Глава 1
Громкие заголовки "Ежедневного пророка" сотрясали умы жителей магической Британии вот уже несколько месяцев. С замиранием вся страна наблюдала за нескончаемыми судами над пожирателями, ожидая отмщения за жизни близких.
На кухне уютной Норы во всю кипела жизнь, красно-алый закат окрасил стены, нежные вечерние лучи перебегали от одного члена семейства к другому, а на столе лежал очередной шедевр Риты Скитер — главного журналиста и редактора министерской газеты. Это был выпуск с колдографией молодого пожирателя смерти, гневно смотрящего на камеры папарацци, пытавшихся запечатлеть слизеринца со всех сторон, с ним Панси Паркинсон, обвязанная в платок, и в больших чёрных очках, закрывавших пол-лица, пыталась с помощью Блейза Забини провести сокурсника через толпу прессы, стараясь закрывать друга от жадных до новостей объективов. Гермиона Грейнджер, проходя мимо газеты, вздохнула с неким сожалением, вспоминая слушания по делу однокурсника, где она выступала в стороне его защиты. Что ей двигало, когда она давала оправдательные показания пользу экс-пожирателя? Ответ на этот вопрос несомненно есть, но знают его только три человека в этом мире.
Сколько судеб было разрушено. Сколько детей потеряло отцов и матерей, и самое страшное, скольким волшебникам пришлось хоронить своих детей, плоть от плоти своей. Гермиона своими глазами наблюдала как мать, готовая гореть в пламени ада за своих детей, оплакивала сына на его могиле.
Фред.
Грудь щемит от болезненной раны, что никак не затянется, и нет никакого спасения от этой боли. И никакое хваленое «нужно время» не помогает. Гермиона и представить не могла, на какое количество осколков разрывается сердце человека, потерявшего своё дитя. Благо Молли и Артур нашли утешение в своих детях, которым, по воле судьбы, повезло не стать причиной слез утраты родителей. К тому же месяц назад произошло радостное событие: их семья пополнилась еще одним Уизли — родился Фред, сын Билла и Флёр.
Гермиона перевела взгляд на фотографию малыша Фреда, которую Молли с любовью разместила на камине в гостиной, и, опустившись на потрепанное временем кресло, подставила лицо вечернему летнему солнцу, которое, словно осознавая, что его время на эти сутки истекает, из последних сил старалось жарить своими лучами, но ему удавалось лишь приятно ласкать кожу своими прикосновениями.
Гермиона любила это время года, именно этот месяц. Август всегда сопровождался грустным щемлением в душе по уходящему лету, и волнительным предвкушением нового учебного года в Хогвартсе. Гермиона месяц назад и подумать не могла, что снова вернется в родные стены, будет вновь слушать шорох пергамента и скрип перьев на лекциях. С грустью вспоминала вечера в гостиной Гриффиндора у теплого камина, шум Большого зала и волнения перед экзаменами. Всё это казалось таким далеким и ненастоящим, словно что-то из прошлой жизни. Но все переменилось месяц назад после известия о том, что решением преподавательского состава и попечительского совета было принято решение аннулировать предыдущий курс для всех учеников ввиду ненадлежащего исполнения образовательной деятельности руководством и сотрудниками школы по причине захвата террористическими силами.
Терроризм...
Министерство словно ввело в магический мир новое понятие, официально объявив Волан-де-Морта и его сторонников террористической организацией. Население магической Британии подверглось жестким репрессиям, любой, кто каким-либо образом имел хоть малейшую связь с пожирателями, их семьями, был с кем-то из них в товарищеских отношениях, подвергся судебному преследованию. Какие-то из этих процессов прошли громко, их резонанс охватывал всю страну, последствия имели серьезный характер. Казни, поцелуи дементора, пожизненные заключения. Почти все население сидело как на иголках, даже те, кто был чист перед законом. Власть старалась искоренить всех, кто предоставлял хоть малейшую угрозу, и, к сожалению, пострадало много невиновных. Это последствия любой войны, пришлось смириться. Как-никак, победители пишут историю, и тот, в чьей руке перо, изо всех сил старается не оставить клякс. Большинство дел имело больше бюрократический характер, были изъяты имущество, важные артефакты, налагались штрафы в размере целых состояний. Не стоит исключать, что правительство таким образом пыталось заполнить брешь в бюджете, которая возникла в результате масштабных военных действий.
Всё это хотелось оставить в прошлом, перелистнуть страницу и начать новую главу. Новый этап без крови, без страха, без необходимости убивать для того, чтобы не убили тебя самого. Но, как бы Гермиона не пыталась, отречься от этого у нее уже не получалось никак, она слишком глубоко в этой трясине под названием «система».
Рон, Джинни, да и многие близкие до последнего не понимали, почему Гермиона выходит на защиту человека, который воевал по другую сторону баррикад, пока в газетах не начинают появляться статьи про молодого пожирателя, который оказался агентом Ордена Феникса. Скитер откопала список боев, в которых на стороне Ордена сражался Драко и объявила всей стране, что юный лорд Малфой не так уж и прост. Гермиона молчала о том, что каждый член этой прекрасной системы стремится к своим целям, не было смысла с кем-то это обсуждать, каждый прекрасно знал, что можно договориться с кем угодно, и о чём угодно, главное иметь рычаги и достаточное количество ресурсов. В результате шокирующие подробности выходили на свет каждую неделю, и до некоторых начало доходить, что не всё делится на чёрное и белое.
«Черное и белое»
Интересная аллегория. Гермиона долго рассуждала на тему добра и зла. На тему тьмы и света. Вроде все так просто. Ты плохой человек — ты тьма. И все на этом, зачем усложнять? Но Гермиона четко уяснила этот урок: иногда свету приходится уступать тьме, чтобы вновь озарить своим сиянием вселенную. Воспоминания того вечера крепко осели в памяти, заставляя принципы жалко скулить в глубине сознания.
Март 1998.
Силы Ордена уже были на исходе, влияние Реддла росло с каждым днем, и всё больше сторонников переходило на его сторону в страхе за свою жизнь и за судьбу своих родных. Треть орденовцев уже было не в состоянии держать палочки, и оказывать сопротивление было все сложнее.
Гермиона уже несколько недель была загнана в тупик, шансы найти хоть какие-то зацепки о местонахождении следующего крестража таяли на глазах, и руки начинали опускаться. Площадь Гриммо захватили, больше не осталось безопасных мест. Присоединиться к ордену — равно привести всех сторонников сопротивления к гибели. Гарри искали все, и искали везде, любые контакты с кем-либо из ордена ставили под угрозу весь Орден Феникса. Но самое страшное, что никому уже нельзя доверять. История с Ксенофилиусом Лавгудом научила ее этому, слишком много волшебников было взято в плен, и у Псов было много рычагов давления на людей.
Гермиона сидела на полу на верхнем этаже заброшенной фермы, в которой они с Гарри и Роном обосновались неделю назад. Это был маленький деревянный домик, потрепанный временем. Две комнатки на первом этаже, второй этаж в виде чердака — это был идеальный вариант для ребят. Тут было мало место для затаившейся засады, и имелся быстрый доступ к отступлению. Обычно они так долго не задерживались на одном месте, но Рон получил серьезное ранение, и ему нужно было время чтобы окрепнуть.
