир.
Прекрасно.
— Грейнджер? — донеслось до неё чьё-то восклицание. — Что случилось? — её перевернули на спину, и, перестав кричать, Грейнджер снова разрыдалась, периодически снова переходя на отчаянный крик.
— Что с ней? — Паркинсон.
— Тебе больно? — голос заставил её прийти в себя, и, закрыв глаза ладонями, прикусила нижнюю губу, во рту снова привкус крови — прокусила. И от воспоминаний снова не сдержала рыданий.
— Ради Мерлина, Грейнджер, успокойся, — воззвал Малфой, — хотя бы попытайся! Пойдём, вставай, — сжав ладони Гермионы, поднял её на ноги.
— Позови Нотта, — прошептала Гермиона.
— Зачем? — сощурил глаза Малфой, непонимающе помотав головой. — Зачем тебе Теодор?
— Нотт! — сама воскликнула Гермиона, вытаскивая запястья из хватки Драко и обходя блондина. — Теодор!
Нотт высунулся из гостиной.
— Ты мне кое-что обещал, не забыл? — шмыгнула носом.
— Грейнджер, — тяжело вздохнул, вспомнив про сказанные слова, — давай днём? Сейчас нужно поспать.
— Нет, сейчас, непременно.
Устало вздохнув, Нотт направился вслед за гриффиндоркой, покачав головой на вопрошающий взгляд Драко.
***
— Грейнджер, — в очередной раз вымолвил Нотт, — ты мучаешь и себя, и меня, мы тут уже несколько часов.
Гермиона не ответила.
— Я устал, очень, — вновь попробовал.
Снова тишина.
— Я сказал, пошли! — преминул он тон, строго взглянув на расположившуюся на кровати в обнимку с подушкой однокурсницу. — Хватит себя жалеть, Грейнджер! Ты же справлялась, всегда справлялась, что случилось сейчас?
— Случилось, — безжизненно отозвалась она наконец-то, — случилось то, с чем я не могу смириться, никак не получается.
Парень вздохнул. Поднял глаза к потолку, забегав по нему глазами.
— У тебя пять минут, чтобы его отпустить, — опустился на старый стул в противоположном от Гермионы углу. — Надо выбираться отсюда и жить дальше.
Гермиона, вроде, понимала, что нужно послушать Нотта, взять себя в руки и бороться, но руки опускались сами по себе, и противостоять этой поломке не было ни сил, ни желания.
Единственная причина, почему Гермиону охватывало неожиданное желание бороться, подняться с колен — это Гарри. Однако, он её ненавидел.
Грейнджер знала, что он любит её, но почему-то очень злился, не объясняя причин. Это давило. Может, стоит переждать, и со временем всё уляжется, и можно будет с ним поговорить, но сейчас было очень больно.
Слёзы больше не шли, только что-то мерзкое, ноющее жрало ее нутро, не позволяя отойти ни на метр от этой комнаты.
И никак не противостоять — слишком сильный пришёлся удар.
— Ради Гарри, — проговорила Гермиона в пустоту, Нотт облегченно поднял на неё глаза, — всё будет хорошо. Рон говорил, что будет, — болезненно улыбнулась.
— Пойдём?
Гриффиндорка кивнула, и спустя минуту они уже сидели в гостиной, погруженные в себя.
Из бодрствующих было только пять человек, и четверо из них расползлись по гостиной и кухне, а пятый до сих пор не мог выйти из комнаты лучшего друга.
— Как Джинни смогла уснуть? — освятила риторический вопрос Гермиона, хмуря брови.
— Блейз помог её уложить, — наблюдая за горизонтом через окно, отозвался Драко.
— Вы когда-нибудь так кого-то убьёте, — недовольно буркнула Гермиона, устраиваясь поудобнее на диване. Нотт кинул ей плед. — Спасибо.
— Я сделала салат, — объявила Лаванда, появляясь в комнате. — Перекусите.
— Что за салат? — высунулся из-за огромной книги Теодор.
— Курица с ананасами.
— Ты уверена, что это съедобно? — отвлекшись от дежурства, совершенно серьёзно поинтересовался Малфой.
Гермиона хмыкнула.
— Уверена, но заставлять не буду.
— Можешь принести сюда?
Лаванда, кивнув, направилась обратно на кухню.
— И мне, пожалуйста, — кинул вслед Нотт. — Может, и ты поешь? — обратился к Гермионе. Гриффиндорка помотала головой.
Кусок в горло не лез.
— Больше всего я хочу знать правду, — заявила она. — Что случилось? Что вы поняли, когда я была в отключке? — переводя цепкие взгляды на парней, настоятельно потребовала ответ Гермиона.
Нотт напрягся.
— Нотт? — выделила она. — Теодор, пожалуйста, — скинула ноги на пол, усаживаясь на диване, — скажи мне, это из-за меня?