Уже в который раз девушка осматривала каждый миллиметр сказок Барда Бидля, что Дамблдор оставил ей после смерти. Желание найти очередную подсказку было так велико, что будь у Гермионы способ продать душу за возможность узнать ответы, то гриффиндорка сделала бы это без сомнения. Очередное заклинание, что Гермиона откопала в украденной из дома Лавгуда книге, не возымело эффекта, и со злостью швырнув рядом стоявший стеклянный стакан с чаем из пакетика, который заваривался уже в третий раз, Гермиона уткнулась в колени, с силой вцепившись пальцами в волосы. Девушка вдавливала ногти в кожу головы, чтобы боль прояснила мысли. Но единственное что пришло — это опасение и злость на свою глупость. Какие бы заглушающие заклинания она ни установила на дом, так рисковать было нельзя, и оттого, что элементарный звон стекла может привести ее к гибели, стало до боли смешно.
— Я не знаю, что делать, — прошептала девушка в пустоту, еще сильнее причиняя себе боль острыми ногтями.
Но голова мигом прояснилась в тот момент, когда до ушей донесся скрип со стороны окна напротив. Стекло было завешано найденной в доме просыревшей простыней, и заглянуть в него не являлось возможным. Мигом затушив керосиновую лампу, девушка вскочила на ноги и прислушалась к звукам в темноте. Гарри и Рон уснули пару часов назад, и в случае чего действовать надо быстро и тихо.
— Гоменум ревелио — прошептала Гермиона обнаруживающее заклинание, но в ту же секунду ее тело парализовало, и крик лишь застрял в горле. Падения не последовало, девушку мягко подхватили и опустили на пыльный пол бесшумно. Тревожное заклинание, что Гермиона поставила на случай нападения, не сработало, и девушке оставалось лишь попытаться разглядеть нападавшего в темноте, молясь всем богам что это всего лишь наитупейшая шутка Гарри или Рона.
— Слушай меня, Гермиона Грейнджер, — женский шепот слишком близко к ушам обжег слух, Гермиона бы дернулась, если могла. — Мой помощник сейчас внизу и держит под прицелом авады твоих спящих друзей. Давай не будем усложнять.
Привыкнув к темноте, зрение Гермионы уловило фигуру в темном балахоне. Женщина выпрямилась, возвышаясь над парализованной на полу девушкой, и отступила на полшага, держа в одной руке свою палочку, а в другой палочку Гермионы.
— Я пришла не за твой жизнью, и не за жизнью твоих друзей, и тебе сейчас придется выбрать. Либо сейчас ты меня выслушаешь, либо мне придется вас убить. Поверьте, мне не нужно чтобы вы попались Темному Лорду.
Мысли Гермионы разбежались от количества предположений. И самый главный вопрос: лукавит эта женщина, или нет? Но истинный ответ витал на поверхности — у Гермионы нет выбора.
— Через минуту действие парализующего спадет. Я наложила заклинание на эту комнату, нас не услышат, но, тем не менее, тебе нужно будет сначала молча меня выслушать, а потом дать ответ. Потом я уйду. Ни тебе, ни Поттеру ничего не будет угрожать, я дам тебе любые гарантии, но при этом и от тебя мне нужны будут соответствующие гарантии в ответ.
Гермиона старалась вспомнить, знаком ли ей этот голос. Любой способ идентифицировать личность женщины мог помочь девушке подобрать план действий. Во-первых, если внизу правда есть человек, что может в любой миг лишить жизни мальчишек, то это здорово связывало Гермионе руки. А если женщина хитрит, и она пришла одна? Но какой здравомыслящий человек будет проникать к трем волшебникам в одиночку.
— Жизнь будущего Британии сейчас у тебя в руках, девушка, — шепот женщины словно змеиный яд проникал в сознание, заставляя сжаться перед возможной смертью. — Подумай хорошенько. Я рассчитываю на твоё благоразумие.
Гермиона ощутила, как парализованные конечности снова обрели чувствительность, и первая же мысль — бежать к лестнице. Однако, здравый смысл был всегда непрерывным спутником гриффиндорки, и девушка лишь сжала руки в кулаки, злобно глядя на нарушительницу спокойствия. Женщина в балахоне в ту же секунду прицелилась в нее волшебной палочкой.
— Кивни, если готова поговорить.
Последовал молчаливый кивок от Гермионы.
— Сейчас я тебя свяжу, чтобы ты ничего не выкинула. Кивни, если поняла.
И, после очередного согласия, руки и ноги Гермионы крепко опутали веревки, а в следующий миг женщина взмахом палочки зажгла лампу на полу, и Гермиона сумела разглядеть лицо вторженца. Это была Нарцисса Малфой.
Сердце Гермионы пропустило удар, лишившись всякой надежды. Перед ней приближенный к Реддлу человек, человек в числе самых близких его сторонников — член семьи Малфоев.
— Вы меня обманули! — со злостью прошипела Гермиона. — Зачем это всё?
— Заткнись и слушай, нет на это времени, — процедила в ответ Нарцисса. Свет ламы падал прямиком на ее лицо, ярко освещая ее правильные черты белоснежного лица. Тень ее фигуры ложилась на перила лестницы ведущей вниз, что была буквально в двух метрах за ее спиной, маня свой близостью к пути побега. — У меня к тебе сделка. Я знаю где следующие два крестража. К тому же имею возможность дать Лорду ложный след, он будет искать вас далеко от места хранения крестража, но взамен я прошу лишь одно — жизнь моего сына.
Брови Гермионы удивленно взлетели на лоб. Было сложно поверить собственному слуху.
— Чем я-то могу помочь Малфою? — изумление Гремионы было настолько искренним, что она на миг забыла в какой она ситуации и кто стоит перед ней.
— Сомневаюсь, что у Гермионы Грейнджер, «Золотой девочки» магической Британии не будет возможности спасти одного невинного мальчишку.
— Невинного?! — Гермиона чуть не расхохоталась, изумленно выдохнула, из нее словно выбили весь воздух. Сознание отказывалось верить в происходящее.
— Тебе нужно будет спасти его не от Темного Лорда, нет, — опустив глаза вниз помотала головой. На несколько секунд замолкла, словно собираясь мыслями, и, заглянув в глаза гиффиндорке, произнесла: — Ему нужно будет протянуть руку помощи после окончания войны. Я знаю, что Лорд скоро потерпит поражение, осталось недолго, я это вижу, поверь. Гораздо страшнее не смерть от рук Темного лорда, а то, что с ним сделают после победы Ордена. Мой муж натворил слишком много темных и грязных дел, да и я не без греха, а отыгрываться общество будет на моем сыне. Мой мальчик будет отдан на растерзание толпы, как ты не понимаешь?! — ее голос сорвался, перейдя на молящий шепот. — Его ведь никто не защитит. Он останется совсем один.
В свете лампы Гермиона увидела, как слезы стекали со щек к подбородку, как пара капель упала на пыльный деревянный пол, оставляя разводы в виде маленьких кружочков.
— И что мне нужно будет сделать?
— Придумать как спасти будущее Драко. Любой ценой.
— А взамен я получаю сомнительную информацию и мнимое обещание?
— Я принесу клятву.
— Сомневаюсь, что...
— Я поклянусь жизнью сына! — перебила девушку Нарцисса, предугадав что девушка хочет сказать. — Моя жизнь для меня ничего не значит, ты права. Но жизнь моего сына для меня бесценна. Я могу поклясться жизнью представителя моего рода, магия примет эту клятву, можешь быть уверена. Но я потребую клятву от тебя в ответ. И твоя клятва должна будет действовать даже в случае моей смерти.
Женщина, стоявшая перед Гермионой, была полна решимости. Огонь, желающий спасти сына, горел внутри нее ярким пламенем, освещая все вокруг, и Нарцисса Малфой была готова на все, лишь бы иметь гарантии того, что у Драко будет шанс пережить этот год.
Гермиона же прикидывала варианты как можно получить информацию, но при этом не быть связанной клятвой, которая обяжет ее защищать пожирателя перед лицом министерства, перед лицом всей страны.
— Прежде чем ответить, я хочу знать кое-что.
— Спрашивай.
— Кто-нибудь еще знает зачем Вы сюда пришли?
— Нет, только я, и мой домовой эльф внизу. Больше никто не знает и никогда не узнает, эльф не посмеет ослушаться приказа и кому-то проболтаться, а я буду связана клятвой.
— Ну а как Вы смогли найти нас в одиночку, если сам темный Лорд не может узнать где мы?
— У меня мотивации найти тебя больше, чем у Тёмного Лорда. Он всего лишь хочет захватить мир, а я же хочу спасти жизнь собственного сына.
***
Гермиона часто вспоминает лицо отчаявшейся женщины, что пришла прямиком в логово врага для того, чтобы выбивать жизнь своему сыну. Нарцисса Малфой была убита в битве за Хогвартс лордом Волан-де-Мортом. Понимая, что за это ее ждёт смерть, она, невзирая ни на что, соврала в глаза Лорду о том, что Гарри Поттер мёртв. Как только Гарри поднялся на ноги, в ту же секунду Том Реддл пустил убивающий луч в Нарциссу на глазах её сына, и этот момент Гермиона тоже хорошо запомнила.
Этот крик. Душераздирающий крик Драко Малфоя в тот момент прогремел над всем Хогвартсом, запуская цепочку событий.
— Малфой, моя палочка! — воскликнул Гарри, и упавший на колени Драко лишь поднял полные боли глаза и бросил палочку Гарри Поттеру. Палочку, которой Гарри впоследствии одолел Волан-де-Морта.
Эта ситуация значительно облегчила задачу Гермионе, план назрел довольно быстро. Несколько разговоров с министром в статусе национальной героини, дар убеждения и легенда о том, что среди пожирателей были двойные агенты. Парочка воспоминаний, например, как Драко не выдает Гарри Поттера в Малфой-мэноре, отфильтрованные воспоминания из выручай-комнаты, как они по легенде все вместе добывали крестраж, как он бросил палочку Гарри видели все участники битвы, и дело почти сделано. Конечно пришлось подключить к помощи Гарри, но кроме него истинных положений дел никто не должен был знать. Малфою пришлось пожертвовать всем имуществом семьи, но взамен он получил то, что так для него яростно желала мать — второй шанс. Договор со Скитер для Гермионы не создал особых проблем: Рите нужна лишь эксклюзивная информация, которую подтверждает героиня войны и сам Гарри Поттер, крупная сумма для большей мотивации, вот и всё — Рита готова написать что угодно так, что поверит сам Мерлин.
Всё получилось провернуть идеально, как обычно в стиле Гермионы Грейнджер, и ей даже почти удалось заглушить муки совести о том, что возможно она спасла убийцу. Гермиона искренне надеялась, что руки Драко не запятнаны кровью невинных людей, кровью ее родных.
***
Наступила пора паковать чемоданы, и Джинни присоединилась к Гермионе. Стоял знойный день, окна в комнате Гермионы были нараспашку открыты, донося с улицы восклицания братьев Уизли, играющих в квиддич. Где-то в огороде слышалось ворчание Молли, недовольную количеством сорняков, а в окно периодически заносило любопытных жучков, каждый раз вызывая ужас у боязливой Джинни.
— И как ты только тут всю жизнь прожила с твоим страхом к насекомым, — пробормотала Гермиона, укладывая мантию в чемодан.
Джинн хихикнула.
— Годы страданий, Гермиона. Годы страданий...
Джинни, полулежа на кровати, наблюдала за подругой, опираясь ладонями на поверхность покрывала
— Неужели, три дня и мы в Хогвартсе! — воскликнула Джинни, эмоции которой переполнялись через край. — Гермиона, представь, мы будем учиться на одном курсе! Сама Гермиона Джин Грейнджер осталась на второй год.
— Из-за особых обстоятельств, — поправила Гермиона, не отвлекаясь от чемодана.
— Да-да, конечно, — отмахнулась младшая Уизли. — Но это не отменяет самого факта, — Уизли, лукаво ухмыльнувшись, схватила тёмно-зелёный медальон подруги и принялась вертеть в руках.
— Честно, я думала Гарри подарит его мне, — задумчиво призналась Уизли, сменившись в лице.
Гермиона оставила своё занятие, и со вздохом перевела взгляд на девушку, чье настроение так стремительно менялось.
— Джин, я надеюсь...
— Нет, я не ревную, просто... — Джинни сделала длинный выдох через нос. — Ладно, забудь, — улыбнувшись Гермионе, девушка положила украшение на место. Гермиона в тот же момент надела подарок Поттера на шею и спрятала под футболкой.
— Это ведь фамильная подвеска Блэков, понимаешь? — всё не унималась Джинни.
Гермионе было неловко каждый раз, когда поднималась эта тема, но и подругу она тоже прекрасно понимала. Обойдя чемодан, Грейнджер опустилась на кровать рядом с Джинни. С улицы послышался очередной победный восклик Рона, видимо он забил квофл. Грейнджер наклонив голову вбок, заглянула в глаза расстроенной Джинни.
— Поверь, это правда было необходимо. Это часть ритуала.
— Прости что ставлю тебя в неудобное положение, я буду стараться так не реагировать, тем более это такая мелочь, — Уизли примирительно улыбнулась, когда с первого этажа послышался зов Молли.
— Пойдем, наверное, пора обедать, — вскочив на ноги, Джинни выскочила из комнаты, Гермиона же, потерев участок шеи под ушами, направилась следом, кинув последний взгляд на раскрытый чемодан.
Спустившись на нижний этаж Норы, девушки прошли на кухню, где уже сидел Гарри за столом, изучая какие-то бумаги перед собой. Вслед за девочками в дом зашли раскрасневшиеся Джордж с Роном.
— Гермиона, вы собрались? — не отрываясь от плиты, поинтересовалась Молли.
— Еще немного, миссис Уизли, и будем готовы.
— Наши письма из Хогвартса? — уточнил Рон, закидывая в рот виноградину и кивая в сторону стопки на столе.
— Разбирайте, только что принесли, — подтвердила Молли.
Гермиона на миг задержала взгляд на бывшем парне, неожиданно осознав, как он изменился. Рон Уизли невероятно повзрослел. Его огненные волосы отросли так, что он уже затягивал их в аккуратный хвостик, и нельзя не заметить, что так ему шло намного больше. На возмужавшем лице парня виднелась трехдневная щетина, украшавшая его лицо с выделяющимися скулами. У младшего Уизли появилась привычка постоянно ухмыляться, в результате чего под глазами появлялись симпатичные морщинки.
Но Гермиона с грустью поняла: она не чувствует к нему ничего, кроме дружеской привязанности. Да и отношениями то, что было между ними, назвать довольно сложно. После того поцелуя в тайной комнате между ними возникла лишь неловкость, от которой никак не выходило убежать. Они слишком привыкли быть золотым трио друзей, и любовью эту связь портить не хотелось.
Схватив письма, Рон принялся перебирать их: адресованное Джинни передал сестре, запустил письмом в Гарри, получив в ответ недовольный взгляд. Дождавшись от Рона своего письма, Гермиона резким движением вскрыла конверт.
«Мисс Грейнджер.
Сообщаем вам, что Хогвартс-экспресс был подвергнут нападению, следовательно, добираться до школы вам придется другими путями. Так же мы не можем позволить вам транспортироваться через камины или путём трансгрессии, на то тоже имеются веские основания.