Вопрос, больше всего тревожащий девушку. Это она убила Рона? И так было страшно получать ответ.
Слизеринец молчал, делая вид, что не слышал девушку, но его глаза, остановившиеся на одной точке книжной страницы, выдавали его.
Он явно что-то знал.
— Теодор, — повторила.
Парень закрыл книгу, отложил на журнальный столик, переглянулся с Драко.
— Я не могу сказать, что это случилось из-за тебя, — на секунду обнадеживая гриффиндорку, заговорил парень, — но и не могу сказать, что не из-за тебя.
— И что это значит?
— Грейнджер, — вмешался Драко, — швы на шее Уизли были сняты, нет, скорее выдернуты. Одного цепкого неаккуратного жеста хватило бы, чтобы довести их до такого состояния, — и, бесстрастно проговорив это, отвернулся обратно к окну.
А из Гермионы будто выбили весь воздух.
— Зачем же так резко? — упрекнул друга Нотт.
— Не маленькая же, — полетел моментальный ответ, — справится.
Значит, самые страшные предположения Гермионы подтвердились — Гермиона убила Рона.
Джинни не зря её обвиняла, Гарри не без причины её возненавидел. Она во всём виновата, и ей никогда не искупить вину перед ними.
— Слушай, не факт, что это случилось по твоей вине, — пытался успокоить гриффиндорку Нотт. — Это мог проделать этот псих, который пытается нас всех убить, понимаешь?
— Не надо, — оборвала парня Грейнджер, — не говори ничего, — удручающе опустила голову, зарываясь лицом в ладони.
Парень кивнул.
— Я лучше пойду, прилягу, — оповестила «друзей по несчастью» Гермиона и направилась в свою спальню.
Спать не хотелось, но и видеть кого-то тоже не было никакого желания. Ей уже не очень-то и было нужно прощение Гарри, ибо она понимала, что была недостойна этого.
Это натолкнуло Гермиону на мысль: «А простила бы она Гарри, если бы они поменялись местами?» Ответ не заставил себя ждать, и Гермиона без раздумий ответила себе, что и не стала бы его ни в чем обвинять, ведь он был бы не виноват.
И Гермиона не была виновата. Она никогда на свете не причинила бы преднамеренного вреда Рону. Это ведь элементарно. Гарри же ведь знает. Знает же?
Гермиона вскочила с кровати, и ноги повели её к дверям.
Она, кажется, поняла, Гарри не знает, что она не хотела причинить ему вреда. Она ведь даже не контролировала себя. Он думает, что она сделала это с умыслом, сознательно. И Джинни, скорее всего, тоже!
Добравшись до двери, схватилась за ручку и замерла.
Они не поверят. Если они уверены, что она в здравом уме самостоятельно убила Рона, то они вряд ли поверят её словам.
Чёрт! И как быть?
Гермиона заметалась по комнате как ужаленная.
Переходя из угла в угол, Грейнджер прикидывала алгоритм действий.
Ведь нужно доказать то, что она, Гермиона Грейнджер — не предательница.
В дверь девушки постучались.
— Грейнджер? — послышался мелодичный голос Паркинсон. — Жива?
— Да, что-то случилось?
— Собираемся в гостиной, — девушка просунулась головой в дверной проём. — Ты как?
Грейнджер неопределённо пожала плечами, на глаза снова навернулись слёзы, и гриффиндорка отвернулась к окну, сдерживая всхлипы, и с удивлением почувствовала руку поддержки на плече.
— Я представляю какой несправедливой ты считаешь судьбу, — вполголоса заявила Паркинсон. — Вот увидишь, всё наладится.
Гермиона взглянула на Панси заплаканными глазами.
— Во времена войны мы так же опускали руки, думали уже никогда не будем счастливы, что в будущем сплошная темнота и боль, и что война никогда не закончится, однако, судьба нам дала второй шанс, — брюнетка выдержала паузу, — и эти слова мне сказал сам Уизли, — заявила девушка, заставляя Гермиону удивлённо воззриться на неё. — После битвы за Хогвартс я сидела в руинах замка, потеряв благосклонность семьи, на тот момент была уверена, что Блейз погиб, понимала, что меня ждёт Азкабан и потеряла всякую надежду на будущее, тогда меня нашёл Рональд. Я сидела на краю разрушенной астрономической башни, жалела себя, а Рональд лишь сел рядом, предложил мне закурить, и напомнил, что из любой ситуации есть выход, а бороться мы перестаём потому, что боимся боли, которая может накрыть нас в будущем. Он тогда дал мне «пинок», благодаря чему я вернулась в свою разрушенную жизнь, где нашла живого Блейза, который в итоге отстроил мой мир заново.