Тридцать первого августа в девять утра ожидайте представителя попечительского совета школы, от него Вы получите дальнейшие распоряжения.
С уважением, Минерва Макгонагалл."
Также гриффиндорка заметила в конверте, помимо письма, золотистый значок с выгравированными буквами «СШ».
— О-о-о, — протянул Рон, снова ухмыльнувшись, — теперь у нас Гермиона «Серьезная Шишка»! — беззлобно воскликнул Уизли, вспоминая шутку покойного Фреда. Грейнджер в ответ улыбнулась.
— Это нужно отметить, — оторвавшись от бумаг, изрек Гарри.
— Предлагаю после первой учебной недели собраться в «Трёх мётлах» и отметить назначение, — поднимаясь из-за стола и, подходя к холодильнику, озвучила предложение Джинни, мальчишки согласно закивали.
— Кстати, что с поездом? — сменил тему Рон.
— Артур недавно рассказывал, что на него напали Пожиратели, которые успели укрыться, — ответила Молли, вытирая полотенцем руки. — Как я поняла, они умудрились сжечь его дотла.
— Это же как надо постараться, чтобы целый локомотив сжечь? — изумлённо озвучил мысли Джордж.
— Адское пламя, и много ума не надо, — предположил Рон.
А Гермиона лишь пыталась понять какие цели преследовали поджигатели, ибо сжигать пустой поезд выглядит лишь как способ банально насолить министерству.
— Да и новый способ транспортировки у них довольно интересный, — вновь высказалась Молли. — Ещё ни разу такого не было, чтобы детей забирали от дома министерские сотрудники. Странно это всё, ой как странно.
— Ну не скажи мам, такой опыт я помню, — возразила Джинни, вспоминая как несколько лет назад министерство выделило машины, чтобы Гарри безопасно добрался до школы.
В ответ ребята лишь переглянулись между собой.
— Может, в квиддич сыграем напоследок? — предложил Джордж, вновь меняя тему. — Вы завтра уже отчаливаете, чувствую, мне здесь будет скучно.
— Да, пойдём сыграем, нужно же братца оставить в дураках перед отъездом, — с оптимизмом озвучила планы Джинни, показав язык Джорджу. Тот скорчил сестре гримасу в ответ.
— Гермиона, ты как, с нами? — обратился к «золотой девочке» Гарри.
— Думаю, я буду полезнее дома с книгой, — отпивая воды из стакана, отозвалась Гермиона.
— Если что, мы тебя ждём, — предупредила Джинни, подмигнув подруге. — А ты оторвись от своих бумаг, Гарри! У нас каникулы, или что? — схватив Поттера за руку, девушка выволокла парня за собой на улицу, да он не особо и сопротивлялся.
— Помнишь, что обещала мне помочь с бумагами? — напомнил Джордж, спиной вперёд петляя к двери.
Гермиона не сдержала смеха.
— Это вот эти-то бумаги, над которыми Гарри тут голову ломал?
— Они самые, — довольным тоном подтвердил Джордж. И крикнул уже с улицы: — Теперь твоя очередь, ты обещала!
— Ага, обещала, — с сарказмом вмешался Рон, с рубашкой в руках несясь к выходу. — Если проиграть желание — это обещание, тогда ладно.
— Хитрец ты, Джордж Уизли, вот ты кто! — крикнула Гермиона вслед, и со вздохом взглянула на кипу бумаг.
Джордж, хохотнув, вновь появился в дверном проеме, точнее только его голова.
— Карточный долг дело чести, Гермиона Грейнджер, — и, подмигнув подруге, выбежал догонять Рона.
Девушка, снова улыбнувшись, совершенно счастливая направилась в гостиную за интересной книгой. Все налаживается. А бумагами она обязательно займется, только попозже. Как-никак «дело чести».
***
Следующее утро Нора встречала под звуки будильника и недовольные стоны Джинни от раннего пробуждения, Гермиона же прямиком направилась в душ. Как обычно в доме поднялась суматоха: Рон доставал миссис Уизли со своими пропавшими носками, Джинни никак не могла уложить волосы, а Гермиона вспомнила, что так и не собрала вчера до конца чемодан, и принялась заниматься этим с утра.
К девяти, как и обещано, в дверях появился мужчина в министерской робе, показав удостоверение. Долго не растягиваясь он выдал каждому порт-ключ и дал четкие указания активировать одновременно.
— Как будете готовы, дайте знать.
Тепло попрощавшись с домочадцами, компания гриффиндорцев подошла к мужчине, и по его команде ребята активировали портал.
Гермиона ощутила, как пространственная воронка сомкнулась вокруг, и, после секундного потемнения, взору предстал вид на обширный песчаный берег моря, на причале которого были пришвартованы пара десятков катеров.
К прибывшим уже семенила серьёзная Минерва Макгонагалл. Сдержанно поздоровавшись с каждым, директриса повела их к одному из плавсредств, по пути объясняя, что их ждет:
— Вы будете переплывать море на этих катерах. Вас распределили по группам. Одна группа — один катер. К сумеркам вы уже будете на точке, где вас встретят мракоборцы.
— А вы уверены, что это безопасно? — уточнила Гермиона, недоверчиво осматривать по сторонам.
Несколько кучек студентов стояло рассредоточившись по пляжу, все с волнением оглядывались по сторонам, бесконечно перешептываясь. Создавалось ощущение, что все было организовано в спешке и четкого плана не существовало, а учеником оставалось лишь безропотно довериться.
— Мисс Грейнджер, при всём уважении, но у меня нет времени дискутировать с вами на эту тему, — не снижая темпа, Минерва уверенно вела группу к катеру. — Все что могу Вам сказать, это чтобы вы не волновались, весь процесс контролирует сам министр. Всё будет сделано на высшем уровне.
Вопросов становилось всё больше, но происходило то, чего Гермиона больше всего ненавидела — отсутствие ответов. Эта затея сильно не нравилось Гермионе, и от неё не веяло никакой безопасностью, и Гермиона не оставляла надежды что есть шанс обсудить это поподробнее с Макгонагалл.
— Профессор, но всё-таки, чем мотивировано такое странное решение? Вы уверены, что это необходимость?
— Все меры безопасности приняты, — еще твёрже ответила Макгонагалл. — Повторяю, мисс Грейнджер, вы можете не волноваться, по прибытию в школу вам все объяснят.
Компанию привели к серому судну, рядом с которым уже стоял Слизнорт с компанией учеников.
— Там что, Малфой? — прошептал ей на ухо Рон, кивая в сторону группы рядом со Слизнортом.
Оказавшись ближе, ребята узнали Невилла, что-то шептавшего Луне на ушко. Лаванда Браун и Чжоу Чанг переговаривались между собой, оглядывая однокурсников. Также стояли Теодор Нотт, Кормак Маклагген, засунувший руки в карманы, Блейз Забини рядом с Панси Паркинсон. Возле них находился и Драко Малфой.
— Минерва, мы вас заждались, — переведя взгляд на прибывших, сообщил Слизнорт, коротко кивнув ребятам. — Всё готово, они могут отправляться.
— Подождите, мы поплывём с ними? — вмешался Рон.
— Да, мистер Уизли, и это не обсуждается, — строго ответила Макгонагалл, взглянув на Рона и давая понять, что пререкаться явно не в его интересах. Рон недоверчиво оглядел слизеринцев, фыркнув.
— Извините, профессор, — вновь обратилась Гермиона, после того как поздоровалась с друзьями, — но почему именно море?
— Распоряжение министра магии, мисс Грейнджер, — лишь ответила директриса. — Прошу всех на борт.
Гермиона лишь беспомощно переглянулась с Гарри, и горестно вздохнула.
Происходил какой-то бред, на который Гермиона никак не могла повлиять, и это нервировало ее.
Юных магов тотчас посадили в катер, который незамедлительно отчалил, а Минерва и Слизнорт остались у берега, встречая остальных учеников.
— Здесь что, даже штурмана нет? — недовольно буркнул Малфой, обращаясь к Нотту, когда катер отплыл на приличное расстояние от берега. — Отправлять нас на этом корыте переплывать водоём — верх гениальности!
— Первый раз согласен с позицией Малфоя, — прокомментировал Гарри, услышав слизеринца. — На самом деле я впервые вижу магические катера.
— Интересно, по какому принципу они устроены? — Рон.
Гермиона лишь с тревогой глядела на отдаляющийся берег, ощущая под ногами покачивание судна на воде. Палуба была довольно просторной, на которой вместились и сидячие кресла, поставленные в два ряда друг напротив друга, и оставалось место чтобы дистанцироваться от всех.
Берег с каждой минутой оставался все дальше позади, превращая стоящих на бергу людей в безликие точки.
Слизеринцы первые заняли свои места, и каждый из них молча погрузился в свои мысли. Лаванда с Чжоу, так же парочкой, уселись на кресла, продолжая перебрасываться мыслями.
— Пришибленные они какие-то, — прошептал Невилл, недоверчиво оглядывая представителей вражеского факультета. Они компанией стояли чуть поодаль от слизеринцев, на достаточном расстоянии чтобы их не было слышно. Несмотря на то, что прошедшая война значительно повлияла на мировоззрение каждого, кто в ней участвовал, заставил вмиг повзрослеть, оставляя позади подростковые шалости, и вопрос враждебности факультетов казался таким далеким и неактуальным, однако эта аксиома вряд ли искоренится так быстро. Слишком долго слизерин держался особняком от всех факультетов, было весьма сомнительным то, что это изменится в ближайшее время.
— Они лишились всего, что у них было, — обеими руками обняв Невилла за талию, прокомментировала Полумна, с сожалением в голосе. — Всё что им оставили, это их имена. И то они будут нести свои фамилии через всю жизнь словно горб.
— И поделом им, — буркнул как всегда категоричный Рон, прожигая взглядом каждого из представителей змеиного факультета. Вот у человека все легко в жизни, есть только белое и чёрное, и никаких полутонов.
— Ну справедливости ради хочу напомнить, что из них всех метка только на Малфое, — рассудила Джинни. — И то, даже с ним оказалось не всё так очевидно.
— Не верю я что он был на стороне Ордена, Джинн, и никогда не поверю, — вытащив руку из кармана, Рон ткнул пальцем в сторону аристократов. — Вот этот слизняк с белой башкой не способен на то, что про него писали. Никто меня в этом не убедит.
Гермиона, не желая развивать эту тему, отделилась и направилась к носу катера под провожающий взгляд Гарри. Опираясь на перила, взглянула вдаль, где виднелась лишь линия горизонта.
Море. Сейчас кроме синего моря гриффиндорка ничего не видела: ни птиц, ни рыб, ни единого существа. Только море. Небо. И этот катер. Морской бриз щекотал шею, играя с волнистыми волосами девушки, и Гермиона подставила лицо под порывы легкого морского ветерка, улавливая обрывки фраз друзей.
Самое главное, что не пришлось разрешать конфликты. С самого детства чуть ли не каждая встреча с Малфоем выливалась в перебранку, и Гермионе всегда приходилось удерживать вспыльчивых друзей от необдуманных поступков. Но сейчас они все взрослые люди, чьи судьбы были жестоко искорёжены войной, что пришла к ним в таком юном возрасте. Бросила через плечо взгляд на друзей, с болью отмечая седую прядь на голове когда-то непутёвого Невилла. Сейчас он, после смерти Августы Долгопупс, вел дела в своем поместье, занимался торговлей лекарственных трав, в чём ему помогла Полумна. Не так давно они объявили о помолвке, чему Гермиона была очень рада. Впереди их всех ждёт счастливое будущее, и девушка на это сильно надеялась.
На миг столкнулась взглядом с Ноттом, который так же разглядывал окружающих. Его судьба, в отличии от друзей, сложилась немногим лучше. Его отца прилюдно казнили, мать отправили в Азкабан на пожизненное заключение, а сам Нотт-младший был обязан ежемесячно отчитываться в министерстве обо всех доходах и расходах, и проходить проверку окклюменцией. У Забини и Паркинсон изъяли всё имущество, а их родители были подвержены поцелую дементора. Их родители сделали всё, чтобы дети не участвовали в кровавых распрях, в отличие от семьи Драко, в которой каждый член семьи имел на запястье метку. В начале лета Драко ждал своей казни в камере Азкабана, даже не надеясь на то, что сама Гермиона Грейнджер выступит в суде в качестве его защитника. Гермионе было неизвестно, был ли молодой человек в курсе их с Нарциссой договора, но лишних вопросов он не задавал.
***
Впервые камеру Драко Гермиона посетила в начале июля, и состояние однокурсника тогда привело Гермиону в ужас. На когда-то белокурых локонах Драко запеклась кровь, губы парня были искусаны до мяса, а нос неестественно кривился вбок. Первое что вырвалось у Гермионы вместо приветствия — это:
— Тебя пытали?
Малфой, не ожидая услышать голос девушки, резко вскинул голову, глядя в её сторону, демонстрируя грязное, покрытое сажей лицо. Сидел он в маленькой камере три на три метра, за решеткой не позволявшей скрыться от посторонних глаз. На полу лежал дырявый матрас и рядом миска с куском нетронутого черствого хлеба.
Лицо парня исказила насмешливая гримаса. Даже в таком положении он старался не показывать слабость.
— Пришла насладиться зрелищем, Грейнджер? — выплюнул он.
— Кто тебя пытал?
Глаза Гермионы выражали лишь ужас. Какие бы поступки он ни совершал, перед ней находился совсем юный мальчишка, чьи ошибки были результатом лишь того, что он родился в неправильной семье, это Гермиона не могла отрицать. Но такая жестокость, что отпечаталась на его теле, не могла быть оправдана ничем. Чем победившая сторона лучше пожирателей, раз так истязают и так сдавшегося парня?
— Пытки? Ты используешь слово пытки, Грейнджер? — парень горестно расхохотался. — Обычно пытки используют чтобы добиться каких-то целей, а твои шакалы из министерства лишь потешались, поджигая меня заживо.
— Кто? — с выдохом спросила Гермиона. Ей правда было его жаль. Да, неприязнь, что она испытывали к нему все эти годы, все ещё сидела в ней, плотно окутывая обидой за все годы унижений в школе, но ей бы хотелось убедиться, что он не был хладнокровным убийцей. Был ли среди тех, кто встретил свою смерть в логове пожирателей, тот, кто был до смерти изведен пытками от руки Драко Малфоя? Придется ли ей защищать в Визенгамоте того, кто слушая крики и мольбы, забирал жизни невинных волшебников.
— Ты чего сюда пришла?! — взревел он, поднимаясь на ноги. — Вы победили, чего тебе еще надо?
На ногах и то он стоял с трудом, держась руками об бетонную стену.
— Если тебе хочется убедиться, что я достаточно страдал, то будь уверена, — выплюнул он кровавыми губами. — Моё тело поджигали, резали, ломали, потом лечили и всё по новой. Ты можешь быть счастлива.