— Я надеюсь этого не случится, — подала голос Гермиона, — но всё-таки, а что, если ты потеряешь Блейза?
Паркинсон задумалась, кусая щёку. Повисла задумчивая тишина.
— Знаешь, если я погибну, то хочу, чтобы Блейз продолжал двигаться вперёд. Не хочу чтобы он забывал что такое смех, не забывал про своё детское озорство, и если я смогу наблюдать за ним после смерти, то буду счастлива увидеть его свадьбу с хорошей девушкой, которую он бы искренне полюбил, и его счастливые глаза, и если исходить из этого, то думаю Блейз хотел бы того же для меня, — Паркинсон, пожав плечами, усмехнулась.
— Думаю, если Рон наблюдает за нами, то надеется, что мы выберемся отсюда, — подытожила Гермиона, переводя взгляд на чистое утреннее небо.
— Да, Грейнджер, мы выберемся отсюда и почтим память погибших ребят, обязательно. И родные хотя бы узнают об их судьбе.
Вздохнув, Гермиона кивнула Паркинсон и следом за ней направилась к выходу.
В гостиной ещё собрались не все, и, усевшись на своё любимое кресло, Гермиона стала дожидаться прихода остальных.
Часы пробили восемь утра.
Ученики Хогвартса сейчас, наверное, сидят в большом зале за завтраком...
В гостиной появилась Луна, спустя минуту Кормак, а через полминуты Лаванда, вслед за которой вышли Гарри с Джинни. Они, проигнорировав Гермиону, разместились на противоположном от подруги диване. Уизли была чернее тучи, её бледность побила все рекорды, а тусклые волосы были собраны в небрежный пучок. Наверное, если бы не Гарри, то она бы сломалась.
— Мы идём на берег, — без прелюдий заявил Драко, до сих пор стоящий у окна.
Он, что, от него не отходит?
— Кто же эти «мы»? — поинтересовался Гарри.
— Я, Теодор и Блейз.
— И я, — вставила Паркинсон.
— Панси, нет, — пресёк Малфой.
— Давай я сама решу!
— Панси, — присоединился к другу Блейз. — Сначала мы сходим на разведку, а потом решим, стоит ли ещё кому-то туда идти.
— А почему бы не пойти всем вместе? — предложила Полумна.
— Толпой будет тяжелее пробираться, — объяснил за слизеринцев Маклагген.
— Мне кажется, наоборот, — вступила в спор Гермиона, — когда нас больше — мы сильнее, я думала, все это поняли.
— Согласен, вот если бы мы планировали побег из Азкабана, то да, толпа бы была проблематична, — дополнил Блейз.
— Не вижу больше причин кому-то оставаться в доме, — подытожила Паркинсон.
Как она искусно завуалировала: «Теперь у нас нет полумертвого Уизли, который не давал нам двигаться вперёд».
— Ну что, когда выдвигаемся? — Гарри.
— Есть вероятность, что мы больше сюда не вернемся, — заявил Драко, усмехнувшись,
— Возможно, найдем выход, а возможно — смерть.
— Нужно похоронить Рона, — еле слышно проговорила Джинни, тем не менее, девушка была услышана.
— Разумеется, Джинн, — отозвался Поттер. — Мы никуда не пойдём, пока он не будет упокоен.
— Давайте тогда займёмся делом, — поднимаясь на ноги, провозгласил Забини.
— Подождите, — вмешалась Луна, — мы не выберемся так.
— Обоснуй, — Драко.
— Мы не пошли на берег сразу, так как у нас не было возможности: ни ресурсов, ни информации. Всё не так легко, если не позволено, то мы от дома-то дальше, чем на метр отойти не можем, а тут море, естественно оно закрыто для доступа.
— Тем не менее, все же, надо попробовать, — настоял Теодор.
— Не спорю, что стоит действовать. Но может стоит разобраться с насущными проблемами и загадками?
— В том то и дело, Полумна, — заговорила Гермиона, — мы не знаем как. У нас нет никаких возможностей это все разобрать!
— Твою мать! — ругнулся Забини, перескакивая через спинку дивана и становясь за него. — Это же Долгопупс!
Присутствующие взглянули в направлении, куда указывал мулат.
И действительно. Рядом со шкафом стоял Невилл и улыбался. С губ Полумны сорвались рыдания, и, вскочив, блондинка было кинулась к парню, но была задержана Гарри, который схватив ее за запястье, усадил обратно.
— Это не он, — шепнул когтевранке.
А Невилл все стоял и улыбался. А ребята не могли сдвинуться с места.
Гермиона во все глаза разглядывала парня. Он был точь-в-точь как живой Невилл в день прибытия на остров, и так же в день своей смерти. Синяя футболка его была чиста, в отличие от его настоящей копии, у которой она была насквозь пропитана его же кровью.