— Я пришла не за этим, Малфой! — вскинулась Гермиона. — Можешь верить, можешь нет, но я пришла тебя вытащить. И мне нужно чтобы ты делал и говорил то, что я тебе скажу, ты понял меня?
***
По ощущениям их путешествие длилось ужа часа три, а нигде не было видно ни конца ни края морской бездны. Гермиона всматривалась вдаль, стараясь разглядеть хоть намек на цивилизацию, но лишь мирная линия горизонта и пасмурное небо над головой.
Вновь нахлынули воспоминания о родителях. Семья Уизли замечательная, но она не может заменить родных. Год назад, стирая память близким, Гермиона и не предполагала, что действие будет практически необратимо, специалисты нескольких магических клиник пытались разрешить эту проблему, но пока шансы были минимальные. Девушка скучала по объятиям матери, по тому, как отец заботливо поправлял шарфик дочери, давая наставления перед очередным учебным годом. Слёзы уже не шли, лишь тупая боль, бившая отбойным молотком по сердцу.
Спустя мгновение Гермиона боковым взглядом заметила, что к ней подошла Джинни, а следом приблизился и Гарри.
— Джинни хочет о чем-то серьёзно поговорить, — шепнул подруге Гарри, и они вместе взглянули на рыжую.
Уизли, прочистив горло, заговорила:
— Я насчёт покровительства рода.
Гермиона перевела взгляд на хмурившегося Гарри, как вдруг что-то пошло не так, и катер резко остановился, словно врезавшись в невидимую стену, в результате чего Поттер с девушками не удержались на судне и перелетели за борт. Пока девушка летела вниз в свободном падении, в голове пролетело столько страшных мыслей и предположений, и самой громкой из них была мысль про смерть, но Гермиона быстро поняла, что высота катера не выше трех метров, и смерть девушку постигнуть не должна, по крайней мере, не от падения. В считанные секунды Гермиона оказалась в воде, которая больно обожгла легкие своим холодом. На миг запаниковав, Гермиона потерялась в пространстве, но вода довольно быстро вытолкнула пленницу на поверхность. Рядом вынырнули Гарри с Джинни. Они синхронно оглянулись на катер, который всё так же неподвижно стоял.
— Рон, Невилл! — закричал Гарри.
— Нужно попытаться забраться обратно, — плывя ближе к судну, озвучила мысли Гермиона, перекрикивая шум волн. Зубы неимоверно тряслись от холода, пока Гермиона обдумывала план. Надо чтобы кто-то из пассажиров катера скинули веревку, или спасательную лестницу, если она, конечно, есть. У перил катера показались обеспокоенные лицо студентов.
— Сейчас скинем веревку! — крикнул Невилл, но в следующую секунду эта затея потеряла смысл: катер начал стремительно погружаться под воду.
— Прыгаем! — крикнул кто-то на борту. Послышались брызги рядом.
Поблизости не было ни одного острова, ни судна, ничего. Ученики школы чародейства и волшебства попросту были обречены на погибель, и каждый из присутствующих это понимал.
В ту же секунду неожиданный всплеск — и Маклагген стремительно исчез под водой: резко погрузился в воду, но не всплыл. Компания с несколько секунд молчала, некоторые крутились на месте.
— Какого соплохвоста это было?! — заикаясь и дрожа от холода, воскликнул Невилл, но ему никто не ответил, просто не успел, так как следом под воду ушел и Долгопупс. Так же резко, будто его затянула невидимая сила. Началась паника. Девушки закричали.
— Надо ему помочь! — крик Полумны заглушило всеобщее волнение.
— Моргана меня задери! — прокричал Драко. — Возможно, это русалки?
— Вряд ли, — ответил другу Блейз, обеспокоенно оглядываясь.
Гермиона отчаянно прикидывала в голове варианты существ, что обитали в крупных водоемах, но мысли беспощадно путались. Лишь одно звучало громче всего в голове.
— Гриндилоу, — прошептала Гермиона.
— Что? — переспросил Теодор.
— Гриндилоу, — погромче повторила Гермиона. — Они обитают в озёрах и морях, агрессивны по отношению к волшебникам. Длинные цепкие пальцы. Всё сходится! —прокричала Гермиона, которая была на грани истерики.
— Грейнджер, — обратился к девушке Блейз, — а что они делают со своими жертвами?
Но ответить гриффиндорка не сумела. Она почувствовала, как что-то тянет ее на дно, и тело попросту не может ни двигаться, ни разговаривать. Девушка оцепенела от страха. Последнее, что она увидела и услышала это то, как Гарри и Рон ринулись к ней, пытаясь схватить, и крик Джинни, а следом ее рыдания. Потом же лишь темнота.
***
— Гермиона! Проснись же, пожалуйста! — причитал Гарри, легкими движениями хлопая подругу по щекам. Гермиона медленно раскрыла глаза. Яркий солнечный свет бил в глаза, не позволяя разлепить веки. Гриффиндорка зажмурилась.
— Ох, Мерлин, Гермиона! — воскликнул Гарри, заметив движения подруги, и прижал девушку к себе. — Как же ты меня напугала.
— Всё нормально, Гарри, — ответила она хриплым голосом. — Что происходит?
— Встать можешь?
После кивка Гарри помог подняться подруге на ноги. Рядом стояла обеспокоенная Джинни, которая заключила Гермиону в объятия.
— Я так испугалась, — прошептала младшая Уизли.
— Все в порядке, Джинни, все хорошо, — успокоила подругу девушка, мельком оглядывая всех остальных. — Так что произошло, как вы выбрались?
— Никак, — ответил Невилл, отряхивая брюки от песка.
— Нас всех утянуло на дно, просто мы после этого проснулись здесь, на берегу, — объяснил ей Рон.
— Мы на каком-то острове, — присоединился к другу Гарри. — Здесь не работает магия, мы пытались призвать помощь. Все тщетно.
Гермиона оглянулась, покрутившись вокруг оси. Они находились на песчаном берегу водоёма, по периметру в радиусе нескольких шагов раскидало потерпевших затопление судна. На горизонте лишь бескрайнее неспокойное море, прибившее их к берегу. Отвернувшись от водоёма, Гермиона заметила зелёный лес через сотню метров от берега.
— И что же делать? — выдохнула Гермиона. Вытащив свою палочку, попыталась призвать банальный люмос. Ничего.
— Святой Мерлин! — вдруг заорал Кормак. — Твою мать!
— Успокойся, прекрати паниковать. Ты этим не поможешь, — воззвала Гермиона к разумности однокурсника.
— А как тут поможешь, Грейнджер!? Мы оказались на каком-то острове, не знаем как выбраться, а ты говоришь успокоиться?
— Хватит пищать, Маклагген! Чего орёшь как мандрагора! — вмешался Блейз.
— Слушай, а ты вообще не встревай, пешка Волан-де-Морта!
— Вот сейчас полегче, белобрысый, — грозно навис над гриффиндорцем Забини.
— Так, хватит! — встала между парнями Панси, отодвигая Блейза назад. — Сейчас нельзя и не надо грызться! Надо держаться вместе!
— Иди к дракону в пасть, Паркинсон! — раздраженно кинул Кормак, отворачиваясь.
— А вот это ты зря! — сообщил Блейз и начал надвигаться на гриффиндорца.
— Стоп! — во весь голос закричала Гермиона, подняв ладони на уровень ушей, и конфликтующие замолкли. — Может хватит? Мы в такой заднице находимся, а вы грызетесь, как Моргана с Мерлином! У нас сейчас другое в приоритете.
— Нужно сначала проверить остров на наличие людей, — поддержал подругу Гарри. — Может получится встретить местных.
— Предлагаю пройтись по территории, — озвучил мысли Невилл.
— Только ни в коем случае не расходиться, — дополнила Грейнджер, разворачиваясь к лесу.
— Ты хочешь идти прямо туда? — уточнила Лаванда. — А если там дикие звери?
— Можешь предложить другой вариант? — вставая рядом с Гермионой, спросил Рон.
Спустя несколько минут они всей компанией пробирались сквозь смешанный густой лес, обходя деревья.
— Я тут заметил, — послышался голос Забини, — нет никаких звуков. Тишина мертвая.
Гермиона прислушалась, пытаясь выявить хоть шелест листьев — действительно ничего, словно окружающее пространство замерло.
Спустя час прогулки по острову ребята вышли на опушку, посередине которой стоял немаленький деревянный дом, у которого виднелась небольшая терраса с пятью опорами по обе стороны. Гермиона первая шагнула к дому, но ее за запястье ухватил Гарри.
— Гермиона, не надо, это может быть опасно.
— Возможно, это домик туристов, и у них есть телефон, — предположила Джинни. — Просто пойдем и постучимся.
Не услышав ничьих возражений, они всей толпой пошагали к дому. Пройдя через территорию террасы, ребята наткнулись на широкую стеклянную дверь, но внутри не было никого видно. Гарри постучал.
Тишина. Постучал снова. Никого.
Нотт пошёл вдоль дома, заглядывая в окна.
— Здесь никого, — оповестил он ребят, вернувшись через пару минут.
Рон дёрнул за ручку и дверь плавно отворилась, открывая перед ними просторную комнату в бежевых тонах. Посередине стоял круглый столик, вокруг него пять кресел, справа и слева по одному дивану. По всему периметру расположены книжные шкафчики, заставленные непонятными коробками и подобной мелочью.
Маги осторожно просочились в дом.
— Здесь есть кто живой? — крикнул в пустоту Рон, и ответа не последовало.
Гермиона прошла в следующую дверь, расположенную слева от входа, и оказалась в длинном коридоре, ещё с девятью дверьми. Девушка отворила ближайшую — Гарри с Джинни следовали позади — и увидела небольшую спальню с окном на противоположной стене, под которым располагалась двуспальная кровать с двумя тумбочками по сторонам. Таких спален оказалось пять. Также были четыре маленькие комнатки с диванами и письменными столами. Все полностью пустые и необжитые, не было похоже, что здесь кто-нибудь присутствовал. В каждой спальне имелась своя ванная комната с необходимыми гигиеническими принадлежностями.
Да, дом был внушительных размеров.
Осмотрев комнаты, она направилась обратно в гостиную и свернула налево в сторону ещё одной двери. За ней скрывалась просторная светлая кухня, не лишённая техники: современный холодильник, плита, микроволновая печь на зеленой гарнитуре, кран рядом с ней и большой стол с тринадцатью стульями.
Гермиону посетила мысль, словно все было подготовлено специально для их компании. Заглянула в холодильник и, увидев содержимое, ахнула — он был целиком забит продуктами. На верхней полке лежал листок. Гермиона взяла его в руки.
— Идите сюда! — крикнула она, и толпа ввалилась на кухню.
— Очуметь! — вырвалось у кого-то.
— Что там, Гермиона? — спросил Гарри, подходя к подруге. Гермиона молча протянула ему листок. Гарри взял лист бумаги и вслух прочитал написанное в нем:
«Здравствуйте, юные чародеи и чародейки. Добро пожаловать на остров Гризайлих. Вас, пока что, тринадцать, все удобства, включая еду, приготовлены для вас, не волнуйтесь, все ресурсы будут пополняться, мест для сна вам хватит. Дом построен для вашего удобства. Наслаждайтесь и отдыхайте. Кстати, магия тут не работает, но можете попытаться ее призвать.»
Около минуты стояла тишина.
— «Гризайлих»? Ну и название, — прервал тишину Рон. — Это немецкий?
— Интересно, кто устроил для нас это? — задала риторический вопрос Джинни, взяв в руки листок.
— Да Моргана его знает, — ответил Кормак. — Может, акция как героям войны? И, кстати, я хочу есть, — и с этими словами он полез в холодильник.
— Это ты что-ли тут герой? — сыронизировал Нотт.
— Мне не нравится, что тут написано про то что нас пока что тринадцать, — задумчиво продолжала Джинни. — Что такое "пока что"? Значит, нас не всегда будет тринадцать?
— Может еще кто подплывет? — предположил Рон. Никто не ответил.
Теодор молча вышел из комнаты, но вернулся через пару минут, пока сокурсники в молчании оглядывали комнату.
— Там еще одна комната, но ничего интересного, обычная кладовка, — заходя на кухню, объявил Нотт. — Никаких признаков активности в доме, но здесь чисто как в мавзолее.
Повисла тишина.
— Есть вправду охота, может, можно будет приготовить что-нибудь, — предположила Гермиона.
— Отлично, Грейнджер. Сварганьте нам что-нибудь, девчонки, — поддержал её Блейз, — а мы пока пройдемся по дому, может, что интересного найдем.
— Что за сексизм, Забини? — возмутилась Джинни. — Тебе надо ты и готовь.
— Я не особо доверяю этому месту, — отозвалась Панси. — Есть эти продукты сомнительная затея.
— Но голодать тоже не вариант, — ответил ей Нотт. — Мы в любом случае не знаем сколько проведём здесь, не умирать же от голода.
***
— Зовите ребят, — скомандовала Полумна, когда спустя полчаса на быструю руку была приготовлена мясная запеканка.
Вскоре присутствующие в доме расселись по стульям, наслаждаясь ароматом, стоявшим в помещении.
— Вы не поверите, наши чемоданы здесь! — воскликнул Гарри, притягивая тарелку к себе. — Они в гостиной.
— Значит, нас намеренно здесь разместили, — подытожила Панси. — Нужно будет проверить на наличие пропаж.
Несмотря на аппетитность блюда, Гермионе и кусок в горло не лез. Нельзя было разводить панику, но все, что происходило, вызывало лишь тревогу. Еще не оправившись от ужасов войны, Гермиона ожидала опасность из любого угла. Положение дел было весьма странным, зачем министерство отправило их сюда? И сделали ли это правда они? Может быть вскоре за ними придут чтобы в дальнейшем переправить в Хогвартс? Рой вопросов занимал голову Гермионы, заглушая урчание в животе.
— Кстати, а где Чжоу? — прерывая трапезу, оглядываясь, спросил Невилл.
— Она была с вами на кухне всё это время? — спросил Гарри у Гермионы.
— Нет, она сказала, что пройдется по дому, — ответила Гермиона, хмурясь и выходя из-за стола.
— Так, — насторожился Блейз. — И куда же исчезла ваша подружка?
Гермиона соскочила с места и побежала в другие комнаты. В гостиной действительно стояла груда чемоданов и сумок.
Грейнджер громко позвала Чжоу, но когтевранка не откликалась.
— Чжоу! — выбежав на улицу, отчаянно воскликнула Гермиона. — Где же ты? — проговорила Гермиона уже себе под нос, но в ответ была лишь тишина.
Ночную тишь и голоса ребят в доме прервал хриплый, пробирающийся под кожу, голос.
— Хочешь найти свою подругу, я знаю, — гремел голос голове Гермионы, заставляя волосы на затылке встать дыбом, — тогда иди вперед, она там.