— Что нам делать? — послышался шепот Браун.
— Лучше ничего, — отозвался Гарри.
— Посмотрим, что это предпримет, — кивнув на псевдо-Невилла, дополнил Драко.
И, после высказывания Малфоя, Невилл шагнул к ребятам, явно не намереваясь останавливаться. Ребята бросились в рассыпную, соскакивая с кресел и диванов. Но копия Невилла не стала гнаться за живыми, которые собрались в кучу у входа в коридоры, она лишь подошла к столику, заглянула в коробку с камнями, опустила туда руку и исчезла.
Наступила напряженная тишина, каждый пытался прийти в себя и понять, что это было.
Малфой первым опомнился и рванул к коробке.
— Светятся! — воскликнул. — Светились, по крайней мере, — добавил через полсекунды.
— Мерлин, что это было? — риторически воскликнул Блейз, переводя взгляд на хлюпающую от слез Полумну.
Действительно. Что это может быть?
Не значит ли это, что Джудит тоже была ненастоящей, а лишь своей живой копией. Может и мёртвой, но не суть. Хотя возможно ли, что на острове присутствуют призраки, и сейчас к ним явился призрак Долгопупса? Зачем тогда он коснулся камня?
— Это была подсказка! — проговорила Гермиона, медленно переводя взгляд от дрожащей Лаванды на Драко.
— К чему сегодня тебя привела твоя умственная деятельность? — скучающим тоном спросил Малфой, устало потерев обеими ладонями лицо.
Все до сих пор стояли на ногах, обступив столик с коробкой, кроме Луны. Последняя, обняв колени, устроилась на кресле.
— Эти камни, — понизила тон, — они не выполняют роль порталов, как мы думали. Мы ошибались, так же мы ошибались, когда считали, что Джудит настоящая.
— Я, вроде, говорил, что с ней что-то не так, — не забыл напомнить Малфой.
— Хочешь сказать, что Джудит была призраком? — на мгновение забыв об обидах, предположила Джинни. Гермиона помотала головой.
— Иллюзией.
Маги переглянулись между собой.
— Черт! — пустил смешок Блейз. — Мы же догадывались, что подвергаемся звуковым иллюзиям, и не только.
— Но не могли и предположить, — продолжил за друга Нотт, — что всё, что нас окружает — иллюзия.
— Прямо все? — усомнилась Панси.
— Ну, насчёт дома железно — он настоящий. А вот существа острова... — поставил под сомнение Теодор.
— Они ведь чисто в природе не существуют, — заметил Драко, — даже в магической.
— А я ещё спрашивал, есть ли артефакты, распознающие иллюзии, — с ухмылкой вспомнил Гарри, многозначительно глядя на камни.
— То есть у нас сейчас коробка камней, благодаря которым у нас есть огромный шанс выжить? — умозаключил Маклагген.
— Не только это, но ещё и выбраться из этого места, — беря в руки камешек, прояснил Драко.
— Ну что, собираемся к морю? — потребовал подтверждения Забини.
— Да, нужно собираться, только нужно ещё проверить теорию, — заявил Нотт, — а для этого нам нужен мертвец.
— Но если это иллюзия, то каким образом она материальна? — не могла понять Гермиона. — Если что-то может убить, тогда это уже реальное создание.
— Она права, — согласился Нотт. — Иллюзию нельзя ощутить физически.
— С этим разберемся позже, сейчас нужно выдвигаться, — заключил Гарри.
И в следующие два с половиной часа в доме поднялась суматоха. Сначала Маклагген с Ноттом выкопали могилу, уже третью на заднем участке дома, и Гарри с Блейзом вынесли Рональда к яме, пока Малфой наблюдал за горизонтом, и слаженными действиями снова был захоронен ещё один товарищ.
Помянув усопшего, обитатели дома принялись за сборы. Каждый взял себе по ножу для самообороны, Полумна с Джинни заготовили еды, мало ли, может им придётся неожиданно поменять планы и свернуть с маршрута, но тем не менее брать нужно было по минимуму, как говорится, идти налегке. Камни распределили каждому поровну, дабы в случае нападения, если они, конечно, действуют, как предположили ребята, можно было защититься. И, в одиннадцатом часу, десять человек сидели в гостиной деревянного дома, решаясь идти на отчаянный шаг, практически рискнув всем, отправившись в неизведанное, в недра таинственного острова, где обитали самые ужасные существа на планете.
Драко с Теодором отодвинули закрывавший жителей дома от окружающих тварей шкаф, и в лицо ударил яркий дневной свет. Солнце грело с удвоенной силой, сразу припекая вышедших на улицу волшебников.
— Надеюсь, воды взяли достаточно, — проговорил Нотт толпе.
— Вон и мертвец, — кивнув в даль, сообщила Гермиона. — Проверим гипотезу.