— Кто ты? — спросила Гермиона, пытаясь совладать с дрожащим голосом.
— Это не твое дело, грязнокровка, — уже шептал голос. — Иди вперед и помоги своей подруге, как ты делаешь всегда.
Гермиона обернулась к дому в надежде позвать ребят, но дома там уже не оказалось. Пустая опушка словно обманывала зрение девушки, которая буквально недавно сидела на кухне ныне не существующего дома.
Гермиона попыталась позвать друзей, но в ответ лишь безмолвная тишина. Она осталась одна. Сдерживая слезы, Гермиона повернулась в сторону леса, куда указывал голос в голове. И ничего не осталось кроме как подчиниться. Грейнджер двинулась вперед, но, дойдя до границы деревьев, нерешительно остановилась.
— Вперёд, — настаивал владелец загадочного голоса.
— Ответь мне, кто ты? — запрокинув голову и оглядывая верхушки деревьев, настояла Гермиона. — Почему мы здесь?
Всё было до жути странно. Они утопают посредине моря и оказываются на острове, где не работает магия, а сейчас Грейнджер шагает по сумрачному лесу повинуясь голосу, навстречу неизвестности. Крайне рассудительный мозг девушки не мог принять действительность как данность, и даже для волшебников происходящее было чем-то из ряда вон выходящим.
— Ты можешь возвращаться обратно, только потом сама же будешь винить себя, когда вы найдёте разобранное по частям тело вашей подружки.
По инерции сжав в руке волшебную палочку, но понимая, что она не поможет, Грейнджер двинулась дальше. Судьба научила её, что нельзя терять ни секунды, если на кону стоит чья-то жизнь.
Гриффиндорка вновь остановилась, словно дементора увидела.
— Ты врешь! — воскликнула Гермиона, и развернулась обратно в сторону дома. — Только глупец не поймёт, что это ловушка.
И, в следующий миг, вместо ответа, прозвучал душераздирающий крик, заставив сердце Гермионы пропустить удар.
Это Чжоу. Последний раз она так кричала в Хогвартсе, когда Кэрроу пытали её, выбивая информацию про золотое трио, но девушка не ответила им ничего, хотя знала, что Гарри Поттер вернулся в Хогвартс. Гермиона тогда пряталась под мантией, но ничего не могла сделать: если выдаст себя, то выдаст и Гарри, и молча наблюдала как ломались кости Чжоу под пыточными заклинаниями. Чжоу лишь плюнула в лицо пожирателю, а следом получила грузным ботинком по лицу.
Грейнджер, не теряя времени, пустилась со всех ног к источнику звука, но каждый раз бежала не туда. Будто Чжоу бегала от неё кругами, и, выбившись из сил, Грейнджер упала на колени, пытаясь определить необходимое направление.
Гермиону охватывала дрожь всё сильнее, и вдруг, буквально из-под земли, появилось небольшое дерево на котором была связанная Чжоу. Зрелище привело Гермиону в ужас, накатил приступ тошноты: рот брюнетки был зашит нитками, а по лицу размазана от слёз тушь.
— Это будет животрепещуще, — снова послышался этот ледяной тембр. — Так что, спасешь свою подружку?
Гермиона, не смея дышать, шокировано глядела на привязанную к дереву подругу.
— Да, — спустя несколько секунд, выдавила Гермиона ответ. — Как мне это сделать? — оглядываясь по сторонам, прокричала Гермиона.
— У тебя будет две минуты, ты должна за это время опустить этот рычаг вниз, сумеешь? — Гермиона взглянула на рычаг, расположенный в пару метрах от Чжоу, рукоятка которого была обсажена шипами.
— Ты больной ублюдок! — ответила ему Гермиона, пытаясь не показывать ему, что боится, но удавалось это из рук вон плохо.
— Время пошло! — проигнорировав выпад девушки, сообщил он, а в подтверждение его слов в двух метрах от Чжоу появились острые клинки, висящие на воздухе, словно их левитировали, которые приближались к связанной девушке.
Гермиона начала действовать: схватила ручку рычага, что находился на четыре головы выше ее роста, и повисла на нём. Ладони гриффиндорки начало пронизывать тонкими лезвиями, оставляя глубокие порезы, а кожу с шипящим звуком начало разъедать. Гермиона взвизгнула от боли, убирая руки от рычага посмотрела на ладонь. Шипы словно были пропитаны кислотой, и, протыкая кожу, кислота проедала её изнутри.
Руки начали неметь, а на глаза приступили неконтролируемые слёзы.
Но она должна спасти когтевранку, поэтому, зажмурившись, Гермиона вновь пробудила в себе способность, которой не пользовалась уже несколько месяцев — игнорировать боль. Делать вид, будто её нет. Принимать её как данность, будто боль — это её часть, и не пытаться её избежать, иначе не победить.
Гермиона, собравшись духом, сильнее ухватилась за ручку и со всей силы потянула вниз. Ладони начало прорезать шипами чуть ли не на сквозь, но гриффиндорка не позволила себе испугаться и разомкнуть руки, еще сильнее протянув рычаг вниз и опустив его ровно на половину.
Убрав руки с рычага, Гермиона вновь взглянула на них. Кровавое месиво. Только так можно было охарактеризовать то, что предстало перед глазами шатенки. Такие раны не затягиваются бесследно, будут шрамы, которые Гермионе придётся прятать под перчатками всю жизнь.
Когда до цели было примерно десять сантиметров, клинки, что угрожали когтевранке, уже были на расстоянии полуметра от девушки. Глубоко вздохнув, Гермиона отчаянно закричала, собираясь духом, и, в сопровождении боевого клича, всем весом навалилась на рычаг предплечьем. Силы начали покидать ее, но гриффиндорка старалась цепляться за покидающее её сознание, но тщетно, видимо, шипы были пропитаны не обычной кислотой.
***
Первое, что почувствовала девушка, придя в себя, это мокрые капли.
Идёт дождь?
Следом проснулись слуховые рецепторы, и Гермиона услышала приглушенные всхлипы.
— Чжоу? — прошептала она, услышав рыдания подруги.
Заплаканная когтевранка промычала что-то в ответ. Её кожа вокруг губ была истерзана, из-под ниток сочилась кровь.
— Всё хорошо, Чжоу, не волнуйся. Мы найдем ребят и всё будет хорошо, — обнимая подругу, Гермиона представляла какую боль та испытывает.
— Поможешь подняться?
Кивнув, Чжоу схватила Гермиону за локти и помогла встать на ноги.
Идти было очень тяжело, но девушка игнорировала требования организма лечь и заснуть тут же. Не хотелось быть следующей жертвой этого психа.
Да и кто это вообще был? Зачем он это все делает, почему именно они? Вереница вопросов атаковала голову Грейнджер, забивая ещё сильнее. Мысли путались как ветви Дракучей ивы, что хотелось наотмашь ударить по земле, заставляя всё вокруг замереть.
Девушки были не так далеко от дома и, спустя метров пятьдесят, вышли на опушку, где снова виднелся дом.
— Грёбаная чертовщина, — со злостью прошипела Гермиона.
Но что-то было не так. Все ребята были на улице и смотрели на них. Девушки, остановившись, переглянулись.
Поведение магов было действительно странным, они колотили пространство вокруг себя и что-то кричали, но факт — их не было слышно.
Чжоу потащила Гермиону вперед. Чувство тревоги не отпускало Грейнджер, но оставаться здесь было идей похуже.
Чуть увеличив скорость, девушки приблизились к однокурсникам, где Гермиона сразу была перехвачена руками Гарри, а следом ноги отрываются от земли и долгожданное небытие.